hook

hook

Вступление

Сквозь стену мертвой тишины стало доноситься противное эхо... Звук напоминал сломанный механизм, который явно нуждался в осмотре мастера. Но что-то давало понять, что природа его звучания ‒ электронная.
    Да, это снова он — будильник. Хоть приятное и безмятежное состояние сна еще не покинуло, но чувство сильной боли уже успело посетить голову. Боль была не то, чтобы физическая, это больше походило на «боль сознания». Сознание того, что наступил новый день, только усугубило боль, но, к сожалению, день наступил.
    Проведя довольно длинный «диалог», мозг все же уговорил глаза открыться. Приоткрывшись, они не обнаружили ничего нового в окружении. Это была все та же обшарпанная квартирка, стены комнаты были покрыты довольно бледной и серой краской. Потрескавшись, она больше походила на чешую очень больной и старой рептилии. Эта квартира не видела ремонта с момента сдачи в эксплуатацию, приблизительно лет 40-50.
Хочешь или нет, но вставать нужно — пронеслось в голове. Донеся свое тело в ванную, умывание холодной водой привело немного в чувство. До выхода на работу оставалось чуть более часа, и пора было приступать к утреннему «ритуалу». Пробежка сегодня не заходила: мало того, что была моросящая мерзкая погода, так еще и закрадывались мысли о ее необходимости.
После пробежки ждал завтрак, удовольствия он доставил не меньше пробежки: подсохшие вчерашние макароны и «мясной» полуфабрикат. Много лет он задавался вопросом, что скрыто под названием «Утренний мясной завтрак», это было подобие стейка или, может, это котлеты либо еще что-то более изощренное? Но так и не смог ответить на свой вопрос, одно он знал точно — мяса там не было. Далее — поход в душ, с мимолетно всплывающей надеждой на наличие горячей воды. Как только кран проплевался ржавчиной и потекла струйка, он слегка улыбнулся и подумал: «Очередное бодрое утро».
Он уже точно и не помнил, когда последний раз была горячая вода, может, 5, нет, скорей месяцев 6-7 назад. Как что-то там прорвало, так ее и не стало, но до сих пор на доске объявлений их двора красовалось:
«Уважаемые жители микрорайона «Трудовик»!
Приносим свои извинения за причиненные неудобства.
Мы делаем все, что в наших силах, чтобы восстановить подачу воды.
В кратчайшие сроки все будет исправлено.
С уважением администрация кооператива».     
Далее в ход пошел тупой заржавевший станок. Кое-как сбрив черную щетину, время дало знать — пора выходить. Путь на работу занимал около часа.
    Накинув одежду, он вышел, дождь продолжал моросить, но небо затянуло еще сильней, от чего пейзаж улицы становился только «краше» …
Это был огромный спальный район, натыканный десятиэтажками. Все были идентичны друг другу, дистанция между домами едва позволяла проехать грузовику. Его дом был предметом зависти многих, так как имел небольшую клумбу и детскую площадку, все это венчалось несколькими деревьями с широкими кронами. Детская площадка, правда, со временем перекочевала на металлолом, но когда-то она была. Миновав несколько кварталов, он увидел очередь на остановку общественного транспорта. К его огромному удивлению, она была мала, как никогда. Проскользнула очень приятная мысль: «Сегодня есть большой шанс ехать на работу сидя».
Эта мысль смогла скрасить все утро.
На горизонте показался силуэт, да это был его автобус. Этот транспорт был старше его, по лучшей мере, вдвое. Он всегда удивлялся, как эта груда металла продолжает ехать, ведь звук движения вызывал жуткий страх и в то же время интерес: он сломается сейчас или позже?.. Спустя немного времени радость заполнила теплом все тело, да, сегодня он едет сидя. Но не просто сидя, а сидя возле окна.
    Автобус начал движение и понеслись пейзажи. Открывался вид на очень красивые и мощные, плотно насаженные, деревья, правда, видно было лишь их кроны, столбы деревьев спрятались за высоким забором с колючей проволокой. Он был зеленого цвета и в отличии от краски в его квартире  обновлялся явно минимум раз в год. За счет своего оттенка забор «идеально» вписывался в пейзаж…
И тут пошли рекламные щиты. На первом красовались наручные часы известного бренда, почему известного? Потому что их стоимость, с учетом скидки в 30%, равнялась зарплате рабочего за 10 лет его жизни (без каких-либо трат). Он подумал, что покупка таких часов стоила бы ему жизни, судя с его расходов на питание и оплату коммунальных услуг. Да, один небольшой аксессуар ценою в жизнь. Но больше всего ему нравился слоган, который должен был подтолкнуть человека на покупку: «Позволено носить только настоящему мужчине».
Автобус гнал на все парах, водитель был точно профи — так гнать и не дать этой технике развалиться на части может только знающий дело человек.
