Иной мир: Маришка

Иной мир: Маришка

Сердце ёкнуло, и тарелка выскользнула из моих рук. Только что целый белый диск с красивой золотистой вязью по канту разлетелся на мелкие кусочки. К счастью?! Ну да, велико счастье теперь убирать всё это. И красивой тарелки на одну стало меньше. Что это? Плохое предчувствие или просто я ещё не проснулась и не до конца отошла от сна? Я мельком взглянула на календарь. Скоро полнолунье. Не самое лучшее для меня время. Не удивительно, что плохие сны посещают меня всё чаще и чаще. Я взяла совок и метёлку и стала убирать осколки. Работая машинально, я позволила своим мыслям блуждать свободно. Я всегда так делала, если не знала, что меня тревожит. Если напрягаться, ничего не поймёшь. Логика, базируясь далеко на не полных данных, которые у неё имеются, поведёт тебя по ложному пути неправильных выводов. Совсем другое дело подсознание. Оно способно подсказать то, до чего логика никогда не дойдёт. Мы не всегда осознаём то, что мы знаем. Многое мы воспринимаем интуитивно, и в своих расчётах наша логика это не учитывает. Я не скажу, что логика совсем бесполезна. Она нужна, но нужна там, где ей место. Сперва нужно дать волю интуиции, а уже только потом обдумать всё то, что она вам подскажет. 
   Скажете, я мыслю не совсем стандартно? Но чему удивляться, я ведь и не человек. Нет, я не хочу сказать, что у меня четыре руки и рога на голове, а сама я прилетела с Марса. Я родилась на земле, как и все вы, но в то же время, по воле случая и судьбы, человеком назвать меня можно с большой натяжкой. 
   Внешне я выгляжу как все люди. Миловидная девушка невысокого роста. Я не могу похвастаться фигурой фотомодели, но, на мой взгляд, у меня всего в меру. Даже мой маленький рост, по моему мнению, не является недостатком. Именно благодаря ему я могу быть незаметной там, где мне это нужно. А, в общем и целом, когда я этого хочу, я легко оказываюсь в центре мужского внимания. 
   Но что же не делает меня человеком? 
   Я дневной вампир и оборотень одновременно. Если быть точнее, то я некая гремучая смесь, которая не даёт мне причислить себя ни к одному виду. Спросите, как так вышло? Всё вышло незадолго до момента моего рождения. В далёкой Руссии, в одна тысяча девятьсот девяностом году от рождества христова. Моя мама попала в жуткую переделку. Никто так и не знает, что там произошло на самом деле. Или вечные разборки между вампирами и оборотнями, или просто одни не поделили жертву с другими, но вышло так, что мою маму укусил и тот, и другой. Итог для неё был смертелен, но я успела родиться. Каким чудом я выжила и почему меня не убили, тоже тайна покрытая мраком. 
   Потом был детдом. Я росла как все дети, разве что была более агрессивной и жестокой. Впрочем, детдом не то место, где тебя окружают заботой и любовью. Нас там было куча таких, обделённых заботой и лаской, брошенных на произвол судьбы. Каждый хотел своего, а под всех наши нянечки не хотели подстраиваться. Когда у тебя на попечении двадцать эгоистичных малышей, и каждый требует к себе максимум внимания, не хватает ни сил, ни времени. Впрочем, особого желания дарить нам свою любовь у них тоже не было. Выжить в таком салате из прикрытой натянутой улыбкой ненависти, безразличия и равнодушия могли только сильные, хитрые и жестокие. Очень быстро я поняла, что если мне что-то нужно, это надо взять самой. Потому что не придёт заботливая и любящая мама и не даст мне то, что я хочу получить. 
   Науку выживать в обществе, где все друг другу волки, я освоила быстро. Тяжёлая рука воспитательницы и тёмная кладовая, хорошие учителя. Стоя там, после очередного наказания, или начинаешь себя жалеть и опускаешься до уровня забитого и неуверенного в себе серого ничтожества, или становишься умнее, злее и изворотливее. Одиннадцатую и двенадцатую заповеди: "Не попадайся и не сознавайся", - усваиваешь быстрее, чем десять остальных. И именно они становятся для тебя самыми главными заповедями в жизни, потому как вера в бога уходит с верой в людскую доброту, а значит, уже и возлюбить ближнего своего ты не столько не можешь, сколько не хочешь. Если тебя не любят, ты платишь той же монетой. 
   Но вот закончился мой начальный период жизни. Скрытое во мне пока никак не проявилось. Я не была вампиром или оборотнем в полной мере. Если меня и тревожила полная луна, то это скорее выражалось в повышении агрессии и жестокости. На кровь я смотрела спокойно, а дневного света не боялась. Пожалуй, единственное, что меня выделяло среди моих сверстников, это невероятная сила, быстрота реакции и необычно длинные клыки, как у вампира. 
   Менялись воспитатели, но их подход к нам не становился лучше или теплее. Если ребёнку с самого начала не давать любви, заботы и ласки, из него вырастает маленький зверёныш, а с целым стадом таких детей можно общаться только посредством силы. 
   Когда мне исполнилось семь лет, на меня положил свой похотливый взгляд наш директор. Дети поговаривали, что он любит маленьких девочек, и те, кто готов ему услужить, получают поблажки и подарки. Но я видела тех, которые уходили к нему в кабинет, а возвращались только через неделю из лазарета. Сопротивляться было бесполезно, жаловаться тоже было некому. Все воспитатели это знали и делали вид, что ничего необычного не происходит. Ещё бы, кто же станет кусать руку, кормящую тебя, а дети, находящиеся у них на попечении, их не волновали. Постепенно его жертвы выгорали в душе и превращались в пустые оболочки, а некоторые смирялись и даже находили для себя в этом выгоду и удовольствие. 
   Тот день я помню хорошо, потому что именно тогда проявилась вся моя сущность... 
   
*** 
   Руссия. 1997г. Город Саратов. Детский дом N206. 
   
   - Маришка, за мной, - коротко скомандовала Мария Ивановна. 
   С нами разговаривали только посредством команд. Сидеть, молчать, стоять, спать, есть. Невыполнение каралось хорошей затрещиной. Я отложила книгу. Недавно научившись читать, я открыла для себя доселе невиданный мир и сейчас с жадностью его постигала. Мне вообще всё новое давалось легко и свободно. Я всё схватывала на лету и, если было нужно, могла повторить слова учителя слово в слово. 
   Меня отвели в холодную и сырую ванную. Запах хлорки здесь не выветривался никогда. 
   - Раздевайся. 
   Обычно нас мыли раз в неделю и по две-три зараз. Я разделась и залезла в ванну. Марьивановна, как мы её звали за глаза, включила горячий душ и стала с невероятной тщательностью меня мыть. Обычно такой заботы от неё не дождёшься. Прошлась раз мочалкой и считай, что помыла. Сейчас она тёрла меня, словно желая содрать с меня кожу. И, о чудо, даже использовала не обычное хозяйственное мыло, а необыкновенно душистое и пахучее. Даже голову вымыла мне шампунем, чего до этого дня не делала никогда. Всё это она проделывала молча. Потом меня тщательно вытерли и выдали одежду. Одежда была новая, что тоже было для нас большой редкостью. Секонд-хенд был нашим главным и единственным поставщиком одежды. И даже если тебе доставалась с виду новая вещь, никого не удивляло, если где-то на ней были вышиты чужие инициалы или стояло еле заметное пятно. Но сейчас, беря в руки одежду, на которой ещё сохранились магазинные ярлыки, я поняла, что это куплено специально для меня. К чему все эти приготовления, я знала прекрасно. Не я была первой и, скорее всего, не я буду последней. Меня готовили и украшали как главное блюдо к столу гурмана. Красивые трусики, все из кружевных вставок, явно не предназначенные для повседневного ношения. Под стиль к ним небольшой топ, чтобы сделать меня в нём сексуально соблазнительной, а всё остальное, наоборот, было подобрано так, чтобы подчеркнуть мою детскость и невинность. Белая блузка и свободная юбка с гетрами. Всю картину дополнили красивые сандалии. Меня расчесали и аккуратно уложили мои короткие волосы в небольшое каре. 
   Блюдо готово! 
   
   Кабинет директора встретил меня слабым ароматом его дэнима, запахом сигарет и негромкой музыкой. 
   - Заходи, садись, - сказал директор. 
   У него наверняка было имя и отчество, но мы всегда звали его Директор. Он сидел, вальяжно откинувшись в кресле, с аппетитом рассматривая меня. Наверняка, предвкушал предстоящее удовольствие и смаковал каждую минуту промедления. 
   - Мне сказали, что ты хорошо учишься, - сказал он. 
   Я кивнула. 
   - Хорошая учёба заслуживает поощрения, - заметил он. - И я готов сделать для тебя многое. 
   Я молча смотрела на него, никак не выражая своего отношения к его словам. 
   - Тебе понравилась новая одежда? - спросил он. 
   - Да, - тихо сказала я. 
   - Вот видишь. Это только первый подарок. Если захочешь, у тебя будет много новой одежды, много игрушек и сладостей. А взамен от тебя потребуется только небольшая покорность и терпение... Ну и, конечно, хорошая учёба. 
   Он пододвинул ко мне лежащую у него на столе коробку с конфетами. 
   - Бери... угощайся, - предложил он. 
   Я робко взяла одну конфету и положила её себе в рот. Раскушенная, она излилась мне в горло резким, жгучим напитком. Я поперхнулась. 
   - На, запей, - заботливо предложил он, пододвигая мне кружку с чаем. 
   Я взяла чай и хлебнула. Он отдавал странноватым привкусом, но я подумала, что это из-за конфеты. Директор сидел и смотрел на меня. Моя голова стала кружиться, а предметы потеряли чёткость. Мысли стали путаться. 
   - Скажи, ты любишь подарки? - спросил директор. 
   - Да, - вяло ответила я. 
   - А хочешь есть конфеты каждый день? 
   - Да. 
   - Тогда, может быть, ты окажешь мне небольшую услугу? 
   - Да, - машинально, ответила я. 
   - Иди сюда, - позвал он меня. 
   Я безвольно встала и подошла к нему. Он усадил меня на колени. Полная расслабленность охватила моё тело. Тепло разливалось изнутри, делая всё происходящее нереальным и далёким. Он что-то шептал мне на ушко, насчёт того, как он меня любит и как хочет подарить мне весь мир, а взамен, я должна дать ему такую незначительную малость, что о ней даже и упоминать стыдно. Его руки стали гладить меня. Блузка, словно сама собой расстегнулась, а задранная юбка явила его взору мои трусики. Он задышал часто и взволнованно. Внизу, в его штанах, наметилось напористое движение. 
   А со мной начинало твориться что-то странное. Одурманенная человеческая сущность отступала в сторону, давая дорогу зверю, живущему у меня внутри. Я склонилась к его шее и уловила пульсацию его вены. Он воспринял это как мою благосклонность к тому, что делал он, и не почувствовал надвигающуюся опасность. А мои губы уже ласкали его шею, ощущая аромат его крови, я, как и он, предвкушала торжество и удовольствие предстоящего пиршества. Мои мысли перестали путаться и стали идти ровно и плавно, может быть, потому что, наконец, всё человеческое во мне окончательно отступило в сторону, и я превратилась в зверя. Я сидела боком, и это было неудобно ни мне, ни ему. Я ловко развернулась и села на него верхом. 
   - А ты, умничка, - похвалил он. - Всё схватываешь на лету. 
   Его руки скользнули вниз, расстёгивая ширинку брюк, а мои к его шее. Думаю, он даже не понял, когда я, сделав резкое движение, свернула ему голову. Во мне ничего не дрогнуло. Я испытывала волнения не больше, чем вы, когда отрезаете кусок торта и кладёте его себе на тарелку. Сейчас я была зверем, а он был моей законной добычей. Я склонилась к его шее и прокусила кожу. 
   
   Ещё раньше врачи отметили одно единственное моё физиологическое отклонение от нормы, необычайно длинные клыки. Этому даже было какое-то научное название, но я его не запомнила. Почти враз, потеряв в свои пять лет все молочные зубы, я быстро обзавелась крепкими и здоровыми зубами, среди которых красовались клыки. Я редко улыбалась и ещё реже без надобности открывала рот, так что, если туда не заглядывать, увидеть мои клыки было невозможно. Впрочем, дети знали о них и за глаза называли меня вампиршей. Если бы они знали, насколько они близки к истине. 
   
   Сейчас я с легкостью пустила в ход свои клыки, словно всегда умела ими пользоваться. Горячая кровь хлынула мне в рот, даря сказочное удовольствие, которого ещё никогда не испытывала. Моя жажда была неутолима. Я пила и пила его кровь, и мне никто не мешал. Напившись вволю, я откинулась назад. Только мои губы были в крови, да на воротник блузки упало несколько капель. Но сердце директора ещё продолжало судорожно биться, и выталкиваемая из артерии кровь стекала по его телу. Сейчас его лицо было умиротворённым как никогда. Я расстегнула его рубашку, обнажив его волосатую грудь. Интересно, сколько девочек пролило на неё свои слёзы, пока он их насиловал? Я знала троих, но ведь до них были и другие, те, кого я не знала. Нет, не подумайте, они не были моими подругами, и я не мстила за них. Если честно, мне было безразлично, с кем и что он делал. Если бы он не трогал меня, то был бы сейчас жив. В этом мире меня заботила только я сама и моё благополучие. Друзей у меня не было, а врагов всегда была целая куча. 
   Утолив жажду, я почувствовала сильный голод. Я слезла с кресла и стала обшаривать кабинет. В одном из ящиков моему взору открылась целая коллекция разномастных сексуальных игрушек и фотографий. Собственно именно по ним, я и поняла, что и для чего предназначено. Равнодушно высыпав содержимое ящика на стол, я продолжила свои поиски. 
   Что я искала? 
   Мне нужен был нож или что-то близкое к нему. В итоге я его нашла. Хороший, качественный нож лежал в самой глубине одного из ящиков. Видимо, не всегда его удовлетворяло только насилие, иногда хотелось и немного помучить свою жертву. Примерив его к своей детской руке, я снова забралась в кресло. Сердце директора уже затихло, и кровь не текла. Примерившись, я всадила нож в его тело по самую рукоятку и резким движением вниз рассекла грудь. Обычный ребёнок на это не способен, но я была сильна. Раскрыв руками его грудную клетку, я увидела его сердце. Вот то, что я хотела. Такое же желанное, как кровь, нежная плоть должна была утолить мой голод. Я взяла его в руки и жадно впилась в него зубами. Сочная и сладкая мякоть. Ничто не сравнится с её вкусом. Кровь потекла по моему подбородку, пятная белую одежду. Приятное чувство сытости успокоило зверя во мне и, наконец, позволило пробудиться отрезвевшей человеческой сущности. Я не почувствовала ужаса от содеянного. Даже изуродованный труп не вызвал у меня отвращения. Я не была шизофреничкой, и у меня не было разлада в душе между моим зверем и мной. Просто сейчас он, наконец, пробудился, и я это осознала. Так иногда бывает, ты просыпаешься и понимаешь, что ты изменилась, стала другой. Может быть, мне ещё рано было задумываться над такими вещами, да я и не думала. Просто жила и выживала. 
   Говорят, что животные не убивают ради развлечения, это свойственно только людям. Меня не терзало ни чувство мести, ни желание отыграться за долгие годы унижения. Это был мой мир, и другого я не знала. Всё, чего мне сейчас хотелось, это только спать. Спать долго и спокойно. Но перед этим нужно было замести все следы или, как минимум, скрыть те, что могли напрямую указать мою причастность к произошедшему. Не знаю, что мной двигало и что подсказывало мне, что и как делать, возможно, что эти знания я получила ещё в утробе своей матери, когда чуждая мне кровь проникла в меня и изменила меня. Так волк знает, как спрятаться от погони, а лисица, как замести свои следы. 
   Ворох документов, сваленный под дубовый стол, прямо между ног директора, загорелся от первой спички. Окно было открыто и свежий весенний воздух, колыхал красивые занавески. Я сделала музыку громче, зная, что никто не обратит на это внимания. Наоборот, это заставит окружающих держаться подальше от директорского кабинета, разумно предполагая, что это сделано нарочно, чтобы заглушить крики насилуемой им девочки. Повинуясь мгновенному порыву, я сгребла весь его тайный архив вместе с его извращенными игрушками и выбросила в окно. Фотографии, словно ночные бабочки, разлетелись вокруг, усеяв цветочные клумбы. Я скинула окровавленную одежду и бросила её в огонь. На мне остались только трусики и гольфы. Стол уже занялся огнём, и запахло горелым мясом. 
   Была ночь, когда я покинула кабинет директора, заперев за собой дверь. Я пошла в ванную, где тщательно отмылась от крови. Мне нравился её запах, но не нравилось, как, засыхая, она стягивала мою кожу. Ключ я завернула в туалетную бумагу и спустила в унитаз. Вытершись, я нашла в стирке свою одежду, оделась и тайком выбралась в сад. Нас хорошо стерегли, но и у нас были свои лазейки, о которых не знали наши воспитатели. Забравшись на дерево, я устроилась между его веток, где, наконец, блаженно заснула. Меня не волновала судьба других обитателей детского дома. Кто не может сам о себе позаботиться, возможно, тому и незачем жить. Лично я всегда чувствовала опасность, и всегда успевала убраться от неё подальше. 
   
   Меня разбудил вой сирен и крики людей. Открыв глаза, я увидела, как красиво полыхает весь третий этаж нашего детдома. Там располагалась администрация, так что там было, чему гореть. Вереница детей в спешке покидала здание, а пожарные раскатывали шланги и суетились вокруг своих машин. Пожар - занимательное зрелище, когда смотришь на него со стороны. Огонь с рёвом вырывался из окон. Дым поднимался в ночное небо, а всё вокруг озаряли всполохи пожара. С треском лопались оконные стёкла, осыпаясь вниз осколками. Крики, короткие команды и суета. На всё это было забавно взирать сверху, но поучаствовать желания не было никакого. Я села поудобнее и стала наблюдать за происходящим. 
   Вскоре подогнали несколько автобусов, погрузили в них полусонных растревоженных детей и увезли. Стало заметно тише. Пожарные не суетились и тем более не драли глотки, стремясь друг друга перекричать. Они делали своё дело быстро и чётко. Огонь под их натиском стал отступать, пока совсем не исчез в паре, валившем из окон. Я не заметила, как снова уснула. 
   
   - Эй, ты! Слезай с дерева! - раздался крик снизу. 
   Я открыла глаза и посмотрела вниз. Внизу стоял пожарный и смотрел на меня. Я отрицательно помотала головой. Он нахмурился. Я знала, что без лестницы он меня не достанет, да и тогда у меня есть возможность забраться выше, туда, где ветви не выдержат его вес. Опробованная тактика, если тебе нечего терять, а за тобой гонятся старшие ребята. Тогда они загоняли меня на самый верх, где я могла провести не один час в ожидании, пока им надоест ждать, когда я слезу. Может быть, я и была сильной, но тяжело в одиночку сладить с целой толпой здоровых ребят. 
   - Кому говорят, слазь... Не обижу, - миролюбиво добавил он. 
   Я снова отрицательно помотала головой. Ко всем взрослым у меня было стойкое недоверие. Ничего хорошего от них я в своей жизни не видела. Только подзатыльники и ругань. А если они становились слащаво добрыми, то значит им что-то от тебя нужно, а как только они это получат, последует ещё более грозное возмездие или от них самих, или от других ребят за то, что ты рассказала. Эту науку осваиваешь быстро, вместе с болью в рёбрах и синяками под глазами. 
   - Серёга, что там у тебя? - крикнул один из пожарных, стоящих у машины. 
   - Да вот, пигалица на дерево забралась, слезать не хочет, - ответил пожарный, стоящий под деревом. 
   - Сейчас лестницу принесу. 
   Я подождала, пока они приставят лестницу к дереву и не спеша перебралась повыше. 
   - Эй, ты, дурёха, куда? Свалишься, - встревожено крикнул Сергей. 
   Я надменно хмыкнула и устроилась на новой высоте. Здесь слегка дуло, но был хороший обзор на выгоревший этаж. По кабинетам ходили пожарные, проверяя, нет ли где ещё очагов огня, а в кабинете директора суетились люди в милицейской форме. До окна было далеко, но не настолько, чтобы не разглядеть обгоревший труп директора. Один из следователей, заметив движение напротив окна, поднял глаза и увидел меня. Какой-то момент он внимательно меня разглядывал, а потом повернулся к одному из милиционеров и указал в мою сторону. Я не расслышала, что он сказал, но вскоре этот милиционер присоединился к пожарным, стремящимся снять меня с дерева. 
   Вы пытались снять испуганную кошку с дерева? Пока вы, полные добрых намерений, стремитесь ей помочь, она забирается всё выше и выше, пока ветки не перестают выдерживать её вес. Я была разумнее кошки, но против пожарных с их техникой, я была бессильна. Кончилось всё тем, что они надули под деревом большой батут, а к дереву подогнали машину с корзиной на конце большого манипулятора. Моё сопротивление кончилось тем, что я сверзилась вниз. Больно ударившись о пару толстых веток и распоров себе бок, я упала на батут. Здесь меня схватили сильные руки и передали медикам, а они уже, в свою очередь, вкатали мне лошадиную дозу успокоительного и уложили на носилки. Дальше всё погрузилось во тьму, и очнулась я уже в больнице. 
   
   Упав с дерева, я ничего не сломала, а только заработала глубокую царапину, но, по неизвестной мне причине, я надолго задержалась в больнице. Меня тщательно обследовали, даже заглянули туда, что ну никак не могло быть связано с моей пустяковой травмой. Затем пришёл суровый дядька, тот, кого я видела в окне, привёл Марьивановну и стал задавать вопросы про то, как я провела тот вечер и что я знаю про нашего директора. Я молчала как партизан на допросе. 
   
   Все дети умеют врать, но только умные понимают, насколько ценно молчание. Язык твой - враг твой. Аксиома, которую я постигла быстро. Если тебя не наказывают сразу, а сперва устраивают допрос, значит, не до конца уверены в твоей виновности, и тут только ты сама можешь себя похоронить. Все лжецы думают, что врут талантливо и так, что не подкопаешься, но это не так. Чем больше врёшь, тем больше нужно держать в голове, а голова - не компьютер, всего не запомнишь. Рано или поздно ты сам себя загонишь в ловушку, и тебя поймают за язык. А уж там, чем больше будешь выворачиваться, тем больше будешь запутываться. Это как муха в паутине паука. Так что самая лучшая тактика, это молчание. Не знаешь, молчи. Знаешь, тем более молчи. Поверьте, даже если тебя наказали несправедливо, но ты молчала, всегда приятно увидеть в глазах своего мучителя искру сомнения, а вдруг он наказывает невиновную?! Но если тебя развели, и ты сама себя сдала, это намного обиднее, ведь тогда ты понимаешь, что молчи ты, и наказания бы не было, или оно бы не было таким суровым. 
   Ко всему прочему, присутствие Марьивановны ещё меньше располагало меня к откровению. Она сверлила меня суровым взглядом, когда внимание следователя было обращено на меня, и мило улыбалась всем своим оскалом искусственных зубов, когда он обращался к ней. 
   - Мариша, расскажи, что ты видела? 
   - Мариша, расскажи, что ты делала? 
   - Мариша, расскажи, что ты помнишь? 
   Все его вопросы натыкались на моё гробовое молчание. Я не знаю, что он уже выяснил, но единственный, кто видел меня входящим в кабинет директора, была именно Марьивановна, а вот, как я его покидала, не видел никто. 
   Когда следователь ушёл не солоно хлебавши, Марьивановна в притворной заботе склонилась ко мне и тихо, так, чтобы слышала только я, прошептала: 
   - Молчи, тварь. Раскроешь рот, я тебя до конца твоих дней в чулане держать буду. 
   Для нас, детей, это была страшная угроза. Вот только я не совсем так на неё отреагировала. Зверь во мне зашевелился и глухо зарычал. Я отшатнулась от неё, понимая, что сейчас не время и не место сводить с ней счёты, а она истолковала моё движение в свою пользу. 
   - Так-то, детка. Знай, в чьих руках твоя жизнь. 
   Судя по всему, все думали, что я не более чем свидетель и жертва насилия. Об этом никто мне открыто не говорил, но по сочувствию окружающих, это было понятно и без слов. 
   
*** 
   
      Из газет, из обрывков фраз, из вопросов, которые мне задавали, я поняла, что следователи склоняются к тому, что убийство было совершено из мести. Разгром кабинета свидетельствовал, что что-то искали, а выброшенные перед пожаром в окно фотографии делали логичным вывод, что искали именно их. Следов под окнами не нашли, но пока тушили пожар, там разве не стадо слонов потопталось, так что, если что и было, по мнению следователей, это уничтожили. Подозревали всех, кто хоть как-то был связан с жертвами насилия директора. Братьев, родителей, родных, но никаких улик позволяющих кому-то из них предъявить обвинение не набралось. Общественность больше сочувствовала детям подвергшимся насилию, а убийца, в их глазах, был карающей рукой господа, оборвавшей жизнь извращенца. 
   
*** 
   Я читала книжку, когда ко мне в палату пришла милая женщина. Она села рядом и долго просто сидела. 
   - Что читаешь? - поинтересовалась она. 
   Я повернула книгу обложкой к ней. 
   - Любишь читать? - не отставала женщина. 
   Я кивнула. 
   - А о чём тебе нравиться читать? 
   Умно. Ответ не подразумевает "да" или "нет". Здесь надо изложить целую позицию, а значит, дать ей пищу для дальнейшего диалога. Неохотно, но я заговорила с ней. От неё не шла угроза, и даже обычного потребительства я не чувствовала. Казалось, что её на самом деле интересую я сама и мои увлечения. Мы долго общались, а затем она стала задавать наводящие вопросы. Я не сразу поняла, к чему они ведут, но как только сигнал тревоги прозвучал в моём мозгу, замолчала и, укрывшись одеялом, отвернулась от неё. Больше я на неё не реагировала. Знала ведь, что взрослым нельзя доверять, и вот опять попалась. 
   
*** 
   Я тихонько подслушивала у двери кабинета. 
   - Что скажете? - спросил следователь психолога. 
   Женщина покачала головой. 
   - Девочка явно пережила сильный стресс. Она закрывается, стоит только немного приблизиться к тому, что там произошло. 
   Следователь достал сигарету и закурил. 
   - Вы не против? - запоздало поинтересовался он. 
   Доктор махнула рукой позволяя курить. 
   - Она определённо что-то видела, - сказал следователь. 
   - Да. Но узнать это будет очень трудно. Я предполагаю, что она подверглась насилию, а потом стала свидетелем убийства. Совокупность всего пережитого заставляет её сознание отторгать эти воспоминания, как болезненные. Она словно стирает то, что пережила. 
   - А гипноз? Может быть... 
   - Никто вам не даст на это разрешения. Она ребёнок и пробуждение воспоминаний может ещё сильнее её травмировать. Здесь может помочь только забота, ласка и доверие. Возможно, со временем, она сама начнёт вспоминать произошедшее, заново это переживать и переоценивать. 
   - Со временем... - вздохнул следователь. - ...Его у меня нет. 
   Доктор вздохнула. 
   - Что-нибудь ещё выяснили? - поинтересовалась она. 
   Вовлечённая в это дело, она восприняла его близко к сердцу, не столько из-за гибели директора дома интерната, сколько из-за попутного расследования его "деятельности". 
   - Всего рассказать не могу, сами понимаете, но... 
   
*** 
   
   Я долго думала, как отомстить Марьивановне за всю её "ласку" и "заботу", которыми она меня так щедро одаривала. Удивительно, но мысль о том, чтобы даже глотнуть её крови, вызывала у меня стойкое омерзение, словно в её венах текла не кровь, а тошнотный супчик из нашей столовой. Мысль съесть её сердце была не лучше. Впрочем, я сомневалось, что оно у неё вообще есть. А тут ещё добрая докторша, не оставляющая попыток меня разговорить, обмолвилась, что меня определили в какую-то реабилитационную программу и назад я уже не вернусь. Что же, если так, то можно позволить узнать им немного того, что их так интересует. Завраться я не боялась, так как чётко определила для себя границу, дальше которой нужно было молчать, а всё, что я собиралась рассказать до неё, было самой настоящей правдой. 
   Позволив в один из сеансов снова себе раскрыться, я даже сама навела разговор на эту тему. 
   - Скажите, тётя Лена, а у вас есть мыло... такое душистое и пахучее? - спросила я. 
   - Есть. Если хочешь, я в следующий раз принесу его тебе. 
   - Да, было бы хорошо. Меня однажды им мыли. А ещё мыли голову шампунем. Он тоже такой хороший, - щедро я делилась своими воспоминаниями. - А потом мне подарили красивую и новую одежду. 
   - Наверно это был твой день рождения? - поинтересовалась психолог. 
   - Нет, - ответила я и, сделав долгую паузу, добавила. - Это было перед тем, как меня отвели в кабинет к директору. 
   Я сказала это тихо и трагично, чтобы она поняла, что я вступаю в сумеречную зону своих воспоминаний. 
   - А кто тебя мыл? - спросила она, стараясь закрепиться на этой позиции и не уйти далеко от темы. 
   Она знала, любой вопрос может быть последним. Я снова закроюсь и закроюсь надолго. 
   - Марьивановна... Она всегда моет девочек, перед тем как отвести к нему в кабинет. Доводит до дверей и говорит: "Будь послушной и громко не кричи". 
   Тётя Лена подсела ко мне ближе и нежно обняла. 
   - Расскажи, что было дальше, - попросила она. 
   - В кабинете играла музыка. Она всегда играет, а иногда очень громко. 
   - Почему? - поинтересовалась психолог. 
   - Чтобы не было слышно, как кричат девочки, - переходя на бесцветный голос и словно впадая в транс, ответила я. - Я вошла, и директор предложил мне конфету. Она была горькой и противной. А потом я запила её чаем. Он тоже был таким странным и гадким. Потом он предложил мне сесть ему на колени и стал меня раздевать... 
   Я замолкла, словно наткнулась на невидимую стену и с головой погрузилась в тёмные воспоминания, но завершить всё это надо было красиво и трагично, так, чтобы отбить желание выпытывать у меня дальнейшее. 
   - ...Нет ...нет ...нет. Не делайте этого... я не хочу... - во всё горло завопила я и забилась в истерике. 
   
   В душе каждого живёт маленький актёр. У одних он так и остаётся маленьким и сереньким, способным только на второстепенные и малозначимые роли, у других он вырастает в гениального и талантливого. Когда ты живёшь, окружённый всем готовым, любящими родителями и тебе не нужно прилагать много сил, чтобы привлечь к себе внимания, твой актёр живёт в тебе не востребованным. Ну, подумаешь, раз в недельку сыграешь святую невинность, разбив вазу. Вариантов, если нет в доме собаки или кошки, не так много. Играй не играй, всё равно накажут. Так что твой актёр прозябает на пустой сцене и не развивается. Совсем другое дело, когда его талант может принести тебе ощутимую пользу. Или сладости, или уход от неминуемой расправы. Неважно, кто начал драку, если в её финале на одной стороне парень, а на другой ревущая во всё горло девчонка. Кому поверят, ему или мне? 
   
