Ида Премудрая

Глава пятая. Истина где-то...То ли в вине, то ли рядом

К вопросу о всех точках над ё

Когда через пару дней я поймала себя на том, что постоянно поглядываю на телефон – не пропустила ли звонок или сообщение, то улыбнулась. Злиться на себя не хотелось. Потому что… даже если мне потом будет больно… Скорее всего – будет, я иллюзий на сей счет не питаю – слишком большой опыт. Так вот. Даже если и так. Пошло все к черту – я счастлива!

Собралась и поехала в центр йоги. Каблуки, облегающее короткое платье, мое любимое, черно-белое, с небольшим вырезом на спине. Просто так. Настроение хорошее. Бланманже десерт, действительно, легкий, так что еще ничего себе так. В любимое платье влезаю!

Поеду. На работу.  В тот самый центр, куда Кирилл запретил появляться. Я, конечно, все понимаю, но надо работать! Во-первых, нового сотрудника так и не нашли.  Во-вторых, я обещала себе неделю адских нагрузок. Я не готова отказаться от успеха, к которому шла столько лет только из-за того, что некому вести занятия. И лишиться красивой фигуры из-за того, что боюсь идти в зал – тоже! А в-третьих…

В-третьих, надо что-то делать с подрагивающими от страха ногами. Как представлю, что въезжаю на крытую парковку…  Неровный свет, серые стены, чьи-то шаги по бетонному полу с гулким эхом.

Брррррррр!

С этим надо кончать. Я – сильная девочка! Я женщина-кошка! Адский котенок…

Так что – вперед!

И мы с Купером Алым помчались на работу. Приводить фигуру в порядок.   Лечить нервы.  Калории сами себя не сожрут!  А страх… Клин клином.

Нет, можно было, конечно, просто оставить машину на улице. Но это не наш метод. Мы с красным рыцарем не ищем легких путей!

Я заруливала узкими проездами. Руки уже не дрожали. И это хорошо. Заглушила мотор, за шкирку выволокла себя наружу.

Давай! Иди! Ты же не овечий хвост – так дрожать. Вспомнила смеющийся взгляд Кирилла:

- Котенок ада...

Вдохнула. Выдохнула. И сделала несколько шагов через парковку к лифту. Никого. Все хорошо. Только сердце колотится как сумасшедшее.

 Администратор, завидев меня, подскочила, выключив звук вечно барабанящего телевизора:

- Добрый день, Ида Викторовна!

А у самой глаза шальные. Что у нас там случилось?

- Добрый. Что случилось, Ирочка?

- Там у вас… У нас. К вам.  В зале…

- Что? Кто?

- Мужчина… тот… - девушка мечтательно закатила глаза.  –  На индивидуальные который…

Я бежала. Ужас какой… Надо было сделать вид, что мне все равно, но… Что уж теперь? Уже. Уже не получилось! Сорвалась, как гончая, зайца завидев.  Даже не разулась!

 А у нас не цокают каблуками! У нас босиком ходят! И я же первая на всех за это и рычу! Срываюсь. И я в первую очередь должна демонстрировать окружающим пример соблюдения собственных требований.

Ох, должна!

 Но не сегодня. И не сейчас.

- Кирилл!

Это был он. Он! В своем умопомрачительном виде, с обнаженным торсом и штанами, державшимися на честном слове.  Переоделся.  Разулся. Ждал меня!  Рассмеялся, распахнул объятия, подхватил, закружил.

- Кирилл…

Нежные губы. Твердые, горячие плечи. Я оплела ногами его бедра, потерлась мартовской кошкой о чуть смуглую кожу.

- Ида...

Оказывается, смеясь, можно стонать.

- Ида… мы сумасшедшие… Я бросил все. Приехал…

Так… А почему это мой мужчина еще в состоянии разговаривать? Непорядок…  Царапнула ноготками его спину, прикусила мускулистое плечо.

Его хриплый стон был лучшей наградой.

А потом меня как водой окатило. Ой…

И я неловко стала сползать. На пол.

- Что?

В глазах мужчины отразилась тревога. За меня. Он переживал…  за меня. Испугался. За меня. Бог мой!

Мой здравый смысл промямлил что-то типа: ну, один раз не считается…  и прикрыл глаза. А я со стоном:

- Камеры!

Потащила Кирилла в раздевалку для персонала. Я даже не подумала, что там кто-то может быть!

Он качал головой и улыбался, сам удивляясь происходящему. Мы влетели в комнатку. Я закрыла дверь изнутри. Повернулась к Кириллу спиной. Чиркнула молния на платье. Его пальцы медленно-медленно скользили по плечам, раздевая. Я качнулась назад, прижалась на мгновение - и резко отстранилась.

- Адский котенок! Иди сюда…

Тихий, ликующий шепот бьет по нервам сильнее, чем крик.