Игра в чужую жизнь

Глава 10.2

Принц отсутствовал около часа, заставив присутствующих начать сомневаться в его успехе (а также в своей везучести – стоять под храмом, где ничего интересного не происходит, энное количество времени было не слишком приятно). Король Грайт нетерпеливо посматривал по сторонам, словно ища виновного. Присутствие метаморфа его явно раздражало, и пусть в преступлении Кари никто не уличил, ярлык «не-людь, о котором предупреждала сама богиня» остался.

Малдраб Четвертый тоже проявлял некоторое нетерпение, хотя проблемы Гартона волновали его меньше всего. Император лишь мечтал, чтобы день прошел тихо, спокойно и мирно, а в условиях начинающегося массового нервозного состояния надеяться на это было явным самообманом. Тем более, Дисон (друг, называется!) уже строил предположения насчет происходившего за железной дверью, за каждое из которых Грайт подарил бы, по меньшей мере, веревку, крюк и опытного палача.

Эльфу поддакивал Марк (спелись, предатели!), метаморф, как и Крезин, благоразумно держал рот на замке, а вот принцесса… тьфу, в смысле, двойник… Малдрабу постоянно казалось, будто она балансирует на тонкой грани, стараясь и не нарушать обычаи, и поступать по-своему. Если честно, такое положение вещей злило Его Величество все меньше и меньше, но постоянно находиться в напряжении, ожидая сюрпризов от своевольной девки?.. С другой стороны, его дочери пока ничего не угрожало, и ради этого император был готов терпеть мелкие неудобства.

– Виви, о чем мечтаешь? Как Грайт с досады удавится? – бесцеремонно прервал размышления императора Дисон. – Не-е-ет, он скорее сам к Реху заявится и потребует объяснений. Хотя, если подумать, одно другому не мешает. Я бы даже ему поспособствовал.

– Почему тебе не нравится Гартон? – вместо ответа Малдраб задал давно интересовавший его вопрос.

– А чего там любить? – удивился эльф. – Достаточно, что они сами себя любят. Кстати, – он покосился на хихикнувшую Лин, – ненависть усиливает их Огонь, так зачем делать противника сильнее?

– Как усиливает? – заинтересовалась девушка. – Я, конечно, слышало о…

– Слышала-слышала, не сомневайся! – перебил ее придворный врач. – Эх, незнайка, что ж ты о женихе подробности-то не выспросила? Он у них считается сильнейшим властителем Огня. Но что я говорю, это ведь государственная тайна… и не знает ее только ленивый. Ладно, объясняю! Сила Огня – дар, доставшийся гартонцам от их вроде как божественных предков, и располагают им потомки старейших родов, восходящих ко временам Первых магов. В Клуссе этот вид магии запрещен как нарушающий права людей. Заметь, именно людей. В общем, клусские маги владеют тем, что они называют истинной магией, Велли почти не имеет своих чародеев, а Гартон… хм, Гартон играет с Огнем! Пожалуй, обладатель Огня проигрывает умелому истинному магу, но против обычных людей он непобедим и даже может тягаться с не-людьми. Так вот, гартонская сила – такая капризная штука, которую необходимо время от времени подпитывать, причем жертв она определяет сама. Есть, кстати, один нюанс – до сих пор Огонь выбирал на обед лишь гартонцев.

– До сих пор?

– Ну, тебя ж на горизонте пока не было, – ободряюще проворковал эльф.

Лин возмутилась:

– Вы так спокойно об этом говорите! Как будто после моей смерти все останется по-прежнему… А Путь Всех Святынь?

 – Ха, девочка, при чем здесь смерть? Сила Огня питается ненавистью, страхом и болью, поэтому убивать их источник нерационально. Разве что магия выйдет из-под контроля… Но на моей памяти такое случалось всего пару раз. Не вешай нос, ты ж везучая! Выкрутишься как-нибудь.

Чего-чего, а удачливой она себя не считала. Была бы везучей – дома сейчас бы сидела, а не готовилась ко встрече с богом Смерти!

– Дисон, почему вы так уверены, что я влипла?

– Опыт, Ваше Высочество, опыт. И, скажу по секрету, мне однажды тоже довелось «кормить» Огонь. Поверь, приятного мало, поэтому просто будь готова.

– А если Огонь не насытить?

– Он сожжет своего носителя. Ух, наконец-то! Долго же принц упрашивал Реха не показывать твою распятую окровавленную тушку.

«Успокоенная» таким оптимистическим прогнозом, Лин вслед за немногочисленной толпой направилась к распахнувшимся створкам ворот.

Первое, что бросилось ей в глаза, – зеркало. Нет, не просто зеркало, а огромное темное Зерцало, к которому вела красная дорожка. По обе стороны от Зеркала Тайны стояли высокие светильники, чем-то напоминавшие уличные фонари, но даже они не могли рассеять мрак, царивший тут.

Само зеркало являло собой суживавшуюся кверху отполированную плиту из черного камня, заключенную в золотую оправу. Над ней изрядно потрудились неведомые мастера! По всему периметру вилась загадочная надпись на незнакомом языке, переплетенная с виноградной лозой и листиками ланиканы, а венчал это творение прозрачный череп, инкрустированный драгоценными камнями – двумя рубинами в глазницах и треугольным изумрудом во лбу.

На коленях перед Зеркалом Тайны стоял гартонский принц, молитвенно сложив руки и почтительно склонив голову. Возле него неподвижно застыли хранители. Признаков присутствия Реха, как и хоть какой-нибудь картинки, в Зеркале не наблюдалось.