   Сейчас я полностью дала волю своему актёру. Он ещё не был гениален, но уже мог сорвать бурные овации за хорошую игру. Человеку не искушённому трудно было разглядеть фальшь в моих слёзах. Возможно, Марьивановна и не купилась бы на этот цирк, но сочувствующая мне женщина, пусть даже и психолог, поверила мне сразу. Я позволила ей меня утешить, а потом ещё долго убаюкивать меня, сторожа мой сон, как сон Белоснежки. 
   Я гадала, хватит ли одной фразы, чтобы приставучий следователь вцепился в нашу грымзу, как терьер в свою добычу. Оказалось, хватило. Он, конечно, прибежал за разъяснениями и дополнениями, и тут я уже себя не сдерживала, рассказала всё, что знала, и даже слегка приукрасила. Не настолько, чтобы это вызвало недоверие, но достаточно, чтобы из свидетельницы, она превратилась в соучастницу. Стоило её посадить и копнуть поглубже, как и из других девочек посыпалась информация, да такая, какую никто даже не ожидал. А поскольку главный обвиняемый был уже мёртв, закон отыгрался на его соучастниках. В итоге, вышло громкое дело о педофилии, а дело об убийстве директора легло в архив, как нераскрытое. ...А я попала в обещанную доктором программу по реабилитации. 
   
*** 
   Руссия. 2001г. Город Рязань. Реабилитационный центр для детей. 
  Нас было пятеро. Пять девочек, подвергшихся насилию и объединенных в одну группу. По всей видимости, психологи считали, что общая беда должна нас объединить?! И да, и нет. Некоторые сошлись и стали хорошими подругами, другие, как, например, я и ещё одна девочка, всё равно держались особняком. 
   Говорят, друзья нужны всем. Возможно. Охотно верю, но заводить их только потому, что они "мне нужны" не собираюсь. Я никогда и никому в друзья не набивалась, но и на глупое предложение, давай дружить, никогда не отвечала согласием. На мой взгляд, щенячья и внешне восторженная девичья дружба малого чего стоит. Я видела, как друзей меняют по пять раз на дню или предают их за услугу или помощь. Быть доверчивой дурой и раскрыться тому, кто завтра ударит тебе в спину, я не хотела. Уж лучше надеяться на саму себя. 
   
   Несколько лет прошли в тишине и спокойствии. Мой зверь изредка просыпался, и тогда я шла убивать. Я не убивала кого попало, у меня был свой моральный кодекс. К тому же найти подходящую жертву всегда было просто. Достаточно было выйти на улицу красных фонарей и постоять у края тротуара. Я никогда не ждала долго, всегда находился любитель малолеток, который останавливался рядом и предлагал весело развлечься. Я всегда сообщала свой возраст и всегда спрашивала, не смущает ли его это. Были те, кто сразу же отказывался и искал подружку постарше, но были и те, чьи глаза только загорались от моих слов. Я садилась в машину, и мы отъезжали в укромное место, как правило, далеко за город, в лес. Никто не хотел, чтобы милиция застукала его занимающимся сексом с ребёнком, за это штрафом не отделаешься, можно сесть и сесть надолго. Впрочем, хоть я и раздевалась, до секса дело никогда не доходило, и я делала это не ради клиента, а чтобы не испачкать свою одежду, после чего сворачивала ему шею и пировала в своё удовольствие. 
   Наука прятать трупы была освоена мной быстро и в совершенстве. Силы мои росли, так что и возможности мои были больше. Я могла разорвать человека на куски и закопать в глубокой яме. У своих жертв я забирала только деньги; одежду, украшения, кредитки и прочее - я сжигала вместе с машиной. Пожар уничтожал все мои отпечатки и не оставляя криминалистам ничего, кроме выгоревшего остова, в котором даже не было трупа. Нет тела, нет дела! Простое правило, и если ты ему следуешь неукоснительно, мало шансов, что тебя поймают. Люди исчезают постоянно, и даже если проследить его путь до улицы красных фонарей, учитывая, как редко я там бываю, опознать меня невозможно. Сколько там таких неизвестных, кто уезжает с такими же неизвестными в таинственную даль, и никто из них потом не возвращается. 
   Назад в город я возвращалась на попутке. Иногда подсаживаясь в кабину, иногда вспрыгивая на грузовики на ходу. После этого я, как минимум на месяц, затихала и вела спокойный образ жизни прилежной школьницы. 
   Мои учителя радовались моим успехам. Я словно губка поглощала знания. Мы занимались по специальной программе, и поэтому учителям было не трудно давать мне материала больше, чем другим. Очень скоро я обогнала других учениц, и учителя стали заниматься со мной отдельно. Однако и это меня не удовлетворило. На деньги, которые мне доставались от моих жертв, я покупала новые книги, постоянно расширяя круг своих интересов. Включив в него криминалистику и расследование, я очень много почерпнула для себя лично. Поняла, где и какие ошибки я совершала и стала ещё осторожнее. 
   
*** 
   
   Был осенний вечер. Я возвращалась с очередного пиршества. Подсев в кабину к молодому, разговорчивому парню, я краем уха слушала его болтовню. В дороге скучно, поговорить не с кем, вот он сейчас и изливал мне свою душу. Он что-то у меня спросил. 
   - А? - рассеяно спросила я. 
   - Я спрашиваю, ничего, если мы завернём к моей сестре, я ей посылку закину, - повторил парень. 
   Я кивнула. До утра времени было ещё много, в любом случае успею вернуться. Грузовик свернул на просёлочную дорогу. Фары высветили ухабы и лужи от недавнего дождя. Покачиваясь из стороны в сторону, грузовик петлял по просёлочной дороге, пока не вырулил на поляну возле двухэтажного дома. 
   - Я сейчас, - бодро сказал парень, беря из-за спины свёрток и выпрыгивая из машины. 
   Как только его ноги коснулись земли, в доме раздался выстрел, а затем второй. Мы на мгновение замерли. Раздался женский крик. Парень бросил свёрток в машину, нашарил лежащую возле сидения монтировку и рванул к дому. Мгновение я раздумывала, а потом пулей вылетела из машины. Может это и не моё дело, но проще об этом думать потом. Все мои чувства обострились. Я не стала тратить время на то, чтобы зайти в дом и подняться по лестнице на второй этаж, а сразу, одним прыжком, взмахнула на крышу и влетела в комнату, в которой стреляли. В комнате было трое. 
   Раньше я никогда не встречалась с вампирами, зная об их существовании только по сказкам и легендам. Я даже не совсем осознавала, что я сама на одну треть вампир, ведь я не боялась света, да и довольно долго могла обходиться без крови. Сейчас, когда я их увидела, я, неожиданно для самой себя, поняла, кто они такие. Это были настоящие вампиры. 
   Один из них держал молодую женщину, медленно отводя её руку с оружием в сторону и приближаясь губами к её шее. Надо ли говорить, что её попытки сопротивляться были тщетны. Двое других стояли в стороне и явно ждали своей очереди полакомиться. 
   - Оставь её, - сказала я, хотя мой голос от волнения и страха слегка сорвался. 
   По лестнице загромыхали шаги. Дверь распахнулась, и мой попутчик ворвался в комнату. Движение, которое сделал один из вампиров, чтобы разоружить его и взять в захват, увидела только я. Ещё один попытался то же проделать и со мной, но, неожиданно для себя, сам оказался моим пленником. На их лицах мелькнуло удивление. Главный с шумом втянул в себя воздух и злобно поморщился. 
   - Полукровка, - презрительно бросил он в мою сторону. 
   Сейчас не время было выяснять, что он имел в виду. Возможно, позже, я порасспрошу их, ...если получится. 
   - Я сказала, отпусти, - повторила я. - И парня тоже. 
   Он недобро усмехнулся и стал наклоняться к шее женщины. Вот тогда время полностью остановилось. Предметы замерли. Даже замер сам воздух. Не знаю, как мне это удалось, но я двигалась намного быстрее их. Тот, что был в моих руках, лишившись головы, вылетел в окно. Второй, сперва лишился руки, а затем и его голова покатилась по полу, и только, когда я выдернула обе руки у их главаря, оставив его покалеченным, но живым, время снова вернуло свой привычный бег. Ещё живой, но не способный сопротивляться, вампир осел на пол. Освобождённая женщина упала без чувств, а парень недоуменно замер. 
   - Что стоишь, помоги ей, - кивнула я ему на женщину. 
   Он сделал шаг и только тогда пришёл в себя и засуетился. Уложил её на кровать и побежал за аптечкой. 
   - Почему ты назвал меня полукровкой? - спросила я. 
   - Потому что ты полукровка. Ты никто. Ни вампир, ни оборотень, - рассмеявшись, бросил он мне в лицо. 
   Мне очень хотелось его убить, но мной овладело любопытство. Перевязав обрубки его рук, чтобы он не истёк кровью, я оторвала ему ноги, чтобы он не сбежал, и уложила его на столе в гостиной. Если его регенерация такая, как описывают в книжках, то, только лишившись конечностей, он не сможет их исцелить, так что простые переломы не дадут желаемого эффекта. Очень скоро они срастутся, и он вновь обретёт силу. Парень, которого звали Дмитрий, с ужасом взирал на творимое мной. 
   - Не боись, я на твоей стороне, - успокоила я его. - Так что не суетись, и всё будет хорошо. 
   Женщине, как оказалось его сестре, Дмитрий, по моему совету, вкатал успокоительное и уложил спать. Ей и без того хватало потрясений на этот день. Части убитых вампиров я принесла в дом и побросала в разожженный камин. Закончив с этим, мы собрались за столом. 
   - Может, объяснишь, что здесь происходит? - попросил меня Дмитрий. 
   Он всё ещё недоверчиво косился в мою сторону, не доверяя мне, но понимая, что он заложник ситуации. 
   - Если коротко, то на твою сестру напали вампиры, - ответила я. 
   - А если подробно? - попросил он. 
   - Подробности все у него, - ответила я, указывая на искалеченного пленника. 
   
   Демоны живут среди нас. Внешне, они неотличимы от людей. Так же работают, ездят в метро, растят детей. Нам покажется это странным и невозможным, но тогда скажите, откуда столько сказок про вампиров, оборотней и прочей нечести? Неужели всё это люди просто придумали? Люди и полёт на луну придумали, и самолёты. И это тоже казалось сказкой, однако потом оказалось, что это правда. Демоны, такая же правда, как и всё остальное. Верим ли мы в них или нет, мир от этого не меняется. 
   Но демоны не были предоставлены сами себе. У них был свой закон, свои правила охоты на людей и своя власть. Власть заключалась в лице Князя тьмы. Он был повелителем всех демонов. Силовой структурой, позволяющей ему контролировать всех демонов, была созданная им организация под названием "Ирбис". Это была и армия, и полиция, и правительство, а поскольку демоны жили везде, то и "Ирбис" охватывал весь мир. Если ты нарушал закон, за тобой приходили, и тогда не жди ничего хорошего. Но если ты был законопослушным, то "Ирбис" о тебе заботился. Я была удивлена, узнав, что у демонов своя медицина, своя полиция и своя служба снабжения. Если ты относился к тому виду демонов, которому требуется человеческая кровь и плоть, ты не шёл на улицу в поисках жертвы, а всё, что нужно, получал в специальных пунктах снабжения. Сам "Ирбис" охотился на людей, но тоже не на всех. Я наивно полагала, что между людьми и демонами идёт вечная война, а оказалось, что они давно сотрудничают. 
   В тот вечер я узнала много нового о неведомом мне мире, ...но не всему поверила. 
   
   - Так кто же ты на самом деле? - в итоге спросил Дмитрий. 
   - Лучше тебе этого не знать, - посоветовала я, легко отрывая голову вампиру и бросая его останки в камин. 
   
   Домой я вернулась уже под утро и пешком. 
   
*** 
   
   Если вы думаете, что меня, как свою, признавали демоны, то вы ошибаетесь. Я была изгоем, полукровкой, которой сторонились все. Как люди сторонятся тех, чьё уродство делает их отличными от других, так и демоны отвергали тех, кто не был в их понятии чистокровным. Ублюдок, урод, выродок, полукровка. Как ни назови, значение всегда одно. Ты не такой как все, а значит, тебе нет места среди нас. 
   Пусть моё уродство давало мне ощутимые преимущества в скорости, силе и ловкости, это для них не значило ровным счётом ничего. Уродство, это уродство. Если у человека перепонки на руках и ногах, и из-за этого он лучше плавает, это не добавит ему друзей. Люди всё равно будут его сторониться, а протянутую им руку побрезгуют пожать. Скажете не так? В том-то и дело, что так. И чем сильнее отклонение от нормы, тем сильнее будет отторгать такого человека общество. Но, допустим, я привела пример с физическим уродством, и он не совсем соответствует моей ситуации. Тогда следующий пример. Америка. Пятьдесят лет назад. Ребёнок, рождённый от смешения белой и чёрной рас, был изгоем везде. 
   
*** 
   
   Ангелия. 2003г. Эшбери. 
  
   Сама, учась на отлично и опережая других девчонок на пару классов, я подтягивала их по учёбе. Когда есть за кем стремиться, это всегда интересно. К тому же, я хоть и держалась особняком, но не зазнавалась и, если меня просили, объясняла всё не хуже наших учителей. Девчата это быстро поняли и со своими проблемами в учёбе шли ко мне. Внимание всегда приятно, но даже это не делало их моими подругами. После того, как я узнала, кто я есть на самом деле, я очень остро чувствовала разницу между ними и собой. Знай они о моих делах, первыми бы отвернулись от меня. Я это понимала и не старалась с ними сблизиться. 
   
   Обучение по обмену было для нас приятным сюрпризом. Возможность съездить за границу, посмотреть на мир за пределами нашего городка, это так здорово. Все испытывали невероятный восторг и возбуждение. Нам тогда было по тринадцать лет. Половое созревание и первая любовь. Весёлая пора, особенно для наших учителей. Конечно, всё для нас было не так просто, как для других. Шрамы, оставленные в душах девчонок и уже немного затянувшиеся, снова стали кровоточить. Нельзя подвергнуться насилию без последствий, и пусть твоё тело будет здорово, покалеченную душу не так просто излечить. Мне было проще, я ведь только делала вид, что была жертвой. 
   Новый город, новая школа, где мы учились со всеми учениками. До этого наше обучение было отдельным, а контакты с другими учениками ограничены. Нет, не подумайте, нас не держали взаперти, но и не наталкивали как селёдок в бочку в один класс. Персональный подход и внимание, вот что нам давали учителя вместе со своими знаниями. А ещё была психолог, которая все эти годы продолжала работать с нами. Она старалась залечить наши раны и вернуть нас обществу, как полноценных его членов. Все девчонки, кроме меня, уже давно называли её нашей мамой, хотя она вовсе и не стремилась ей стать, а просто делала своё дело. 
   
   Новая школа встретила нас радостью и вниманием. Для них это тоже было большое событие. Девчат определили в один класс, а меня, поскольку я опережала программу, в класс на насколько лет старше. Я попала в выпускной класс. В необычную среду молодёжи. Здесь всё было не таким, как я привыкла. Интересы, речь, понятия. Здесь я впервые влюбилась. 
   Эдуард был звездой своего класса. Стильный, красивый пижон. Он обратил на меня внимание, наверно только потому, что я была для них всех чем-то необычным. Я ещё даже не оформилась в девушку и была гадким утёнком, но я была из другой страны, говорила не как они и выглядела по-другому. Хорошая жемчужина в коллекцию его трофеев. ...Жаль, поняла я это не сразу. 
   Он очаровал меня и окружил своим вниманием. Много ли девчонке нужно? Красивые слова, внимание и небольшие подарки, которые она будет беречь как сокровища, пряча их поближе к своему сердцу. Наш с ним роман был стремительным. Я и заметить не успела, как мы "случайно" оказались у него дома, где "так удачно" никого не было, и у нас были целые выходные впереди. 
   Я шла на это добровольно, наивно полагая, что он меня любит так же, как и я его. Знал ли он, сколько мне лет? Наверное, знал, но не задумывался. Свободная страна, свободные нравы. Дети взрослеют рано и рано уходят во взрослую жизнь. 
   Мы оказались в постели, и я позволила делать ему то, что он знал и умел лучше меня. Боль была терпимой, а сознание, что я стала его женщиной, а он моим мужчиной, опьяняющим. Ночь была длинной, восхитительной и радостной, но пробуждение было неожиданным и жестоким... 
   Меня разбудила сильная оплеуха. Кто-то сдёрнул с меня одеяло и рывком сбросил с кровати. Удар ногой в живот заставил меня согнуться пополам. Я словно выброшенная на берег рыба, жадно ловила ртом воздух и не могла его поймать. 
   - Ах, ты, шлюха... - истерически кричала на меня незнакомая мне девушка. 
   Иногда её голос срывался на визг. Ещё один удар ногой угодил мне по лицу, разбив мои губы в кровь. Я рванулась к двери и кубарем скатилась по лестнице вниз. Здесь я немного отдышалась. Сверху слышались крики и ругань. Эдуард, стараясь перекричать девушку, старался её убедить, что он любит только её, а то, что было у него со мной, вовсе не его вина. Дескать, вчера напился, а я этим воспользовалась. Я для него никто, и любит он только её. 
   - Да ты посмотри на неё! - слышался сверху его голос. - Неужели ты думаешь, я могу на такую запасть? Уродливая коротышка и плоская как доска... 
   Зверь внутри меня глухо зарычал и вырвался на свободу. Я его даже не сдерживала. Моё самолюбие было жестоко задето, и я сама хотела мести. Мести кровавой и жестокой. Взяв на кухне всё, что мне должно было понадобиться, я обшарила другие комнаты и нашла оружие. Хороший кольт сорок пятого калибра. Поднявшись наверх, я застала их ещё ругающимися. Моё появление они оставили без внимания. Встав так, чтобы они оба меня видели, я направила пистолет на девушку. 
   - Раздевайся, но без лишних движений. 
   Миг, и вся ссора была забыта. В их глазах мелькнул страх. 
   - Мариш, ты что... - постарался он меня успокоить. 
   - Заткнись, а то я её убью, - коротко бросила я. 
   Мой голос был спокоен, а взгляд холоден как лёд. Удивительно, но они сразу поняли, что лучше подчиниться. Девушка раздевалась поспешно, дрожащими и непослушными руками срывая с себя одежду. 
   - А теперь трахай её, - приказала я Эдуарду. - Ты же её любишь и никого кроме неё не хочешь, - с издёвкой добавила я. 
   Понукаемые мной, они занялись сексом. 
   - Скажи, разве тебе не противно? - спросила я девушку. - Ведь пару часов назад это же самое он делал со мной и делал это с охотой, уверяя, что любит только меня. 
   Девушка плакала и стонала одновременно. Не знаю, как ей, а мне было противно. Нет, возможно, будь Эдуард честнее и сразу скажи, что между нами кроме секса ничего не будет, всего бы этого и не было. Я всё могу понять и простое желание трахнуться тоже, но я ненавижу, когда играют моими чувствами, а потом отбрасывают в сторону, как использованный презерватив. Если ты мужчина, имей силы говорить правду. Зачем было мне врать про то, что он меня любит, про то, что я у него единственная. А она. Почему она просто не плюнула ему в лицо и, развернувшись, не ушла? Где её самоуважение и гордость? Или ей приятно, что об неё вытирают ноги? Используют её, а когда нет рядом, с лёгкостью заменяют другой? ...И ей не нужно было бить меня... это она сделала зря... Зверь во мне бесился и рычал. Я хотела их убить, но убить медленно, чтобы они оба мучились так же, как мучаюсь сейчас я. 
   Время шло, а я заставляла их заниматься сексом в разных позах, пока мне это не надоело. 
   - Привяжи его к кровати и засунь ему в рот кляп, - приказала я. 
   Когда всё было сделано, я заставила девушку сесть на него сверху и продолжить его трахать, пока он не кончил в неё. После этого я подошла и вручила ей нож. 
   - Разрежь ему грудь и достань сердце, - приказала я. 
   Она в ужасе отшатнулась. 
   - Нет, я не могу этого сделать. 
   Эдуард с ужасом смотрел на происходящее. В его глазах стояла мольба. 
   - Разве тебе не хочется наказать его за измену? - спросила я. 
   Она помотала головой. Вот она её дешёвая ревность. Запинать ногами другую, устроить скандал и ...простить. Я с силой вложила нож в её руку и обхватила её кисть своей. Она сопротивлялась, но я была сильнее, и лезвие неуклонно опускалось к груди Эдуарда. Предугадывая её желание завопить, я сунула ей дуло пистолета под рёбра. 
   - Только закричи, и я пристрелю тебя, - прошептала я. 
   Она послушалась меня. Страх лишил её сил сопротивляться, а желание выжить любой ценой овладело ей полностью. Эдуард метался, пытаясь сопротивляться, но это было бесполезно. Нож вошёл в тело и с хрустом пошёл вниз, рассекая плоть. Хлынула кровь, заливая лицо и руки девушки. Отложив оружие и отпустив руку девушки, я быстрым движением раскрыла грудную клетку Эдуарда и достала оттуда его, ещё бьющееся сердце. Аорты рвались как натянутые провода, кровь хлестала во все стороны. Предсмертный хрип прозвучал и затих. Я с наслаждением впилась в тёплое, сочное, но слегка горьковатое сердце, которое судорожно трепыхалось в моей руке. Кровь и плоть, что может быть приятнее. Утолив свой голод, я поднесла остатки сердца ко рту девушки. 
   - Ешь, - приказала я. 
   Её дух был сломлен, и она безвольно подчинилась мне. Я бы на её месте сопротивлялась до конца, тем более, что я не забрала у неё из руки нож, а значит, дала ей некоторую фору. Конечно, это бы ей не сильно помогло, что с ножом, что с пистолетом, она была против меня как ребёнок против взрослого, но она-то этого не знала и могла бы попробовать. Но нет, покорно повинуясь моей воле, она стала доедать остатки сердца Эдуарда, а когда она их проглотила, настало время завершать весь спектакль. Мысленно пройдясь по дому и создав у себя в голове всю картину следов, я подумала, как бы всё преподнести полиции. Зная, на что они будут смотреть, какие следы искать и как их трактовать, не так уж и сложно придумать сказку, которая не будет противоречить фактам. Картина выходила просто замечательная, мотив очевиден, а единственный свидетель, в чьей роли я собиралась выступить, распишет всё подробно и красочно. 
   Я склонилась к уху девушки. 
   - Не надо было меня бить. ...Ведь это не я во всём виновата, - сказала я. - Знаешь, я бы и твоё сердце съела с удовольствием, но, извини, придётся отказаться. ...Прощай. 
   В её глазах стояла мольба и ужас. Я быстро сделала несколько шагов назад, прицелилась и выстрелила. Голова девушки дёрнулась, и веер мозгов, смешанных с кровью, украсил стены замысловатым узором. Тело бросило вперёд. Влюблённая парочка последний раз в своей жизни была в объятиях друг друга. Было даже занятно смотреть на них с той позиции, где я сейчас находилась. Член парня всё ещё был возбуждён и был в ней, и сейчас на их соитие открылся наилучший обзор. Даже кровь, украсившая кровать и лужей скопившаяся на полу, не казалась неестественной, она словно дополняла их единение. Девушка, у которой нет мозгов, и парень, у которого нет сердца. Идеальная пара. 
   
*** 
   
   "Кровавая драма на Фуртенроад" 
   
   Сегодня, прибыв по звонку из соседних домов на Фуртенроад, сообщавших, что в одном из домов слышали выстрел, полиция обнаружила два трупа. 
   По словам комиссара Жигре, в доме разыгралась кровавая драма. Сын хозяев дома, выпускник одной из местных школ, заманил к себе свою несовершеннолетнюю одноклассницу и изнасиловал её. Когда утром к нему в дом пришла его девушка и застала его за этим занятием, движимая ревностью она убила его. Из надёжных источников нам стало известно, что перед этим она привязала парня к кровати, насиловала его, а затем вырезала и съела его сердце. Не дожидаясь, когда наступит её очередь и, будучи свидетельницей всего происходящего, первая жертва парня, найдя пистолет, оказала сопротивление. Полиция указывает, что хотя это и привело к смерти девушки парня, обвинения ей выдвигаться не будут. "Учитывая все обстоятельства, мы не можем заявлять, что она превысила нормы самообороны", - заявил комиссар Жигре. Сейчас девушка находиться под наблюдением врачей и психиатров. Она перенесла шок и сильное потрясение. 
   По нашим данным, эта девушка, имя которой просили пока не называть, прибыла в нашу страну по обмену учениками. Юная вундеркинд экстерном закончила несколько лет школы и сейчас является самой молодой выпускницей своей школы. 
   По данному делу ведётся следствие, но в полиции говорят, что дело не имеет тёмных пятен и вскоре будет закрыто. 
   
*** 
   
   Я сидела в кабинете для допросов. Рядом со мной сидела наша учительница, а напротив меня сидела женщина детектив. В глазах обеих светилось сочувствие и жалость ко мне. 
   - Мариша, ты должна рассказать мне всё, что с тобой произошло, - попросила детектив. 
   Когда полиция нашла меня в душе, голую, под холодными струями воды, забившуюся в угол с затравленным взором пережившего неописуемый ужас ребёнка, они даже не пытались меня расспрашивать. По мне всё было видно и так. Меня с рук на руки передали врачам, которые только подтвердили их самые страшные подозрения. Впрочем, доказательств того, что меня изнасиловали, в комнате было предостаточно. Эдуард благоразумно пользовался презервативами, но бегать выкидывать их, ленился. 
   Сейчас, после проведённых нескольких дней в больнице, детективы хотели поговорить со мной и узнать, что же произошло в доме. Я была единственной живой участницей этой драмы, и хотя, основываясь на выводах криминалистов, они уже сложили картину произошедшего, опросить меня всё равно было нужно. Я это понимала и не сильно сопротивлялась. Учитывая, что я пережила, они не будут на меня сильно давить. 
   Я кивнула, показывая, что я готова к разговору. Мы начали издалека. Когда я стала встречаться с Эдуардом, и как развивались наши отношения. Я рассказывала не очень охотно, словно не хотела всё это вспоминать. 
   - Знаете, однажды в парке он стал ко мне приставать, - рассказывала я. 
   - Как именно приставать? - спросила детектив. 
   Я замялась, словно не желая говорить, но потом ответила: 
   - Он прижал меня к дереву и полез рукой под юбку... И стал снимать с меня трусики... 
   При этих словах я смутилась и покраснела. Детектив постаралась меня успокоить, говоря, что расспрашивает меня не ради любопытства, а пытаясь понять всю картину. Я кивнула и мы продолжили. 
   Эдуард и так был бабником, а придать ему лёгкую окраску сексуально озабоченного парня было очень просто. Я рассказала, что не хотела вступать с ним в интимные отношения, считая, что ещё не готова к ним. Но мой отказ его не устроил. Они привёл меня к себе домой, где подмешал мне в безвредный на вид напиток алкоголь, а потом, когда я опьянела, воспользовался моей беспомощностью и изнасиловал. Я пыталась сопротивляться, но что может сделать тринадцатилетняя против здорового парня?! 
   Чем ближе мы приближались к самой кровавой части, тем скупее я становилась на слова, пока совсем не замкнулась и не заплакала. Допрос прекратили и больше ко мне не приставали. Они знали, что однажды я уже стала жертвой насилия, а улики им и без меня дорисовали то, что я им не рассказала. 
   
   Люди предсказуемы, особенно если знать, как они думают, какие выводы они сделают на основании тех или иных фактов и чему они поверят. Сами подумайте, я тихая и не конфликтная. Прекрасно учусь. Чудо, а не ребёнок. То, что я сирота, в любом вызовет сочувствие и желание окружить меня вниманием и заботой. Разве мог кто-нибудь предположить, что маленькая, тринадцатилетняя девочка, хрупкая на вид, способна хладнокровно убить? Нет. Это просто невозможно! 
   
   Конечно, был суд, и, конечно, рассматривали правомерность моих действий. Всё же я человека убила. Но никаких обвинений мне предъявлено не было, ведь я сама была жертвой. Дело моментально попало в газеты и вызвало большую шумиху. Меня держали вдали от репортёров, чему я была очень рада. Не люблю суету вокруг себя и пустые расспросы. Однако это событие повлекло за собой неожиданные последствия. Несколько семей изъявили желание удочерить меня. 
   
*** 
  Попасть в новую семью и обрести родителей, была мечта каждого сироты. Я тоже об этом мечтала, пока не разочаровалась во взрослых. Впрочем, желающих было и не так уж много. Когда я была ребёнком, я была самым настоящим диким котёнком. Маленькая и невзрачная. К тому же у меня был сложный характер, о чем мои воспитатели сразу сообщали потенциальным родителям. Кто захочет брать такую к себе в дом? Всем подавай белую и пушистую кошечку и такую, чтобы слушалась, а когда вам угодно, лежала у вас на коленях и мурлыкала. Так что желающих осчастливить меня не находилось. 
   Сейчас ситуация резко изменилась. СМИ преподносили меня в самом выгодном свете. И, несмотря на всю трагичность событий, и даже то, что я убила человека, появились желающие взять меня к себе. Не знаю, зачем это им было нужно, видимо сострадание было у них в крови. 
   Нет, не подумайте, что я презрительно относилась к этим людям. Я просто пыталась понять мотивы их действий, чтобы потом это не обернулось для них и для меня катастрофой. Расчётливость и логика уже были возведены у меня в энную степень. Может я и казалась ребёнком, но мыслила как взрослая. Без этого никак. Нельзя убивать людей годами и позволять себе быть беспечной и наивной. 
   Лично для себя я составила список критериев, по которым собиралась отсеивать потенциальных кандидатов. Благо, что моё согласие было основным и решающим в этом вопросе. Первое, и, на мой взгляд, самое важное - это быть в приёмной семье единственным ребёнком. Понятное дело, что сирот всегда охотнее отдают в семьи уже имеющие детей, но также могут и отдать в ту, что недавно потеряла ребёнка. Быть единственной для меня было жизненно важно. Тогда не будет споров, кто главнее, кого любят больше и тем более не будет обид, что тебя объехали куском пирога с общего стола. Я знала себя и прекрасно понимала, что долго не уживусь с другими детьми, тем более, если они начнут качать права у родителей за спиной. 
   Второе, это доход семьи. Деньги - не самое важное в жизни, но чем старше я становилась, тем острее ощущала их нехватку. Иногда даже приходилось просто грабить, чтобы добыть нужную мне сумму. Нет, не подумайте, я не тратила их понапрасну и не спускала их на ненужную мне мишуру. Все деньги уходили на книги, а они, как известно, не дёшевы. Тем более, если речь заходила о редких и специальных изданиях. Такие приходилось покупать втридорога из-под полы или даже на интернет аукционах. Хорошо ещё, что никто из моих учителей не совал свой нос на мою книжную полку и не представлял, сколько на самом деле всё это стоит. Нам выдавали деньги, но такой мизер, о котором даже заикаться было стыдно. Так что финансовая независимость была вторым по важности пунктом. 
   Я задумалась над остальным и поняла, что всё прочее, по сути, не важно. Национальная культура, вероисповедание, даже порядки в доме, под всё это несложно было подстроиться. Что на счёт чувств? Ну не думаете же вы на самом деле, что можно сразу воспылать любовью к малознакомому ребёнку, у которого за плечами тринадцать, далеко не сказочных, лет жизни. В данном случае, стерпится - слюбится, правильная постановка понятия. 
   
