Инквизитор двух миров

Первая тропа

Девушка неловко расстёгивает платье. В тощем луче лунного света, проникающем сквозь решётку узкого маленького окна, видна её тонкая рука, вены, просвечивающие через тонкую кожу, большой длинный ожог на запястье, дрожащие пальцы… на одном из них вместо ногтя что-то жуткое…

Он стоял у двери темницы, держал в левой руке факел и спокойно смотрел, как она раздевается. Было на парне чёрное одеяние, поверх которого блестел крест с распятием. Когда верхнее платье упало к ногам девушки, а та осталась в одной нижней рубашке, местами рваной, открывавшей жуткие ожоги и удары хлыста, медленно подошёл к ней, схватил её за подбородок.

…Огонь выхватил из темноты лицо, обрамлённое длинными спутанными волосами, выскользнувшими из двух толстых кос, почти рассыпавшихся. Русые пряди запачкались от воды, пота и спекшейся крови. На бледном, почти белом лице, ярко выделялась багровая полоса от сильного удара кнута и тёмные пятна от высохшей крови, ярко, каким-то болезненным огнём сверкали грустные, залитые слезами серо-зелёные глаза. Девушка закусила губу, но взгляд не опустила.

- Ты готова исполнить обещание? – ледяным голосом спросил молодой мужчина.

- Ты исполнил своё, значит, настала моя очередь платить, - спокойно ответила пленница.

Парень долгое время молча смотрел ей в глаза, потом насмешливо произнёс:

- Я никак не могу понять: ты дура или тебе жить не нравится?

- Зато теперь мои мама и сестра будут жить, - на потрескавшихся губах появилась улыбка.

- А тебя послезавтра сожгут вместо них, - он усмехнулся.

- Зато они будут жить.

Он опустил свободную руку, схватил её ладонь, стиснул палец, с которого вырвали ноготь. Девушка поморщилась, ещё сильнее закусила губу. Хрипло сказал:

- Сгореть заживо не менее приятно, чем пройти через пытки.

Дрожащим голосом пленница повторила:

- Зато они будут жить.

Парень отпустил её руку, вздохнул:

- Моё дело: бороться с нечистью, а не убивать сумасшедших девок.

Пленница вздрогнула, впилась в его лицо взглядом, потом робко положила руку ему на плечо:

- Прости, что моя просьба причиняет тебе боль. Но ты не терзайся: это был мой собственный выбор.

Молодой инквизитор захохотал. Факел затрясся в его руке, а пламя неистово запрыгало по стенам темницы. Отсмеявшись, парень весело спросил:

- Неужели, ты думаешь, что у меня ещё остались хоть капля доброты или совести? – он провёл свободной рукой перед её лицом, - Этой рукой я пытал несколько десятков человек. И, бывало, поджигал дрова сам. Все эти люди кричали от боли, а я равнодушно смотрел на них. Потому-то меня и прозвали Каменным человеком.

- Ты врёшь: от того, что ты причиняешь боль другим, в твоей собственной душе увеличивается рана, - ответила девушка спокойно, - Ты понял, что твои друзья, которые должны бороться со слугами дьявола, часто хватают невинных, а под пытками люди готовы сказать что угодно, лишь бы их оставили в покое. Те, другие, не раскаиваются и даже берут деньги от клеветников, дабы с позором уничтожать чьих-то врагов. А ты бродишь потом по городу, напиваешься до потери сознания и строишь вид, будто тебе нет до этого дела! Я однажды видела с каким лицом ты стоял на мосту и смотрел на бурный поток… Я поэтому пришла именно к тебе… Ты многое можешь сделать, если поверишь, что и от тебя что-то зависит! Ты – не пешка в руках неба, а человек, наделённый свободной волей!

Инквизитор расхохотался. Смеясь, произнёс:

- Такая большая девчонка, а всё ещё веришь в сказки!

- Но ты же помог мне! – возмутилась пленница, - Значит, ты не такой, как они!

- Ты мне кое-что обещала, потому я и выполнил твою глупую просьбу.

Они долго смотрели друг другу в глаза: инквизитор – спокойно, девушка – твёрдо. Затем молодой мужчина вставил факел в специальное кольцо на стене, подошёл к пленнице, грубо притянул её к себе.

- Знаешь, мнение ведьм меня совершённо не интересует! А ты обещала заплатить.

- Но ты добрый! – возмутилась девушка.

Они ещё дольше сражались взглядами. После чего парень оттолкнул пленницу от себя, сплюнул, проворчал:

- Дура! – и вышёл, громко хлопнув дверью.

И сердито защёлкал засовами.

- А всё-таки ты добрый… - тихо сказала девушка, смотря на пляшущее по стене пламя от позабытого факела, - Тяжело же тебе живётся!

Из-за двери донёсся резкий и надрывный, какой-то нервный хохот инквизитора.

Он подошёл к прутьям, потянулся к замку свободной рукой. Согнулся от приступа кашля. Что-то в глубине темницы шевельнулось, выползло на свет его факела и редких факелов в коридоре тюрьмы. Девушка. Молодая. Спутанные волосы. Грязное лицо, на щеке спекшаяся кровь.

- Радуйся, ведьма! – криво усмехнулся инквизитор, - Костёр немного обождёт. Вчера мы с главой пытали еретика в реке. Пока окунали его в холодную воду, сами простудились. А он, мерзавец, захлебнулся ледяной водой. Глава слёг. Лежит, бредит. Без его приказа я не имею права поджигать костёр. Разве что только дрова для тебя собрать. Так что твой костёр обождёт ещё несколько дней.