I I. ( Обречённые ) Humana error

Глава первая. Ключ

Бледный призрак луны медленно выползал из-за ночных облаков, похожих на странные полуживые тени, распростёршиеся на тёмном небе. Серебристый свет небесного призрака упал на обширный мегаполис, который раскинулся на многие километры вокруг.

Некогда этот огромный город был полон людей, и жизнь в нём кипела даже по ночам: мелькающие рекламы на больших экранах предлагали нескончаемые товары и услуги; яркие вывески переливались и мигали всевозможными красками; неоновые скульптуры украшали ночной город вычурными силуэтами животных и сказочных персонажей; бесконечные потоки машин добавляли света внутри мегаполиса своими фарами; подсвеченные фасады высотных домов делали город живым и искрящимся; стройные ряды фонарей очерчивали ночные улицы, выделяя их и делая похожими на городские артерии, по которым течёт жизнь.

Но вся эта жизнь осталась в прошлом.

Теперь этот мегаполис мёртв. Он затаился среди ночи и темнел пустыми окнами и безжизненными улицами. Жизнь остановилась в нём когда-то давно. Людей не стало. Словно кто-то всесильный, кто играл «в жизнь», удалил эту игру, и вместе с ней – всех её персонажей.

Остались только дома – заброшенные и тёмные… тёмные даже ясным днём. Дома, фабрики и заводы – они остались стоять здесь до тех пор, пока их не сожрёт время. И время уже начало свою неспешную трапезу.

На северной окраине мегаполиса находился научно-исследовательский центр. Здесь когда-то сосредотачивались основные «силы» науки. Учёные разных стран собирались здесь для изучения самого загадочного мира, в который человечество отчаянно пыталось проникнуть, но всё, что получалось – лишь постоять на пороге. Они пытались освоить космос.

Были построены космические базы, что выводились на орбиту по частям, используя обычные ракетоносители. Немного позже стало применяться ядерное топливо, которое значительно удешевляло и упрощало экспедиции вне Земли.

Наконец, у человечества появились перспективы к дальнейшему развитию техники, которая могла вырвать людей из их родной Солнечной системы и пустить в межзвёздное пространство. Впереди была Вселенная – древняя и бесконечная.

Но всё остановилось в одночасье. Мир умер. Остались лишь остовы городов – таких, как этот, на окраине которого притих некогда шумный научный центр.

Несколько корпусов стояли в форме буквы «М», окружённые высохшими фонтанами и потрескавшимися пластиковыми дорожками. За основным комплексом зданий было большое поле, усеянное огромными антеннами, тарелки которых были направлены в небо. В центре располагалась самая большая тарелка, диаметром зеркала не менее трёхсот метров. Там, где заканчивалось поле, начинался небольшой аэропорт, где до сих пор стояло несколько самолётов, а с боку виднелись поросшие растительностью две шеренги вертолётов.

Буйная растительность постепенно отвоёвывала всё большие участки, пробираясь в сами здания, облепливая стены диким виноградом и расползающимся плющом. Кое-где из окон торчали ветви деревьев. Такое «украшение» было нередким явлением – деревья частенько росли внутри зданий, постепенно разрушая сначала пол, а затем фундамент. Некоторые одно- или двухэтажные постройки успели покоситься, а некоторые даже рухнули, растерзанные неумолимой силой природы.

Среди буйного зелёного хаоса возвышалась до сих пор уцелевшая буква «М» – четыре одинаковых здания научного центра.

Белёсые фасады выделялись на фоне ночного неба. Мёртвые оконные провалы таили в себе пустоту и страх.

Полная тишина и запустение. И на фоне этого, довольно-таки странным казались несколько окон, из которых струился яркий свет.

Внезапно открылась входная дверь, выбросившая наружу сноп света, и на улицу вышел рослый мужчина. В его руке едва виднелся крохотный огонёк – тлеющая сигарета. Он глубоко затянулся и посмотрел на небо.

– Пухлый! Эй, Пухлый! А ни черта нету тама! ­– Мужчина ещё раз посмотрел вверх, затянулся и снова выкрикнул: – Э, Пухлый! Ты шо оглох, а?

– Я слышу, - донеслось из помещения.

– А чего тогда молчишь? Я шо тута зря торчу и пялюся на это небо? Ни хрена тама нету!

– Я знаю, - снова послышался приглушённый голос.

– Ты знаешь?! Чёрт! А какого я тогда сюда припёрся? Ты шо издеваешься надо мной?

Джон «выстрелил» сигаретой в кусты и быстро вошёл внутрь.

Помещение было ярко освещено развешенной повсюду светодиодной лентой. Посредине была свалена разломанная мебель, а по бокам располагались чёрные мониторы компьютеров.

– Слышишь ты, Пухлятина, ты шо охренел, а?

– Заткнись, Джонни!

– Шо, заткнися! Ты сказал, шо эта штука должна прилететь! А её нету! И де она?

Из-за завала выглянул Пухлый.

– Слушай, Джонни, - спокойно произнёс он. — Вот ты орёшь, а совсем не понимаешь ни хрена. Ты думаешь, что это так просто?

Джон обошёл завал, за которым стоял квадратный стол с железными ножками и пластиковой столешницей. На столе была разложена скудная пища. Две недоеденные раскрытые консервы, по которым уже ползали мухи, стояли по краям стола, а в средине, среди маленьких кусочков хлеба и нарезанной колбасы, виднелись небольшие тёмные пузырьки с прозрачной жидкостью. Джон сел в скрипучее офисное кресло на колёсиках и потянулся за пузырьком. Отвинтив желтоватый колпачок, он вылил содержимое в белую железную кружку с отбитыми краями. Сразу же потянуло спиртом.

– Будешь? – спросил Джон.

– Слушай, хорош бухать, едрёна матрёна! У нас дел по горло, этсамое, а ты вон уже лыка не вяжешь!

– А шо мне делать, а?!

– Делом займись!

– Каким?! Я вон отравился чем-то, живот крутит, всю ночь просидел в кустах!.. Обосрал всю округу! Мой дерьмометр уже зашкаливает! Поэтому я лечуся. Ты вон там вот копаешься в своих компьютерах, ковыряешь эти чёртовы провода, шо-то там вошкаися, а я шо? А я бухаю! Я шо зря сюда припёрся? Заметь, это ты меня сюда притащил! Говорил, мол, поехали, вызовем ту штуку с неба, и будет всё классно! А нет! Ни хрена у тебя не вышло, Пухлый! Мы тута сидим уже полночи, а толку нету. А там твой Жмурик подыхает. Вот.