*** 
   Господин Шираки был послом. Солидный мужчина, спортивно подтянутый и спокойный. Он был представителем древнего японского рода и главой клана. Его маленькая, но в тоже время миловидная жена была европейкой. Недавно, при трагических обстоятельствах, они потеряли свою единственную дочь моего возраста. К их великому сожалению, своих детей они завести уже не могли. Я не вдавалась в подробности, но кажется, там было что-то со стороны самого господина Шираки. Так что вариант с суррогатной матерью или искусственным оплодотворением им тоже не подходил. Услышав обо мне, они долго думали, но в итоге решили, что я, как никто, способна заменить им их дочь. Даже мой невысокий рост был в этой ситуации положительным качеством. Не очень весело взирать на свою дочь снизу вверх. 
   
   Нас познакомили. Наша психолог, специально прилетевшая сюда из Руссии, как только узнала о том, что со мной произошло, долго с ними беседовала, давая им понять, с какими трудностями они могут столкнуться. Видимо запугать их ей не удалось. Они, пообщавшись со мной, стали тверды в своём намерении, как камень. Я постаралась произвести на них впечатление, что, в общем-то, было не очень сложно сделать. Прикидываться белой и пушистой я уже умела. Моя эрудиция и знания впечатляли любого, кто меня не знал, а довершило всё прекрасное владение японским языком и знание их культуры. Я сразу поставила всю ситуацию в чисто японском духе. Покорное повиновение и вежливая просьба позаботиться обо мне и научить всему, что они знают. 
   Это мы, Европейцы, выставляем всё горделиво на показ. Двигаемся вперёд нахраписто и нагло. Заставляем подстраиваться под нас или сгибать нас ещё большей силой. В Японии всё по-другому. Там ты быстрее получишь желаемое, если смиренно попросишь, чем, если будешь ломиться вперёд, как медведь через валежник. 
   Я чётко дала понять, что им не придётся бороться со мной, и это решило их последние сомнения. 
   
*** 
   Ангелия. 2003г. Эшбери. Поместье Шираки. 
   Мой новый дом был весь в Японском стиле, и порядки здесь были тоже чисто Японские. Мне делали поблажки, но я быстро усвоила, что нужно делать и дважды свои ошибки не повторяла. Господин Шираки первоначально держался отстраненно и холодно, но это вовсе не значило, что я ему безразлична. Он присматривался ко мне, создавая своё мнение. Я тоже присматривалась к нему. 
   Однажды он позвал меня в Додзё. 
   - Маришка. У тебя в душе живёт боль и обида. Я хочу помочь тебе обрести гармонию и мир, - сказал он. 
   Мдя... Ладно, если он так думает, что ж, блажен кто верует. Будем лечить несуществующие душевные раны. Забавно, но не обременительно. Так началось моё обучение Кун-фу. Немного поздновато, по меркам моего приёмного отца, но я собиралась наверстать упущенное. Моя сила и ловкость, а главное скорость, здорово мне в этом помогали. Я не показывала всё, на что я способна. Зачем? При желании мне бы хватило одной силы и скорости, чтобы его победить, но я действительно хотела изучить это боевое искусство. Кто знает, вдруг я столкнусь с таким же быстрым и сильным противником, и тогда в ход уже пойдёт умение драться. 
   Рюдзи, так звали моего приёмного отца, был поражён моей физической подготовкой. Он ожидал получить в ученицы слабую нескладёху, которую и пальцем тронуть боязно, а оказалось, что я сильнее, чем можно подумать. 
   
   Сырая рыба не самая лучшая замена сырому мясу, но лучше, чем ничего. На некоторое время я спрятала своего зверя, не давая ему воли. Он был полуголодным, но вёл себя смирно. Даже полнолунья меня не сильно тревожили. Медитация и самоконтроль действительно позволили обрести мне внутреннюю гармонию. Может быть не полностью, но достаточно, чтобы я контролировала себя. Следующей моей целью, к которой я стремилась, было полное осознание себя как целостной личности и объединение моей человеческой и звериной сущностей. 
   Вы думаете, что в вас есть целостность по определению, а мне это предстоит только постичь. Вы наивны. Противоречия живут во всех, и по-настоящему целостных личностей очень мало. Моё преимущество перед вами в том, что я знаю своего зверя, а вы нет. Я не воюю с ним, а вы его держите в самой глубокой и тёмной яме. Я знаю, когда он обретает силу, а для вас это будет полной неожиданностью. 
   Думаете, я вру? 
   Просто жизнь не ставила вас в такие рамки, где вы можете выжить, только пробудив своего зверя. Те, кто побывал на войне, знают. Или ты, или тебя. Там нет места гуманизму и человечности. Есть враг, его надо убить. Ты видишь его в свой прицел и стреляешь. Тебя не волнует: есть ли у него семья, дети, любящий ли он муж или хороший друг. А ведь, если задуматься, он не хуже и не лучше вас. Он такой же человек, и всё, что вас разделяет, даже не ваша личная вражда. Чем вы заслужили то, что вы останетесь живы, а он умрёт? Только тем, что прицелитесь точнее и нажмёте на курок быстрее него. Банально и просто. 
   Убив другого, вы переступаете через себя. Через общечеловеческие нормы и мораль. Пусть убийство будет оправданным и вас не будут за это судить, лично для вас ничего не меняется. Вы отняли жизнь. И сделали это даже не по личным мотивам, а это значит, что не найдёте в себе ни оправдания, ни утешения. Просто убить, когда мстишь. Есть мотив и желание, а самое главное, что есть оправдание! Отомстив, вы испытаете облегчение. Око, за око, зуб, за зуб. Древний как мир закон. Он живет и будет жить. 
   Но если нет мести, нет желания убить, а вы это делаете, что тогда? Что вас оправдывает? Они плохие, вы хорошие? Вы за демократию, они против неё? Вы несёте им свет истинной веры, а они неверные? Ни одна война не бывает оправданной с точки зрения человека. 
   И вот вы оказались на войне. Волею судьбы или вы сами того захотели, неважно. Выжить здесь можно только одним способом, пробудить своего зверя. Только он способен вовремя учуять опасность и уйти от пули. Только он нажмёт на курок раньше, чем вы задумаетесь, а кто по ту сторону прицела. Только он позволит вам выжить в этом аду и, возможно, не сойти с ума. 
   А знаете, почему потом бывают проблемы у тех, кто возвращается в мирную жизнь? 
   Раз дав волю своему зверю, его уже невозможно загнать обратно в яму. Он требует свободы, и это рождает конфликт в душе. Вы отторгаете его, а ведь он часть вас. Тёмная, злобная, жестокая, но это всё вы. ...А нельзя жить и противоречить самому себе. Попробуйте, откажитесь от использования правой руки, хотя бы на день. Трудности, с которыми вы столкнётесь, ничто, по сравнению с тем, с чем вы сталкиваетесь, когда отвергаете часть самого себя. 
   Я не говорю, что вашему зверю нужно дать полную волю и подчиниться ему. Я же ему не подчиняюсь. Будь воля моего зверя, я бы убивала каждый день, всех подряд без разбора. Но я этого не делаю. Нет, не подумайте, я не оправдываюсь пред вами. Я не чувствую своей вины за свои убийства. Даже с точки зрения солдата, у меня больше мотивов желать смерти своим жертвам, чем у него. Я не прикрываю свои убийства ложными доводами. Я честна и открыта. 
   Я хочу есть, а они моральные уроды, по которым не стоит даже плакать. Вы только подумайте, с каким бы азартом и рвением воевали солдаты, знай они, что в противоположных окопах все сплошь педофилы и извращенцы... 
   Ладно, отвлеклась... так вот. Своего зверя надо приручить и жить с ним в гармонии и согласии. Он часть вас и он полезен. Не всегда, но порой его надо выпустить. Иногда чуть-чуть, чтобы тот, кто вам угрожает, понял, что и у вас есть зубы. А иногда полностью, чтобы отстоять свою жизнь. Чего будет стоить ваш гуманизм и человечность, когда нужно просто дать в зубы. Не со всеми можно договориться. Это аксиома. Попытаться стоит, но если не получилось, вы должны пойти до конца. 
   Стоять и морализировать, когда насилуют и убивают вашу семью, это даже не глупость. Что бы там не говорили святоши о царствии небесном и воздаянии после смерти, оттуда ещё никто не вернулся, чтобы подтвердить, что там всё так, как нам расписывают. А мы живём здесь и сейчас. И грош вам цена, если вы не смогли защитить своих близких и свою жизнь. На какой рай небесный вы рассчитываете, если здесь показали себя трусом и лицемером. Вы испугались выпустить своего зверя. Вы испугались самого себя. Извините, но рай вам не положен, потому что там, вы на сей раз уже целую вечность, будете терзаться сомнением, страхом и стыдом. И никакая мораль вам не поможет. Вы превратите рай в свой личный ад. 
   Как вы живёте здесь, таким вы шагнёте и за порог жизни. 
   Можете меня осуждать, не любить и даже ненавидеть. Но, на деле, я ближе к раю, чем вы. Я лишена лицемерия и стремлюсь к гармонии. Да, я убийца. Но кто сказал, что тот, кто пусть даже ни разу в жизни не брал в руки оружия, не убил тысячи. Тот же Гитлер и Сталин. Или брокер на бирже, который довёл кого-то до разорения и самоубийства. Не думайте, что если не смотрели в глаза умирающего под вашими руками человека, на ваших руках нет крови. Вопрос не в том, сколько вы совершили грехов, сколько в том, как лично вы к этому относитесь и насколько вы в гармонии сами с собой. 
   
*** 
   
   Ангелия. 2004г. Эшбери. 
   
   Моё обучение происходило дома. Это было удобно всем. И мне, потому что со мной работали персонально, и не надо было подстраиваться под других учеников, и моим новым родителям, потому что так меня было проще охранять. В силу богатства и положения моей семьи, я теперь уже не могла гулять столь свободно, как раньше. Ко мне приставили пару телохранителей, которые пугающей свитой ходили за мной по пятам, не сводя с меня глаз. Конечно, при желании, я запросто могла бы уйти от них, но зачем тревожить родителей по пустякам. И, в конце концов, есть ночь, когда все думают, что я сплю в своей комнате. Особняк хоть и охранялся хорошо, но не настолько, чтобы я не могла незаметно выйти и вернуться. 
   
   На первую охоту я отправилась только тогда, когда полностью освоилась на новом месте. Изменив внешность при помощи макияжа и парика, я вышла на местную алею путан. Что не говорите, но есть вещи, которые не меняются от страны к стране. Полки в магазинах, кассы на выходе, автобусные остановки и... улица красных фонарей. 
   
   Рядом со мной притормозила дорогая машина. Шофёр оценивающе окинул меня взглядом. Я склонилась к его окну. 
   - Сколько? - спросил он. 
   Я назвала цену. Я никогда не заламывала высоких цен. 
   - Но хочу предупредить, мне всего четырнадцать, - сказала я. 
   Он на минуту задумался, потом хмыкнул и коротко сказал: 
   - Садись. 
   Машина летела как птица, и вскоре мы оказались в унылом пригороде, полном старых домов и складов. Ничем не хуже леса. Здесь можно обораться, никто даже ухом не поведёт в твою сторону. Если, конечно, здесь вообще кто-нибудь есть в такое время. Мы заехали в один из гаражей. 
   - Пошли, - коротко крикнул мой провожатый, вылезая из машины. 
   Я спокойно пошла за ним. Он привёл меня в захламлённую комнату, где была большая кровать. Застоявшийся запах крови витал в воздухе. Здесь явно кого-то убили, и убили не одного. Моё чутьё охотницы не могло меня подвести. 
   - Ты маньяк? - спокойно спросила я. 
   - Что? - недоумённо спросил мужчина. 
   - Я спрашиваю, ты маньяк? Хочешь меня убить? 
   В моём голосе не было страха, только любопытство. Он нахмурился и стал крадучись подходить ко мне, пряча за спиной руку. 
   - Нет, ты что, мы только развлечёмся, - лепетал он. 
   Видимо боялся, что я сейчас побегу и ему придётся меня ловить. Я подошла к нему вплотную и, схватив его за руку, вытащила её из-за спины. В ней был большой мясницкий нож. Он был удивлён моей силе и попытался меня ударить. За это он заработал удар в солнечное сплетение. Бросив его на кровать, я обошла его логово. Грубая работа, дилетантская. Рай для криминалистов. Ни одна защита не возьмётся оспаривать такие улики. Один алтарь в соседней комнате чего стоит. Тоже мне, любитель трофеев. Я вернулась к маньяку и села рядом с ним на кровать. Он лежал в позе эмбриона и всё ещё отходил от моего удара. 
   - Любишь маленьких девочек? - спросила я. 
   - Я люблю... когда кричат. Это здорово. Видеть, как она получает удовольствие, и жизнь уходит из неё... - лепетал он. 
   Да уж, с головой у него не всё в порядке, хотя в извращённости ему не откажешь. 
   - А потом что? - спокойно поинтересовалась я. 
   - Потом, есть. Я люблю готовить. На каждую часть тела у меня своё фирменное блюдо, - ответил он и стал описывать каждое из них. 
   На этот раз, я не разделась, а оделась в комбинезон химзащиты. Потом я его уничтожу, но зато в этом логове вообще не будет моих следов и отпадает надобность в принятии душа. Учитывая, что с самого начала я была в красивых перчатках, отпечатков я не оставила даже в машине. Разделать этого маньяка на куски было проще простого. Я, пока ещё он был жив, отрывала у него по небольшой части. Сперва пальцы, потом кисти, потом уже целые суставы. К моей радости этот гад оказался живучим и в полной мере ощутил страдания своих жертв. Лично меня, это действие не возбуждало. Я бы с большим удовольствием выпила его кровь и, съев его сердце, ушла. Но человеческое во мне хотело отмщение за его жертв, и я дала этому волю. Когда он умер, только тогда я напилась его крови, припав к одной из кровоточащих вен. Потом доделала свою работу, превратив его в груду бесформенного мяса. Достала сердце и аккуратно упаковала его. Здесь его есть мне не хотелось. Попутно я выдрала и все остальные его внутренние органы. Если я не собиралась прятать тело, надо было сделать так, чтобы не было никакой аналогии с другими убийствами, связанными со мной. На однообразии многие прокалывались. Покончив со всеми делами, я ещё раз осмотрела его логово и обнаружила люк в полу под его кроватью. Заглянув туда, я увидела две пары затравленных глаз, со страхом смотрящих на меня. Да уж, я являла собой страшное зрелище. Белый балахон, весь покрытый кровью, делал моё тело бесформенным, не позволяя определить мой пол. Большие очки открывали только глаза, а рот и нос закрывала медицинская повязка. Я была больше похожа на хирурга после операции, чем на человека. Доставать жертв маньяка из подвала я предоставила полиции. Воспользовавшись его собственным телефоном, я сообщила им адрес и, до того, как они приехали, удалилась. 
   Полагаю, они будут и рады, и озадачены. Спасение двух жертв, это повод для радости, а вот то, что маньяка самого разделали как рождественского кролика, не очень. Изобилие улик против жертвы и полное отсутствие их от его убийцы будет означать, что дело глухое и никогда не будет раскрыто. Если, конечно, кто-то самолично в нём не сознается, а этого не будет никогда. Даже описание спасёнными предполагаемого убийцы не поможет полиции. Попробуйте найти кого-то, непонятно кого. Неопределённого пола, неизвестного роста, так как снизу, сидя в яме, рост не определишь. Цвет волос - не известен. Цвет глаз - не известен. Всё, что можно сказать с уверенностью, этот некто - светлокожий европеец, а их многие миллионы. 
   
   Избавившись от окровавленного балахона, я вернулась домой. Здесь, в спокойной обстановке, нежась под струями горячего душа, я и полакомилась сочным сердцем. Оно уже успело остыть, но это меня не сильно расстроило. Остатки крови мешались с водой и стекали по моему обнажённому телу. Рисуя замысловатые завитки, алая вода уходила в сток. Я надавила на багровое сердце, и капли крови упали в воду, рождая новый, замысловатый узор. Мясо было сочным и свежим. Только подумать, ещё недавно оно качало через себя кровь, даруя жизнь этому уроду. Ну, уж, нет. В качестве еды, на мой взгляд, оно больше подходит. Бедные девочки, которых он замучил. Заставлял страдать перед смертью. Я только дважды делала подобное, но не жалею ни об одном разе. Они это заслужили. Впрочем... чаще я предпочитаю убивать быстро, даруя безболезненную смерть. 
   Моя рука скользнула по телу. Я уже стала обретать формы. Наметилась грудь, бёдра стали больше. Кровавый след от руки быстро смыла вода, и тело снова стало белым и чистым. Приятная сытость в животе и тепло разморили меня. Я легла на дно душа. Капли падали на меня, разбиваясь как дождь. Было и приятно, и возбуждающе. Я хотела чего-то ещё, но чего, никак не могла понять. Ладно, пустое. Незачем себя терзать. Придёт время, пойму. 
   
*** 
   
   Охота на маньяков и убийц стала моим хобби. К сожалению, я не располагала полным объёмом информации о них, но никто не мешал мне делать выводы на основании того, что печаталось в газетах и показывалось по телевизору. И у меня было преимущество, я всегда могла ловить его на живца. Я не стремилась стать супергероем, вроде человека-паука, и своей тенью наводить на преступный мир ужас, мне просто нравилось состязаться с полицией, кто кого умнее и раньше доберется до него. Немного подумав, я решила, что мучить их пустое дело, и стала убивать сразу в привычной мне манере. Но я по-прежнему пила их кровь и забирала сердца, из-за чего прослыла "Похитителем сердец". Не спрашивайте, почему полиция решила, что я мужчина крепкого телосложения и невысокого роста, иногда выдающий себя за женщину. Я сама долго над этим хохотала. Улик я им по-прежнему никаких не оставляла, но всегда, закончив своё дело, звонила с телефона жертвы и сообщала, где они могут найти останки очередного морального урода. Изменить голос, чтобы подыграть их ложным выводам обо мне, было просто. 
   Но к моему великому сожалению, стоит появиться в доме кошке, переводятся мышки. Преступный мир не безграничен, а маньяков в нём не так много. Когда они, сперва в нашем городе, а потом и во всех окружающих городах, вывелись как вид, охотиться мне стало не на кого. Даже обычные преступники притихли, когда поняли, что тот, кто на них охотится, беспощаден и неумолим. Похоже, что в идее супергероя всё же есть доля истины, но работает это только тогда, когда супергерой сам карает виновных, потому что вера в правосудие давно утеряна людьми. Мафиози откупаются от любых обвинений и все это знают. Сегодня он убил человека, завтра его выпустят под залог, а послезавтра его адвокаты развалят всё дело. То улики не так собраны, то показания не полны, то свидетель отказался свидетельствовать. Намного тяжелее договориться с тем, кто сам тебя судит. Мне безразличны доводы и оправдания, если я знаю, что он виновен, его ждёт смерть, а меня пир. 
   Был у меня один такой, сам адвокат. Мы с ним довольно долго беседовали, и он всё старался меня убедить, что он не причём. Только мне даже заключения криминалистов видеть не нужно. Мои чувства развились настолько, что я могла найти след недельной давности после затяжного дождя. Я не знаю, как это работало, ведь я ощущала даже не запах, а какой-то астральный след, оставленный человеком в этом месте. И я всегда знала, когда мне врут, лучше всякого детектора лжи. Так что я не могу сказать, что моя карающая рука карала безвинных. 
   Я разрешила адвокату написать прощальное письмо своим детям и жене, после чего убила его. 
   
   Странно, но я совершенно не брала в расчёт мифическую организацию Ирбис. Сколько я не пыталась о ней узнать, никакой информации не было. Со временем я стала думать, что это не более чем враньё замученного вампира, стремящегося напугать маленькую дурочку и выжить. 
   
*** 
   
   Вопрос, куда мне пойти учиться дальше, не возникал. Я продолжала изучать всё, до чего только могла дотянуться. Обучаясь заочно сразу в нескольких институтах, я экстерном сдавала сразу несколько курсов. Проглотив за два года пятилетнюю программу, я стала самой молодой выпускницей. Дальше была магистратура и докторантура, тоже не одна, а сразу по нескольким направлениям. 
   Так я достигла своего двадцатилетия. 
   Из гадкого утёнка я постепенно превратилась в прекрасного лебедя... маленького роста. Мои приёмные родители души во мне не чаяли. Смирившись со своей утратой, они перенесли всю свою заботу и внимание на меня. Я просто купалась в их любви, платя им той же монетой. Не думайте, моё сердце не каменное, и то, что я убийца, не лишает меня возможности любить и быть любимой. Мне не чуждо всё человеческое. Не сразу, но я поверила им, доверилась и, впервые в жизни, не обманулась. Вера в людей вернулась, хотя и не полностью. 
   
*** 
   
   Ангелия. 2010г. Эшбери. Поместье Шираки. 
   
   Сердце ёкнуло, и тарелка выскользнула из моих рук. Только что целый белый диск с красивой золотистой вязью по канту разлетелся на мелкие кусочки. К счастью?! Ну да, велико счастье теперь убирать всё это. И красивой тарелки на одну стало меньше. Что это? Плохое предчувствие или просто я ещё не проснулась и не до конца отошла от сна? Я мельком взглянула на календарь. Скоро полнолунье. Не самое лучшее для меня время. Не удивительно, что плохие сны посещают меня всё чаще и чаще. Я взяла совок и метёлку и стала убирать осколки. 
  Почувствовав за спиной чьё-то присутствие, я резко выпрямилась. Незнакомец стоял в дверях, подпирая косяк. Вся его поза была расслабленной, но я поняла, что ему хватит и доли секунды, чтобы перейти к действию. Силен... силён и очень опасен. Хотя аура спокойная, но мелькают багровые всполохи агрессивных намерений. Правда, они ещё далеко, словно отголоски его мыслей. Словно он составляет своё собственное мнение обо мне, переоценивая то, что знал до этого. 
   Стоп! 
   Он здесь именно ради меня. Как проник, это уже другой вопрос. Если пропустила охрана, значит проверенный и свой, если вошёл сам, значит, достаточно ловок и ещё опаснее, чем я думаю. 
   - Желаете чаю? - вежливо поинтересовалась я, откладывая совок и метёлку в сторону. 
   Он отлип от косяка и молча сел за кухонный стол. Обычно чай подавали в гостиную, но раз он хочет на кухне, желание гостя закон. Тем более что сейчас он сам себя поставил в менее выгодную позицию. Захоти он на меня напасть, стол будет только помехой. Всё это я отмечала дальней частью сознания, а руки уже делали привычное дело. 
   Я не чуралась работы по дому и, хотя у нас был целый штат прислуги, готовить я любила. Конечно, я не делала это каждый день и на всех, но приготовить что-нибудь вкусненькое родителям, это всегда пожалуйста. 
   Я приготовила чай и подала его гостю. Он попробовал и остался доволен. 
   - Я долго тебя искал, - низким баритоном сказал он. 
   Довольно фамильярен. Я еле заметно кивнула, ничем другим не выразив своей реакции. 
   - Я знаю, что ты... похититель сердец, - добавил он спокойно, но в тоже время собравшись и следя за моей реакцией. 
   - А ещё я Мата Хари и королева Англии по совместительству, - ехидно ответила я. 
   Если он из полиции, может идти лесом. У них ничего на меня нет, а пытаться вытянуть из меня добровольное признание, пустая трата времени. 
   - Что скажут твои родители, когда узнают, кто ты на самом деле? - спросил он. 
   Дешёвый ход. Я даже не дёрнулась. 
   - Когда допьёте чай, прислуга проводит вас, - сказала я, разворачиваясь и собираясь уйти. 
   - Знаешь, как я тебя нашёл? - спросил незнакомец вдогонку, я, не оборачиваясь, почувствовала его движение. 
   Разворот, захват, бросок. Мужчина оказался на полу, а я тут же отступила в сторону, высвобождая спрятанный в моём кимоно нож. Я его ещё не показала, пряча в рукаве, но в любую секунду была готова пустить его в ход. Незнакомец лежал и не спешил вставать. Видимо знал не только, кто я, но и на что я способна. Я уже давно превзошла своего отца в технике боя. Помножьте это на мою силу, ловкость и скорость, и поймёте, какой машиной смерти я стала. Но по спине пробежал холодок. Неужели Ирбис? 
   - Ты не поняла, я хочу с тобой поговорить, - миролюбиво сказал он. 
   - О чём? - коротко спросила я. 
   Зная его намеренья, будет проще ему противостоять. 
   - Хочу предложить тебе работу... Ту, которая тебе нравиться, - поспешно добавил он. 
   Я сразу поняла, о чём он говорит и насторожилась. Слишком много знает, жаль нельзя его прямо здесь убить. Хотя... если он из Ирбиса, он работает не один, его исчезновение не останется незамеченным. Придут другие, а это плохо. Я-то ускользну, но вот родители... Он с быстротой молнии оказался на ногах и одним движением забрал у меня нож. Я отшатнулась. Он специально позволил себя победить, чтобы оказаться ближе. Он не человек. Человек не способен двигаться с такой скоростью. Даже для меня он был быстр. 
   - На, - сказал он, возвращая мне нож. - Я не собираюсь с тобой драться. Знаю, что ты хороший боец... Я хочу только поговорить. 
   Только раздувающиеся ноздри выдавали моё волнение. 
   - Давай вернёмся на кухню, - предложил он, беря меня под локоть и провожая на кухню. 
   Мы сели за стол. 
   - Меня зовут Ден Троков, - представился он. - Я начальник одного из отделений Ирбиса. Мы занимаемся поимкой всех тех, кого другие поймать не могут, и даже тех, в чьё существование не верит большинство людей. 
   Он сделал паузу, давая мне время оценить сказанное им. Я промолчала. 
   - Ты веришь, в существование демонов? - спросил он. 
   - Сталкивалась... с вампирами, - ответила я. 
   Он, хитро прищурившись, посмотрел на меня. Наверняка потом постарается вызнать, где и когда. 
   - Так вот, я хочу предложить тебе работать на Ирбис. ...Мы тебя уже давно вычислили, но долго думали, что с тобой делать, - сказал Ден. - С одной стороны, ты нарушала закон, а с другой, карала тех, кто этого заслуживает. Так что на все твои прежние дела решено закрыть глаза и предложить тебе работать на нас. 
   - Надо так понимать, что, если я откажусь, ваши глаза снова откроются, - сыронизировала я. 
   Он пожал плечами. 
   - Сама понимаешь, мы не можем позволить всем и каждому вершить правосудие по своему усмотрению. К тому же ты лишаешь нас нашей добычи, а это нас не устраивает. Так что или ты добровольно служишь закону, или... - он развёл руками, давая понять, что вариант "или" подразумевает не самый приятный выбор. Так что мне оставалось, только согласиться. 
   - Хорошо, - просиял Ден. - Завтра я пришлю за тобой машину и поговорю с твоим отцом. Думаю, он не будет против, если ты станешь работать на нас. 
   Я настороженно глянула на Дена. 
   - Не бойся. Ничего из того, что ему знать не следует, я сообщать не буду, - успокоил он меня. 
   - Можно спросить? ...А кто вы? Вы ведь не человек. 
   Он кивнул, но кто он не сказал. 
   - И вам не противно иметь дело с полукровкой? 
   Ден тихо рассмеялся. 
   - Не удивительно ли то, что среди мулатов много красивых людей? - вопросом на вопрос ответил он. - Нет, я не из тех, кто придерживается расовой чистоты. Для меня важнее, какая ты на самом деле, а ты удивительный и редкий феномен. 
   Я удивлённо и вопросительно посмотрела на Дена, прося пояснений. 
   - Дело в том, что ты единственная в своём роде. Такое невероятное стечение обстоятельств и не менее удивительный факт, что ты выжила и обрела силу двух совершенно разных видов, само по себе чудо. 
   Услышать это было приятно, хотя я понимала, что его мнение разделяют не все, но знать, что хоть кто-то ценит меня за то, какая я есть, было важно. 
   
*** 
   
   Спала я тревожно. Когда мир вокруг тебя меняется не по твоей воле, это пугает. Я привыкла контролировать ситуацию, а сейчас её контролировал Ден. Моего доверия он ещё не завоевал, хотя расположить меня к себе ему удалось. 
   Утром я встала рано и начала день с хорошей разминки и медитации. Надо было взять себя в руки. От того, как я сама себя преподнесу, зависело то, как ко мне будут относиться. Конечно, я волновалась. Одно дело знать, что есть такие, как я, и совсем другое дело, с ними встретиться, влиться в их коллектив. 
   Здание, к которому мы подъехали, ничем особым не выделялось. Внешне, обычное офисное здание, коих множество в каждом городе. Мы поднялись на лифте на седьмой этаж и вышли в большой холл. Здесь меня встретил Ден и самолично повёл дальше, вкратце рассказывая об отделе. 
   Здесь были разные службы, специализированные на разных направлениях. Человеческое невероятным образом сочеталось с демоническим. Криминалисты соседствовали с ищейками, способными взять самый призрачный астральный след. Были наблюдатели, охотники, даже был свой спецназ. И в тоже время были свои детективы, юристы и аналитики. Здесь работали и люди, и демоны, и даже полукровки, вроде меня. 
   Ден привёл меня в один из кабинетов, где передал меня суровой на вид женщине. 
   - Сейчас пройдёшь тесты, чтобы мы лучше представляли, для чего ты подходишь и какие потребности испытываешь, - сказал мне Ден, оставляя меня один на один с этой цербершей. 
   Дамочка оказалась дотошной до невозможности. Её интересовало абсолютно всё. Когда я первый раз убила? Кого? Как? Что испытывала? И так далее. Она вытягивала из меня всю подноготную. Не всё мне хотелось ей рассказывать, но она быстро дала мне понять, что сотрудничество, единственное, что принесёт мне пользу. Мы общались долго, почти весь день. На следующий день меня отдали другому специалисту, который на этот раз должен был оценить мои физические данные. Затем был ещё один специалист, и ещё один, и ещё один. Я побывала у медиков, которые оценили моё здоровье и изучили меня с ног до головы. Взяли все мыслимые и немыслимые анализы. Побывала у медиумов, которые долго и дотошно исследовали мою ауру. У ещё целой кучи специалистов, действий и манипуляций которых я даже не понимала. Целый месяц меня передавали с рук на руки, пока всё это не закончилось в кабинете у Дена. 
   Он сидел, задумчиво изучая моё досье на своём компьютерном столе. Часть материала была выведена на большой экран на стене. Были там и мои фотографии в полный рост, полностью обнажённой. Когда их сделали, даже не знаю. Увидев их, я немного смутилась, и волна негодования поднялась в моей душе, но я быстро подавила её. Ден указал на кресло напротив себя. Я села. Он отвлёкся от изучаемых документов и внимательно посмотрел на меня, словно видел меня впервые. 
   - Ты феноменальна не только по своей сути, но и по своим способностям, - сказал он. - Ты хороший аналитик, у тебя изумительное чутьё ищейки, и ты сильна как охотница. Любой из моих отделов будет рад заполучить тебя. Но... - он сделал паузу и, встав, прошёлся по кабинету. - Наш психолог утверждает, что ты не сможешь работать в команде. 
   Уже имея некоторое представление о Дене, я не спешила делать выводы. Он любил небольшие театральные сценки. ...Пижон... 
   - По натуре, ты одиночка. Свободный агент. И будешь работать под моим непосредственным началом, - завершил он свою сценку. 
   От начала и до конца его речи я не переменилась в лице и ни один мускул не дрогнул. Я была словно изваяние Будды. Пусть догадывается о том, что творится в моей душе, но внешне я даже намёка ему на это не дам. Видимо, моя невозмутимость ему понравилась. Она была для него, словно вызов, брошенный в лицо. Не сомневаюсь, что и фотографии он специально оставил там, где я легко могла их заметить. Интересно, он их распечатает и повесит на стенку, или всё же сочтёт их не настолько художественными, чтобы это делать? 
   
