Инквизитор

3

Девять лет назад. Остров Гаурус.

Раньше Мендоса думал, что Фаранга деревня. Но Гаурус оказался еще большей деревней.

Островок был совсем крошечным, и большую часть его занимали лесистые плоскогорья

В принципе, была некая схожесть с Фарангой, те же густые леса, тот же портовый городок на юге острова и россыпь мелких поселений на севере.

На этом сходства заканчивались. Город был в два раза меньше фарангского Харбор-Тауна, а вот количество ферм и хуторов больше. Они скрывались в темных лесах, изредка выныривая из них и радуя глаз небольшими полянками, потом снова начинались леса, полные опасных тварей.

Остров совсем не понравился Мендосе. Отчасти от того, что привело его сюда.

На Гаурус, в отличие от Фаранги, власть короля распространялась полностью, а не на правах вассала. Но власти здесь практически не было. Губернатор острова являлся старым другом короля, что-то вроде старшего брата, и за последний год практически ничем себя не проявил. Его власть распространялась максимум до крепостных стен, если не до стен губернаторского дома. Но и это продолжалось лишь до недавних пор…

Три недели назад, как рассказывали уцелевшие местные инквизиторы, крестьяне захотели полной отмены налога королю, дескать, от него здесь никакого толку, на что губернатор, естественно, отказал. И тогда крестьяне подняли бунт, и в итоге практически все представители власти на Гаурусе были жестоко умерщвлены. После этого началась анархия.

Немногочисленные сторонники короля послали быстроходную лодку до ближайшего острова – Фаранги. Так об этом узнал Мендоса, после чего незамедлительно с двадцатью воинами Ордена отправился восстанавливать порядок, оставив Харбор-Таун на попечение Карлоса.

Одноименный с островом город встретил карательный отряд Инквизиции пьяным разгулом. Со всех улиц слышались крики, брань, непристойными песнями. Взять город не составило проблемы.

В первый день Мендоса повесил двадцать человек, во второй – еще пятнадцать. Вспыхнули бунты. Инквизиторы без особого труда подавили их.

Город быстро взяли под контроль. Оставалось самое трудное – выловить заразу по мелким фермам за городом и заставить крестьян платить. Это Мендоса взял на себя. В городе он оставил лишь пятерых воинов под командованием молодого амбициозного инквизитора Джима, в котором он, с оговорками, видел себя в молодости.

По лесам Мендоса бегал целую неделю. Это напомнило ему те времена, когда он ходил с отрядом за десятки и сотни миль от Кальдеры, чтобы проверить обстановку. По пути он сжег три крестьянских двора, которыми владели особо упертые хозяева. Изловить всех, конечно, не удалось, но в целом порядок был восстановлен. Обратно в Гаурус он вернулся с тремя телегами добра, потеряв всего двух человек, падших от стрел местных сепаратистов.

Завтра в полдень надо отправляться. Дело на Фаранге в разы серьезнее тех мелочей, связанных с проблемами короля. Речь идет о жизни человечества, как бы не смеялись за спиной король с Коррьентесом.

Мендоса в сопровождении воина зашел в резиденцию губернатора, в которой не были смыты еще все пятна крови, оставшиеся после восстания.

Неожиданно для себя увидел небольшое столпотворение в холле. Три воина Ордена что-то напряженно втолковывали какому-то парню, одетому в грязные лохмотья. Тот же увидев Мендосу, повернулся и двинулся к нему. Воины схватили его за локти, оттаскивали от главного Инквизитора.

Мендоса презрительно отмахнулся, сказав, что «крестьянина он не боится».

- Кто ты такой и чего ты хочешь?

- Я… Я… Я Бенито, подмастерье в доме… в доме мастера по орудиям…

- И?

- Я… Я хочу в Инвизицию!

Мендоса недовольно посмотрел на Воинов Ордена. Он же как-то им ясно сказал, что новые люди нужны, и принимать их надо лишь с минимальной проверкой. На Фаранге делали это вообще без оной – там люди нужны как воздух. Работа на внезапно выползших из-под земли руинах уносила много жизней. Даже подготовленные рекруты и воины часто погибали, не говоря уже о тех дурнях, поперших туда сразу после Темной волны, накрывшей бОльшую часть мира, даже пригороды Кальдеры стали подвергаться нападениям каких-то странных тварей, не говоря уже о провинциях, куда забредали Титаны.

Что же скрыто в глубине Фаранги, в том подземном склепе, закрытом магическими воротами? Впрочем, сейчас это не важно. За полдня пути до Харбор-Тауна будет возможность все обдумать.

- Что ты умеешь?

- Я был подмастерьем в орудийной мастерской. Я знаю, как устроены пушки, аркабаллисты, катапульты… Я люблю это дело, я знаю в этом толк.

- Хорошо, - Мендосе не нравилась сверх быстрая речь новоявленного рекрута. – Зарекомендуй себя здесь и, может быть, сможем отправить тебя в Кальдеру. Джим, присмотри за ним.

Ставленник Инквизитора кивнул. Новая должность ему нравилась, и поэтому за все дела он брался с охотой. Главное, чтобы так продолжалось как можно дольше. В ином случае он первый пойдет на раскопки.

Мендоса поднялся наверх и сел в кресло в кабинете губернатора. Любил он роскошь. Город утопал в грязи и зловонии, здесь же царили тепло и мягкие подушки. Инквизитор брезгливо поморщился, но вставать не стал, лишь повернул кресло к окну и стал рассматривать городскую площадь, слегка прикрыв глаза.

Окуляр холодил. Мендоса несколько раз хотел снять его, но не получилось ни разу. Он будто прирос к голове. Попытки оттянуть окуляр силой не оканчивались ни чем – только болью. Резкой, включающей инстинкт самосохранения. Он был противен, но то, что он давал, было превыше всего. Магия. Она была везде, и в то же время нигде. Она незрима. Но окуляр давал возможность видеть ее и пользоваться ею. Будь возможность, он снова приступил к тем занятиям, каким отдал свою молодость.

• до сих пор помнил день, когда в первый раз воочию увидел Титана. Окуляр можно было ценить хотя бы за это. Он видел Титанов потом не раз, но ту встречу помнил до сих пор.