Игры с разумом на вылет. Книга 2

Аты-баты, мы - солдаты.

Кому мир не дорог, тот нам и ворог.

Поговорка.

Отыскать воинское подразделение, которое было отправлено на войну от имени графов ши Денжеров, удалось не сразу. Хотя это было совсем не малое подразделение. Считай полк, а то и больше. Но, кругом творилась такая мешанина из войск и разных отрядов, что мы не раз путались и выходили к чужим флагам. И, чем ближе к ожидаемому месту сражения, тем больше и больше. Особенно днём. От такого обилия людей, закованных в броню, становилось жутковато. А вокруг сновали кавалеристы, на лошадях и на драконах, летали огромные огненные птицы, иногда плюясь сгустками огня, не иначе, как по магическому приказу, тащились переполненные обозы, шагали новые и новые отряды, вооружённые самым причудливым образом, одетые странно и вычурно, хлестали воздух огненные бичи тренирующихся магов, ревели стада коров, которых гнали на прокорм войску, короче, творилась самая настоящая вакханалия. И, чуть не через каждые два шага, какая-нибудь усатая, небритая морда орала, грозно выставив перед собой секиру:

- Стой, кто идёт? Пароль?!

Наконец, после долгих блужданий, вышли к нашему лагерю. Признаться, лагерь меня порадовал. Ибо был обустроен по всем правилам воинского искусства. Это был громадный четырёхугольник, окопанный со всех сторон, оставляя узенькие проходы в двух противоположных сторонах. С внутренней стороны рва, помимо земли, вынутой из траншеи, были поставлены телеги, положенные на бок, колёсами вовне, ровной стороной внутрь. Получилась мини-крепость. То есть, ни одна конница просто так ворваться в лагерь не смогла бы. Не говоря о пехоте. Ну, и конечно, по периметру лагеря бродили часовые, в полных доспехах, вооружённые алебардами, и всем приближающимся орали неизменное:

- Стой, кто идёт? Пароль?!

Вдоль одной стороны четырёхугольника тянулись палатки, идеально выровненные, разбитые на несколько рядов с широкими проходами между рядами, сгруппированные, как я понял, по принадлежности к своему барону. Во всяком случае, над каждой группой палаток реял свой небольшой флажок. Большой флаг ши Денжеров гордо высился строго посередине лагеря.

Ровно посередине проходов между палатками стояли буквой Л сооружения, к которым были прислонены пики и алебарды. То есть, в случае тревоги, воины, выбегающие из палаток, неминуемо натыкались бы на это сооружение, где могли схватить своё оружие. И это правильно. Не спать же с копьём в обнимку?

На противоположной от палаток стороне, в одном из углов четырёхугольника, было что-то, огороженное невысокой изгородью, явно недавно сплетённой. Судя по запаху – отхожее место. А судя по количеству рассыпанной рядом земли – там выкопана вполне глубокая траншея, где воины могли бы облегчить свои желудки и мочевые пузыри. Стоящие там солдаты видны были примерно по пояс, у сидящих торчали только головы.

В другом углу, подальше от отхожего места, расположилась кухня. Как я понял, одна на всех, а не своя у каждого отдельного отряда. Тоже правильно. Общая еда сближает. Представьте, что более богатый барон кормит своих солдат пшённой кашей с мясом, а другой, победнее, целую неделю варит солдатам один горох. Зависть, склоки, злобные взгляды и матерные разборки, считай, обеспечены! Нет, общий котёл – это верное решение! Рядом с кухней оказался навес, под которым белел врытый в землю грубо сколоченный стол. Хм! Дайте подумать! То, что все воины за этим столом не разместятся, даже в десять заходов, было видно сразу. Значит … нет, не разделочный стол, слишком велик. Ага! Это отдельный стол для господ офицеров! И, опять же, правильно! Разделить с кем-то трапезу, это, считай, почти подружиться! Во всяком случае, располагает к дружбе. И, конечно, перекинуться за едой парой слов – святое дело! Что, опять же, сближает. На сытый желудок ругаться, как правило, не тянет, а если не ругаться, то значит – дружить. Психология!

Огороженное рвом пространство было достаточно велико для того, чтобы там разместилась и коновязь для конницы, и загон для скота, всё на почтительном расстоянии от кухни. Широкое место было отведено для тренировочного поля. Как всегда, в землю были врыты жерди, к которым привязали соломенные и сплетённые из ивовых веток чучела, изображающие «врагов». Как раз, очередное подразделение, чеканя шаг, двигалось к этим чучелам.

- Держать строй! – зычно орал сержант, – Не увлекайся погоней! Враг может нас заманивать, чтобы, значит, надвое рассечь! Держать строй! … Ещё … Ещё … Бей!!!

Четыре десятка копий слаженно ударили в солому. Будь я на месте какой-нибудь из мишеней, мне пришлось бы плохо. Когда копья бьют разом со всех сторон, ни одним щитом не защитишься!

- Новая вводная! – сержант явно не давал подчинённым скучать, – Сзади на нас нападает вражеская конница! Кру-гом!

Строй слаженно развернулся. Только в одном месте произошла заминка. И в мгновение ока сержант коршуном налетел на оплошавшего воина:

- Опять? Пат, ты опять?! Макака бесхвостая! – палка сержанта начала лупить виновного, не выбирая места для удара. Виновный слегка поник.

- Я сколько раз говорил, что кругом поворачиваются через левое плечо? – брызгал слюнями сержант, не уставая хлестать палкой, – Через ле-во-е! Там, где щит! Чтобы, значит, и сам ни на что выступающее не наткнулся, щитом огородившись, и товарищам не мешал, поворачиваясь им в противоход! А ты?! Нет, ты издеваешься Пат, скотина!

- Запамятовал я … – тихим басом промычал бедный Пат, – Перепутал …