   Моя работа началась с ...учёбы. В моих знаниях существовал большой пробел. Я мало знала о демонах и их образе жизни. Не знаю почему, но Ден лично взялся меня всему обучать. Мотивировал он это просто: 
   - Нам надо сработаться и узнать друг друга. 
   Надо отдать ему должное, учителем он был хорошим. Перемежая теорию и практику, он давал мне материал объёмно и доходчиво. Иногда даже брал меня на места преступления, показывая, что надо искать, куда смотреть и какие из всего этого надо делать выводы. Зная основы криминалистики, я всё схватывала на лету. 
   - Знаешь, как мы тебя нашли? - спросил он однажды и, не дожидаясь моего ответа, сказал. - Твоя выдержка нас поражала, но когда ты пила кровь, ты испытывала наслаждение, а сильные эмоции оставляли астральный след. По нему мы тебя и нашли, - гордо закончил он. 
   Странно, я находила других по таким же следам, но никогда не задумывалась о том, что сама его могу оставлять. Возможно, потому что не предполагала, что кто-то ещё может его увидеть. 
   - Я научу тебя его заметать, - пообещал Ден. 
   
*** 
   
   Поставив меня на служение закону и лишив меня возможности охотиться, меня не оставили без моих излюбленных лакомств. 
   Кровь поступала со специальных фабрик. Там использовали живых людей для выработки крови. Их держали в состоянии клинической смерти. Не подумайте, это только звучит жутко, а на самом деле, довольно гуманно. В нашем обществе есть бездомные, наркоманы, преступники. Сколько их просто гибнет на улицах: из-за болезней, голода, холода и простых убийств? Никто не ведёт этому статистику. Найденные трупы хоронят, и никого не волнует, что одним человеком стало меньше. Первым, кто додумался рационально расходовать человеческий материал, был сам Князь тьмы. Он знал, что вампирам и другим демонам необходима человеческая кровь, но убивать столько людей, сколько требуется, неразумно. Намного проще создать фабрику крови, используя в качестве материала отбросы человеческого общества. 
   Что насчёт человеческого мяса и органов, то здесь надо сделать отступление. Для начала важно понять, что не все демоны нуждались в человеческом мясе и крови. Многих вполне устраивала обычная еда. И даже те, кто был бы не прочь полакомиться человеченкой, могли спокойно обходиться мясом животных. Мы же тоже не едим одну телятину, хотя она вкусна и нежна. Есть говядина, есть свинина и баранина. Человеческое мясо относилось к разряду деликатесов. И здесь тоже у всех были свои предпочтения. Как оказалось, моя любовь к человеческому сердцу была следствием смешения во мне двух видов. Сердце полно крови и достаточно мясисто. Любой оборотень предпочтёт филейную часть или окорок, а вампир вообще не возьмёт ничего, кроме крови. Мой выбор был для меня золотой серединой, когда я получала всё, что хотела, и кровь, и мясо. 
   Так вот, к вопросу, откуда у нас появлялся этот деликатес, ответ был прост. По договору с людьми, мы имели право убивать и поедать тех, кто преступил закон. Законопослушные граждане, молодёжь, дети и беременные женщины были неприкасаемые, но зато любой воришка и бездомный мог стать нашей добычей. Конечно, существовали свои нормы и правила, и это касалось и дележа добычи. 
   Знаю, ни один человек не любит осознавать, что он вовсе не царь природы и не находится на самой вершине пищевой цепочки. Ощущать себя добычей, неприятно никому. Возможно, это тянется у людей ещё с тех времён, когда они прятались в пещерах и боялись угодить на ужин саблезубому льву или медведю. Мне очень жаль, но я развею вашу иллюзию: с тех времён мало что изменилось, просто хищники стали другими. У каждого леса свои санитары. Так что можете морализировать на эту тему долго и безрезультатно, но пока человечество будет порождать свои отбросы, нам будет на кого охотиться. Вы же не осуждаете волков за то, что они убивают больных животных. Вы считаете это правильным и верным. Вот и мы делаем человечество здоровее и чище. 
   Получить мою долю добычи было просто. Внутренние органы не пользовались популярностью, так что сердце мне отдавали с лёгкостью. Мне вручали его в столовой, два раза в месяц, в специальном контейнере, иногда оно даже ещё билось. Кровь я могла получить там же, в любой день и в любых количествах. 
   Раньше я убивала примерно раз в месяц, каждый раз выходя на охоту только тогда, когда меня начинал терзать невыносимый голод, который я не могла ничем заглушить. А сейчас я получала свежее сердце два раза в месяц. В этом чувствовалась заботливая рука Дена. А когда я его поблагодарила за это, он отмахнулся: 
   - Всё равно, кроме тебя, на сердце больше никто не претендует. Чего зря пропадать продукту. 
   
*** 
   
   Моё первое дело, которое поручил мне Ден, было не сложнее, чем те, что я расследовала до этого. Скорее экзамен, а не настоящая работа. Похитили двух детей и сейчас требовали выкуп. У полиции никаких зацепок не было. Ни кто это сделал, ни где держали детей. 
   Я стояла на улице. На том самом месте, где похитили детей. Сейчас здесь уже ничего не напоминало об этом. Мимо проезжали машины и проходили люди. Обычная жизнь обычной улицы. Я закрыла глаза и сосредоточилась. Достигла нужной внутренней концентрации и только тогда снова открыла глаза. Окружающий меня мир предстал в новом свете. Я отсеяла то, что меня не интересовало, и стала рассматривать оставленные следы. Шаг на дорогу. Здесь ощущалось волнение и нетерпение. Похитители ждали долго, след был глубоким и чётким. А вот здесь, я снова шагнула на тротуар, ощущался детский страх и паника. Он словно клубок был брошен на землю, и от него вдаль тянулась тоненькая ниточка. Взять след, полдела, намного труднее, идти по нему и не потерять его. 
   Я села на свою Хонду и поехала, стараясь не сильно нарушать правила движения. Постепенно к следу стали примешиваться мелкие детали, вроде обрывков мыслей похитителей и их переживания. Найти детей мало, надо ещё узнать, кто замешан в этом деле. Вот один из следов отошёл в сторону. Я пометила это место на карте. Потом надо будет вернуться и пройти по нему. Едем дальше. Пригород. Портовый район. Здесь можно спрятать Боинг-747 так, что никто его не найдёт. След ведёт к одному из складов. Рядом с ним целая паутина. Похитители периодически осматривают округу, нет ли кого подозрительного. Проезжаю мимо, не сбавляя скорости. Оставляю мотоцикл в трёх кварталах, в стороне, и возвращаюсь назад по крышам. Это они думают, что, если между зданиями пять метров, это расстояние не перепрыгнуть. Человек и не перепрыгнет, а я свободно. Теперь действуем осторожно. Моя задача всё выяснить и вызвать группу захвата. Раньше я всё делала сама, сейчас так нельзя. Глупо полагаться только на себя, тем более если противник не один. Осечка не позволительна. Могут погибнуть заложники, или кому-то удастся сбежать. И то, и другое, равносильно провалу. 
   Необычно было ощущать себя на службе закона. Вроде, делала всё то же что и всегда, но ощущение поменялось. Адреналина стало меньше, но зато появилась спокойная уверенность. 
   Я прокралась в здание. Похитителей было пятеро, но здесь их было только четыре. Пятый, по неизвестной мне пока причине, отделился от них в городе. Возможно, для переговоров о выкупе. Дети живы, но сильно напуганы. Они уже сутки находятся в руках бандитов. Всё было спокойно и тихо. Неприятностей никто не ждал. Я выбралась наружу и вызвала группу захвата. Они прибыли быстро, словно тени скользя по крышам. Любой транспорт вблизи здания мог привлечь к себе внимание, а раньше времени шум поднимать было незачем. К тому же, в отличие от людей, нашим ребятам не нужно было столько амуниции. Они сами по себе были смертоносны. Я описала местонахождение каждого из похитителей, его вооружение и состояние. Это тоже важно знать. Если человек на взводе, он быстрее начнёт действовать в случае угрозы, и наоборот, если он спокоен и расслаблен, отреагирует позже. Также я отметила, что все похитители, люди. Тоже важный фактор. Демоны сильнее и быстрее людей, и сопротивление могут оказать на порядок выше, а это значит, что их надо нейтрализовать первыми. Мы проникли в здание и рассредоточились по нему. Я не участвовала в захвате, только наблюдала. Бандиты даже не поняли, когда на них напали и разоружили. Теперь их участи можно только посочувствовать. Официально будет заявлено, что они оказали сопротивление и были убиты, а не официально, они попадут в наше хранилище, где, возможно, проживут ещё не один день в ожидании своей смерти. 
   Про хранилище я узнала не сразу. Поначалу меня удивляло, как так удачно получается, что жертв находят к нужному дню, и только, когда я спросила об этом нашего повара, он, рассмеявшись, рассказал мне о хранилище. Даже провёл и показал его. 
   
*** 
   
   В огромном подвале было оборудовано не менее нескольких сотен камер. Минимум удобств для заключённых и максимум безопасности для тех, кто их охраняет. Часть камер была сделана с расчётом на содержание в них демонов. Честно вам скажу, трудно представить тюрьму более строго режима, чем наше хранилище. Ни прогулок, ни книг, ничего. Всё что нас заботило, это чтобы пленник мог выжить достаточно долго, пока не возникнет в нём надобность. 
   - А как долго, бывает, они живут у нас? - поинтересовалась я, когда он показывал мне одну из камер. 
   Серая, бетонная комната, была безлика и уныла. Кровать, унитаз с раковиной, вот всё её убранство. Не было даже окон. 
   - Когда, как, - ответил добродушный повар. - Но мы стараемся не держать их дольше трёх месяцев. 
   Потом, подумав, пояснил. 
   - Не у всех выдерживает психика, а содержать душевно больных, большая морока. 
   На выходе мы повстречали двух парней из аналитического отдела, спускающихся в хранилище. Я не всех ещё знала поимённо, но многих уже запомнила в лицо. Жак, повар, притормозил рядом с ними и сказал: 
   - Ребята, пленницу из сто сорок седьмой камеры завтра отправят в разделочную, так что учтите. 
   Они понимающе кивнули и пошли дальше. ...Они шли развлекаться?! 
   - Они инкубы, - пояснил Жак. - У них свой интерес к пленникам. Это ещё одна причина, почему тех, кого мы ловим, мы не убиваем сразу. 
   Мне стало интересно и я, обернувшись к ребятам, спросила: 
   - Извиняюсь, а можно понаблюдать за вами? 
   Парни переглянулись. Один из них качнул головой, приглашая идти за ними. Я быстро попрощалась с Жаком и догнала парней. 
   - Я - Том, а это - Джерри, - представился один из парней. 
   - Если захочешь, можешь даже поучаствовать, - мило улыбаясь, предложил Джерри. 
   Я отрицательно покачала головой, давая понять, что хочу только понаблюдать. Парни мило улыбнулись, и мы пошли дальше. 
   Оказывается, Жак не всё мне показал. Было в нашем хранилище ещё одно отделение, специально оборудованное для разного рода развлечений. Здесь можно было удовлетворить любую свою низменную страсть. Ведь демоны питаются не только человеческой кровью и мясом, но эмоциями и энергией. На определённый срок любой демон мог арендовать пленника для утоления своих потребностей. 
   Мы прошли через небольшую раздевалку, где парни, совершенно не смущаясь меня, обнажились и только тогда прошли в приготовленный для них будуар. Я устроилась в одном из кресел, не желая им мешать, но откуда мне будет всё прекрасно видно. Вскоре привели пленницу. Миловидная женщина средних лет выглядела бодро и даже весело. Какая бы жизнь не была у неё до того, как она попала к нам, сейчас развлечение с парнями было единственным разнообразием в длинной веренице безликих дней. Сомневаюсь, чтобы она знала, какая судьба её ожидает. Парни встретили её радостно, можно сказать, дружески. Меня это немного удивило, но, поразмыслив, я поняла, что вся ситуация немного похожа на ту, когда люди специально откармливают для своего праздничного стола животных. Они к ним тоже внимательны и заботливы, но только для того, чтобы потом их съесть. 
   Я сидела и наблюдала за разворачивающимся передо мной действием, а включив астральное зрение, я увидела то, чего обычным взором увидеть было нельзя. Парни доставляли пленнице удовольствие вовсе не ради неё самой. Доводя её до оргазма, они упивались излучаемой ею энергией. 
   В один из пиковых моментов я встала и подошла к ним. Моя рука легла на грудь женщины и ощутила бешеное биение сердца. Наверняка, завтра, когда её сердце будет в моих руках, я вспомню этот момент и это необычное возбуждение, охватившее меня. Я не хотела мешать парням и, хотя к моему неожиданному вторжению они отнеслись терпеливо, я поняла, что немного сбила их с волны. Вернувшись на своё место, я продолжила наблюдать. Но возбуждение, рождённое во мне, не угасло, а только разгоралось с ещё большей силой. 
   Мой сексуальный опыт был до безобразия мал, и, несмотря на большие теоретические познания в этой области, я вела монашеский образ жизни. После первой неудачи на любовном фронте, я сторонилась подобных отношений, но вместе с этим в моей жизни отсутствовал и секс. А ведь я была взрослой, здоровой женщиной, и, видимо, моё тело начинало требовать своё. Пока ситуация не вышла из-под контроля, я встала и ушла. Парни проводили меня лукавыми взглядами. Они видели, что со мной творится, и знали, от чего я бегу. 
   
*** 
   Я шла между пленниками, мельком рассматривая их. Люди, как люди. По внешнему виду даже не скажешь, что бандиты, но ведь дошли до такой жизни. И ладно бы банки грабили, это я ещё могу понять, но красть детей, на мой взгляд, это низко. Дети не должны подвергаться насилию. 
   Сняв маску, я подошла к детям, привязанным к стульям. Одним движением разрезала верёвки и освободила их. Мило улыбаясь, я сказала: 
   - Успокойтесь. Теперь всё будет хорошо. Скоро вы вернётесь домой, к маме и папе. 
   Дети сразу поверили мне. Моя улыбка располагала, а ясные глаза лучились добром и искренностью. Передав детей прибывшей на место полиции, я отправилась разбираться с пятым, последним похитителем. 
   - Вас подвезти? - предложил один полицейский, видя, что я просто ухожу по улице, где нет ни машин, ни любого другого вида транспорта. 
   Я обернулась. На меня смотрел молодой парень, немногим старше меня. Его лицо было открыто, а взгляд голубых глаз выражал искреннюю заинтересованность. Даже не рассматривая его ауру, было понятно, что я ему понравилась. Всполохи разных мыслей метались вокруг него. Легкое сомнение и даже ожидаемое разочарование, что я сейчас скажу: "Нет". Я его заинтересовала, но не как самочка, с которой можно весело покувыркаться, а как красивая девушка. Даже небольшой налёт сексуального возбуждения, вызванный у него моим видом, был мне понятен. На мне был чёрный облегающий костюм. Впрочем, его возбуждение было без открытой похотливости и безудержной фантазии, присущей большинству мужчин. Я была в хорошем настроении и далеко идущих планов не строила. Не понравится, разбежимся, как в море тараканы. 
   - Если не трудно, - ответила я. 
   - Будь осторожен, - шепнул ему напарник. - Она из Ирбиса. Если что не так, на хлеб тебя намажет и съест. 
   Я улыбнулась. Приятно иметь острый слух, столько интересного можно узнать. Ах, если бы они знали, насколько близка к правде эта шутка... Парень только отмахнулся и прыгнул за руль своей патрульной машины. Подкатив ко мне, он, перегнувшись через сидение рядом с водителем, открыл дверь. 
   - Три квартала прямо, - указала я ему путь, сев рядом. 
   Он кивнул и поехал. Его возбуждение било через край. Он был рад, что я согласилась, но, что сказать дальше, придумать не мог. Одним словом, молодой и неопытный. Но и я не могла похвастаться большим опытом общения с парнями. Впервые я не знала, как себя вести. 
   - Меня зовут Влад, - выжал из себя парень. 
   - Маришка, - представилась я. 
   - Необычное имя... и красивое. 
   Мы снова замолчали. Он очень хотел произвести на меня впечатление, но не знал как. Целое сонмище разных обрывочных мыслей жужжащим роем крутились в его голове. Одна сумбурнее другой, а он терялся и не знал, за какую из них ухватиться. Было смешно и занятно наблюдать за этим. 
   - Мы приехали, - неожиданно сказала я. 
   Из-за наблюдения за Владом, я чуть не пропустила переулок, в котором оставила свою Хонду. Влад остановил машину. Разочарование столь короткой поездкой и тем, что он так и не нашелся, что мне сказать, было написано у него на лице. Я вышла из машины и подошла к мотоциклу. Влад тоже вышел и, облокотившись на дверь, стоял и растеряно наблюдая за мной. Мне было его немного жалко, но у меня было дело, которое надо доделать. 
   - Удачи, - сказала я, проезжая мимо него. 
   Мотор взревел, и я с бешеной скоростью скрылась вдали. Теперь надо успокоиться, отбросить все лишние мысли и снова сосредоточиться на работе. Вот та точка, которую я отметила на карте, а вот след, отходящий в сторону. Я двинулась по нему. Он привёл меня в деловой центр города к одному из офисных зданий. ...Занятно... Теперь через вестибюль наверх. Где надо, я могу пройти незаметно. Двигаясь быстрее, чем может воспринять человеческое зрение, просто пройти мимо охраны и секретарей. Впрочем, попадаться на камеры наблюдения тоже не стоит. Мало ли кто следит за ними, а беспечность может завести в ловушку. Так... я перед кабинетом пятого, но вот среди прочих следов в общую паутину нитей вплетается еле заметная знакомая ниточка. И она здесь неслучайно. Возвращаюсь по ней немного назад, внимательно разбирая все остатки и обрывки мыслей. Только самоконтроль удерживает меня от справедливого негодования. Это же надо, оказывается, заказчик похищения, отец детей. Желая развестись с женой, он не хотел делить с ней все деньги, а через выкуп он забирал почти всё, отдавая лишь небольшую часть похитителям за работу. Всё ясно. Моя работа выполнена, теперь за них возьмутся наши ребята. Вот от кого правды не скроешь и заговоришь, даже если говорить не хочешь. Наши спецы умеют вытягивать то, что их интересует. Выйдя из здания, я вызвала вторую группу захвата. Даже несмотря на то, что он один и не вооружён, брать его, не моя работа. 
   Я грустно вздохнула. Ден неоднократно говорил мне: 
   - Не делай то, что ты делать не должна. Организация, это чёткий механизм, где каждый делает своё дело. Если все будут лезть поперёк других и пытаться делать чужую работу, будет бардак. 
   Он конечно прав и знает своё дело, но иногда так хочется блеснуть своими навыками. Однажды я ему об этом сказала, и он мне ответил: 
   - Твои навыки не пропадут. Поверь, однажды тебе придётся рассчитывать только на саму себя, и тогда ты очень захочешь, чтобы рядом оказался тот, кто тебе поможет. Вот тогда у тебя и будет возможность показать себя, а пока это не произошло, делай своё дело. 
   Ден был разным. Иногда невыносимо гадким, иногда занудно правильным, но иногда милым и обходительным. Я не могла его понять. Впрочем, это и не удивительно, ведь он даже не был человеком. Вот только каким он был демоном, этого я тоже не знала. Он не говорил, а спросить я стеснялась. 
   Позвонив Дену, я отчиталась о выполненной работе. 
   - Отдыхай, - коротко бросил он. 
   Понятно. Сегодня он не в духе, но добрый. Что ж, раз отпустил, нечего соваться ему под горячую руку, но заглянуть в отдел всё равно нужно. Сегодня день выдачи лакомства. Я вскочила на Хонду и как птица полетела по городу. 
   
*** 
   
   Жак улыбнулся мне и протянул два контейнера и термос. Я удивлённо посмотрела на второй контейнер. 
   - Это тебе подарок от парней из аналитики, - пояснил он. 
   Удивительно, я ведь знаю их недолго, а они мне уже подарки шлют. Надо будет подумать, чем ответить. Раздумывая над этим, я отправилась домой. Позади меня взвыла полицейская сирена. Правил я не нарушала, а быть арестованной не боялась. Все сотрудники Ирбиса имели иммунитет неприкосновенности, так что, даже застукав меня с орудием убийства на месте преступления, меня не могли арестовать. Но мои документы не висят большим транспарантом у меня над головой, так что остановиться и предъявить их, мы обязаны. Да и разводить лишнюю шумиху с погоней и задержанием, совершенно ни к чему. Ден за это по головке не погладит. Игнорировать полицию мы могли только в одном случае, если были на задании, но поскольку сейчас я была свободна, прижавшись к тротуару, я остановилась. Патрульная машина проехала чуть дальше и остановилась. Из неё вышел улыбающийся Влад. 
   - Не напугал? - поинтересовался он. 
   Я знала, что это была не его идея. Друг помог, и сейчас он сидел довольный своей идеей и тем, что помогает своему напарнику. Сняв шлем, я тряхнула головой. Привычка с детдома, носить короткие волосы, была во мне неискоренима. Моя мама, вздыхая, сетовала на неё, но уговорить меня отрастить волосы хотя бы до плеч, не могла. 
   - Нет, - коротко ответила я. 
   Меня терзало любопытство, что за сюрприз подогнали мне инкубы, но и Влад был мне любопытен. Было видно, что его друг над ним поработал. Сделал ему выговор, распёк его за тугодумие и нерасторопность, а под конец взял дело в свои руки, и они целый час караулили меня возле нашего офиса. И, похоже, что весь этот час он внушал Владу, как нужно себя вести с девушками, чтобы очаровать их. Счастье Влада, что его натура не приемлила и половины советов друга, а то я бы сломала ему обе руки и свернула челюсть. Влад подошёл, с каждым шагом теряя полученный задор и снова становясь самим собой. Таким занятно застенчивым и скромным. 
   - Я тут подумал, может, поужинаем вместе? - робко спросил он. - Если, конечно, ты свободна? 
   Произнеся последнее слово, он неожиданно запнулся. Только сейчас его посетила мысль, что у меня может быть парень, и своим вниманием он ставит меня в неловкое положение. 
   - И какие есть варианты? - поинтересовалась я. 
   Он воспрял духом и предложил на выбор несколько приличных, на его взгляд, забегаловок. Я была из богатой семьи, но я не была избалованной девчонкой, однако гамбургеры предпочитала не есть. Честно, но моё обоняние просто не позволяло это делать. Никакие специи не могли отбить зловоние пережаренного мяса. Не знаю, из какого морга они его брали, но то, что оно лежало там не один год без холодильника, это однозначно. 
   Я предложила недорогой ресторанчик в Китайском квартале. Его показал мне Ден. Хозяин, как и весь персонал, были демоны, а само заведение мы использовали как место встреч с информаторами и небольшую базу. Таких разномастных заведений была целая куча, и Ден продолжал меня с ними знакомить. 
   Влад согласился. Ещё бы он отказался. Предложи я ему смотаться на северный полюс и там утроить пикник, он и тогда бы ответил согласием. Но возникла лёгкая заминка. Бросать мотоцикл и подсаживаться к парням в машину, мне не хотелось, как и "тащить" их обоих у себя на хвосте. Его друг был мне не по душе, и мысль, что он будет сидеть и наблюдать за нами, меня покоробила. 
   - Садись ко мне, - предложила я. 
   Если что, потом подвезу его или до участка, или до дома, мне не сложно. Влад сел и стушевался, не зная за что держаться. Скоростная Хонда подразумевает только один вид езды вдвоём. 
   - Держись, если не хочешь упасть, - сказала я, медленно отъезжая от тротуара. 
   Я не оставила ему выхода и он обнял меня так бережно и нежно, словно я была хрустальная, а он боялся раздавить меня в своих объятиях. Его друг подмигнул нам из машины. Я крутанула газ до упора и, подняв мотоцикл на дыбы, рванула с места. Влад, забыв обо всём, с силой прижался ко мне. Мелькнул его страх упасть и смешался с острым сексуальным возбуждением от нашей близости. 
   Хозяин ресторана знал меня. Он подошёл и поинтересовался, что мы будем заказывать. Я заказала нейтральные блюда для Влада, не желая пугать его восточной экзотикой, и, протянув два своих контейнера, поинтересовалась на чистом японском языке: 
   - Это можно подать, не вызывая подозрений? 
   Он невозмутимо ответил: 
   - У нас могут подать любое блюдо. 
   Я кивнула и отметила, что содержимое предназначается только мне. Он удалился выполнять наш заказ. 
   - Если не секрет, что ты ему отдала? - поинтересовался Влад, оживая после нашей головокружительной поездки. 
   Она словно сблизила нас, позволив ему думать, что мы стали ближе. 
   - Вкусности для меня, - честно ответила я. 
   Он, не до конца понимая, кивнул. Болтая ни о чём, мы дождались подачи блюд. Вот когда я смогла удовлетворить терзающее меня любопытство. Аналитики и вправду преподнесли мне неожиданный подарок. Одно из фирменных блюд Жака: "Заливное из болтливого языка". Не спрашивайте, кто и почему его так назвал, но я о нём знала только понаслышке. 
   Официант, принёсший блюдо, склонился к моему уху и сказал по-японски: 
   - Шеф-повар просил передать, что он не осмелился ничего добавлять к великому творению. 
   Да, Жак был виртуоз своего дела. 
   - Что это? - удивился Влад. 
   - Заливное из болтливого языка, - весело ответила я. 
   - А попробовать можно? 
   Я улыбнулась. Это даже забавно. Отрезав маленький кусочек, я протянула его Владу. Он разжевал его. 
   - Вкусно, - признался он. 
   Я съела всё, до последнего кусочка. Блюдо было необычайно вкусным. Затем принесли сердце. Его нарезали кружками и изящно украсили. В отдельной, похожей на чайничек, кружке принесли кровь. Без неё сердце - не сердце. Восточная кухня и без того необычна, так что подобные вещи здесь можно есть спокойно и открыто. 
   - А это что? - улыбаясь, спросил Влад. 
   Мною овладел весёлый задор. 
   - Это сырое сердце. 
   Влад слегка поморщился. 
   - Как можно такое есть? - удивился он. 
   Я пожала плечами. 
   - А бифштекс с кровью у тебя тоже вызывает отвращение? - поинтересовалась я. 
   Он задумался. 
   - Нет. 
   - А чем сердце хуже? 
   Я поставила его в тупик. Действительно, если задуматься, разные кухни мира имеют в своём ассортименте необычные блюда, такие как: сырая рыба, живые змеи, насекомые и личинки. Всё, что нас окружает и что можно есть, люди едят. Для некоторых это настолько необычно, что они это не приемлют, но многие, наоборот, побывав в экзотических странах, стремятся попробовать подобные блюда. 
   Влад некоторое время колебался, но потом, видя с каким аппетитом я уплетаю сердце, попросил попробовать. Я дала ему маленький кусочек и даже позволила ему запить его кровью. 
   - Мдя, никогда не думал, что попробую подобную экзотику, - честно признался он. 
   Мы ещё посидели, пробуя разные, уже обычные блюда. Наш разговор переходил с темы на тему, ни к чему конкретно не привязываясь и не обязывая. Было просто приятно говорить ни о чём. 
   
*** 
   
   - Ден, а что любят инкубы больше всего? - спросила я на следующий день. 
   - Секс. В любых видах и формах, - коротко, но ёмко, ответил он. 
   - Я имела в виду из еды. Какие деликатесы? 
   - Это и есть их деликатес. 
   Босс был явно чем-то озадачен, иначе бы непременно поинтересовался, зачем мне это нужно. Ладно, отложим решение задачки на потом. Надо ещё Жака поблагодарить и расспросить на эту тему. 
   
   - У нас есть работа, - начал брифинг Ден. - Получена информация, что на Юджина Мелта будет совершено покушение. Юджин Мелт глава местного клана оборотней, магистр ордена скорпиона и очень влиятельная фигура, как среди демонов, так и среди людей. Наша задача охранять его и поймать предполагаемого убийцу. По имеющимся у нас данным можно судить, что это будет Гамлет. 
   Ден вывел на мониторы все данные, которыми он располагал по делу. Не густо. О Гамлете было известно мало. Предполагалось, что он может менять облики, из-за чего его трудно опознать. Это же позволяет ему подобраться вплотную к жертве. 
   Трудно ловить чёрную кошку в тёмной комнате... 
   - Надо опасаться ложных убийц, - продолжил Ден. - Даже если предполагаемый Гамлет убит, не ослабляем внимание, пока это не будет установлено достоверно. Особое внимание на соответствие команд согласно выданной вам задаче. Возможно, наш противник влезет в нашу сеть и попытается сбить нас с толку. В этом случае важно чётко выполнять поставленную перед вами задачу. 
   ...И так далее, и так далее. Я слушала, запоминая, но не особо внимательно. Мои мысли витали где-то далеко, вокруг будущего свидания с Владом. Он хотел свозить меня на озеро, покатать на яхте. Нет, не подумайте, это не такая яхта, какая была у моего отца. Со слов Влада я поняла, что это маленький ялик с мачтой, который он держал в сарае у своего дяди. Мне было интересно прокатиться на этой скорлупке без удобств и комфорта. Влад так заманчиво всё это описывал, так романтично и живо, что с лёгкостью разжёг моё любопытство. Я вообще была любопытна, как кошка. 
   Брифинг закончился, и Ден вызвал меня к себе. 
   - У тебя особое задание, - серьёзно глядя мне в глаза, сказал он. - На время отложи все свои личные планы. Будешь охранять Юджина Мелта. 
   - Как долго? - спросила я. 
   - Сколько понадобиться, - отрезал Ден. 
   Я нахмурилась. Обидно. Судя по всему, поездку придётся отложить. Надо позвонить Владу и донести это до него так, чтобы он не подумал, что я вообще туда ехать не хочу, хотя, может быть, мы разберёмся с делом до выходных, и тогда я освобожусь. 
   - Да спустись ты с небес на землю, - гаркнул на меня Ден, грохнув по столу кулаком. - Я терпел это во время брифинга, но ты и сейчас неизвестно где. 
   Он был зол и зол был на меня. Я вздохнула и отбросила все лишние мысли. Снова прокрутила в голове весь брифинг и отметила для себя важные моменты. 
   - Я здесь, босс, - тихо сказала я. 
   - Теперь вижу, - успокаиваясь, ответил он. 
   
