Игра по сценарию

Завеса из темных облаков

Петрович

Для десяти утра среды алкомаркет был просто переполнен. Откровенно говоря, даже для предновогодних дней народу было бы прилично. Хотя нет, вот тут мы, пожалуй, перебарщиваем.

Петрович с важным видом пробирался сквозь плотный поток посетителей. Людмила толкала за ним большую тележку, а Радик держал очередь. «Думаю, эта чехарда надолго», — бубнил Петрович, отстраняя чей-то зад с пути и неуклонно продвигаясь к вожделенной стойке с виски. Народ в магазине нервничал. Обычно люди закупаются алкоголем в позитивном предвкушении — соответственно, царит благодушная атмосфера. Нередко берут бутылочку, чтобы полечить расшалившиеся нервы или залить какое-то горе, но обычно в толпе таких единицы, поэтому в алкомаркете всегда позитивно.

Даже не обязательно ничего покупать: зайдёшь, посмотришь в теплые и добрые от предвкушения глаза посетителей — и душа радуется. Петрович частенько так делал: даже если и не планировал выпивать, заходил в алкомаркет поправить настроение. Хотя, по правде сказать, всегда после этого выходил с бутылкой. Ну и что, мог себе позволить, между прочим! Сейчас ведь как: на одного талантливого и опытного механика — пять-шесть офисных крыс. Планктона, то бишь, как они себя называют. Тьфу, гадость! Специалиста с руками днем с огнем не найти, а если он себе цену знает, то зарплата будет такая, что некоторые генеральные директора глаза по двести рублей копейками сделают!

Так вот, не было сегодня позитива в толпе. Народ затаривался, словно на массовые поминки любимой тётушки. Брали всё, хотя в первую очередь — водку. Много водки. Потом — виски и коньяк. А вот к холодильникам с легкими напитками никто не подходил. Только одна хрупкая девушка упорно укладывала в тележку пак за паком с большими красными банками. «Как только сил хватает у шмакодявки?» — подумал Петрович.

Сзади на него наехала тележка, и Петрович обернулся.

— Ты чего творишь, Людмила?!

— Давай скорее, очередь подходит!

Петрович оглянулся на весело машущего Радика, и тут в зале мигнул, еще раз мигнул, а потом и совсем погас свет.

— Эй, что там со светом?

— Мужчина, что вы себе позволяете?!

— Не толкайтесь!

Народ затих, пробираясь к выходу, и тут громко, на грани истерики, закричала женщина:

— Ой, мамочки, меня кто-то укусил!

Разом обезумев, толпа ломанулась на выход — многие, кстати сказать, так и не выпустили из рук корзинки с алкоголем. Петрович придержал Людмилу за руку и отступил в боковой проход. Та пыталась вырваться: «Ты что, там же эти, вампиры… бежим, Петрович, не губи!»

«Тише, тише, — успокаивал он женщину, — это просто паника». Мимо, звеня бутылками, спотыкаясь о разбросанные товары, бежали люди. Позади, в темной глубине зала, продолжала истошно кричать женщина. Разобрать по звуку, едят её или она просто испугалась, возможности не было. Потом она затихла. Петрович включил фонарик на телефоне и быстро осветил проход за спиной. В тупичке с пивом так же тихо стояла давешняя шмакодявка. Без лишней суеты она грузила в тележку все, до чего дотягивалась.

Основная масса покупателей, судя по всему, покинула магазин. И тут из глубины помещения появилась группа людей, которые явно были готовы к такому повороту событий. У всех четверых были налобные фонарики, а в руках — огнестрельное оружие. Группа явно была намерена выживать.

Петрович погасил телефон, как можно тише задвинул Людмилу за ближайший стеллаж и закрыл ей рот ладонью. Девушка у пивного холодильника (глаза уже начали привыкать к темноте) села на корточки и тоже затихла. Только в руках для чего-то сжала две банки и потряхивала ими, словно кастаньетами.

А группа «подготовленных» тем временем поравнялась с проходом, где укрылись Петрович с Людмилой.

— Ух ты, а это у нас кто?

— А ну, встали и ушли! — проговорил крупный бородатый мужчина с обрезом и повел стволом в их сторону.

В этот момент произошло сразу три внеплановых события. Во-первых, Петрович дернулся от резанувшего по глазам света и толкнул горку с шампанским: бутылки поехали и накрыли бородатого бугая с обрезом. Во-вторых, Людмила цапнула его за ладонь, вырвалась и побежала вглубь магазина. А в-третьих, девушка у холодильника резко швырнула в вооруженных людей сначала одну, а затем и вторую банку. Один фонарь погас, а второй осветил потолок и замер — девушка бросала прицельно по фонарям. Волна кислого пивного запаха разлилась по магазину вместе с гулом беспорядочной стрельбы.

Судя по хаотичной пальбе во всех направлениях, организованные люди были готовы не ко всему. Ни к следующей прицельной порции банок с пивом, ни к контрольному добиванию шампанским от Петровича. Драка слегка затянулась, последнего из выживальщиков удалось взять в клещи уже возле кассы. Шмакодявка удачно попала ему в затылок очередной банкой пива, а потом, пока он возил ее по полу, подоспел Петрович и успокоил бедолагу подвернувшимся под руку велосипедом. Успокоенный забавно хрюкнул, выпустил горло шмакодявки и завалился на бок.

— Это я потому раньше злой был, что у меня велосипеда не было! — язвительно сообщил Петрович бесчувственному телу на полу и откатил поскрипывающий погнутым ободом велосипед в сторону.

Шмакодявка закинула спутанные волосы за плечи, молча кивнула, выкатила свою тележку из глубины алкомаркета, закинула туда упаковку батареек с кассы и ушла, не оглядываясь.

Спустя десять минут поисков по темным закоулкам алкомаркета, Петрович отыскал Людмилу. Она сидела в углу и, судя по полупустой бутылке виски в руках, успокаивала расшалившиеся нервы.

Они загрузили помятых выживальщиков в тележки и, сложив их многочисленное оружие и амуницию на полу, выкатили бедолаг на белый свет по грузовому пандусу.