Империя песков. Книга 1. Ученик бури

Глава 11.

Рахиль разорвала связь как и обещала, но лицо Димки — ошарашенного, растрепанного, знакомого Димки, все ещё стояло перед глазами. Горло сжал спазм, и я схватилась за шею, в бесполезной попытке задушить рвущиеся наружу слёзы. Не получилось, мутная пелена начала застилать глаза, и я подскочила с места, повернувшись к Рахиль спиной. Она не должна видеть как я плачу, ведь им нужен сильный видящий, а не жалкая слезливая девчонка, которая взвалила на свои плечи непосильную ношу.

Нужно выпрямиться, сказать ей, что все в порядке, но я не могла. Только что сломалась одна из опор, на которых держалась хлипкая надежда на нормальное будущее. С грохотом рушились стены воздушного замка, мост, ведший к нему, горел. Трещали балки, полыхали знамена и флаги — все это только в моей голове. Пожар пожирал изнутри, жег сердце, выворачивал наизнанку, не давал дышать.

Это все из-за меня. Я утянула его за собой…

— Где он? — Охрипший голос, будто слетевший с губ умирающего, показался мне чужим.

Я не слышала, как Рахиль поднялась, но теперь четко чувствовала её присутствие за своей спиной. Она дотронулась кончиками пальцев до моего плеча, и ее прикосновение даже сквозь ткань рубашки показалось мне нестерпимо-горячим. Я дернулась, отдаляясь от женщины ещё на шаг, будто это могло оградить меня от того, что уже произошло.

— Не прикасайтесь ко мне. — Прошипела я, все ещё не решаясь повернуться к ней лицом.

— Он погиб. Мне жаль…

Рахиль произнесла всего четыре слова, и в них было столько сочувствия, сколько не смогла бы вместить в себя самая длинная речь. Простое: «мне жаль». Словно она знала, о чем говорила! Слезы высохли под действием выжигающей рассудок злобы. Её жалось — пустое место, которое не в силах вернуть мне друга. Её жалость вонзила мне нож под ребра и пару раз провернула для верности. Мне стало ясно, что с Димкой не может быть все в порядке, как только я увидела его её глазами, но жалость, эта жалость способна меня убить.

— Я вам не верю.

Она не может знать наверняка, она видела только, как его уводили! Она сама мне сказала, что отличная лгунья. Только зачем ей лгать сейчас? Надежда, истончившаяся до состояния паутины, все ещё липла ко мне своими полупрозрачными сетями, но они тлели, зажигаясь перед глазами красными искрами. Я и сама знала, что будь Димка рядом, Кайрин бы не пришел в гарем, чтобы узнать о произошедшем от этой женщины.

«Он погиб» — вот где скрывается настоящая ложь. Погибают только в честных схватках, погибают только по воле роковой случайности. Мой друг не погиб, его безжалостно убили, потому что хотели скрыть факт того, что защита дворца не безупречна. Его убили, потому что он оказался не там и не в то время. Его убили просто так.

— Бес…

Голову сдавило. Я не сразу обратила вниманиена то, что вцепилась в волосы окаменевшими пальцами.

— Где он?

— Бес, очнись.

— Где он?

Я, наконец, повернулась к Рахиль лицом. Бедная, она не знала куда деть руки, и теперь они весели по бокам как плети. Кисти женщина прятала в складках своего восхитительного платья, изредка теребя тяжелую ткань подола. Она хотела дотронуться до меня, обнять, но не могла, потому что именно её касание причинило мне боль.

— Я уже сказала, милая. Он погиб, и мне жаль, что я не догадалась о вас раньше. Я такая глупая. Глупая женщина.

— Где тело?

— Я не знаю, я правда не знаю, — она говорила размеренно, спокойно, словно каждый день сталкивалась с истериками, — пожалуйста, посмотри мне в глаза. Я смогу помочь.

— Чем?! Может, вы умеете воскрешать мертвых?! — Я вскинула на женщину взгляд полный ненависти и замолчала, хотя пару секунд назад была готова выплеснуть на неё полную яда речь.

У Рахиль были расширенные зрачки. Они заполняли почти всю радужку, которая обрамляла их светло-золотым ореолом.

«Мертв» — слово отдавало привкусом тлена и горечи. Я ощущала его на языке, пока пожар в груди медленно утихал, сменяясь холодной отчужденностью. Все это время мои внутренние баррикады держались лишь на том, что я знала — там, на Земле, с родными все в порядке. Мама, брат, Димка — они переживут моё исчезновение и начнут жизнь заново, даже если у меня не получится вернуться. Со временем друг забудет меня, найдет себе девушку, заведёт семью, которая поможет ему справиться с трагедией. Память притупится, счастливые воспоминания перекроют былые раны, и они будут напоминать о себе лишь изредка, как шрам, который остается на теле, но уже не тревожит.

Теперь же у моего друга не было будущего. Даже такого.

Пожар догорел, оставив после себя дымящиеся руины — черные, как глаза Рахиль.

— Вот видишь, ты успокоилась. Прости, я должна была сразу догадаться обо всем. Этот парень — он искал девушку, когда попал сюда, но ты выглядишь так необычно, что я ничего не заподозрила. Только после того как увидела твою реакцию поняла, что вы знакомы. Он был твоим любимым?

Сейчас, когда сердце уже не рвалось из груди в готовности выломать рёбра, я осознала, что Рахиль раскрыла меня целиком и полностью, но это от чего-то не доставляло былого беспокойства. Пустота разрасталась, и данная мелочь тонула в ней, переставая казаться существенной.