*** 
   
   Юджин Мелт выглядел грузным мужчиной, и его можно было бы заподозрить в неповоротливости, свойственной всем тучным людям, если не знать, что он оборотень. Ден представил ему меня. Юджин оценивающе меня осмотрел. В его взгляде ничего не отразилась, а его мысли были осторожны и хорошо скрыты. Если бы не моё продолжающее раскрываться чутьё ищейки, он был бы для меня совершенно непроницаем. 
   - Если вы считаете, что это необходимо... - сказал он Дену. 
   - Вы меня знаете, я не склонен переоценивать ситуацию, как и недооценивать её, - ответил Ден. 
   Дом Мелта был огромен и богат, но, на мой взгляд, слишком перегружен излишней роскошью. Я только немного поморщилась, когда попала сюда. Гнездо сороки, вот как бы я назвала этот дом. Но зато мне стал понятен выбор Дена. Я не была единственным его свободным агентом, но зато я была единственная, кого совершено не отвлекала вся эта мишура. Трудно охранять человека, когда ты постоянно отвлекаешься, а отвлечься было на что. Подобное убранство мог игнорировать только тот, кто вырос в богатой семье. 
   Моя легенда была проста и позволяла постоянно находиться рядом с объектом. Официально я была новой пассией Юджина. Всем было известно, что, несмотря на свою тучность, он был любвеобильным мужчиной и часто менял женщин. Женщины тоже не обходили его своим вниманием, но, как правило, это были содержанки, охочие до его денег и подарков. Может быть, именно поэтому они у него надолго не задерживались. Фальшь в отношениях не нравится никому. 
   - Если я вас правильно понял, мне стоит избавиться от своей любовницы?! - спокойным тоном переспросил Юджин. 
   - Вы можете отправить её на курорт, - предложил Ден. 
   - Лучше я отправлю её к чёртовой бабушке, и она, наконец, перестанет транжирить мои деньги. 
   Похоже, его дама сердца и кошелька, ему уже надоела, а мы дали ему хороший повод от неё избавиться. Он снова окинул меня взором, оценивая в новом качестве. 
   - Троков, насколько ваша легенда... должна быть легендой? 
   Я даже бровью не повела. Чего-то подобного стоило ожидать. Удивительно, что это было изложено Юджином в такой вежливой форме, а не как прямой вопрос. 
   - Я не лезу в личную жизнь моих людей, но... - и далее он сделал особый акцент на своих словах, - ничего не должно мешать работе! 
   Это и намек, и камень в мой огород. Что ж, он как всегда прав. Между тем Юджин расцвёл, словно ему преподнесли долгожданный подарок. 
   - Очень хорошо, очень хорошо, - бодро сказал он. - А как её зовут? 
   Гамлет, будешь целиться в этого гадёныша, скажи... я отойду в сторону, чтобы тебе не мешать. А то ещё и подержу его на мушке твоего прицела. 
   - Меня зовут Маришка, - вежливо представилась я. 
   Фамилию я говорить не стала. Моего отца он наверняка знал, если не лично, то заочно, а приплетать его к этому делу было совершенно необязательно. Сделаем дело, и я исчезну из его жизни как призрак. 
   Дену тоже не очень понравилось отношение Юджина ко мне, но он ничего не сказал и никак не выразил этого. Не знай я его, даже не догадалась бы об этом. Наша задача не завоевать любовь этого сноба и, уж тем более, не полюбить его самого, а сохранить ему жизнь. Если бы все власть держащие были милыми и пушистыми, на что был бы похож наш мир? Так что неудивительно, что есть кто-то, кто желает им смерти, впрочем, наверняка, он сам не лучше их самих. 
   - Маришка, - смакуя произнёс Юджин, а затем, словно разговаривая сам с собой, добавил. - Надо тебя приодеть. 
   - Не стоит беспокоиться, - ответила я. - У меня свой гардероб. 
   Я прихватила из дома пару чемоданов со своей одеждой. Надеюсь, мой гардероб удовлетворит и удивит его, хотя, если он такой же пошлый по отношению к одежде, то угодить ему будет сложно. Ну ничего, ради разнообразия потерпит, но одеваться, как того хочет он, я, из принципа, не буду. 
   - Да, да, - закивал он головой. - Конечно, конечно. 
   Эта его манера всё повторять слегка раздражала. 
   
   Мне отвели комнату рядом с комнатой Юджина. Судя по бардаку, кое-кто совсем недавно покинул её в бешеной спешке и, похоже, с диким скандалом. Зеркало было разбито, а рядом с ним валялись осколки вазы. Я, ради любопытства и тренировки, попыталась разобрать хаос астральных отпечатков. Ничего занимательного, но я почерпнула много полезных сведений о привычках хозяина дома. 
   Дверь отворилась и вошла целая бригада горничных под предводительством суровой матроны. Она бросила на меня равнодушный взгляд и стала раздавать приказания. Я не стала им мешать и отправилась осматривать дом. Переоденусь чуть позже. Планировку дома я знала по чертежам, всё, от расположения комнат до вентиляционных шахт, но чертежи - это одно, а личный осмотр - это другое. Охрана была бдительной и попадалась на каждом шагу. Здоровые парни делали тщетные усилия выглядеть миролюбиво и незаметно. Я поморщилась, глядя на это, но замечаний делать не стала. Это не моя работа. Может быть, Ден специально наводнил дом подобными охранниками, чтобы отвлечь внимание от меня. Среди таких быков на меня даже не посмотрят. Обойдя особняк, я вернулась в свою комнату. На этот раз она предстала передо мной в совершенно новом свете, блистая чистотой и порядком. Ничто не говорило о недавно бардаке, даже зеркало было заменено на новое. Мои вещи были аккуратно развешаны и разложены. В комнате меня дожидалась девушка. Как только я вошла, она встала с кресла, в котором сидела, и поклонилась. 
   - Я ваша горничная, меня зовут Лиза, - представилась она. 
   Ей было далеко до мастерства Юджина и её намеренья легко читались. Выглядела она простушкой, но таковой не являлась. 
   - Хозяин прислал вам украшения, - добавила она, выдержав небольшую паузу. 
   Я подошла к туалетному столику и взяла в руки стоящую там шкатулку. Открыв и мельком взглянув на дорогие, но безвкусные украшения, которые сменили не одну владелицу, я презрительно поморщилась. Нужно быть жлобом, чтобы дарить девушке подарки, а потом их отнимать и передаривать другой. По сути, в обязанность Лизы входило следить, чтобы я не вынесла из этого дома ничего ценного. 
   - Верни это хозяину, - сказала я ей. - У меня есть свои украшения. 
   Она замялась, не желая обидеть меня, но и в тоже время, стараясь соблюсти правила дома. Правила победили. В конце концов, я лишь ещё одно временное явление, а дом, это дом. 
   - Бижутерию вам носить нельзя, - сказала она. 
   Я лукаво улыбнулась. 
   - Бижутерия у тебя в руках, а у меня - украшения. 
   С этими словами я достала из сумочки свою шкатулку и раскрыла её. Шкатулка была сделана хитро и предназначалась для бережного хранения разных украшений. Разъехавшись во все стороны полочками и уступчиками, она явила взору Лизы шедевры мировых мастеров. Все эти вещи были выполнены в единичном экземпляре. Девушка постаралась сохранить самообладание, но сделать это ей удалось с большим трудом. Мой ранг в её глазах резко поменялся. Из содержанки, очередной в бесконечной череде сменяемых её хозяином, я переместилась на уровень богатой леди. 
   - Прошу прощения, - выдавила она из себя и поспешно удалилась. 
   Побежала отчитываться своему хозяину и получать новые инструкции. 
   Я скинула одежду и приняла душ. Затем стала выбирать, что мне надеть. Подбор одежды очень важен. Для начала, он должен скрывать максимум оружия, которое я собиралась взять с собой. Но в тоже время, он не должен лишать меня мобильности и сковывать мои движения. Я не могу позволить себе запутаться в длинном платье, и я должна выглядеть в нём максимально сногсшибательно. 
   Как ни тихо крался Юджин, я услышала его задолго до того, как он вошёл в мою комнату. Про потайную дверь я знала сразу, и на его месте глупо было пытаться подкрасться ко мне со спины. 
   - Вам не стоит этого делать, - сказала я ему, не поворачивая головы. 
   Он замер на месте, надеясь, что мои слова были обращены не к нему. Нас разделяла лёгкая ширма, и лишь пара шагов отделяло его от пикантного зрелища за ней. Я стояла совершенно голая. Полотенце я отбросила на кровать, а надеть платье ещё не успела. Юджин робко сделал ещё один шаг. 
   - А вы знаете, думаю, что охранять вас в больнице намного проще и удобнее. Ничего, если я прострелю вам ногу или живот? - спросила я. 
   Он понял, что я разговариваю именно с ним, и перестал таиться. 
   - Я вот зашёл, хотел пригласить вас на прогулку, - выдал он заранее заготовленную фразу. 
   - Очень мило с вашей стороны, но давайте расставим всё по своим местам, - предложила я, одеваясь. - Моя задача, не дать вас убить. Я не ваша девочка и никаких личных отношений между нами не будет. Только работа, - я сделала акцент на эту фразу. 
   Юджин тихонечко вздохнул и сделал полшага. 
   - Запомните, на людях - мы влюблённая пара, но если начнёте распускать руки, очень быстро об этом пожалеете. Так что мой вам совет, держите их в карманах и сохраняйте дистанцию. Это понятно? 
   - Да, - согласился он и ещё чуть-чуть придвинулся к заветному рубежу. 
   - Теперь насчёт вашей свободы перемещения. Если я робко говорю "нет", значит, туда вы не идёте, даже если там вам обещают власть над миром и море секса. Кстати, насчёт секса, от него вам тоже придётся воздержаться. 
   - Как? - возмутился он. 
   - Молча! - ответила я. - Убийца может быть кем угодно, а вы, влекомые своим желанием, можете оказаться в морге быстрее, чем сосчитаете до трёх. 
   Юджин грустно вздохнул. Наверняка, Ден уже говорил ему об этом, но он пропустил это мимо ушей. 
   - Теперь вы ходите только туда, куда мы можем пойти вместе. И никуда не ходите без меня. Это понятно? 
   Он снова вздохнул, но на этот раз, чтобы скрыть свой последний рывок. Я ехидно улыбнулась. Еле заметно, только одним уголком губ. Юджин сунул свой нос за ширму и увидел... раскрытый шкаф. Меня там не было. Холодное дуло пистолета ткнулось ему в затылок. 
   - Если вы не будете делать то, что я вам говорю, то вас убьют, - сказала я, выходя у него из-за спины. - А если вы будете приставать ко мне или пытаться за мной подглядывать, то я сделаю это сама и свалю всё на Гамлета. 
   Он оценил и глубину моей угрозы, и ироничность шутки. 
   - А теперь я с удовольствием приму ваше приглашение, - сказала я, приподнимая подол платья и пряча пистолет в кобуру на бедре. 
   Юджин судорожно сглотнул, увидев мою белую ножку выше колена, и откровенно позавидовал моему пистолету, которому с его места открывался такой пикантный вид на мои трусики. Он даже задумался, какие они, и его воображение вмиг нарисовало ему красный треугольник кружев, спускающийся с моего живота и исчезающий между моих ног. Пару секунд он колебался, представляя цвет волос на моём лобке, но потом решил, что они должны быть такими же золотистыми, как и у меня на голове, и это его возбудило ещё сильнее. 
   Всё это так чётко и явно выплеснулось на меня, что мне пришлось сдержаться, чтобы его не ударить. Вот она, обратная сторона чувствительности, знаешь то, чего лучше бы не знать. 
   
*** 
   
   Шли дни, и я не скажу, что время, проведённое рядом с Юджином Мелтом, было приятным. Его сексуальная озабоченность меня доставала. Он постоянно думал обо мне и не в самом лучшем свете. Ему было достаточно упавшей бретельки с плеча, чтобы он сорвался в безудержный поток похотливых фантазий. Он даже выкрал несколько моих трусиков, отправленных в стирку. Поначалу я удивлялась, ведь в доме полно служанок, чего он беситься? Хоть одна, да дала бы ему, если не из любви, то из жалости. Но потом я поняла, ему неинтересно то, что он может легко получить. Даже его содержанки сперва заставляли Юджина побегать за ними и только потом отдавались ему, но, как только он их получал, они быстро ему надоедали. Капризные, желающие только денег, они ложились под него по первому его требованию, считая, что тем самым укрепляют своё положение, а на самом деле только приближали момент своего изгнания. Когда интерес Юджина к очередной даме падал до нуля, он забирал у неё все подаренные им драгоценности и выставлял за дверь. Несколько дней он наслаждался тихой и спокойной жизнью, пока в поле его зрения не попадала очередная охотница за сокровищами. История повторялась, и каждая следующая думала, что она умнее других и сможет урвать хорошую добычу. Но цикл заканчивался, и она, как и все до неё, оказывалась за порогом без гроша за душой и с кучей чемоданов набитыми тряпьём. Не великое богатство там, где она рассчитывала поживиться бриллиантами. 
   Появление в его доме агента-телохранительницы было для него приятным разнообразием. Легенда, хоть и была предназначена для того, чтобы прикрыть меня, но на его взгляд, её можно было сделать максимально реальной, а заодно и попробовать нечто новенькое. Он не ждал от меня высоких сексуальных изысков. Так короли брали себе в любовницы пастушек, ценя их за ту простоту и непритязательность, которую они им давали. Рассчитывая купить меня так же легко, как и прежних своих женщин, он просчитался. Когда Лиза прибежала к нему и сообщила, что я чуть не выкинула все его украшения, и у меня самой есть намного лучше и дороже, он изумился. 
   - Ты не ошиблась? Может это подделки? - переспросил он. 
   - Нет, хозяин. Я хорошо их рассмотрела, - заверила его Лиза. 
   Он держал её не зря. Даже специально натаскал её разбираться в камнях, чтобы она смогла легко отличить оригинал от поделки, если вдруг какая-нибудь из его пассий надумает подменить его драгоценности. Такие умные головы тоже попадались. 
   Юджин достал мобильник и позвонил. 
   - Троков, а как фамилия у той, что ты ко мне приставил? 
   - Шираки. Она дочь Рюдзи Шираки, - донёсся из трубки весёлый голос Дена. 
   - Угу, спасибо, - поблагодарил его Юджин, вешая трубку. 
   Новая информация удивила его. Моего отца хорошо знали в высших кругах. Но Юджин решил, что раз я вынуждена его охранять, значит, инициатива на его стороне. То, что я сама из знатной семьи, только пробудило его интерес ко мне. И опять он просчитался. Я сразу дала ему жёсткий и категоричный отпор, поставив его на место, и тем самым разожгла его желание завоевать меня. Юджин уже и часа не мог прожить, чтобы не думать обо мне. На какие только ухищрения он не пускался, чтобы хоть одним глазком увидеть меня обнажённой. Миникамеры, рассованные куда только можно, дырки в стенах, неожиданные визиты сквозь только что запертые двери. В ход шло всё, до чего только доходила его фантазия. В конце концов меня это достало. Работать на два фронта просто невозможно. Либо я охраняю его от убийцы, либо я охраняю себя от него. 
   Вылущив его из тайника в полу моей ванной, (и когда только сделать успели?) я втолкнула его в комнату. 
   - Слушай меня, ты, жирный озабоченный ублюдок, - гневно сказала я. - Ты меня уже достал. Я тебя предупреждала, будешь за мной подглядывать, пристрелю и скажу, что это Гамлет сделал. 
   Для достоверности я достала пистолет, взвела и приставила ему ко лбу. Он молчал и наблюдал за мной горящими от возбуждения глазами. Чет, да он был доволен как никогда. Будучи на самом верху, он никогда не получал отпора от женщины. Избалованный мальчишка, вот кто он был. Ему рано досталась власть, и он был к ней не готов. Сейчас он впервые повстречал ту, кто его совершенно не боялась, и он был этим очарован. Его пьянило чувство подчинения. 
   Я вздохнула и указала ему на дверь. 
   - Убирайся отсюда, - спокойно сказала я. 
   Есть вещи, которые надо принять, потому что мы не в силах их изменить. Юджина исправит только могила. Видимо, мне придётся закрыть глаза на то, что за мной подглядывают, и просто его охранять, молясь, чтобы это побыстрее кончилось. 
   
   В своей оценке Юджина, я оказалась права. Стоило взглянуть на его действия через призму того, что он избалованный мальчик, как все его действия обретали чёткость и логичность. То, что раньше озадачивало меня, сейчас становилось понятным. Я словно нашла те самые рычаги, которые всё время были скрыты. Ради интереса я подёргала за них и повеселилась, глядя, как он легко поддаётся моему управлению. Я даже поняла, как можно удовлетворить его ненасытный сексуальный аппетит так, чтобы он не терял ко мне интереса. Это было чисто гипотетическое решение, которое я не собиралась воплощать в жизнь. 
   Одержимость Юджина мной имела свою положительную сторону. Там, где ему пришлось бы играть, и ещё неизвестно насколько бы это хорошо у него вышло, сейчас он был самим собой. Стремясь меня завоевать, он уделял мне максимум своего внимания. Его не надо было отговаривать от вечеринки за покером с друзьями или игры в гольф, всему этому он предпочитал время, проведённое со мной, а я использовала это в наших, да и своих личных интересах. 
   Держать его дома смысла нет. Так мы будем охранять его всю оставшуюся жизнь. Мы определили зону, в которой вращалось светское общество, но где было легко обеспечить его охрану. Наша ставка была на то, что Гамлет, рано или поздно, попытается убрать его на территории, которую мы контролируем. 
   Желая откровенно поиздеваться над Юджином, я стала приобщать его к театрам. До этого он, если и оказывался там, то только потому, что или билеты на эту постановку стоили невероятно дорого, или постановка была модной и престижной, а ещё лучше, если и то и другое сразу. Тогда он на приёме или за карточным столом мог похвастаться, что был там. Для него, это был не вопрос любви к искусству, а вопрос престижа. Фраза: "Я снял целую ложу на все постановки до конца сезона" - была полностью в его духе. Максимум, что он запоминал, это название спектакля или оперы. Спросите его о действии, и он выдаст вам полную чушь. Те, кто был выше его по положению, тихо посмеивались, но изменить его не пытались. Он устраивал их таким, какой он есть. Те же, кто, наоборот, искал его милости, сами подстраивались под него. 
   Не знаю, когда моё желание откровенно ткнуть его носом в собственно невежество, переросло в сострадание. Мне стало жалко его, потому что рядом с ним не было никого, кого бы интересовал он сам, а не его власть, положение или деньги. Да, он был испорченным ребёнком, но никто не сказал, что он был плохим. 
   
*** 
   
   Уик-энд с Владом пришлось перенести. Гамлет не спешил нанести свой удар. Он всегда был осторожен и терпелив, подолгу изучая свои жертвы, он находил их слабые места и убирал быстро и тихо. Влад расстроился, но работа есть работа, и он это знал не хуже меня. Я заверила его, что как только освобожусь, мы съездим на озеро и отдохнём там. Ден просто обязан после этого дела дать мне небольшой отпуск. Я была на пределе из-за всего. Быть всё время начеку, попутно держать в узде и воспитывать большого маленького мальчика, это титаническая задача. 
   - Маришка, а с кем ты разговаривала? - вкрадчиво спросил Юджин, нарисовываясь у меня за спиной. 
   - С другом, - совершенно спокойно ответила я. - Хотели вместе отдохнуть на выходных. 
   Скажи я ему, что это не его дело, и он загорится всё узнать, а реагируя спокойно, я убивала его любопытство на корню. 
   - Но если хочешь, ты можешь провести это время со мной, - елейным голосом предложил он. 
   - Я и так проведу его с тобой, - слегка грубовато и зло ответила я. 
   Нет, так не годиться. Он, конечно, виноват в срыве моих личных планов, но не дело отыгрываться на нём. Я взяла себя в руки. 
   - Здорово, здорово, а чем мы займёмся? - спросил он. 
   - О, поверь, программа будет очень богатая и увлекательная, - одаривая его слегка зловещей улыбкой, ответила я. 
   Я намеривалась протащить его по нескольким картинным галереям, пообедать в ресторане и окончить вечер походом в театр. Последнее время, когда я самолично взялась за его образование в сфере культуры, он сделал значительные успехи. Стараясь мне угодить, он запоминал всё, что я ему рассказываю. К моему сожалению, в его голове оседало меньше половины, но учитывая ту пустоту, которая там была, это уже были знания. Во всяком случае, теперь он уже не мерил ценность картины, её стоимостью, а красоту театральной постановки, ценой на билеты. 
   
*** 
   
   К концу третей недели, я взвыла. 
   - Ден, я больше не могу. Я устала, - жаловалась я в трубку телефона. 
   - Потерпи, Мариш, - успокаивал он меня. 
   - Не могу. Пусть его охраняет кто-нибудь другой, а то я повешусь, - в моём голосе стояли слёзы. 
   - Пойми, ты нашла с ним контакт. Ты научилась им управлять. В конце концов, ты уже прекрасно знаешь всю обстановку. Сейчас тебя никто не сможет заменить. Это будет брешь, которой воспользуется убийца. Он ведь только этого и ждёт. 
   Я всё это прекрасно понимала, но мне надо было хотя бы поплакаться. Ден тоже всё понимал и знал, какие слова я хочу услышать. Он сыграл на моей гордости и самолюбии. Где надо - подстегнул, где надо - приласкал. Я прекрасно осознавала, что он делает, но это не мешало мне пойти у него на поводу и снова оказаться в форме. Так иногда дети ноют, что у них уже нет сил идти, но стоит им показать нечто интересное впереди, как они снова бодры и веселы. 
   В доме Мелта не знали, какой я демон. Многие видели мои клыки, но их имели не только вампиры, а скрывать, кто я есть на самом деле, было одним из первых, чему меня научил Ден. И хотя здесь кругом были демоны, они не спрашивали, да я бы и не ответила. Предвзятое отношение к полукровкам слишком распространено, чтобы надеяться на то, что для меня, в силу сложившихся обстоятельств, сделают исключение. В критический момент это могло сыграть против меня. Я это учитывала, как и все остальные факторы. Чем меньше обо мне знают, тем лучше для меня и больше сюрпризов для убийцы. 
   
   В дверь постучали. Был уже вечер, и я готовилась ко сну. Слава богу, что хоть ночью не я охраняла Юджина и могла спокойно выспаться. Единственная радость в этом доме. Я накинула халат и открыла дверь. 
   - Вам посылка, мисс, - ответил слуга, протягивая мне знакомый контейнер. 
   Я поблагодарила и, забрав контейнер, закрыла дверь. Вечер обещал ещё одну небольшую радость. Пройдя в ванную, я привычно осмотрела её на предмет подсматривающих устройств, собрала их и равнодушно утопила в унитазе. Теперь можно было спокойно раздеваться. Я скинула халат, включила душ и настроила температуру воды. Мне нравилась лёгкая прохлада. Она приятно контрастировала с разливающимся из живота теплом, когда я получала удовольствие от трапезы. Вступив под тугие струи душа, я откинула крышку контейнера и взяла сердце. Приблизив его к лицу, я уже хотела откусить самый сочный кусочек, когда нечто насторожило меня. Живя в этом доме, я уже взяла за привычку не выключать астральное восприятие. И вот сейчас, я заметила то, что упустила бы, не будь я на него настроена. Сердце несло слабый отпечаток страха. Страх придаёт мясу лёгкую неприятную горечь. Первый раз я поняла это, только когда убила Эдуарда, хотя думаю, что подсознательно знала это всегда и именно поэтому убивала всех быстро. 
   В человекобойнях Ирбиса никогда не пугали жертвы перед смертью. Их усыпляли, делая смерть быстрой и безболезненной. Человек даже не понимал, когда он переходил грань между жизнью и смертью. Жак не мог прислать мне такое, ему бы не позволила это сделать его профессиональная гордость. Я принюхалась, ища что-нибудь подозрительное. Так и есть. Слабый запах опиата. Его было не много, но достаточно, чтобы ненадолго отключить меня или замедлить мою реакцию. На весь анализ ситуации у меня ушло не больше секунды. Я бросила сердце и пулей вылетела из душа. По комнате пролегал тонкий, еле заметный и уже исчезающий астральный след. Искать оружие нет смысла. Гамлет, наверняка, его спрятал, а пистолеты разобрал, но я сама как оружие. Потайная дверь была заблокирована мной ещё впервые дни, значит, и убийца не мог ей воспользоваться. Скорее всего, он пошёл по коридору. Хочет не только убить, но и свалить всё на меня. Мой зверь оскалил пасть, и его глаза зло сверкнули. Ох... не будите во мне зверя, он и так не высыпается... 
   Окно, самая короткая дорога. Я знаю, что все они под наблюдением, но если поднимется шумиха, мне же и лучше. Хотя надо учитывать, что Гамлет мог нейтрализовать и охрану, и наблюдателей, которые могут поднять тревогу, возможно, для того, чтобы быстро уйти этой дорогой. Гадать будем после, а сейчас я уже бежала по узкому карнизу вдоль стены дома, приближаясь к окну Юджина. Сквозь стекло я увидела, как он сидит в кресле, и услышала стук в дверь. Его обычное разрешение войти. Дверь отворяется, а на пороге ...стою я сама, в халате на голое тело. 
   От удара ноги окно разлетелось веером стёкол, блеснувших как снег в лучах восходящей луны. Я смертельным вихрем ворвалась в комнату и сцепилась в жестокой схватке с убийцей. Вот когда я вспомнила слова Дена: "Захочешь, чтобы с тобой рядом кто-то был, но придётся полагаться только на свои силы". Я выложилась на полную катушку. Ни жалости, ни пощады, ни сомнений. Противник был равен мне по силе и скорости, но на мой стороне оказалось мастерство. Я сломала ему всё, что можно было сломать, но так, чтобы он остался жив. Мне очень хотелось его убить, но Ден просил, по возможности, взять его живым. Под конец, взяв его в смертельный захват, из которого он не мог вырваться, я замерла. 
   Только тут прибыла подмога. Гамлета спеленали специальной сетью, погрузили в контейнер и увезли. Я устало села в кресло. Апатия и пустота охватили меня. Мне даже было безразлично, что я сижу голая, а Юджин вожделенно пялится на меня. Не было даже сил встать и дать ему пощёчину. Я ему жизнь спасла, а его волнует только одно. Чьи-то заботливые руки накрыли меня пледом. Послышался голос Дена, далёкий и отстраненный. Он раздавал команды направо и налево. 
   - Мариш, ты меня слышишь? - Ден тряс меня за плечо. 
   Всему есть своя цена. Почти месяц напряжённого ожидания, а потом полная выкладка, полностью лишили меня сил. 
   - Забери меня отсюда, - тихо попросила я. 
   
*** 
   
   Трогательного прощания с Юджином не было. Ден просто унёс меня в машину и отвёз к себе домой. Я никогда не была у него дома, но когда проснулась, сразу поняла, где я. Им здесь дышала каждая вещь. Книги на полках, безделушки и трофеи. Многие вещи несли занятные астральные отпечатки, которые даже невозможно было разобрать. Стены украшало несколько картин экспрессионистов, но не скажу, что они мне понравились, хотя подобраны они были со вкусом. 
   Вся моя одежда осталась у Мелта в доме и, скорее всего, будет собрана и отправлена ко мне домой. Здесь у меня не было даже трусов. Хотя... нет. Возле кровати на тумбочке, вместе с запиской, лежал небольшой свёрток из магазина нижнего белья. Записка была лаконична: 
   "Извини, пока только это. Приеду, привезу остальное". 
   Рядом, на вешалке, зацепленной за книжную полку, висела рубаха Дена. Я оделась. Не бог весть что, но лучше, чем дефилировать по квартире голой. Хотя рубаха, на несколько размеров больше моего, была мне как короткое платье. Я закатала рукава, которые были мне чересчур длинны, и отправилась на кухню. Есть хотелось жутко. 
   Ден жил один. Совершенно один. Не было даже кошки. Видимо, ненормированный рабочий день не позволял ему завести питомца. Но квартира Дена не была просто местом, где он спал. Это был его маленький и явно тайный мир. Здесь он был самим собой. Отстранялся от работы. Отдыхал. Мечтал и размышлял. Даже удивительно, почему он привёз меня сюда. Мог бы отвезти домой или, на худой конец, устроить в нашей больнице. Нет, почему-то он сделал то, что не укладывалось в обычную схему его поведения. Может, его дом был ближе? Или он посчитал, что здесь никто не будет меня тревожить? Загадка. 
   Я поела и стала слоняться по квартире, разглядывая вещи. Удивительно, но похоже, что кроме его экономки, я была единственной женщиной, которая переступила порог его дома. Он был интересным мужчиной, и я всегда полагала, что у него кто-то есть, просто он не мешает работу и личное. Но, если задуматься, жена - не кошка и внимания требует больше. Кто согласится на такую жизнь? Ждать, ждать, ждать и не знать, когда он будет дома. 
   Я применила это к себе и поёжилась. Ощущение вечного ожидания мне не понравилось, очень напомнило недавние события. Мой отец никогда не оставлял мою маму одну надолго, даже, если он куда-то уезжал, старался звонить и разговаривать. А если была возможность, брал свою семью с собой. Я помню, как мы скучали без него, даже если он улетал на пару дней. 
   После этих раздумий лезть дальше в личную жизнь Дена мне расхотелось. Я устроилась на диване и включила телевизор. Не самое моё любимое занятие, но на меня снова накатилась усталость, словно мои батарейки не до конца зарядились и сейчас снова сели. Незаметно для себя я снова уснула. 
   Сквозь сон я слышала шаги и почувствовала, как кто-то бережно накрыл меня одеялом. Меня погладили по голове, а в ответ я что-то тихонько мурлыкнула. 
   
