Илитари. Грань равновесия

Глава 3

Глава 3

Уважения заслуживают те люди,

которые независимо от ситуации, времени и места,

остаются такими же, какие они есть на самом деле.

Михаил Юрьевич Лермонтов

Я ...

А черт его знает, где я!

Все происходящее со мной уже давно вышло за рамки понимая. Так что логика, рассудительность и здравый смысл отправились в бессрочный отпуск. Осталась злость на божков, растерянность, удивление, любопытство, куда же без него, и, слава мне, интуиция. Только она меня сейчас и спасает.

Я уже час брожу непонятно где. Какие-то катакомбы, стены, пол и потолок которых радужно переливаются. Иногда я поднимаюсь вверх, иногда спускаюсь по наклону. Часто приходится выбирать, в какое ответвление свернуть.

Эта бродилка меня изрядно вымотала. Еще 15-сантиметровые шпильки добавляют остроты ощущений. Но ходить босиком по этому недополу я не решусь.

В очередной раз сворачиваю, и ура! В конце нового коридора появляется дверь!

"Какое-никакое, а разнообразие", - захлопала в ладоши любознательность.

"Ты ведь понимаешь, что здесь скрыт большой такой подвох?", - вернулась рассудительность.

Понимать-то, понимаю. Но выбора у меня нет.

Я сделала шаг в направлении заветной двери, и дыхание перехватило от острой боли в руке.

Прекрасно!

Узор еще и мигает, как пожарная сигнализация, ярко-красным. Думаю, это значит только одно: надо побыстрее выбираться из этой радужной обители розового единорога.

А в следующую секунду тяжко пришлось уже моим рефлексам. Этот ... коридор, не буду сквернословить, превратился в навороченную полосу препятствий.

Стрелы летят отовсюду, периодически вспыхивают струи пламени, проваливаются плиты пола. Чем там еще меня пытались умертвить, я не заметила, но к концу кровожадного коридорчика добралась в плачевном состоянии.

Когда врезаюсь головой в дверь, уворачиваясь от очередной стрелы, даже не сразу понимаю, что добралась до вожделенного выхода. Эта заминка стоит мне ран в лодыжке, бедре и правом плече. Боль отрезвляет, и через секунду я уже закрываю дверь с другой стороны. Очень вовремя, иначе была бы вместо меня курочка гриль.

Никак не могу отдышаться.

Даже думать не хочу, чтобы со мной было, если бы дверь оказалась запертой!

«Показать?», - любезно предложила фантазия.

Та не дай бог! Не хочу с содержимым желудка расставаться.

"Ну, теперь мы знаем, что значит красный цвет: пиши завещание!", - ворчит самолюбие.

Ладно, не паниковать, все хорошо, не считая, дикой боли.

Черт! Стрелы ведь могут быть отравлены. Нужно обломать и вытащить.

Не думать о боли, не думать о боли…

- Чтоб вы там навернулись со своих табуреток, чертовы садисты. Робин-Гуды хреновы. Чтоб вам ваши магические потоки в слово из трёх букв позаворачивались! Созерцатели, твою мать, - шиплю сквозь зубы.

Я уже не сдерживаю слезы, раны жжет, как огнем, никогда ещё не испытывала такой адской боли, хотя нет, постойте, испытывала буквально полтора часа назад. Под ногами натекает значительная лужа крови. Но я все-таки избавилась от инородных объектов в моем теле.

- Если я сейчас обернусь и увижу продолжение коридора, вернусь обратно в экстрим-парк и делайте, что хотите! – говорю себе под нос.

Я здраво оцениваю свои силы, и идти куда-то еще, я точно не смогу. Медленно поворачиваюсь.

- День добрый, барби, - разочарованно бормочу.

Да уж, кажется кровопотеря у меня и вправду значительная, мозг уже отключается. Вот, и галлюцинации подоспели. А еще, признаюсь, хочется в туалет. Как-никак стресс и нервы.

Проморгавшись, я еще раз огляделась. В центре комнаты, от радужных переливов которой уже болят глаза, стоит женщина, которую, я собственно говоря, и приняла за игру воспаленного воображения.

Высокая и стройная. Белое греческое платье. Каскад золотистых волос ниже талии.  Надменное выражение лица и отстранённый взгляд. Она смотрит сквозь, будто меня здесь нет, это напрягает и злит. Такая маска легкой брезгливости и самоуверенности была у большей части инвесторов. Я уже ненавижу Афродиту местного разлива. Но, кроме памятника буржуазии, ничего в комнате нет, из чего делаю вывод, что дальнейшее прохождение этого милого квеста завязано на данной особе.

- На колени! Как ты смеешь, женщина, хамить Высшей Алари?! Жить надоело? - ммм, а голос-то какой!

- В такие моменты понимаешь, что мартовский кот кричит очень приятно, - задумчиво проговариваю, снова окидывая барби оценивающим взглядом. Нет, такое мое подсознание не выкинуло бы даже под наркотиками.

Не галлюцинация…

Что там она сказала? На колени? Вот уж чего я никогда не собираюсь делать.

Что было дальше? Алари? Очередной божок что ли?

Что еще? Ах, да… «Женщина». Ну, теперь линия поведения не оставляет сомнений.

- Без проблем, женщина, - усмехнувшись, сажусь, прислонившись спиной к стене, и вытягиваю ноги.

Как же они болят! Сейчас бы в горячую ванну с пеной и морской солью. Ароматические свечи, бокал вина, массаж… А вместо этого сижу в луже собственной крови, терплю дикую боль и слушаю визг анимешного ангелочка.

- Да как ты смеешь, ничтожество?! Ты, ты никто! Я Высшая Алари, мне более десяти тысяч лет! - морщусь от ультразвука.

- Сочувствую, при ходьбе не рассыпаетесь, бабуль? - заботливо уточняю. - А то, что высшая, я сразу поняла. Не просто так здесь потолки столь высокие же… - вздыхаю, вспомнив об ограничении во времени. - С такой кровопотерей я потеряю сознание через пять минут. На что их потратим? Если честно, дамочка, я вроде бы на каком-то там важном обряде, но ощущения, как на концерте Витаса.