Иная

Глава -4-

 Если спросить людей находящихся в местах не столь отдалённых, то они авторитетно заявят, что колония для несовершеннолетних это пионерский лагерь, по сравнению с зоной. Однако как ни крути, для каждого из временно обитавших там, места хуже не было. Можно привыкнуть к ограничению в еде или к определённому уровню быта, но сложно все время быть под наблюдением, зависеть от чего-то и понимать, что личная жизнь сократилась до минимума, а может и вообще пропала, превратившись в достояние общественности.

 Лиза никогда не думала, что ненавистный бег станет для неё спасением. Когда-то она мечтала отделаться от него, а теперь, как ни смешно, тянулась к нему изо всех сил. Во время него она обо всем забывала, очищала свой разум от всех забот, и бежала, бежала, бежала...

 Привычное действие не только успокаивало, а переносило её во времени, сквозь ненавистные стены к тому, кто ей был ближе всех – младшему брату. Мнимое чувство свободы и воссоединение с одним из самых близких для неё людей значило все.

 Шли дни... Бессмысленные и безрадостные, похожие один на другой как близнецы. На смену им приходили недели, а затем, как и следовало ожидать, месяца. И в этой серой массе, как и в обычной жизни, порой были свои маленькие радости. Простые бытовые вещи ценились здесь на вес золота и Седая, заметив потенциал, прибрала эту отрасль в свои руки, став добытчиком и снабженцем в одном лице. Наладив поставки с кем-то из рабочего персонала, она приобрела ещё больший вес в этом мирке. Сигареты и косметика летели «на ура». В плату принималось все: деньги, товары и даже выполнение уроков. Лиза в эти дела не вмешивалась, но Катька её любила и частенько баловала, подкинув конфет или шоколадку. Сладости здесь ценились не меньше чем сигареты, а может быть и больше. Порой девчонки меняли свои посылки на другие товары.

 Чита так и не смогла принять Кислую. Эта тихоня выводила её из себя своим видом и любовью к заумным книжкам. Каждое её слово, да впрочем, и движение бесило неимоверно, однако Чита не спешила и на рожон не лезла – ссориться с Седой ей было невыгодно. Спустя пару месяцев Гору перевели на зону и ей стало не до Кислой. Расклад сил поменялся, ей срочно требовалось его укрепить, а кое-кому и объяснить что к чему.

 Наступил долгожданный день. Железные ворота со скрипом отъехали в сторону, открывая путь к свободе. Лиза переступила порог и оглянулась. За спиной осталась колония, отнявшая у неё год жизни и подарившая взамен: аттестат зрелости, специальность по кройке и шитью, и немного заработанных денег. В этом мрачном учреждении осталось лишь одно светлое пятно – Катя, но с ней Лиза попрощалась накануне. Расставание вышло бурным и эмоциональным. За прошедший год, находясь все время рядом, поверяя друг другу горечи и печали, деля на двоих радости, они стали ближе, чем родные сестры. Обнимаясь и рыдая они никак не могли наговориться. Сколько слов было сказано, а о скольком ещё умолчали. Что будет дальше никто из них не знал, но здесь они научились ценить настоящее и сейчас наслаждались последним вечером вместе.

На улице было морозно и безлюдно. Приближалась зима. Об этом дне Лиза мечтала каждую ночь. Все время думала и гадала, представляя, как это произойдёт. Как поедет домой и как её примут. Где устроится на работу, какой будет её дальнейшая жизнь. Но оказавшись по ту сторону забора растерялась. Пригладив волосы и тяжело вздохнув девушка направилась к автобусу.

 За прошедший год вокруг ничего не изменилось, но её умиляло абсолютно все. От ворчливой контролёрши до стайки детей, спешивших в школу. Кругом кипела обычная жизнь которой она по глупости лишилась, и от которой не собиралась больше отказываться. Не доехав до дома пару остановок, она вышла возле парка и не спеша направилась вперёд. Купив мороженое, девушка смаковала каждый кусочек, медленно шагая по аллеям и наслаждаясь долгожданными видами. Она скучала по высоченным деревьям, по свежему воздуху и по неограниченному пространству.

 Дойдя до пруда, Лиза остановилась на своем любимом месте, любуясь гладью воды. Заметив на земле сухую корку хлеба радостно визгнула от счастья и, подняв её, отправилась кормить утят.

 Незаметно пролетело пару часов...

 Домой Лиза не спешила. Возвращение пугало её, и она ещё немного побродила по округе. Стало холодать. Приподняв воротник тонкой куртки, девушка поёжилась, подышала на замершие ладони и решительно направилась к дому.

 «Хоть бы их не было», – молила про себя Лиза, надеясь не застать любопытных бабулек возле дома. У неё не было ни моральных, ни физических сил на них. Ей ещё предстояло самое сложное – предстать перед родителями. Этого момента она боялась до ужаса, до дрожи в пальцах, до ватных ног... и о нем она даже не хотела думать сейчас.

 На её счастье моросил дождик и скамейка, вечно оккупированная бабульками, была пуста. Лиза быстро прошмыгнула в подъезд и, взлетев на третий этаж, нерешительно замерла около закрытой двери. Поправила волосы, нервным жестом отдёрнула куртку и критически оглядела свою обувь. Подняла руку к звонку и... трусливо замерла. На секундочку закрыла глаза, сделала глубокий выдох, а затем, не давая себе время на раздумье, нажала на звонок.

 – Ты? – открыв дверь, возмущенно спросил мужчина.

 – Привет, пап, – нервно улыбнувшись, сказала девушка.

 В квартире, судя по звуку, что-то со звоном и стуком упало на пол и покатилось.