*** 
   
   Утром я проснулась бодрая и отдохнувшая. Шутка ли, проспала почти восемнадцать часов. Хотелось две вещи: поесть и отмокнуть в ванной. Сперва я решила отмокнуть в ванной. Дом снова жил тишиной. Судя по всему, Ден приезжал, но опять уехал на работу, оставив меня одну. У дверей стоял один из моих чемоданов из дома Мелта. Я мельком заглянула в него. Вещи были сложены аккуратно, это порадовало. Сбросив с себя всю одежду, я голышом потопала в ванную. Заглянув в зеркало, я улыбнулась сама себе и, только повернувшись лицом к ванной, поняла, что я здесь не одна. Нежась в воде, в ней лежал Ден. 
   Мы оба попались на своей привычке. Он, живя один, не ставил замков на внутренние двери. А я, живя в большом доме, привыкла, что у меня своя ванная, и тоже, заходя туда, никогда не проверяла, есть ли там кто. 
   Он смотрел на меня внимательным и удивлённым взглядом, а я стояла перед ним в полной растерянности, не зная, ни что сказать, ни что делать. Сейчас мы оба стали заложниками странной ситуации, из которой не знали, как выйти. Кричать было глупо, бежать - ещё глупее. Если подумать, то голой он меня уже видел и не раз. Сперва - на фотографиях, затем, совсем недавно, когда забирал из дома Юджина Мелта. Глупо думать, что он нёс и укладывал меня в постель с закрытыми глазами. Мужчины, всегда мужчины, и если у них есть возможность подсмотреть, они обязательно ей воспользуются. Возьмите в пример Юджина. Он был готов пойти на всё, чтобы хоть одним глазком увидеть меня голой или заглянуть мне под юбку. А когда его чуть не убили? Гамлет правильно всё рассчитал. Юджин бы истекал слюной, пока он бы убивал его в моём облике. А возможно, его бы и убивать не пришлось, слюной бы захлебнулся... Ден тоже был мужчиной, и хотя свои намеренья он скрывал великолепно, но своё тело не везде контролировал. 
   Не скажу точно, что мной овладело, ребяческий азарт или злость на мужиков, которые вечно повёрнуты на сексе, а может, и то и другое вместе, но я подошла к ванной и сказала: 
   - Подвинься. 
   Ванна была большая, так что вдвоём здесь уместиться было несложно. Сев напротив Дена, я одной ногой упёрлась ему между ног. Не сильно, не так, чтобы причинить ему боль, но чтобы возбудить его ещё больше. 
   - Как там Гамлет? - спросила я спокойно деловым тоном. 
   Слегка поигрывая пальцами ноги, я массировала его член. Он наливался силой и быстро рос. 
   - Раскручиваем, - спокойным голосом ответил Ден, делая вид, что ничего не происходит. 
   Его самоконтроль поражал. Я знала, что он возбуждён, но его аура была спокойна и закрыта. Юджин тоже умел себя контролировать, но стоило приподнять подол платья или расстегнуть пуговку на блузке, как его возбуждение выплёскивалось наружу со всеми его мыслями. Я постоянно использовала это, чтобы быть в курсе его намерений. 
   - Ты молодец, хорошо справилась, - похвалил меня Ден. - Когда отдохнёшь, жду от тебя подробного и полного отчёта. 
   Я на миг почувствовала себя в его кабинете. Вот подлец, даже голос его не подводит. Моя рука, словно невзначай, легла на мою грудь и стала её гладить. Как ты отреагируешь на это? 
   Противостояние продолжалось. Его холодная сдержанность против моих чар и моей сдержанности. Взгляд Дена был внимателен, но, и как его аура, ничего не выражал. Он даже не смотрел на то, что я делаю, глядя мне прямо в глаза. Я согнула вторую ногу в колене, и моя вторая рука сползла вниз живота. 
   Ну, давай же. Хоть на миг отведи взгляд вниз. Удовлетвори своё похотливое мужское любопытство. Ты же хочешь посмотреть. Хочешь увидеть и запомнить, чтобы потом вспоминать об этом. Мечтать, представляя, что бы ты сделал дальше... Неожиданно аура Дена стала холодно-ледяной. Он глубоко вздохнул и встал. Возбуждение спадало с него как вода. Словно и не было меня рядом. 
   - Пойду, приготовлю поесть, ты, наверно, голодна?! - спокойно произнёс он. 
   Стыд жгучим холодом обдал меня. 
   - Извини, - тихо прошептала я, опустив глаза. 
   - Ничего, я понимаю. Дело было тяжёлым. Возьми недельный отпуск и отдохни. Съезди на природу, - ответил он, но в его голосе был сплошной металл и ни нотки заботы. 
   Было такое впечатление, что это говорил робот. 
   Когда он ушёл, я ещё долго сидела в ванной, занимаясь самоистязанием. Он отнёсся ко мне с заботой, я с ним так по-хамски. Было стыдно и жалко саму себя. Неужели общение с Юджиным так пагубно на мне сказалось? Говорят же, с кем поведёшься, от того и наберёшься. Может, я зря мню себя лучше Юджина, на деле он честнее меня. Он открыто признаётся в том, чего хочет, и прямо идёт к своей цели. А чего хочу я? Что я хотела доказать самой себе и Дену? Что он такой же как все, похотливый козёл? Но я ведь сама в это не верю. Тогда что? Что я могу управлять им, как целый месяц управляла Юджиным? Это глупо. Между ними двумя пропасть размером в галактику. Юджин, испорченный мальчишка, а Ден... а кто Ден? Зрелый мужчина, способный держать себя в руках и никогда не воспользующийся минутной женской слабостью! Тогда кто я? 
   Нет ответа... 
   
   Ден оказался милосердным. Приготовив обед, он уехал, позволив мне исчезнуть из его дома без прощания. Я бы не смогла сейчас снова встретиться с ним взглядом, а тем более заговорить. И почему-то меня не покидало странное ощущение, словно я погубило нечто, что должно было родиться, но что я ещё не осознавала. 
   
*** 
   
   Бегство из города было стремительным и жалким. Влад выпросил отпуск, и мы на неделю отправились на озеро. Словно вторя моему настроению, всю дорогу лил дождь. Я молча смотрела в окно на пролетающие мимо нас километры. Радио силилось выдавить из себя некое подобие музыки, а ди-джей развлекал в меру своей тупости. 
   - Что-то случилось? - заботливо поинтересовался Влад. 
   - Нет, просто устала, - соврала я. 
   Я сама не всё понимала, и из-за этого не могла осознать свои ошибки, я только знала, что совершила непростительную глупость. Вот только вываливать всё это на Влада совершенно незачем. Не поймёт он всех хитросплетений женской души. Единственный, кто мог бы всё объяснить и разложить мне всё по полочкам, был Ден, но как раз его-то об это я спросить и не могла. Ведь обидела я именно его... 
   Влад не доставал меня, чему я была очень рада. Месяц перерыва, когда мы общались исключительно по телефону, и то мало, притушил наши отношения до огонька маленькой лампадки. Влад не знал, как его раздуть, а я не стремилась ему помочь. То, что я не была одна, меня вполне устраивало, а Влад рядом или кто-то другой, для меня значения не имело. Главное, чтобы не лез ко мне в душу и не надоедал, требуя внимания. 
   Дорога была долгой, но домик его дяди встретил нас теплом и уютом. Дядя Бен был уже в годах, но сдаваться им ещё не собирался. Крепкий, седовласый мужчина жил один и, похоже, его это устраивало. Дом стоял в лесу, на самом берегу озера. Кругом, на многие километры был только лес, лес и лес. 
   - Так это та самая девушка, о которой ты мне все уши прожужжал? - спросил дядя Бен, окидывая меня отеческим взглядом. - Держи её крепче, сынок, такую уведут в два счёта. 
   Влад смутился и попытался сгладить деревенскую простоту старика, но его было невозможно заткнуть. Соскучившись по общению, он был говорлив, как лесной ручей. Влад зря переживал, старик был искренен, и это мне в нём нравилась. Сейчас, как никогда, мне важно было научиться этой нехитрой науке, быть честным хотя бы с самой собой. 
   Мы поужинали, и я вышла к вечернему озеру. Солнце уже село за деревья, и тёмная вода отливала фиолетовым перламутром. Мелкая рябь бежала по воде. Кое-где разбегались кружки, это плескалась рыба. Лес, чёрной, непроницаемой стеной уходил вдоль берега, и уже не было видно, где кончаются деревья и начинается вода. Первые звёзды зажглись на небе. В лесу раздался долгий и протяжный вой. 
   - Здесь лучше без ружья не ходить, - задумчиво сказал дядя Бен, подходя ко мне. 
   Несмотря на то, что мы были недалеко от дома, у него через руку была переломлена двустволка. 
   - Уже двух моих собак задрали. 
   Я вздохнула. Выл не волк, а молодой оборотень, но об этом знала только я. 
   
   На следующий день Влад выкатил на берег ялик, проверил его днище и спустил на воду. Потом они с дядей поставили мачту. Я хотела им помочь, но мужчины не позволили мне делать тяжёлую работу. Пока они возились с лодкой, я пошла гулять по берегу. Места здесь были живописные. Каменистый берег иногда осыпями, иногда обрывами спускался к воде. Запахи леса пьянили меня и будоражили детские воспоминания. Тогда я была свободна, но хотела бы я вновь обрести эту свободу? Скорее всего, нет. Я была маленьким, голодным зверёнышем, стремящимся утолить свой голод. У меня не было ни дома, ни семьи, ни друзей, ни цели в жизни. Сейчас свободы у меня нет, но я не чувствую, что мне чего-то не хватает. 
   Я почувствовала, что за мной наблюдают. Осторожно, словно ничего не подозревая, я повернулась. Прятаться она умела, если бы ещё умела скрывать свои намеренья, её бы вообще не было видно. Она была любопытна, но осторожна. Странно, кто же бросил ребёнка-оборотня в лесу? Или она сама сбежала? Как всегда, куча вопросов и ни одного ответа. Боже. Вопросы, вопросы, вопросы... как я от них устала. Я покачала головой и пошла к дому, а девочка-оборотень убежала в лес. 
   
*** 
   
   Путешествие по озеру на этой маленькой лодке под парусом было восхитительно. Я то представляла себя героиней книги Зверобой, то женой первопроходца. Было занятно оценить меняющееся мироощущение. Я на время отвлеклась от всех своих мыслей, давая им вылежаться и созреть. Бесполезно перелопачивать одно и то же, силясь найти то понимание, что от меня ускользает. Иногда время лучше нас самих решает наши проблемы. 
   Отношения с Владом вышли на новый виток. Я позволила ему обо мне заботиться, а он с усердием и старанием взялся за эту задачу. Роль слабой девушки играть просто. Он всегда знал, что он должен делать, а я всегда знала, что остаётся на мою долю. Незамысловатые отношения, простая жизнь. Иногда так приятно в неё окунуться с головой. Тогда думаешь, а почему бы не жить так всегда. Муж, дом, дети, собака во дворе, кошка в доме. Годы идут, а вы друг друга любите. Растите детей, стареете вместе... 
   Моя рука скользила по водной глади. Я силилась рассмотреть в тёмной глубине её тайны, и не видела ничего, кроме своего отражения и неба над головой. Тихо шумел лес. Влад смотрел на меня щенячье-влюбленным взглядом. Его намеренья были ясны как небо, вот только ничему из этого не суждено было сбыться. Я не такая, какой он меня видел. Я не смогу быть той, которая ему нужна. Во мне горит огонь. Во мне живёт зверь. Жить и врать ему всю жизнь, пряча большую часть своего мира, это не для меня. Некоторые так живут, но я точно знаю, что я так не смогу. 
   С берега жалобно провыли: 
   - Я... хочу, есть... Мама приди...и...и...и. 
   - Поймай еду и насыться, - провыла я в ответ. 
   Влад удивлённо глянул на меня, но решил, что я просто дурачусь. 
   - Не могу, - провыли с берега. - Я у меня рука болит и кровь идёт. 
   - Правь к берегу, - приказала я Владу. 
   Он недоумённо посмотрел на меня. 
   - Давай, живо. Вон к тому месту, - указала я. 
   Влад направил ялик к берегу, прямо к указанному мной месту. Как только нос лодки коснулся берега, я ловко спрыгнула. 
   - Жди здесь. 
   Углубившись в лес, я быстро нашла девочку. Увидев её, я сразу и многое поняла. Но вопросов стало только больше. Она была полукровкой, но я не бралась определить, смешением каких точно видов она была. И если я правильно распознавала врождённое и приобретённое, они были у девочки врождёнными. Глядя на неё, создавалось впечатление, что кто-то намерено скрещивал виды, а это подразумевает эксперименты на живых демонах и людях, что строжайше запрещено. 
   Внешне девочка тоже выглядела необычно. Имея тело человека, она была вся покрыта густым мехом. Имелся хвост, но, и это было удивительно, лисий. Также на голове были лисьи уши, торчащие из волос. Пожалуй, только лицо, волосы и руки, были у неё чисто человеческие. Ноги были необычной смесью звериной лапы и человеческой ноги. Были у неё и два клыка, как у меня. Если оценивать её в целом, то она была красива. Словно в ней изящно и гармонично соединили человека и лисицу. А вот разговаривала она на волчьем языке и, судя по всему, человеческого даже не знала. Самой девочке было не более пяти лет, но это я дала навскидку. Она была худа и сильно измождена. Я склонилась к ней и осмотрела её руку. Она попала в медвежий капкан, и он раздобрил ей кости. Её срочно надо было госпитализировать, вот только одна загвоздка, до ближайшего госпиталя Ирбиса многие километры. 
   - Мама, ты пришла за мной? - спросила девочка. 
   Освобождаясь, она потеряла много крови и сейчас была в полубессознательном состоянии. 
   - Успокойся. Всё будет хорошо, - ответила я ей. 
   Она была невесомой, словно пушинка. Я завернула её в свою куртку и побежала к лодке. Влад увидел, что я кого-то несу, и дёрнулся мне помочь, но когда увидел, кто у меня на руках, в страхе отшатнулся. 
   Вот видишь, мой дорогой, а ведь это даже не самая жуткая часть моего мира, а ты уже боишься и не знаешь, что делать. 
   - Её надо доставить в больницу, - суровым тоном, не терпящим рассуждений, сказала я. 
   Влад вывел ялик на широкую воду и взял курс на дом. Тем временем, я открыла аптечку и стала оказывать девочке первую медицинскую помощь. 
   - Мариш, а кто это? - осторожно поинтересовался Влад, немного отойдя от первого шока. 
   - Сама не знаю, - соврала я. 
   - Но ты с ней разговариваешь, - заметил он. 
   - С дельфинами тоже разговаривают, - отрезала я. 
   Он замолчал, обдумывая ситуацию и понимая, что ещё очень многого не знает обо мне. Вроде бы, я такая как все, но вот наступает миг, и он снова утыкается в загадку. И я ничего не желаю объяснять, и он не в силах дойти до всего своим умом. 
   Извини, Влад, ничего кроме дружбы у нас с тобой не получится. Не будет тихого и уютного домика, как ты хочешь. Не будет детишек и собаки с кошкой. Мы с тобой живём в разных мирах. 
   
*** 
   
   - Извините, у нас не ветеринарная клиника, - вышел вперёд врач, преграждая мне дорогу. 
   Я сунула ему под нос своё удостоверение. 
   - Готовьте операционную... Живо! - прикрикнула я на него. 
   Влад держался позади, позволяя мне командовать парадом. Я как метеор ворвалась в тихую местную больницу и устроила здесь переполох, словно пришёл конец света. Впрочем, если они не будут делать то, что я скажу, я им реально устрою конец света местного значения. 
   Девочка слабела, и долгая дорога до ближайшего города не улучшила её состояния. Её жизнь утекала сквозь мои пальцы, и я была бессильна. Это злило меня, а я не люблю себя, когда я злюсь. Тогда я способна убить без причины. Всё, что мне было нужно, это: операционная, медикаменты и помощь. Я сама была медиком по образованию, а учитывая специфику работы, лучше местных врачей знала, что нужно делать. Моё удостоверение сдвинуло горы, и люди зашевелились, выполняя мои приказы. Ирбис имел власти больше, чем любая другая организация. 
   Пока мы ехали, я отзвонила Дену и всё рассказала, без подробностей, поскольку Влад грел уши на нашем разговоре, но достаточно, чтобы он понял ситуацию. 
   - Я вышлю вертолёт, но тебе решать, можно её перевозить или нет, - сказал он. 
   - Хорошо, - согласилась я. 
   Ден помедлил, а потом добавил. 
   - Будь осторожна. 
   Его забота и тон, каким он всё это сказал, живительным бальзамом пролились на мою душу. Может он меня ещё и не простил, но уже не злится. Эта мысль подняла моё настроение, и я поняла, что сейчас способна сдвинуть луну или погасить солнце. 
   
   Сама операция была не долгой, главной была реанимация. Надо было восполнить потерю крови. Хорошо, что оборотни очень живучи, человек бы уже давно умер. Я сидела возле её кровати и держала её за руку. Отдельная палата по моему требованию охранялась двумя местными полицейскими. В углу, не пожелавший бросить меня в такой момент, сидел Влад. Он задумчиво смотрел на меня, сидящую возле кровати девочки. Одеяло скрывало самые явные её отличия от человека. Сейчас ему очень легко было представить, что я сижу возле кровати своей дочери. 
   - Мариш, ты можешь рассказать, что происходит? - жалобно спросил он. 
   Я покачала головой: 
   - Извини, это связано с моей работой. 
   Он грустно умолк. Ирбис и его работа были окутанный плотной завесой тайны. Поговаривали даже, что те, кто случайно оказывался вовлечён в их дела, бесследно исчезали. Бред, конечно, но сейчас Влад вспомнил все страшилки, которые ему рассказывали, и не знал, чего ждать. 
   - Просто молчи и не рассказывай, что ты видел, - ответила я на его мысли. 
   Он вздрогнул. Не удивлюсь, если после всего этого, он не захочет больше со мной встречаться. Жаль. Славный малый. С ним даже иногда интересно. 
   Девочка пришла в себя. 
   - Мама? ...Ты моя мама? - спросила она. 
   - Нет. Но я твой друг, - успокоила я её. 
   - Где мы? 
   - Не бойся. Здесь тебе не навредят. 
   Проверив её состояние, я погрузила её в сон. Непривычная обстановка её нервировала, а это плохо. Если узнает, что она среди людей, возможно, попытается сбежать. Пусть спит, пока я не смогу перевести её в столицу. Там, в нашем центре, ей помогут специалисты. 
   Оставив Влада присматривать за больной, я вышла в коридор. Хмурые полицейские сидели на стульях. Не удивлюсь, если узнаю, что их лишили выходного. Я прошла в столовую. В коридоре, по дороге, ко мне подскочил бойкий репортёр местной газеты. 
   - Скажите, правда, что в нашей больнице находиться загадочное существо? 
   Я мило улыбнулась и, пройдя в столовую, жестом предложила ему присесть рядом. 
   - У вас в городе таких существ целая куча, особенно на Хелуин. 
   Репортёр недоверчиво посмотрел на меня, а я продолжила: 
   - Моя дочка играла в лисицу и сломала себе руку. Поверьте, переодевать её не было времени. 
   - Но врачи уверяют... - настаивал он. 
   Я рассмеялась. 
   - Один пошутил, а другие продолжили. Если хотите, напишите. Можете даже вставить фотографию, только извините, моя дочка пока чувствует себя неважно, так что договоритесь с другой девочкой. А ещё, я бы посоветовала заглянуть в театральную студию, у них костюмы правдоподобнее. 
   Репортёр недоверчиво посмотрел на меня. То, что я говорила, было очень похоже на правду, но вдруг я вожу его за нос. 
   - А полиция у дверей зачем? 
   Я вздохнула. 
   - Если бы вы были один такой, а то вся больница желает зайти и посмотреть, а это реанимация, а не театр. Вот я и попросила оградить её от любопытных. 
   Он прибодрился и пошёл в наступление. 
   - Тогда, может быть, сделаете мне исключение? Просто для того, чтобы я убедился, что всё так и есть. 
   Я грустно вздохнула. 
   - А для кого ещё я должна сделать исключение? Я уже вам сказала, девочка в реанимации. Не верите, пишите, что хотите. Мне это безразлично, в отличие от здоровья моей дочери. Ведь это вы в итоге будете выглядеть дураком. А сейчас извините, но я хотела бы спокойно поесть. 
   Репортёр ушёл озадаченный. Всё, что я сказала, запросто могло быть правдой. Доказательств нет, а если он пустит утку, над ним ещё долго все будут смеяться. 
   
   Через два дня, ночью, я вывезла её из больницы на машине скорой помощи. Я держала девочку в сонном состоянии, чтобы избежать проблем. Всё сделали быстро и тихо. Наши оперативники позаботились, чтобы ненужных свидетелей не было. Когда каталка была загружена в машину, я подошла к Владу. 
   - Спасибо тебе, - искренне поблагодарила я его. - Извини, что так вышло. 
   Влад стоял слегка растерянный и грустный. 
   - Я всё понимаю, - сказал он. 
   Чтобы как то его приободрить, я приподнялась на цыпочках и чмокнула его в щёку, затем подмигнула ему и запрыгнула в машину. Двери захлопнулись, и машина поехала, а я смотрела на него сквозь стекло, такого растерянного и полного ложных надежд. 
   
*** 
   - По своей сути, это удивительное создание, - восхищался профессор Мордин. - Так удачно совместить настолько несовместимый генетический материал, это просто чудо. Многие решения поражают. 
   Ден стоял хмурый и деловой. Сквозь окно мы видели кровать и спящую на ней девочку. Возле кровати стояла куча аппаратуры. Девочка был ещё слаба, но её состояние было стабильно. 
   - Что с ней будет дальше? - задала я волнующий меня вопрос. 
   Мужчины задумались. У нас на руках была часть сложнейшей мозаики, но всего одна и без каких либо следов к другим частям. Спецназ прочесал всю местность вокруг озера, но ничего не нашёл. Ден подключил к делу свободных агентов, работающих в том районе, но и у них ничего не было. Девочка взялась из ниоткуда и, по заверениям профессора, не могла быть результатом естественного смешения видов. Кто-то незаконно проводил эксперименты, но кто и где, мы не знали. 
   - Я бы хотел её изучить, - вкрадчиво предложил профессор. 
   - А меня вы бы тоже хотели изучить? - закипая от злости, спросила я. 
   - Если вы позволите... с удовольствием, - словно не замечая моей иронии, ответил Мордин. 
   Ден тронул меня за локоть. Я глубоко вздохнула и успокоилась. 
   - В каком она состоянии? - спросил он. 
   - Быстро идёт на поправку. Но... у нас есть некоторые проблемы, - замялся профессор. 
   Ден вопросительно посмотрел на него. 
   - Девочка неуправляема и не признаёт никого, кроме... - при этих словах он глянул на меня, - ...госпожи Шираки. 
   Это была правда. Моё свободное время сократилось до часов её сна. Если меня не было рядом, начиналась жуткая истерика, после которой её долго приходилось успокаивать. Даже простейшие процедуры она не позволяла проделывать никому, кроме меня. 
   - Спасибо, профессор, я понял, - ответил Ден. 
   Мордин удалился, хищно поблёскивая стёклами своих очков. Он был гений своего дела, но гений одержимый. 
   - Ден, давай я заберу её к себе, - предложила я. - Ты же понимаешь, она ещё ребёнок... 
   Ден сделал жест, прося меня помолчать. Задумчиво глядя на девочку, он вплотную подошёл к окну. Даже не вид его ауры, а скорее моё шестое чувство, подсказало мне, что он воспринимает эту ситуацию близко к сердцу, словно произошедшее с этой девочкой, как-то связано с ним лично. 
   
*** 
   
   Я вошла в реку событий, и она повлекла меня, стремительно унося за собой. Привычные вещи остались позади, дно ушло из-под ног, и я, захлёбываясь, барахталась в воде. Теперь, или утонуть, или плыть, но и плыть можно в разных направлениях. Можно выбраться обратно на берег, но для этого надо отпустить то, что я держу в руке. Я глянула на свою руку. Детская ладошка судорожно сжимала мои пальцы, стараясь из последних сил удержаться. Разожми я руку, и её унесёт течением. А рядом берег, такой привычный и желанный. Но смогу ли я дальше жить спокойно, зная какой ценой куплено моё спокойствие? А впереди страх и неизвестность, и, вполне возможно, огромная опасность. Какой ещё есть у меня выбор? Плыть против течения, стараясь остаться возле привычного берега? Насколько у меня хватит сил? Это как в Алисе в зазеркалье, нужно быстро бежать, чтобы остаться на месте, только есть ли в этом смысл? Нет, это тоже не по мне. Значит, остаётся одно, плыть вперёд, но уже самой выбирать путь. И пусть течение событий придаёт мне скорость. Я готова ко всему. Я никогда не держалась за старое и ненужное, с лёгкостью отбрасывая всё, что мешает мне двигаться вперёд. 
   
   - Ты моя мама? 
   - Нет, но я твой друг. 
   - Значит, ты моя сестра! 
   Я задумалась. В некотором роде у нас много общего. 
   - Хорошо, если хочешь, я буду твоей сестрой. 
   - Сестрёнка, - радостно сказала девочка, прижимая мою ладонь к своей щеке. - Правда, ты меня не бросишь? 
   - Не брошу, - пообещала я. 
   - А как тебя зовут? 
   - Маришка. 
   - А меня Мелиса. 
   
   Обзавестись младшей сестрёнкой я никогда не мечтала. Одиночка по натуре, я всегда избегала близких отношений. Когда же это успело во мне измениться? Наверно тогда, когда я поняла, что мои приёмные родители на самом деле любят меня. Тогда, моя душа, похожая на кусок льда, начала оттаивать. Может быть именно поэтому, сейчас я так сильно переживаю из-за того, что обидела Дена. Мне жалко Влада, потому что я не могу дать ему то, чего он так мечтает получить. Даже Юджин не вызывает у меня мерзкого отвращения, потому что я понимаю его и даже, где-то в глубине души, жалею его. 
   Эта девочка затронула самые сокровенные струны моей души. В ней я увидела саму себя, много лет назад. Вот только тогда рядом со мной не оказалось никого, кто захотел бы мне помочь. От меня просто отвернулись. Я никому не была нужна. Меня бросили. 
   
*** 
   
   Ден повернулся ко мне и оценивающе на меня посмотрел. Уговаривать его было бесполезно, он сам всё прекрасно знал. Сейчас он взвешивал все за и против. 
   - Придётся полностью поменять охрану твоего дома. Люди не подходят. Также тебе понадобятся служанки из демонов, чтобы избежать лишних вопросов и утечки информации. И, последнее, как ко всему этому отнесутся твои родители? 
   Хороший вопрос. Приведи я в дом обыкновенную девочку, возможно, их реакцию было бы просто предсказать, но в этой ситуации я, честно, не знала, как они отреагируют. А что насчёт всего остального, то Ден уже давно порывался сменить мою охрану. Ему не хотелось, чтобы кто-то перерезал мне глотку во сне и он потерял такого ценного агента. Я, без сомнения, хороша, но если я буду сама себя охранять двадцать четыре часа в сутки, пользы от меня будет мало. Служанки - тоже не проблема. Было в нашем штате несколько, приехавших с родителями из Японии, и с которыми они бы ни за что не расстались, но они прислуживали только им. 
   - Я поговорю с отцом, - ответила я. 
   Он кивнул. Теперь всё было в моих руках. 
   
*** 
   
   Отец хмуро рассматривал фотографии. Годы не сильно отразились на нём, только выбелили его голову, но силы и ума не лишили. 
   - Я надеялся, что моя дочь выйдет замуж и подарит мне внука, а не притащит в дом... зверёныша, - буркнул он себе под нос. 
   Тема насчёт моего замужества и детей, день ото дня, поднималась всё чаще. Как только мне исполнилось двадцать лет, и я стала совершеннолетней, родители стали подбирать мне жениха, а заодно и обрабатывать меня на эту тему. Меня не неволили в выборе, как некоторых девушек, но слишком часто стали намекать на мой дочерний долг. Званые ужины, на которых оказывались молодые люди моего возраста, или походы на приёмы, куда стал всё чаще брать меня отец, неумолимо вторгались в мою личную жизнь. 
   - Отец, я нужна ей. Без меня она погибнет, а она всего лишь ребёнок. Неужели так важно, как она выглядит? - настаивала я. 
   Мама предпочитала отмалчиваться, но со вниманием разглядывала принесённые мной фотографии. Они были оба открыты передо мной, и я читала их намеренья. Маме понравилась девочка, даже несмотря на её странный вид, а отец больше переживал из-за того, что я не спешу с замужеством, и у меня нет парня. Недолгая борьба закончилась в мою пользу. 
   
*** 
   - Это мой дом, - сказала я Мелисе, когда машина въехала через главные ворота. - Теперь это будет и твой дом. 
   Девочка всё ещё держалась насторожено, особенно, когда рядом были другие люди и, ища защиту, жалась ко мне, но она была рада, что я забрала её из нашей больницы. Вид медиков пугал её ещё больше. От неё мало что удалось узнать, но, судя по всему, люди в белых халатах принесли ей много страданий. 
   Я сразу отвела её на свою половину дома и познакомила со всеми слугами. Новый штат прислуги приятно порадовал и меня саму. Раньше мне приходилось постоянно быть настороже, чтобы ненароком не сказать чего лишнего или не проявить себя. Согласитесь, что мгновенное перемещение из одного конца комнаты в другой, неизменно вызовет у людей вопросы, и, даже если они не станут их задавать, думать им не запретишь. Зато сейчас жить стало проще. Я даже наняла личного повара, одного из учеников Жака, чтобы иметь возможность есть дома то, что я хочу. Не все слуги знали волчий язык, но я уже начала обучать Мелису человеческому языку. 
   
   - А что ты ешь? - любопытно спросила Мелиса. 
   - Человеческое сердце, - ответила я. - Хочешь попробовать? 
   - Хочу. 
   Я дала ей откусить кусочек. 
   - Ну как? 
   - Вкусно. Дай ещё, - попросила она. 
   Судя по всему, клиентов на человеческое сердце у Жака увеличится. 
   
   Ден дал мне месячный отпуск, чтобы я разобралась с обстановкой в доме. Мелисе надо было освоиться, привыкнуть и понять, что нельзя всё время висеть на мне. Этому помогли и слуги. Среди них Мелиса чувствовала себя спокойно, они ведь не были людьми, которых она боялась. 
   
*** 
   Большая зала была заполнена людьми. Весь свет общества. Я шла рядом со своими родителями, вежливо кланяясь знакомым и незнакомым людям. Отец очередной раз вытащил меня из дома, надеясь свести меня с каким-нибудь молодым, холостым и представительным мужчиной. Поскольку я была не на работе, я оделась максимально женственно и сексуально. Не то, чтобы я шла на поводу у своего отца, но, как его дочь, я должна была держать марку. Нельзя быть Шираки и выглядеть как служанка. 
   - Боже мой, боже мой! - раздался до боли знакомый голос. - Маришка, как я рад тебя видеть! 
   Я подавила паническое желание сбежать. Юджин, словно танк, бесцеремонно прокладывал к нам дорогу. Люди спешили убраться с его пути. Подойдя к нам, он первым делом склонился к моей руке и галантно её поцеловал. Ну, надо же, а он делает успехи. 
   Отец недоуменно смотрел на происходящее. Он знал Мелта, но их знакомство было сторонним, до этого дня они не пересекались. 
   - Господин Шираки, госпожа Шираки, - поздоровался Юджин с моими родителями. - Если вы позволите, я бы хотел похитить вашу дочь. 
   Отец утвердительно кивнул. Юджин взял меня под руку и повёл в сторону. 
   - Откуда она его знает? - удивилась моя мама. 
   - Сам хотел бы это знать, - тихо ответил ей отец. 
   Между тем Юджин отвёл меня на террасу. 
   - А твоя новая пассия не будет тебя ревновать? - слегка язвительно поинтересовалась я, комментируя наше уединение. 
   Юджин улыбнулся, но по его лицу пробежала лёгкая тень. 
   - Маришка, - он смутился, словно собирался признаться в чем-то, чего сам стыдился. - У меня никого нет. 
   Я облокотилась на перила: 
   - Неужели в этой стране перевелись женщины? 
   Юджин стоически снёс мою иронию. В какой-то момент, мне даже показалось, что он от этого получает удовольствие, словно вспоминает время, когда мы были вместе. Тогда, когда мы оставались одни, я по полной программе отыгрывалась на нём за всё то, что мне приходилось терпеть, когда мы были на людях. Со временем, он стал уважительнее ко мне относиться, но, кто бы знал, каких мне это стоило сил и нервов. 
   - Женщины есть, - вздохнул он. - Но мне нужна только одна. 
   - И что же мешает тебе её заполучить? 
   Мой вопрос остался без ответа. Юджин, задумчиво глядя на меня, молчал. Вечерний ветер перебирал мои волосы. Звучала музыка. Из зала доносился гомон голосов. 
   - Выходи за меня замуж, - неожиданно сказал Юджин и упал передо мной на одно колено. 
   Я опешила. Это было неожиданно. Юджин был идейным холостяком. Всегда этим кичился и не упускал момента это подчеркнуть. 
   - Нет, - тихо ответила я. 
   - Но почему? - с болью в голосе спросил он. 
   - Потому что я тебя не люблю, - спокойно ответила я. 
   Не знаю, на что он рассчитывал, но мой спокойный отказ плетью хлестнул по его самолюбию. От этой боли он потерял самоконтроль, зверем бросился на меня и сгрёб в охапку. Дальше было бы насилие, а что было бы потом, его уже не волновало. Скорее всего, он бы до конца своей жизни жалел о том, что совершил, винил себя и пытался заглушить это чувство вины. 
   Я влепила ему пощёчину. Такой - он не получал ещё никогда. Все предыдущие его женщины были людьми и моей силой не обладали. Его голову мотнуло в сторону, и он на мгновение оглох. Это привело его в чувство. Он выпустил меня. 
   - Прости, прости, прости, - быстро затараторил он. 
   Спокойно, словно ничего и не произошло, я стала приводить себя в порядок. Юджина охватил жгучий стыд. Словно перепрыгнув совершение насилия, он перешёл к переживанию безмерного чувства вины передо мной и, не зная как его загладить, уже собирался бежать прочь. Что было бы, позволь я ему это сделать, и каких бы он ещё дров наломал, одному богу известно. Маленький мальчик в душе, а на деле здоровенный мужик, обличённый властью и деньгами, которого никто не станет останавливать, или из равнодушия, или из страха перед ним самим. 
   - Стоять! - приказала я таким тоном, что он замер на половине движения. - И ты думаешь, что после такого я позволю тебе сбежать? 
   Юджин стоял с видом нашкодившего мальчишки. Прощать его нельзя. Усугублять его чувство вины, тоже. Разыграем нейтральную партию. Пока не успокоится, подержим его рядом с собой и заставим себе служить. Что ему сейчас нужно, так это чтобы рядом был человек, который бы не дал пойти ему в разнос. К сожалению, такого человека я знаю только одного, это себя. 
   Окончательно приведя себя в порядок, я позволила Юджину взять меня под руку, и мы вместе вернулись в зал. Пока мы шли, я тихо шепнула ему: 
   - Этот вечер мы проведём вместе. 
   Приём был долгий, и хотя я изначально намеревалась сбежать, как только того позволят приличия, мне пришлось остаться до самого конца. Нещадно эксплуатируя Юджина, я прекрасно провела вечер. Когда пришло время расставаться, он сказал: 
   - Это был самый прекрасный вечер в моей жизни. 
   Голос Юджина звучал искренне, да и сам он был не настолько для меня закрыт, чтобы я не увидела, насколько он доволен и счастлив. 
   - Начало могло быть более сдержанным. 
   Он покраснел, но мило улыбнулся. Юджин уже пришёл в норму, и я не боялась, что он начнёт творить глупости. Удивительно, но когда есть кто-то, кто держит его в руках, он очень милый и приятный человек. 
   - Надеюсь, это не последний раз, когда мы так приятно провели время? - с надеждой спросил он. 
   Я пожала плечами. Обещать, глупо, не обещать, тем более. Кто знает, как судьба повернется дальше. 
   
