Империя (книга 2)

Глава 13 НОВОБРАНЦЫ

В организме армии

роль сердца выполняет офицерский корпус.

Для каждого новобранца курс подготовки к военному делу – это настоящее испытание, проверка на силу характера и выносливость. Одни идут в ряды великой римской армии, чтобы утвердиться в своей жизненной позиции, удостовериться в собственной состоятельности как воина и как мужчины. Другие надевают доспехи в надежде приобрести гражданство, стать полноправным римлянином и получить надежду на военную пенсию и земельный участок. Третьи бегут в казармы от правосудия, рассчитывая скрыться в армии от судебного преследования и искупить свои преступления храбростью, проявленной на поле боя. Многие юноши записываются в легионы, мечтая прославиться. Начитавшись и наслушавшись рассказов об отважных и великих воинах, они не осознают того, что военный лагерь не детский сад и нянчиться там с ними никто не будет. Те, кто думает, что стать солдатом не так уж и сложно, сами подписывают себе смертный приговор.

Слава богам, Луций и его друзья не относились ни к одной из этих категорий. В армию они попали совсем по иной причине: жажда мести не давала им покоя и вырывалась из их душ, как огонь из Тартара. Боль и ненависть слились для них в единое чувство, которое сжигало их изнутри, но одновременно придавало им сил, которые в ближайший месяц потребуются им, как никому другому. Ведь в лагере, помимо жесткой муштры и утомительной подготовки, им придется терпеть неприятного во всех отношениях Публия, который уже при первой встрече дал понять новобранцам, что жизнь у них будет не сладкая. Проще было умереть и не мучиться, но все четверо понимали, что не могут позволить себе такой роскоши, так как у них была цель, которую они обязаны были достичь во что бы то ни стало. Ради мести за свои семьи они должны и будут идти до конца. Все очень просто: второго варианта у них не было, да они в нем и не нуждались.

Впрочем, их положение в лагере нельзя было назвать совсем уж беспросветным: навыков и знаний, которые дал им за два года Сципион, хватило бы не на один курс тренировок, поэтому основную сложность составляло не само военное обучение, а тот факт, что его придется проходить под предводительством мерзавца Публия, который не скрывал радости от того, что боги предоставили ему возможность открыто поиздеваться над парнями. Как же неприятно было осознавать, что им надо улыбаться и кланяться этому подлецу. Но ставки были слишком высоки, чтобы отступить. Дай они слабину, Публий и Кассий тут же воспользуются ею, и тогда можно сразу рыть себе могилу, а это для друзей было неприемлемым исходом. Многое тут зависело от Луция: он считался негласным лидером в их команде, и именно на него все ровнялись, хотя Понтий и был старше. Сломается Луций, прогнется, не выдержит – погибнут все, и он сам это четко понимал.

Мартин лежал на своей кровати и смотрел в потолок. До подъема оставалась еще пара часов, но ему не спалось из-за душевной боли, не дававшей ему покоя. Месть завладела его мыслями: он не мог спокойно думать о тех, кто так жестоко обошелся с его семьей. Юноша в своих мечтах уже смаковал сладкий вкус возмездия, представляя тех, кто был виновен в смерти его близких, стоящими на коленях и молящими о пощаде. Но пощады не будет. Как не удостоились ее сестры и мать Мартина, которые тоже умоляли, но так и не были услышаны. И Мартин тоже останется глух к мольбам преступников. При этой мысли на его лице заиграла зловещая улыбка, которая изредка сопровождалась тихим, но злобным хихиканьем. Внутри себя Мартин ощущал невосполнимую пустоту, и от расправы над собой его останавливало только желание отомстить. Луций повернул голову в его сторону и с жалостью в глазах посмотрел на друга. Он понимал, что Мартину досталось гораздо больше, чем Ромулу, Понтию и ему самому, ведь, как бы то ни было, их родные до сих пор живы. Он бесшумно встал со своего места и подошел к Мартину.

– Мое сердце скорбит так же, как и твое, дружище. Крепись и постарайся перебороть себя и не сорваться. Думай не только о своей боли и жажде мести. Мы сейчас все в одной упряжке, и если кто-то из нас сломается, то обязательно потянет за собой в бездну и всех остальных. Ты знаешь не хуже меня, кто будет командовать нами. Поэтому прошу тебя, Мартин, не давай воли чувствам. По крайней мере, пока. Сейчас нам, как никогда, нужны единство и сплоченность. Держись, мой друг! Держись! А месть – месть будет. Марк поможет нам отыскать их всех. Я уверен в этом, нужно просто продержаться месяц, и мы получим возможность свершить возмездие, как он и обещал.

На последних словах Мартин, прежде равнодушно смотревший в потолок и, казалось, не обращавший никакого внимания на Луция, перевел свой взгляд на друга и тихо, почти шепотом проговорил:

– Ты прав, – и после небольшой паузы продолжил: – Я ради того, чтобы отомстить, пойду до конца, и никто меня не остановит и не сломит на этом пути: ни этот мерзавец Публий, ни кто-либо другой. Чем наглее он станет бесчинствовать, тем сильнее он об этом пожалеет, и тем слаще будет месть. В моей душе сейчас пустота, но я заполню ее, когда придет время, заполню кровью всех тех, кто хоть каким-то образом причастен к тому, что случилось.

Луций с пониманием и одобрением кивнул головой:

– Все так и будет, Мартин, я в этом уверен!

Рассвет неумолимо приближался. Вскоре умиротворенную тишину и спокойствие ночного лагеря нарушат трубачи, которые просигналят подъем, и жизнь снова закипит, заставляя всех вокруг бегать и суетиться. Но ни у кого из друзей уже не было ни страха, ни переживаний по поводу того, как туго им придется в ближайший месяц. Все это мелочи в сравнении с тем, что они уже пережили. Мартин посмотрел на Луция и, сев на кровати, продолжил со злой улыбкой: