Идеальное прошлое

Идеальное прошлое

...подтаявший снежный комок с громким "плюх!" шлепнулся с ветвей вниз. Сидевшая на дереве ворона нервно гаркнула и спорхнула пониже, воровато приглядываясь к неподвижно сидевшей у кромки тающей воды волчьей фигуре. Вернее, к заманчиво поблескивающей меж ее передних лап неведомой вещице. Голова птицы наклонилась сначала на один, потом на второй бок этак оценивающе. Рискнуть или все же не стоит?

Зверь шумно выдохнул облачко пара, безжалостно разрушая иллюзию застывшего мгновения. И все таки не стоит. Разочарованная воровка снялась с места, оставив отмершего волка разбираться с артефактом один на один.

Мгновения промедления тянулись невыносимо долго, с каждым новым ощущаясь все более мучительнее и неопределеннее. Понимая, что на вставшую перед ней дилемму невозможно ответить единожды не рискнув, Дымка сжала артефакт зубами, да видимо перестаралась. Словно ожидая этого, волшебная вещица с  отчетливым "хрусть!" рассыпалась на мелкие кусочки, на языке становящиеся вязкими и липкими. Густой клейкой массой неизвестная субстанция медленно хлынула в горло.

Судорожно хрипя и мотая головой в безуспешной попытке исторгнуть из пасти липкую массу, Дымка кинулась к казавшейся спасительной кромке озера. Необъяснимый слепой страх густой пеленой заволок мысли, мешая рассуждать здраво, поэтому, жадно лакая талую воду, она не сразу обратила внимание на ее волнующуюся поверхность, а когда все таки обратила, было уже поздно.

Взбунтовавшееся озеро ринулась навстречу.

***

"Здесь разговаривают боги."

Внезапная мысль ошеломила ее. Или не мысль, и даже и не воспоминание, какой-то  эфемерный их обрывок. Несколько секунд серебристая стояла неподвижно, изо всех сил пытаясь понять - кто и когда произносил при ней эти слова, и почему они возникли из глубин подсознания именно сейчас. Сквозь мутную пелену перед глазами проступали светлые блики: десятки, сотни, тысячи мягких сияющих огней разных величины и приближенности. Слишком красивы, чтобы быть правдой. Даже просто, чтобы быть.

"И они перестали быть. Я разрушила все без остатка."

А это уже ее собственная память. Мгновенное осознание навалилось свинцовой тяжестью, ледяным покалыванием в области затылка. Сумев наконец сфокусировать зрение, Дымка медленно обвела взглядом своды Кристальных пещер, какими они остались в памяти волков стаи Арашу, во всей своей недоступной подлунному миру красоте. Чуждой и далёкой красоте.

- Мастер, - Вскрывший тишину голос полон рабской покорности, под которой плохо маскировался страх. Ему вторит второй:

- Мама заждалась вас, а ну марш в палаты сестер!

Волчица инстинктивно дергается - обращенному к ней приказу хочется повиноваться слепо, бездумно - и только потом непонимающе хмурится. Какого черта? Но стоит повернуть голову, оглядеться, и роящиеся в голове вопросы утрачивают смысл. Все переворачивается с лап на голову, и тем самым встает на свои места. Пещеры большие не из-за причудливой игры теней и бликов, тело плохо слушается не потому, что где-то что-то болит, а сама она еще не страдающий от проблем с самоопределением угрюмый подросток. И два застывших рядом матерых самца - черный и белый - не просто альфа и омега одной стаи.

Кто они друг другу?

Память молчит, не желая проливать свет на то, что будет дальше - слишком много усилий потрачено, чтобы скрыть это, спрятать за всеми возможными и не возможными замками, и серебристой остается только догадываться. Но, тем не менее, здесь ошибиться невозможно. Раскаты надвигающейся беды уже слышны в воздухе. Дурное предчувствие накрывает ее с головой, неумолимо швыряет вперед, требуя сделать хоть что-нибудь и совсем не утруждаясь вопросом, что и как может предотвратить волчонок трех месяцев от роду. 

Так кто же они друг другу, эти волки?

Двери памяти вдруг настежь распахиваются.

Убийца и убитый.

- Стойте, стойте, стойте! Остановитесь! - Слишком короткие неуклюжие передние лапки беспорядочно сучат по лапе одного из взрослых, от застилающей глаза пелены не разобрать кого именно. И без того писклявый голос от волнения срывается, и Дымка-волчонок заходится в кашле, давясь рвущимися наружу словами. Но в воцарившемся молчании больше не ощущается угрозы, скорее - ошеломление и озадаченность.

- Пусть Шингай проводит нас к маме, Мастер! Пусть проводит! Пожалуйста!

"Пусть он не умрет сегодня!"

В совершенно круглых от столь кардинального поворота событий глазах  сестренки промелькнул азартный огонек. Искра не понимала причин столь несвойственного поведения серебристой, но с готовностью включилась в игру. Ведь все, о чем она могла мечтать, будучи крошечным волчонком, находилось совсем рядом - в забывшем о своем прошлом и своих детях отце.

- Ну пожалуйста, учитель! Мы тут совсем недавно, нам страшно по темным коридорам одним!.. Папка! Проводи нас, папка!

- Наверное, они просто утомились от долгой прогулки, - Неловко улыбнулся Шин, будто безобразное поведение взбесившихся и капризничающих детей было исключительно его виной. Он даже не догадывался, насколько.

- Проводи их, брат. И возвращайся, - Словно вмиг утрачивая весь свой ореол властности и силы, устало вздохнул белошерстный Мастер Ордена и отвернулся. Каких бы усилий не стоило ему собраться для заготовленного действа, здесь и сейчас они оказались неуместны.