*** 
   
   Наше общение с Владом снова прервалось на целый месяц, но когда я позвонила, он был рад. 
   - Встретимся? - с надеждой поинтересовался он. 
   - Давай, - согласилась я. 
   Когда я собиралась, ко мне подбежала Мелиса. 
   - Маришка, ты уходишь? - грустно спросила она. 
   Я понемногу приучала её к тому, что не могу всё время проводить с ней, но она была ребёнком, и как все дети, в некоторой мере была эгоистична. 
   - Я принесу тебе гостинец, - пообещала я. 
   Она смешно подёрнула носиком, словно принюхиваясь к будущему лакомству, и в её глазах зажглись радостные искорки. Последнее время она стала весёлой и жизнерадостной, и я была этому рада. Забитый, всего боящийся зверёк, исчез, и его место заняла смешливая девочка. Моя мама приняла её сразу, словно Мелиса была обычным ребенком, нуждающимся во внимании и заботе. По сути, так и было, но люди готовы любить кошек и собак и в тоже время сторониться тех же людей, чей внешний вид разительно отличается от них. Слава богу, к моей маме это не относилось. 
   Я выросла, а других детей они с отцом иметь не могли. Взять ещё одного приёмного ребёнка, они не решились. Вложив в меня всю свою любовь, они, неожиданно для себя, поняли, что я уже не нуждаюсь в их постоянно опеке. Сейчас для них был трудный период, когда они должны были меня отпустить. Появление Мелисы явилось для моей матери хорошей отдушиной. Мама привыкла о ком-то заботиться и перенесла на Мелису всё то, что мне уже не требовалось. С отцом ситуация была сложнее, и я уже придумала, как её разрешить, но на это было нужно время. Пока пусть просто привыкнет к Мелисе. А сама Мелиса поглощала любовь и внимание в любых количествах, сколь бы ей этого не давали, и возвращала всё умноженным десятикратно. 
   Небольшая путаница вышла с тем, кто кому и кем является. Меня она звала то сестрёнкой, то мамой. Я не акцентировала на этом внимания, считая, что это не суть важно. Но, если я её сестра, то моя мама, её мама, а если я её мама, то тогда она бабушка. Некоторое время, побыв в этом хаосе, Мелиса решила всё с детской простотой. Поскольку мою маму, как маму она не воспринимала совсем, она определила её как бабушку. В этой роли она великолепно вписывалась в её мир. А я так и осталась, мамой - старшей сестрой. 
   
   Влад до сих пор не знал ни кто я, ни где я живу. А когда я заикнулась, что живу с родителями, он нарисовал себе картину, далёкую от реальности. Небольшой домик, суровый, с моих немногих слов, отец и спокойная, тихая мать. У меня небольшая комнатка, с полкой полной плюшевых игрушек и дверью, оклеенной постерами с портретом любимого в подростковом возрасте певца. Понятное дело, что в такой дом парня не пригласишь, разве что только для того, чтобы познакомить с родителями, а это уже слишком серьёзный шаг в отношениях. 
   - А почему ты не снимешь себе квартиру? - словно невзначай, как-то поинтересовался он. 
   - Зачем? - удивилась я. - Мне с родителями хорошо. 
   Что на это скажешь? Одни стремятся удрать из-под родительской опеки, других силком приходиться выталкивать из родного гнезда. На мой взгляд, всему своё время. Хотя и здесь большую роль играет культура, в которой ты вырос. Запад, с его свободой, совсем не ценит связь поколений. Вырос ребёнок, иди в мир. Как ты там выживешь, уже твоё личное дело. Родители сами по себе, ты сама по себе. Совсем другое дело восток. Там глава семьи, это глава семьи, а семья, это не только муж или жена. 
   
   Так вышло, что я совершенно не задумывалась над тем, какую зарплату я получаю. Ден вручил мне кредитку, на которую перечислялись заработанные мной средства, я сунула её в кошелёк и благополучно о ней забыла. Когда я стала старше, отец, убедившись в том, что я всегда разумно расходую предоставленные мне деньги, выделил часть средств на отдельный счёт и продолжал его пополнять. Этими средствами обычно я и пользовалась, но начав встречаться с Владом, я подумала, что мелькать именной платиновой кредиткой не совсем разумно. Разность наших доходов могла очень быстро разрушить наши отношения. Со своей позиции я понимаю, что это не так важно, если люди хотят быть вместе, но поди докажи это простому парню с зарплатой полицейского. Рано или поздно он начнёт думать о том, что ты привыкла жить богато, а он не будет способен обеспечить тебя. Если мужчина не может принести в дом то, чего хочет его женщина, это всегда разлад отношений. И неважно, что ей нужно: новая шкура саблезубого тигра или бриллиантовое ожерелье ценой в целое состояние. Мужчина чувствует себя мужчиной только тогда, когда он способен удовлетворить все её потребности. 
   Несмотря на разность культур, взглядов на жизнь и финансовых возможностей, мне было с Владом интересно и легко, возможно, потому что большую часть своей жизни я провела в относительной бедности. Мне не сложно было просто пройтись по улице или проехаться в метро. Дешёвые ресторанчики не повергали меня в ужас своим обслуживанием и суетой. А то, что для выросшей в богатстве девушки было совершенно неприемлемым, было для меня естественным. Это и делало меня, в глазах Дена, хорошим агентом. Я везде могла слиться с обществом и не выделяться из толпы. Во всяком случае, не больше, чем обычная симпатичная девушка. 
   
   - Собираюсь сдавать экзамен на детектива, - гордо сообщил мне Влад. 
   Он не хотел всю жизнь быть на подхвате и всеми силами пробивался наверх. Это вызывало уважение. 
   - Если хочешь, помогу, - предложила я. 
   Влад охотно согласился, он знал, что в этой области я владею обширными познаниями. Так, словно ненароком, мы оказались у него дома. Его квартира разительно отличалась от квартиры Дена. Здесь не было такого образцового порядка и чистоты, но был свой шарм и даже жила кошка. Это пушистое существо настороженно отнеслось к моему появлению и предпочло пережидать время моего пребывания в доме под диваном. 
   - Странно, - удивился Влад. - Обычно Топа всем лезет на руки. 
   Всем - возможно, а ко мне, навряд ли пойдёт. Недаром считается, что кошки чувствительны к паранормальным явлениям и чувствуют демонов и духов. Существует даже поверье, что они могут защищать людей и отпугивать нас, но это не так. В лучшем случае, они могут служить сигналом об опасности, но никакой угрозы для демонов не несут. И если бы люди ещё были способны распознать эти сигналы, а то они даже не понимают своих питомцев. Другое дело мы, демоны. Мы не настолько снобы, чтобы думать, что мы единственные разумные существа на земле, возможно из-за того, что мы сами находимся в очень близком родстве с животными, понимаем их язык и способны оценить их разумность. 
   Я не задавалась целью выложить Владу все свои знания, только подсказать ему, на что стоит обратить внимание, и натаскать, чтобы он смог сдать экзамен. Занятия проходили у него дома, но бывало, мы выбирались и в парк. Всё было мило и чинно; даже когда мы лежали рядом на кровати, Влад не делал попыток перейти к другим, иногда интересующим его более чем криминалистика, занятиям. Меня это забавляло, но вскоре его нерешительность стала меня раздражать. Он словно доходил до определённой черты и останавливался, не делая шаг дальше. В этом было некоторое лицемерие. Желая меня, он искал различные поводы отказаться от меня. Я не хочу сказать, что я хотела с ним секса. Хотя... в некоторые моменты, предложи он им заняться, я бы не отказалась, но он топтался на месте. В некотором роде, он был прямой противоположностью Юджина, и противоположностью не лучшей. Я могла бы его понять, если бы я сама сдерживала его. Отношения двух людей, это отношения двух людей, а не себя самого, ограниченного мнимыми рамками. Дойди до моих границ, но не вторгайся на мою территорию. Я взрослый человек и способна дать тебе понять, когда и чего я хочу, но когда есть желание и стремление, а он даже не желает узнать моё мнение по этому поводу, невольно задумываешься, а нужна ты ему вообще или нет. Владу, как Юджину, тоже требовалась властная рука, которая двигала бы его вперёд. Одного надо держать, другого надо пинать. Мужики, вы сами себя хоть сколько-нибудь уважаете? 
   Устав от нерешительности Влада, я решила сделать новую паузу в наших отношениях. Я не хотела на него сорваться и предпочла ненадолго исчезнуть, благо всегда можно было отговориться большой занятостью на работе. 
   
*** 
   
   На фоне всего этого развивались и другие события... 
   
*** 
   
   Кабинет Дена на следующий день после приёма, на котором Юджин сделал мне предложение. 
   
   Ден стоит ко мне спиной и делает вид, что изучает до боли знакомый ему пейзаж за окном. Уверена, что он по памяти назовёт все вывески на всех магазинах на каждой из улиц. Я стою молча. Жду, когда он заговорит. Это у нас такая игра, кто кого перемолчит. У меня всегда фора, если хочет дать задание, ему придётся говорить, а если ждёт моего покаяния, то не дождётся. В своём роде хорошая тактика, жди, и, если человек виноват, неизменно начнёт тебе каяться во всех своих грехах, а тогда только успевай их записывать. Наши отношения не стали лучше, лёд сошёл, но холодок остался. Меня словно впустили в некий уголок его личной жизни, а потом вежливо оттуда выперли. Я по-прежнему чувствовала себя нашкодившим котёнком, но чувством вины предпочитала не терзаться. Да, я дура, но смысл заниматься самобичеванием? Что было, то прошло. Извинения я попросила, а вымаливать его прощения я не собиралась. В конце концов, мы ничем друг другу не обязаны. 
   - Ничего не хочешь рассказать про вчерашний инцидент на приёме? - не оборачиваясь, спросил Ден. 
   - Какой? - искренне удивилась я. 
   - На террасе, с Мелтом, - уточнил Ден. 
   Я сделала вид, что усиленно вспоминаю, о чём идёт речь. 
   - По-моему, ничего значительного не произошло, - с невинным видом заявила я. 
   Ден повернулся ко мне лицом. Глаза его метали молнии. Таким злым я его ещё не видела. 
   - Он на тебя напал, или ты будешь это отрицать? 
   Его голос был спокоен, а его аура была как всегда непроницаема. 
   - Ах, это... - словно только что вспомнив, ответила я. - Я бы не назвала это нападением. Так, лёгкая потеря контроля и связи с реальностью. 
   Ден переваривал сказанное мной. Интересно, а за кого он больше переживает? За меня, что я чуть не подверглась насилию, или за Юджина, которого я могла убить десятью разными способами за то время, пока он думал, что овладел мной. Видимо, Ден тоже подумал о чём-то подобном и не стал развивать тему. 
   - Будь с ним осторожна, - бросил он. - Мелт, влиятельная фигура. 
   Ясно, тема закрыта. Намёк понят. Если расшифровать фразу Дена, то получится некая идиома, вроде того, что: "Не позволяй ему много, ты мне нужна как работоспособный агент, и не убей его, если он сделает ещё раз такую глупость". 
   - Я направляю тебя в тринадцатый участок... - прервал мои мысли Ден. 
   Ага, работа. 
   - Будешь работать с агентом Фрайем из нашего отделения по борьбе с наркотиками. Он введёт тебя в курс дела. 
   
*** 
   
   Тринадцатый участок встретил меня гомоном голосов и хаосом переживаний. Им было далеко до нашей спокойной и сдержанной обстановки. Дежурный офицер показал мне, где я могу найти агента Фрая. Он стоял возле большой доски и рассматривал нарисованную на нём схему. Фотографии разных людей соединялись стрелками, перемежались надписями и ссылками на документы. 
   - Агент Фрай? Я агент Шираки, - представилась я. 
   Он отвлёкся и оценивающе меня осмотрел. В его взгляде не отразилось ничего, кроме лёгкого удивления. Я постаралась одеться спокойно и нейтрально. Брючный деловой костюм, строгая причёска и самые простые украшения. 
   Агент Фрай кивнул в знак приветствия и протянул мне руку. 
   - Ник, - представился он, и добавил. - Давайте сразу перейдём на ты и, если можно, называйте меня по имени. 
   - Маришка, - в свою очередь представилась я. 
   Ник был совсем не таким, каким я его ожидала увидеть. Моё представление об агентах, занимающихся наркотиками, было навязано мне фильмами, где все они ходят в строгих деловых костюмах с галстуками. Именно поэтому я и надела деловой костюм. Знай я заранее, что сама буду выглядеть в нём белой вороной, оделась бы в привычный и удобный чёрный комбез. 
   На Нике была пижонская кожанка, под которой пряталась двойная кобура для двух девятимиллиметровых пистолетов. Кожаные штаны были заправлены в казачки из крокодиловой кожи, а на руках были перчатки без пальцев. Сам он тоже разительно контрастировал с выпестованным имиджем агентов. Бритый под армейский пенёк и с трёхдневной щетиной. Однако весь его вид, несмотря на некоторую неухоженность, странно гармонировал. Было в нём нечто живое и естественное, что сразу располагало к нему. Не подумайте, что он был рубаха парень и свой в доску; как хороший агент он был закрыт даже от меня, но не нужно обладать великим чутьём, чтобы почувствовать его внутреннюю гармонию. 
   - Мне сказали, что ты полевой агент, - сказал Ник, одной этой фразой прокомментировав своё отношение к моей одежде. 
   - Да, - лаконично ответила я. 
   Убейте меня медленно, если я ещё раз изменю своим привычкам. И плевать, что обо мне будут думать. 
   Ник кивнул и стал вводить меня в курс дела. Дело, которое мы расследовали, было об организации нового канала поставок наркотиков. И всё бы было проще, если бы местные банды не стали делить сферу своего влияния. Новая наркота обещала большую прибыль, и это спровоцировало битву за рынок сбыта. Судя по всему, тому, кто её продавал, было безразлично, кто будет толкать наркоту, а возможно, он намерено сталкивал группировки лбами, чтобы ослабить их и позже самому захватить эту территорию. Ситуация была не ясна, и в этой мутной воде слишком многие стремились получить свою выгоду. Нашей задачей было выяснить, кто за всем этим стоит, и прикрыть этот канал. 
   Я не спешила с ходу лезть вперёд, желая сперва оглядеться и сама для себя оценить все имеющиеся факты. Ник не торопил меня, но внимательно наблюдал за моей работой, особенно, за допросами. Они были сами по себе необычны. Я брала подозреваемого и могла чесами сидеть рядом с ним молча. Иногда задавала малозначащие вопросы или показывала фотографии, без комментариев и дополнений. Мне неважно было, что они скажут, важно было проникнуть в них и понять их намерения. 
   
*** 
   
   На второй день я явилась в своём привычном виде и на мотоцикле. Моя мама, уже было порадовавшаяся, что дочка сменила свою Хонду на Мазератти, снова расстроилась. 
   - Опять ты ездишь на этом чудовище, - отчитывала она меня. - Посмотри на статистику, сколько погибает в авариях на мотоциклах... 
   - Мам, всё будет нормально. Я езжу осторожно, - успокоила я её, и нарочито медленно выехала через ворота. 
   Только отъехав два квартала, я подняла Хонду на дыбы и с рёвом рванула вперёд. Местные полицейские уже знали меня и даже не пытались остановить. 
   - Так это твоя Хонда? - удивлённо спросил Ник, когда мы вышли на обед. 
   Сам он ездил на громоздком Харлее. 
   - Моя, - призналась я. 
   Он уважительно на меня посмотрел. Он, вообще, сегодня не сводил с меня глаз, такой разительный контраст был от меня вчерашней ко мне сегодняшней. Всё же, что ни говори, а одежда диктует нам стиль поведения. Наденьте вечернее платье и вы уже не сможете лихо сбегать по лестницам и ездить по перилам. И манера говорить тоже изменится. Уже не скажешь: "Здорово, чувак", - язык не повернётся. Вместо этого вы произнесёте: "Добрый вечер, рада вас видеть". 
   Даже обедать вчера он предпочёл без меня, нашёл пустяковую причину отказаться, а я не настаивала. Я понимала, что он просто не знал, как себя вести с такой чопорной дамой, какой я ему показалась. Не хотелось выглядеть в моих глазах дураком, если вдруг за обедом возьмёт вилку не в ту руку. Сейчас всё изменилось. Я стала ему понятна и ясна. Я стала своей. 
   - Можно прокатиться? - попросил он. 
   - Валяй, - разрешила я и кинула ему ключи. - Только учти, у движка увеличена мощность. 
   Теперь мы разговаривали на одном языке. Ник кивнул и плавно крутанул ручку газа. Он был умелым байкером, сперва сделал пробный круг, приноравливаясь к моему коню, и, только почувствовав машину, решился опробовать её до конца. Я стояла, подпирая стенку, но была настороже. Не хотелось, чтобы он свернул себе шею и угробил мой мотоцикл. Причем даже не скажу, за кого из них я переживала больше. 
   Подкатив ко мне, он остановился. 
   - Куда поедем обедать? - поинтересовался он. 
   - Если ты не фанат хот-догов и гамбургеров, то в любое место, где хорошо готовят, - ответила я. 
   - Валяй, - сказал он, сдвигаясь назад и освобождая мне переднее сиденье. 
   В отличие от Влада, Ник не был обременён излишними правилами, и, если ситуация позволяла обнять девушку, он её использовал. Я не хочу сказать, что он хлопал по попкам всех проходивших мимо него представительниц женского пола, но и со мной на мотоцикле, как Влад, не стормозил. Его объятья были сильны и уверенны, однако его возбуждения я не почувствовала... Но, может, он его хорошо скрыл?! 
   
   Ресторанчик, который я выбрала, ничем особым не отличался. Цена на качество, плюс удобные отдельные кабинки. Мы расположились и сделали заказ. В ожидании, когда нам принесут еду, мы разговорились. Вначале разговор шёл о работе, а потом плавно перешёл на другую тему. 
   - Знаешь, я впервые работаю с иной, - признался он. 
   Иными политкорректно люди называли демонов, стараясь избежать избитых ассоциаций. Назовись человеку демоном, и тебя автоматически отнесут к злу и тёмным силам. Но ведь это не так. Наш князь не был тёмным богом. Он и богом-то, по сути, не был. Да, он обладал силой и завидным долголетием, но это не значит, что он будет жить вечно и может творить миры. Сказка о том, что он покупает души, но более чем сказка. Душа, есть душа, её не купишь и не продашь. И ада такого, каким его описывают церковники, нет. По своей сути, мы беженцы из погибшего мира. Люди нас боятся, но только потому, что с точки зрения людей, многие демоны выглядят страшно, но если к нам привыкнуть, мы не страшнее любых существ на земле. Мы не больше людей знаем о том, что нас ждёт по ту сторону смерти, и не все из нас живут больше ста лет. И миф о том, что те же вампиры живут вечно, не имеет под собой никакой основы. Самый старый вампир, прожил триста лет, оборотни живут примерно столько же. И это самые долгоживущие виды. Возможно, это должно меня радовать, потому что у меня есть возможность прожить столько же, но не думаю, что перспектива провести сто последних лет в виде дряхлой, маразматичкой старухи, меня вдохновляла. Я мыслила как все молодые, пусть меньше, но качественнее. 
   - А если не секрет, кто ты? - поинтересовался Ник. 
   Даже демон не всегда может понять, какой перед ним демон, особенно, если тот этого не хочет. Людской облик - идеальная маскировка. 
   - Я на половину - вампир, на половину - оборотень, - призналась я. 
   Если у людей и есть шовинизм, то только к нам как к виду, полукровка я или чистокровная, для них значения не имеет. 
   - А такое бывает? - удивился он. 
   - В некотором роде, я феномен. Редкое стечение обстоятельств. 
   - Здорово, - искренне восхитился он. - И ты превращаешься? 
   Я отрицательно покачала головой. 
   - Превращаются только чистокровные. Полукровки рождаются или в облике людей, или в облике демонов, или в смешанном облике, наполовину человек, наполовину демон, но свою внешность они менять не могут, - ответила я. 
   Ник задумчиво меня оглядел. Видимо искал спрятанный хвост или что там в его понимании у меня должно быть. Предугадывая его невысказанный вопрос, который он стеснялся задать, потому что боялся задеть нечто личное для меня, я добавила: 
   - Внешне, я полностью человек... Разве что только зубы, - добавила я, оскалившись и показывая ему вампирские клыки. 
   Мои клыки его поразили, но он не отшатнулся. 
   - А... это... ночь, полная луна и всё такое прочее... - не унимался он, словно любопытный мальчишка, дорвавшийся до чего-то необычного. 
   - У вас что, курсов по демонологии нет? - удивилась я. 
   Он смутился. 
   - Меня только недавно в это посвятили, так что я ещё только в самом начале обучения, - признался он. 
   Жестоко. Выходит он знает о нас только в общих чертах. Начальный курс, это всегда месиво из новой информации, ложных предубеждений и сказок. Я сама прошла его не так давно, так что мне не трудно было понять Ника. 
   - Как бы тебе сказать, - начала я. - К любой женщине раз в месяц лучше не приставать. У меня это совпадает с фазой луны, так что делай выводы. На полную луну я не вою, а все, что мне нужно, я получаю в нашей столовой. Хотя, если тебя интересует, было время, когда я убивала людей, но это были не самые лучшие представители вашего вида. То, что я жива и служу закону, должно тебе о чём-то говорить. 
   Ник был потрясён моей открытостью. Даже не знаю, чего это я так перед ним разоткровенничалась. Может быть, я устала от отношений, где нет ясности? Или мне впервые захотелось найти понимание, но не среди своих, а среди людей. Ведь, что ни говори, а на одну треть я была человек. 
   Прибыла еда, и это сделало в нашем разговоре паузу. Я успокоилась, а Ник переварил полученную информацию. 
   - В пятнадцать лет я убежал из дома. Захотел повидать мир, - неожиданно сказал Ник. - Знаешь, как все молодые, страдал от чрезмерной опеки родителей. Я не понимал тогда, что они желают мне только добра. Был молодым и глупым. Связался с бандой. Бывал в жестоких потасовках... Понял, что делаю что-то не то только тогда, когда нас всех повязали на ограблении склада. 
   Он сделал паузу, словно вновь переживая то нелёгкое время, а затем вынырнул из воспоминаний и, опомнившись, продолжил: 
   - ...Тогда меня и нашёл мой отец. Помог вылезти из дерьма, в которое я влез, послал на учёбу, и вот я здесь, служу закону, как и ты. 
   Откровенность за откровенность. Честный обмен. Мы словно впустили друг друга в своё личное и закрытое пространство и теперь не совсем понимали, что делать с доставшимся нам подарком. Он был слишком личным, чтобы его просто выбросить, и слишком горячим, чтобы принять его. 
   Сделав шаг вперёд и открывшись, иногда мы сразу делаем два шага назад. Нас пугает, что мы так легко открылись перед незнакомым нам человеком, доверили ему нечто личное. Нами владеет страх оказаться в его власти. Но так ли это на самом деле? Чего я сказала Нику такого, чего бы он не мог узнать обо мне по своим каналам? Мы работаем вместе, и запросить моё досье, самое разумное с его стороны. А что он прочтёт в досье? Агрессивна в полнолунье. Способна хладнокровно убить. Придерживается закона и морали. Не нужно быть семи пяди во лбу, чтобы приложить это к демонесе и прочитать то, что скрыто между строк. Я решила не делать этих самых двух шагов назад. Нам работать вместе, а если мы будем оглядываться друг на друга, это только помешает работе. 
   - Что тебя ещё интересует? - спросила я. 
   Ник, видимо, тоже не хотел закрываться, а вопросов у него был целый мешок. Демонология хорошо организованный предмет, но одно дело, когда факты уныло вещает от доски лектор, и совсем другое, когда ты расспрашиваешь на эту тему милую демонессу. Хотя у меня сложилось впечатление, что его больше интересую я, чем нечто отстраненное о мире демонов. 
   
*** 
   
   Юджин не собирался забывать меня и тем более не собирался ждать, когда судьба преподнесёт ему очередной подарок в виде неожиданной встречи со мной. Он привык получать то, что хотел, всеми доступными ему средствами. И хотя я чётко дала ему понять, что между нами ничего кроме дружбы быть не может, он не собирался с этим мириться. Города берут или штурмом, или измором. Его штурм провалился, и он перешёл к осадной тактике. Ещё Казанова говорил: "Ни одна женщина не устоит перед нескончаемым потоком внимания". Юджин начал с малого, стал присылать мне милые подарки. Поразмыслив, я стала отсылать их обратно, но стала коллекционировать его записки, которые он прилагал к подаркам. Это было забавно. На каждой из них был свой астральный отпечаток, по которому я могла сказать, о чём он думал и что переживал, когда писал его. Поняв, что подарки возвращаются бумерангом, Юджин стал дарить то, что возвращать глупо. Начал он с ещё живого сердца, которое доставили в специальном контейнере, который поддерживал его жизнь. Стоило мне открыть крышку, как коварный механизм выключил жизнеобеспечение. Теперь у меня было только два выхода: или в ближайшее время съесть его, или выбросить. Конечно, можно было заморозить сердце, но размороженное оно хуже трижды разогретого ужина. Видя, что хитрость удалась, он стал баловать меня разного рода деликатесами. Я бы и этот поток внимания прекратила, но вмешалась Мелиса. Быстро поняв, что посыльный Юджина всегда привозит что-то вкусненькое, она взяла за привычку встречать их у дверей. Какие бы отношения не связывали меня с Юджином и на какой бы дистанции я не хотела его держать, ей это не объяснишь. Ребёнок ждал вкусного сюрприза, и я не могла ей отказать. Но, в таком случае, надо было чем-то отдарить щедрого дарителя. Долго придумывать не пришлось. Я нашла самого лучшего фотографа в столице. 
   - Надо, чтобы было очень сексуально, но ни капли не откровенно, - объясняла я ему. 
   - Понял, сделаем, - деловито ответил он. 
   Фотография однозначно должна была быть в полный рост. Мы попробовали и стоя, и лёжа. В итоге вышла целая фотосессия, из которой я отобрала три особо понравившихся мне фотографии. После этого я долго выбирала, какую ему подарить, и пришла к решению подарить все три, но не сразу, а по очереди. И для начала остановила свой выбор на той, где я стою, облокотясь на парапет на террасе. Я там была в том самом вечернем платье, которое он пытался с меня сорвать. Одна нога была слегка выдвинута вперёд через разрез платья так, что виднелся верх чулка и удерживающая его подтяжка, а верхняя бретелька на одном плече была скинута вниз. Я словно воссоздала тот момент, когда он от меня отступил, но я ещё не до конца привела себя в порядок. Выражение моего лица было немного гневным, но сдержано милым. 
   Мы долго работали над постановкой этой фотографии и добились успеха только тогда, когда вокруг меня поставили зеркала, и я смогла видеть саму себя. Только тогда мне удалось сыграть всю ту гамму чувств, которую я хотела передать. И гнев, и понимание, и даже сочувствие. Фотографию сделали в мой реальный размер и заключили в тяжёлую резную раму. Сопроводив её лаконичной запиской "На память...", я отправила её в особняк Мета. 
   Если бы я спросила совета у своей мамы, она бы сказала: "Игнорируй его, и он отстанет". Но, я женщина, и любое поклонение мне приятно. Да, он мне не нужен. Да, я ничего на его счёт не планирую, и никаких, кроме дружеских, отношений у нас с ним не будет. Но, когда мужчина тебя добивается, это льстит твоему самолюбию. Греет твою душу. Доказывает тебе, что ты ЖЕНЩИНА! Сознательно или бессознательно, но подарив ему свою фотографию, я подлила масла в огонь. 
   