Продолжали мелькать щиты, одни предлагали бытовую технику, другие — импортные деликатесы, на некоторых были изображены ювелирные изделия, брендовая одежда. В общем дефицита не наблюдалось, было все, что душе угодно.
    Автобус начал сбавлять ход, впереди был пункт контроля. Остановившись у обочины, возле остальных автобусов, мы ждали своей очереди на проверку документов. Спустя минут пятнадцать вошел сотрудник контроля. У него был явный избыток веса, и движение между сиденьями было для него огромной проблемой. Все держали перед собой идентификационные карты. С очень деловым видом он смотрел в карточку, а после — в глаза. Казалось, что у него есть способность заглядывать внутрь человека.
Завершив успешный контроль, пыхтя, автобус снова набирал скорость. Миновав пост, было несколько съездов, на них тоже были контрольные пункты, но они были уже намного серьезней. Контролеров было в разы больше и вооружение серьезней, тут уже присутствовали массивные металлические заграждения, а за ними — огромная парковая зона… в прошлом. Теперь это был частный загородный клуб «настоящих мужчин». Он слышал от знакомых, которые там работали, про описания отстроенных здесь особняков, но, не видя такого прежде, он не мог нарисовать картину в своем воображении.
Еще один съезд вел в центр города, там расположился парламент и бизнес-центр города — мозг и сердце страны. По некоторым воспоминаниям из детства он помнил огромный и прекрасный парк возле здания правительства, но бизнес-центр был относительно новый и он его не видел. Бизнес-центр страны расположился на месте бывшего микрорайона, это был огромный комплекс стеклянных высоток. Со слов «знакомых», там были тысячи офисов, столько же компаний, первые этажи были усеяны ресторанами и магазинами.
    Но основной жемчужиной центра был огромный искусственный остров. Это было место аттракционов, парков мороженного и веселья. Был он там буквально один раз, но впечатления остались на всю жизнь. Сейчас, снова же со слов других, это место стало одним из самых крупных рядов ресторанов, бутиков и автосалонов, здесь не то, что не было дефицита чего-либо, это место было ареной премьер новинок.
    Даже простой рабочий мог туда ежедневно заходить, если там работал, или в воскресенье, само собой, не забыв свою карту и в обязательном порядке быть чистым и опрятным. Он подумал, что сейчас, будь то даже воскресенье  — ему дороги туда не было. Вряд ли кто-то хотел бы смотреть на его робу.
Было     уже недалеко, показались общежития, на противоположной стороне — частный сектор, где выдавали участки мелким начальникам, стадион «Юность» — достояние работников промзоны. Жаль, но нынче стадион стал крупнейшим пунктом приема вторсырья из металла. Да, здесь прошло детство…
    Автобус зашипел, его подергало, и вот она — неизменная в годах конечная остановка, казалось, что время не имеет над ней власти. Он не спеша вышел, глянул на часы и понял, что все складывается как никогда лучше, времени было с запасом.
Перед ним открылся вид проходной в промзону. Это был приблизительно 3-метровый забор из красного кирпича, с врезанной в него аркой. Ее высота и ширина были огромные, через нее мог проехать любой грузовик, даже боком, или два сразу. Украшением же арки служили огромные объемные буквы, время их потрепало, цвет был уже не такой ярко-красный, как в детстве, некоторые буквы накренились, они гласили:
«ТЫ — ОПОРА СТРАНЫ! НЕ ЛЕНИСЬ!».
А вот и она, минута радости и счастья перед работой. Он двинулся в сторону ветхого и облезлого ларька. Ларек был времен остановки, но время его не пощадило. Ассортимент был «огромен»: кофе с молоком, черный кофе, табак и дежурная газета на отрыв для покупателей табака. Если не изменяла память, продавщица тут работала еще тогда, когда его мать трудилась в промзоне, ее галантность зашкаливала. Было сразу видно, что это — профи, свой сарказм и хамоватость она оттачивала годами, а более кислое лицо нужно было еще поискать.
Получив свой напиток, порцию табака и кусок газеты, он направился в «свое» место, это было совсем недалеко. Буквально несколько секунд движений — и самокрутка была готова, спички, огонь, затяжка… Это была основная радость утра. Хоть кофе и был отборными помоями, но это время в тишине, в этом месте, наполняло его спокойствием и давало сознание контроля своего времени. А контроль времени, в свою очередь, дарил иллюзию свободы.
    Миг мыслей и иллюзий пролетел, кофе допит, пора на работу. Было еще немного времени, что позволяло дойти до проходной неспешным шагом. И снова режет глаз рекламный щит 10-летней давности… Он точно не помнил, сколько лет или десятков лет этот щит здесь был, но его картинка была неизменна: на фоне стояла большая группа политиков, а внизу был незамысловатый текст: «Людям от Людей».