Не любит тот, кто не любит всегда.
Аристотель.
Я едва успел задремать, как внезапно проснулся. И почувствовал, что в комнате я не один. Так! Только без паники! Чем бить супостата: затопить расплавленной лавой или заледенить до мозга костей? М-м-м …
- Мне стало так пусто и неуютно, Лёшенька – прошелестел голос и Джулия скользнула ко мне под одеяло, – И я не выдержала. Ты, только, ничего не подумай. Я не за этим. Спишь себе и спи! Вон, поворачивайся на правый бок и спи!
Я послушно повернулся на правый бок и честно боролся с искушением. Минуты две. А потом моя рука, помимо моей воли, поползла налево. И встретилась с горячей рукой, ползущей навстречу.
- Плевать мне на советы твоего элементаля! – пробормотала Джулия, – Понятно?!
Утром служанка, пришедшая убирать комнату, только пискнула и стремительно выскочила вон. Не удивительно. Я был редкий гость в своей постели. Всё больше в комнате Джулии ночевал. А увидеть здесь не одного меня, она и вовсе не ожидала.
- Молоденькая … симпатичная … – нахмурила брови Джулия.
- Кто? – сделал я вид, что не понял, – А-а-а! Вот эта девочка? Да, ей поди-ка и двенадцати лет нету!
- Четырнадцать уже стукнуло! – хмуро выдавила из себя Джулия, – Взрослая уже. Вон как попой вертанула! Понимает, на какие места у девушек мужчины в первую очередь внимание обращают!
- Ты что, ревнуешь? – поразился я.
- Н-нет … пожалуй, – задумалась Джулия, – Но в качестве профилактики …
- Нет! – твёрдо заявил я, – Нельзя быть чуточку беременным, нельзя быть ревнивым наполовину. Или-или! Я тебе доверяю всецело. Мне плевать, как выглядит конюх, который седлает твоего коня или садовник, который приносит тебе корзину ягод. Пусть они будут самыми-пресамыми брутальными мачо, повторяю, мне плевать. Потому что я доверяю тебе больше, чем самому себе. Но я надеюсь, что и ты в ответ будешь мне доверять полностью и безоговорочно. Иначе у нас не получится совместная жизнь. Это не жизнь, а пытка, когда возникает желание подсмотреть за любимым человеком, почитать его письма или подслушать его разговор. Это … мерзко! И это никак не похоже на любовь! Ни единой чёрточкой не похоже!
- Тебе легко! – надула Джулия губки, – Ты знаешь, как я тебя люблю! Я тебе об этом каждый день по сто двадцать раз рассказываю! А ты ещё ни разу мне про любовь не сказал!
- Зачем слова? – возразил я, – Любовь, это чувство! Если ты чувствуешь в себе любовь, зачем сотрясать воздух глупыми словами?
- А затем! Женщина любит ушами! Вот зачем!
Я вздохнул. Потом ещё раз вздохнул. А потом закрыл глаза и негромко начал:
Я с детства чувствовал в груди
Весёлый перестук,
Как будто, там сидит внутри,
Весёлый, добрый друг.
Стучит в весёлый барабан,
И ритм мне задаёт,
И никогда, и никогда,
Стучать не устаёт.
И днём и ночью, в снег и в дождь,
Звенит ритмичный звук,
Мой барабанщик на посту!
Стучит… тук-тук … тук-тук …
Лишь только в драке и в бою,
Когда я зол и рьян,
Тогда отчаянную дробь
Гремел мой барабан.
А, после драки, верный друг,
(пусть я страдал от ран)
Всё тот же ритм … тук-тук … тук-тук …
Стучал в мой барабан.
Но, лишь увидел я тебя,
И барабанщик мой,
Впервые пропустил удар,
А барабан дал сбой!
Теперь, то танго он стучит,
То польку, то фокстрот,
А то такое забренчит –
Сам чёрт не разберёт!
Всё изменилось, верь – не верь.
Но почему? Пойму ли я?
Стучит в груди моей теперь
Одно лишь имя: Джулия!
Джулия вначале широко распахнула глаза, а потом зажмурилась от удовольствия.
- Это ты написал? – спросила она, когда я закончил читать, – Правда, ты?
- Да, – ответил я.
- Для меня? Правда, для меня?
- Да!
- Лёшенька! Я тебя люблю! И … ладно, пусть эта трясогузка остаётся! Я только проведу с ней беседу о приличиях, и всё!
Довольно несвязные заявления, вы не находите? Похоже, что голова у Джулии пошла кругом и мысли порхали с предмета на предмет.