*** 
   
   Уже довольно давно на мне висел небольшой должок. Я всё не знала, как его отдать, но тут мне подсказали адрес одного VIP стриптиз-клуба. Последнее время он пользовался большой популярностью среди золотой молодёжи. Вход туда стоил больших денег, и это отсеивало из контингента посетителей разную шушеру. Девочки, по заверениям моих знакомых, были там просто супер. Решив, что это ребятам понравится, я купила туда пропуск и отправила парням записку, приглашая их приятно провести время. 
   Подогнав в назначенное время к нашему офису свой Мазератти, я увидела ожидающих меня парней. Зная меня как свободного агента, не все знали, кто я есть. 
   - И что, все агенты ездят на таких крутых тачках? - спросил Том. 
   - Том, ты дубина, если ей надо, она для себя любую тачку угонит, - съязвил Джерри. 
   Когда я спросила, мне даже не смогли объяснить, настоящие ли это их имена, или клички. Учитывая, что эта парочка вечно была неразлучна, и они постоянно друг друга разыгрывали, не удивлюсь, если это клички, а зовут их совершенно иначе. 
   - Ты её угнала? - удивился Том. 
   Казалось, он поверил своему другу. 
   - Нет, мне её подарил отец, на день рождения, - призналась я. 
   - Если у тебя такой богатый отец, почему ты работаешь? - удивился Джерри. 
   Я пожала плечами. Объяснять все нюансы, нет смысла, да и не хочу я распространяться на эту тему. Сейчас я понимаю, что Ден взял меня на испуг. Заартачься я тогда, дело бы закончилось неприятно, но не смертельно. Никто не стал бы трогать меня, дочку Шираки. Это вызвало бы слишком большой и никому не нужный резонанс, и Ден был бы первый, кто получил бы за это по шее. Максимум что мне грозило, это жёсткий выговор и последующий надзор надо мной. Но меня бы внесли в реестр, поставили на дотацию и не лишили бы нужных мне литра крови и куска сырого мяса. Тогда я этого не знала, и Ден сыграл на моём невежестве, а позже я втянулась и поняла, что это то, что мне нужно. Обижаюсь ли я за это на Дена? Нет. Как оказалось, он знает меня лучше, чем я сама. 
   - Прожигать папины деньги, не самое увлекательное занятие в жизни, - ответила я. 
   Парни переглянулись, но поняли меня. 
   Клуб не имел вывески и даже шикарного парадного входа, привлекающего внимания. Сюда не приходили пешком, и те, кто сюда приезжал, и так знали, что здесь находится. Нас не остановили на въезде, бдительная охрана сразу различила мои номера, и мой Мазератти беспрепятственно нырнул на подземную парковку. Вот где был главный вход. Сияя огнями, пред нами предстал вестибюль. Мы вышли из машины, и услужливый швейцар распахнул перед нами двери. Парни взяли меня под руки, и мы, даже не оглядываясь, пошли внутрь. Мой Мазератти отгонят на стоянку, и так же услужливо подгонят его к выходу, когда мы будем уходить. 
   Парни восхищённо оглядывались вокруг. Вся атмосфера клуба дышала сексом. Здесь было всё и на любой вкус. Но! Строго в рамках закона. 
   - Ребята, я за всё плачу, так что ни в чем себе не отказывайте, - весело сказала я. 
   Даже если они будут кутить на всю катушку, они не смогут потратить все мои деньги. Я заранее прикинула смету на вечеринку и оценила её, как приемлемую. В конце концов, я тоже собиралась отдохнуть. 
   Считается, что стриптиз-бар не место для отдыха культурной девушки, но это не так. Надо жить разносторонне. Эротика, тоже искусство, и ей тоже надо уметь наслаждаться. И если вы меряете её порносайтами и дешёвыми стриптиз-барами, то значит, ничего не знаете о ней. Это равносильно тому, как судить о картинах, по их гротескным переделкам в интернете, или о книге, по краткой аннотации. Красоту человеческого тела воспевали ещё древние Греки и Римляне. Сейчас их творения стоят в музеях и считаются культурными достояниями. Поверьте мне, хороший эротический танец намного красивее безрукой Венеры и Аполлона с его фиговым листочком. И кто дерзнёт сказать, что это не искусство? Разве только ханжа и лицемер. 
   Том и Джерри не налегали на выпивку, на инкубов она действует слабо, но зато общая атмосфера была для них лучше любых напитков. Я заказала для них отдельное выступление на нашем столе. Ребята были в восторге. Гибкая, как змея, девушка, на которой был одет приятный минимум, исполнила удивительный по сложности танец, полный гибких движений, каждое из которых по-своему подчёркивало все линии её тела. 
   - Парни, может быть, вам заказать по девочке? - поинтересовалась я. 
   Их глаза загорелись. Вопрос не нуждался в ответе. Я заранее забронировала один из лучших номеров в этом клубе и сейчас мы все отправились туда. Номер был самым роскошным будуаром, какой я только видела. Здесь всё было предназначено только для одной цели. Привели девочек, и я предоставила парням выбирать. Они о чём-то долго шептались, и в итоге выбрали совершенно непохожих друг на друга девушек. Я заказала для себя выпивку и устроилась в уютном и тёмном уголке. Если бы парни захотели, они легко бы могли от меня отгородиться занавесками, свисающими по бокам огромной, как вертолётная площадка, кровати. Но они не стали этого делать и, как мне показалось, нарочно стремились мне показать самые пикантные моменты соития. 
   Сказать, что они были виртуозами секса, значит, ничего не сказать. Они были живыми богами. Девушки в их руках таяли, как кусок масла на горячей сковороде, а парни творили с ними всё, что хотели. Не знаю, испытывали ли ранее эти девушки подобное наслаждение, мнили ли, что уже всё знают о сексе, но сегодня они поняли, что ничто, пережитое ими ранее, не идёт ни в какое сравнение с тем, что они переживали сейчас. 
   Атмосфера клуба и то, что вытворяли передо мной Том и Джерри, заводили меня всё больше и больше. Алкоголь, хотя я старалась пить мало, снял меня с тормозов. Моя рука непроизвольно легла между ног. Я сама не заметила, как расстегнула брюки и начала ласкать себя. Всё поплыло перед моим взором, и реальность отошла на задний план. 
   Я не великая мастерица самоудовлетворения, скорее, начинающая дилетантка, но когда уже совсем невмоготу, это единственный выход сбросить накопившееся напряжение. А что ещё прикажете делать? Влад, шестипедальный тормоз, стоящий на трёх ручниках. Может он и не тот, с кем бы я хотела прожить всю свою жизнь, но кто говорит о жизни, когда мне банально хочется секса?! Я нормальная, здоровая женщина, в полном расцвете сил, и мои гормоны исправно вырабатываются. Куда прикажете их девать? Конечно, можно самой инициировать секс с Владом, но честно, не хочу. Не хочу, потому что знаю, что мне самой будет противно от того, что это я, а не он, затащила его в постель. И не удивлюсь, если и в постели он будет тормозить, жалея меня там, где делать этого совершенно не нужно. Тогда мне останется только его убить, потому что моё желание, помноженное на неудовлетворённость, неизменно меня взбесит. 
   Как вариант, Юджин. Положа руку на сердце, признаюсь, что иногда настолько доходила до ручки, что даже секс с ним казался мне привлекательным. Но тучные мужчины, почти вдвое больше меня, не кажутся мне искусными любовниками, а так хочется получить максимум удовольствия. Хотя, возможно, я и ошибаюсь на его счёт, но проверить, так это или нет, я ещё не решилась. 
   Вот и закончился мой список возможных кандидатов. И за неимением иных вариантов, приходится прибегать к древним, как сам мир, способам. 
   Я не помню того момента, когда Том и Джерри раздели и перенесли меня на кровать. Они сделали это с такой бережностью и вниманием, что я не почувствовала себя в их руках куклой. Не было и ощущения, что меня используют или хотят изнасиловать. Было только всепоглощающее удовольствие и нежность. Они не делали того, чего бы я не хотела, чтобы они делали. Не было соития, только ласки и всё только для меня одной. Они угадывали каждое моё желание и воплощали его в чувство. Они знали моё тело лучше меня самой и открывали его для меня. Лучших учителей я и не могла даже пожелать. 
   Сперва я ощущала их руки, блуждающие по моему телу и вызывающе к его глубинным желаниям. Иногда, лёгким касанием, иногда, приятной силой. Моё тело отзывалось на это тихой музыкой, лившейся с моих губ. Я чувствовала, как набухают мои соски, как кровь, шумя, приливает к моей манжете, и всё внизу лобка становится горячим и влажным. Потом я ощутила их губы и языки. И музыка, лившаяся из моего тела, усилилась, а они продолжали поднимать меня всё выше и выше, к далёким вершинам блаженства. Вот я ощутила, как шершавый язык прошёлся по моим половым губам, и кто-то жадно приник к ним, как к источнику божественной влаги. Меня пили, но я была бесконечна, как родник, и это странное единение, жаждущего и дарующей, было удивительно приятно. Небеса разверзлись и яркий свет окутал меня. Нирвана. Бесконечное удовольствие. Я окунулась в это с головой и время остановилось. 
   
   - Джерри, мы не перестарались? - услышала я далёкий голос Тома. 
   - Мдя... кто же знал, что она такая чувствительная и такая голодная, - озадачено ответил Джерри. 
   - Кажется, она приходит в себя, - радостно сказал Том. 
   - Схожу, закажу нам поесть. 
   - Сбегаешь, трус? Бросаешь меня ей на растерзание?! 
   - Лучше ты, чем я. Ведь идея была твоей. 
   - Но это ты предложил загнать её в нирвану. 
   - Я ушёл! ...С меня венок тебе на могилку. Надеюсь, она дарует тебе быструю и милостивую смерть. 
   Дверь хлопнула. 
   - Вот так всегда, - грустно вздохнул Том. 
   С трудом открыв глаза, я постаралась определить, где я. Зеркало на потолке дало мне чёткий и красноречивый ответ. Я лежала на кровати, заботливо укрытая пледом. Ощущение полного отсутствия какой-либо одежды на мне, подтолкнуло мои воспоминания. Они нехотя выстроились в последовательную цепочку событий. В чём-то Джерри бы прав, за такое можно и убить, но учитывая, что я испытала, и то, что оказалась в такой ситуации по своей глупости, сводило любую злость на нет. Видя, что я открыла глаза, Том сказал: 
   - Мариш, ты только не горячись. Я тебе всё объясню... 
   - Не надо, - хрипловатым голосом сказала я. - Я не злюсь. 
   Парни явно испугались, что под действием момента перешли границу, и теперь им за это может влететь. Я ещё не стала живой легендой, но то, что я в одиночку справилась с Гамлетом, знали все. Ребята были аналитиками, так что сложить одно с другим, для них было несложно. И они знали, что, если я разозлюсь, прибью их одной левой. 
   - Правда? - недоверчиво переспросил Том, не спеша приближаться ко мне. 
   Он сидел очень выгодно, так, чтобы между и ним и мной было препятствие, а позади него была дверь, путь к бегству, если вдруг я решу наказать их. 
   - Правда, - сказала я. - Никто не мешал мне оставить вас здесь развлекаться, а самой уйти. 
   Это было логично. Логика для аналитика естественна. 
   - И спасибо, - поблагодарила я. - Это было здорово. 
   Том повеселел и, подойдя, сел рядом. Его рука погладила меня по голове. 
   - Если захочешь, всегда к твоим услугам, - бодро сказал он. 
   - Я подумаю, - неопределённо ответила я. 
   Пережить подобное здорово, но привыкать к такому опасно. Недаром считалось, что инкубы и суккубы привязывали к себе людей. Кто устоит перед таким соблазном? Какой человек или даже демон может с ними сравниться? Привыкнешь, и ни один другой мужчина не сможет тебя удовлетворить. Это хуже чем наркотик. 
   
*** 
   
   На следующий день я навестила ребят в аналитике. Мне требовался их совет по нашему с Ником делу. Мы зашли в тупик. Чем глубже мы капали, тем больше поднималось пустой мути. 
   - Ок, сейчас посмотрим, - бодро сказал Том, беря принесённые мной материалы. 
   Он углубился в их изучение. Ко мне на кресле подкатил Джерри. 
   - Слушай, - заговорщицки шепнул он. - Если ещё раз надумаешь расслабиться... позови. 
   - Кыш! Работать! - шикнула я на него. 
   - Иду, иду, - сказал он, но на помощь к другу не поспешил. - Ты, это... если тебе совет в этой области нужен... обращайся. 
   Я задумалась. Хороший совет мне действительно был нужен. То, что они со мной сотворили, было здорово, но подсаживаться на это я не хотела, а с другой стороны, отсутствие мужчины снова возвращало меня на исходную позицию. Мне нужен был вариант, когда я могла обойтись своими силами, так сказать, без привлечения сторонних помощников. Искать варианты методом проб и ошибок, не самое лучшее решение, но и к кому попало с этим не обратишься. Я поманила Джерри. Одним движением он снова оказался рядом. Немного замявшись, не зная с чего начать, но потом, смущаясь, я выдавила из себя: 
   - Мне бы научиться... самой, с собой... ну ты понимаешь. 
   - Угу, - промычал он. - Это просто... Здесь начнём, ...или? 
   - Или, - быстро ответила я. 
   Договорились встретиться вечером и уделить пару часов моего личного времени освоению столь необычной науки. 
   
*** 
   
   Ник был энергичным, живым и любознательным. В нём удивительным образом уживался непоседливый мальчишка и взрослый мужчина. Вопросы нескончаемым потоком сыпались из него при каждом удобном случае. 
   - А ты можешь обойтись без крови? 
   - Месяц, да. Потом начинает терзать жажда, - отвечала я. 
   - А почему тебе нужна именно кровь? 
   - А почему тебе нужна вода, чтобы напиться? ...Потребность организма. 
   Он задумался. 
   - Резонно. ...А сырое мясо? Неужели нельзя есть другое? 
   - Можно, но оно не так вкусно. Ты же не захочешь всю жизнь есть одну рыбу. Разнообразие рациона полезно во всех аспектах. 
   - А тебя не смущает, что ты ешь людей? 
   - Нет, - спокойно призналась я. - А в чём проблема? 
   - Ну, не знаю, - замялся он. - Ты работаешь с людьми, общаешься с ними. 
   - Скажи, ты бы хотел попробовать отбивную из мяса слона? 
   Ник пожал плечами. 
   - Почему бы и нет. 
   - А ведь наукой доказано, что они разумные и организованные существа. Люди живут рядом с ними, работают с ними в паре и... едят их. Тебя это не смущает? 
   Ник озадачено на меня посмотрел. С этого ракурса он ситуацию не рассматривал. 
   - Это вопрос не физиологического, а морального порядка, - продолжила я. - Мясо, всегда мясо. Просто люди смотрят на это с иной точкой зрения и им не нравится, что они не находятся на самом верху пищевой цепочки. 
   Ник поёжился. 
   - Да, наверное, ты права. Как-то неприятно ощущать, что можешь быть съеденным, - сказал он. 
   - Ты сам прекрасно знаешь, что есть правила, которым мы следуем. Мы не убиваем, кого попало. 
   Он кивнул головой. Но одно дело знать, и совсем другое - перебороть вековечные предубеждения, воспитываемые в тебе с самого детства. Именно поэтому наше существование до сих пор держится в тайне. Люди морально не готовы принять нас, хотя, на мой взгляд, знай они о реальном устройстве мира, желающих нарушать законы резко бы поубавилось. Но это палка о двух концах, пока есть те, кто нарушает законы, у нас есть, кого съесть. Наши миры находятся в своеобразном балансе, позволяя нам мирно сосуществовать, что будет, если этот баланс изменится? Война? Демоны низведут людей до уровня домашних животных, выращиваемых на убой, или люди уничтожат демонов? 
   - Скажи, а если меня убьют, ты хотела бы съесть моё сердце? - спросил Ник. 
   Я задумалась. 
   - Это нарушение правил. Твоё тело принадлежит твоей семье. Но, если ты хочешь, ты можешь завещать его кому угодно, в том числе и нам. 
   - Я знаю правила, я спрашиваю про твоё желание, - не унимался он. 
   Я отрицательно покачала головой. 
   - Я не воспринимаю тебя как еду. 
   Видимо мой ответ принёс ему облегчение. Трудно работать с тем, кого боишься. 
   - Скажи, а демоны и люди женятся? - спросил он, меняя тему. 
   - Да. Но не все могут иметь потомство. Однако это не мешает им любить друг друга и жить вместе. 
   - Жестоко, ...жить и знать, что твоя жена вампир, - сказал Ник, словно примеряя на себя. 
   - Даже не надейся, - рассмеялась я. - Вампиры не вступают в брак с людьми. 
   Он загадочно на меня посмотрел. 
   - А ты? 
   - Я полукровка. 
   - Но ты планируешь выйти замуж? 
   - Возможно, - неопределённо ответила я. 
   Его вопросы заставили и меня задуматься. Мало полюбить человека, нужно точно знать, что он сможет вынести правду обо мне. 
   
*** 
   
   - Вам нужно изменить ситуацию, - сказал Том, возвращая мне документы. 
   - Как? - делово спросила я. 
   - На самом деле очень просто. Вы ищите поставщика, но все его стараются скрыть и поэтому поднимают лишнюю муть, стремясь похоронить вас в изобилии ненужной вам информации. Из-за этого вы не знаете, в какую сторону вам двигаться. Но ты подумай, почему они его скрывают? 
   - Потому что это источник наркотиков, - ответила я. 
   - Верно. Наркотики - деньги. Это их золотая жила, за которую они дерутся и которую прячут. Но того, кто им поставляет наркоту, интересуют деньги. Идёт взаимовыгодный обмен. Он им наркоту, они ему деньги. Нарушьте эту цепь так, чтобы поставщик начал думать, что его кинули на бабло, и он придёт за своими деньгами. Из источника дохода он превратится в источник проблем. И тогда банды сами его сдадут вам... 
   - ...Потому что никто не захочет просто отдавать деньги, - догадалась я. 
   Том кивнул. 
   
   Канал, по которому поступают наркотики, мы вычислили быстро. Слишком чёткий след он оставлял. Но теперь надо было узнать, когда будет очередная поставка и как её украсть так, чтобы подозрения пали на банды. 
   - Первое для меня не проблема... - сказала я Нику. 
   - ...А второе я беру на себя, - сказал он. 
   
   Ночь в доках никогда не бывает тихой. Погрузка и разгрузка идёт все двадцать четыре часа в сутки. Машины и краны снуют туда-сюда. Грохочут контейнеры, раздаются корабельные гудки. Жизнь здесь не замирает ни на минуту. 
   Корабль, который был нам нужен, стоял у пирса. Его разгружали. Охрана была малочисленна, чтобы не привлекать лишнего внимания, но хорошо вооружена и бдительна. Вот подъехал тягач с платформой, и на него опустили контейнер. К водиле подсел один из охранников, остальные погрузились на две машины и стали сопровождать тягач. Здоровый MAK взревел как бык и направился к выходу из порта. 
   План был прост: угнать машину, но сделать это с помпой и нарочито грубовато. Местные банды каждая имела свой отличительный знак в виде татуировки. Ничего удивительного, если в перестрелке несколько нападающих погибнет, а их трупы найдут те, кто сопровождает груз. Таким нехитрым способом мы заставим думать того, кому принадлежал груз, что банды объединились, чтобы его украсть. А дальше нам нужно будет только ждать и вылавливать крупную рыбу. 
   Переднюю машину мы взорвали из РПГ. Охваченная огнем машина подлетела в воздух и упала на обочину. МАК вильнул в сторону. Я тенью метнулась к кабине и рывком распахнула дверь со стороны водителя. Безжалостно выкинув его на дорогу, я прострелила охраннику голову. Взявшись за руль начинающего терять управление тягача, я выровняла его и втопила педаль газа в пол. Мотор взревел. Позади раздавались выстрелы. Это Ник с его людьми прикрывал мой отход. Они раскатали на дороге шипы, и вторая машина, сев на обода, встала. Охранники выскочили из неё и стали отстреливаться. В этой суматохе под пули вытолкнули нескольких захваченных нами накануне членов разных банд. Кого-то пристрелили сами, кого-то дали пристрелить охранникам. Сделав дело и дав мне время скрыться, Ник со своими людьми отступил. 
   
   Тягач стоял в огромном гараже. Я сидела на его тёплом капоте и держала в руках окровавленное сердце. Минуту назад я освежевала убитого охранника. Ден дал мне на это разрешение. Тело вскоре должны увезти и разделать ребята с бойни, предварительно сняв с него все отпечатки, для опознания. Чего добру пропадать. Жертва чистая. Я убила его быстро, он даже испугаться не успел, а адреналин в крови, это даже хорошо, вкусно. Её я, кстати, тоже напилась вволю, а сейчас сидела и смаковала каждый кусочек свежего сердца. 
   Ника я услышала задолго до того, как он вышел из-за тягача. Инстинктивно спрятав руку с сердцем за спину, я повернулась к нему. Увидев на мне кровь, он испугался: 
   - Тебя ранили? 
   Словно горностай, он моментально оказался рядом со мной, в его взгляде читалась тревога и страх за меня. Он стал меня ощупывать, пытаясь понять, куда меня ранили. Я давно не убивала сама, и теперь получала эстетическое удовольствие от ощущения крови на своём теле. Расстегнув комбез до самого живота, так что стали видны мои трусики, я не старалась быть аккуратной. Кровь залила меня всю, от лица до самого живота. Руки Ника, скользя по этой крови, возбуждали меня. Не в силах удержаться, я привлекла его к себе и поцеловала. 
   - Я в порядке, - тихо выдохнула я ему на ухо. - Это не моя кровь. 
   И мы снова слились в поцелуе. Ник не сопротивлялся, хотя поначалу немного опешил. Азарт битвы завёл его, а страх за меня заставил раскрыться, и я видела, как он хочет меня. Его не нужно было сдерживать или подталкивать. Он действовал стремительно и властно, как мужчина, а я позволяла делать ему то, чего сама хотела не меньше него. Ни обстановка, ни даже то, что нас могли увидеть, его не беспокоило. Сейчас для него во всём мире были только я и он. Только наши желания имели значение. 
   Наша одежда полетела в сторону. Наши тела, разрисованные замысловатым кровавым узором, слились в едином танце страсти. Он вошёл в меня, сильно и глубоко. Такого я не испытывала никогда. Это было необычное, но приятное ощущение. Я взяла ещё неостывшее сердце и откусила кусочек. Бешеный восторг охватил меня, когда я ощутила во рту кровь и свежее мясо. Ник приблизил свои губы к моим и поцеловал их. Я раскрыла рот и накормила его. Он слегка содрогнулся, но принял мой дар, а потом захотел ещё и ещё. Потом он слизывал с моего тела кровь, лаская меня языком, а потом мы снова сливались в стремительном соитии. И это продолжалось бесконечно долго, пока мы оба не выбились из сил. 
   Я не сравню это с тем, что я пережила с Томом и Джерри. Там было высокое искусство, недоступное обычным людям. То, что было сейчас, было приземлённым и почти животным. Дикая, яростная страсть. Чистое совокупление. Но и оно было не лишено своего изящества. В нём было что-то простое, но в тоже время близкое и приятное моему естеству. 
   - Это было потрясающе! - выдохнул Ник, когда мы немного пришли в себя. 
   - Угу, - согласилась я. 
   Мы лежали на тёплом капоте тягача в объятиях друг друга. Он нежно гладил меня по голове. 
   - Это было сердце? - уточнил он. 
   - Угу. 
   - Человеческое? 
   - Угу. 
   - Понятно... - потянул он задумчиво. 
   Было не совсем ясно, переживает он по этому поводу или просто отрешился от этой мысли и предпочёл об этом не думать. Иногда проще принять сложившееся как есть, чем пытаться осознать его. 
   - А можно спросить? 
   - Что? 
   - Тебе просто хотелось мужчину, а я подвернулся под руку, или ты ко мне что-то испытываешь? 
   Я задумалась. Ник был интересным человеком. У нас была общая страсть к мотоциклам, да и как мужчина он мне нравился, но сказать, что я люблю его, я не могла. С ним было проще, чем с кем бы то ни было. Он знал, что я демонесса, но не шарахался от меня, наоборот, мне даже кажется, что именно это во мне притягивало его. Лёгкий в общении, иногда кажущийся мальчишкой, он был не так прост, как казался. 
   - Я хотела мужчину... - и, сделав паузу, добавила. - ...Тебя. 
   Вот и понимай, как хочешь. 
   
*** 
   Три дня прошло в ожидании, а потом мы стали собирать страшную жатву из трупов. Чей бы это не был груз, он очень хотел его вернуть. Аналитики были правы, как только источник дохода превратился в проблему, нам тут же его сдали. Информация пришла почти одновременно по нескольким каналам. Кто, где и когда его можно взять. Понятно, что это был не сам хозяин, а его человек, но это было именно то, что нам нужно. Та самая ниточка, которая вела дальше, к самому верху. Когда мы его взяли, меня отозвали назад, и дальше дело уже раскручивали спецы из отдела по борьбе с наркотиками. Свою работу я сделала, и, получив недолгий, но заслуженный отдых, посвятила его Мелисе. Девочка была очень способной. Возможно, это одно из свойств полукровок, но она, как и я, осваивала новые знания с потрясающей быстротой. Пока ещё её успехи были скромны, но я уже видела её потенциал. 
   Ещё в самом начале, я провела её по всей нашей усадьбе и дому, показав, что и где находиться. По договорённости с родителями, Мелиса не должна была заходить на их половину. В этом был свой смысл, у них бывали гости, которым трудно было бы объяснить, что Мелиса за существо. Но и моей половины дома ей вполне хватало. 
   Сегодня я хотела начать обучать её борьбе. Уметь постоять за себя, очень важно. Мы пришли в Додзё, и я стала объяснять ей основы. Отец появился тихо, почти неслышно и стал наблюдать за нами. Мы общались на смеси волчьего и человеческого языка. Попутно, я старалась сделать так, чтобы она запоминала как можно больше слов и развивала свою речь. Не обращая внимания на отца, но на самом деле внимательно за ним следя, я продолжала своё занятие. 
   Как и маме, ему не хватало того, к чему он привык. Я слишком быстро выросла, а у него всё ещё была потребность поделиться своими знаниями. Быть просто отцом и быть отцом-учителем, разные вещи. 
   - Позволь мне, - попросил он. 
   Я отступила в сторону и позволила ему занять моё место. 
   - Лучше вот так, - объяснял он Мелисе. 
   Она смотрела на него большими, доверчивыми глазами и повторяла каждое его движение. Я знала силу очарования Мелисы. Она была необычна, но очень красива, и чем дольше ты с ней общался, тем меньше обращал внимания на её необычность. 
   Убедившись, что они нашли общий язык, я оставила их одних. Дальше просто не нужно им мешать. Отец сам не заметит, как полюбит Мелису. 
   Вечером Мелиса, по своему обыкновению, забралась ко мне в кровать. У неё была своя комната, но спать она предпочитала со мной. Я не протестовала, тем более что иных кандидатов на соседство в моей кровати пока не было. 
   - Деда такой умный, - многозначительно сказала она. 
   Я улыбнулась и погладила её по голове. Аура Мелисы говорила мне, что она счастлива, и я была рада, что мы встретились. 
   
*** 
   
   Свободное время располагает к творчеству. Делая фотографии для Юджина, я заметила одну интересную вещь. Я так старалась передать свои чувства, что они частично запечатлелись на фотографии. Я не стала стирать этот астральный отпечаток, наоборот, у меня появилась другая мысль, сделать его ещё сильнее. Повесив одну из двух оставшихся фотографий в одной из комнат, я стала сознательно наносить на неё свои эмоции. Эта фотография была иной, чем первая. Здесь я лежала на мохнатой шкуре в очень облегающем и откровенном платье. Свет и тень падали так искусно, что сквозь тонкую ткань платья было видно кружевное бельё. Вернее, оно, скорее, угадывалось краем глаза, но стоило посмотреть прямо, и иллюзия исчезала. Вся фотография дышала сексуальностью и откровенным вожделением, хотя, опять же, это не было чётко выражено. Вот на всё это я и стала накладывать астральный отпечаток, усиливающий и без того сногсшибательный эффект картины. Сперва получалось грубовато, как первые мазки кисти у подмастерья, но потом я приноровилась, и стало появляться изящество. Картина словно стала оживать. 
   Вы все, наверное, знаете эту легенду о живой картине, когда талантливый художник перенёс на полотно душу человека и тот перестал стареть. Вместо него старела картина. Сказка, конечно. Я не стремилась создать подобное, тем более что это невозможно, но можно создать картину, несущую сильный эмоциональный отпечаток. Дарить я её пока не собиралась, и даже не была уверена, что вообще захочу её дарить, но идея меня увлекла, и я посвятила ей свободное время. 
   
*** 
   
   После первой картины Юджин чуть не сошёл с ума от восторга. В ответ завалил меня цветами и подарками. И если бы только этим дело и ограничилось, но он надумал устроить шикарный бал в мою честь. 
   - Нет. Нет и нет! - категорично возразила я. 
   Но мои возражения были подобны ветру, стремящемуся сдвинуть скалу. Юджин был одержим мной и этой идеей. Со мной или без меня, он всё равно его устроит, и в итоге я согласилась. Лучше контролировать ситуацию, пусть даже она тебе не нравиться, чем пускать всё на самотёк. Тогда вообще неизвестно, куда его занесёт, и в итоге останется только пожинать горькие плоды последствий. Моё согласие позволило мне получить отсрочку, потому что как раз на тот момент мы занимались делом о наркотиках. Но стоило мне освободиться, как Юджин сразу начал подготовку. И как он только узнал, что у меня отпуск? Я начинала подозревать, что он подкупил кого-то из моих слуг, чтобы быть в курсе моих дел. 
   Бал, организованный Юджиным, был сделан с царским размахом. Море гостей. Великолепная организация и самая лучшая музыка. Может быть, я и была королевой бала, но он был его королём. Юджин умел произвести впечатление, а после того, как я поработала над его культурой, он сделал шаг вперёд и стал добирать недостающий ему вес в светском обществе. Стремясь завоевать меня, Юджин самолично продолжил то, чему я положила начало. И если раньше, за глаза, над ним посмеивались, но теперь таких насмешек стало меньше. Даже его дом приятно преобразился. Вычурное богатство отступило в сторону, уступив место вкусу и красоте. 
   - Ты нанял дизайнера? - спросила я, когда он галантно, взяв меня под руку, ввёл меня в свой дом. 
   - Самого лучшего, самого лучшего, - гордо признался он. 
   Раньше бы он сказал, что нанял самого дорогого. 
   - Мариш, специально для тебя я подготовил несколько комнат, если вдруг ты устанешь и захочешь отдохнуть, - вкрадчиво произнёс он. 
   Я с интересом посмотрела на Юджина. Хотя, чему удивляться, подобного следовало ожидать. Бал только начинался, и гости ещё собирались. Юджин использовал это время, чтобы показать мне изменившийся дом, а в финале привёл к предназначенным для меня комнатам. Он сделал всё, чтобы я смогла здесь расслабиться. Оформленные в японском стиле, они поразительно напоминали мне мои собственные комнаты. Стены украшали картины моих любимых художников, а в вазах стояли мои любимые цветы. За такое можно было только поблагодарить. 
   - Спасибо, Юджи, - сказала я, целуя его в щёчку. 
   Он весь приосанился, хотя с его фигурой это выглядело потешно, и засветился от счастья. 
   
   Я была нарасхват. Подарив Юджину несколько первых танцев, я перетанцевала со всеми симпатичными кавалерами. Они почти выстраивались в очередь, чтобы пригласить меня. 
   Светское общество изобилует богатыми и красивыми девушками, и нельзя сказать, что я затмила всех своей красотой. Но от других девушек меня отличало одно, я всегда была сама собой, и я была очаровашкой. Отсутствие стремления до последнего следовать моде и судорожного поиска богатого и знатного жениха, выделяло меня из общей массы. Мужчины, которые со мной знакомились, очень быстро понимали, что ни их статус, ни их состояние не производят на меня никакого впечатления. Меня интересовали они сами, и это подкупало их. 
   - Ты свободна? - раздался за моей спиной голос Дена. 
   Я повернулась и встретилась с его снисходительно восхищённым взглядом. Он протянул руку, приглашая меня на танец, и я галантно её приняла. Танцуя, мы тихо разговаривали ни о чём. Уже довольно давно у нас не получалось вот так просто пообщаться. А сейчас мы словно оба сделали шаг навстречу, который всё это время боялись сделать. 
   
*** 
   Серые, бетонные стены были исписаны разнообразными надписями. Не знаю, кто здесь сидела до меня, но крыша у неё была не на месте. Хотя, если присмотреться, ранние надписи были похожи на календарь, совмещённый с дневником. Позже новые граффити наслоились сверху, и уже нельзя было разобрать, что было под ними. За две недели я досконально изучила каждый сантиметр стены, пытаясь понять, что прежняя узница хотела передать. У меня не было сомнения, что это была женщина, но это было единственное, что я о ней узнала. 
   Две недели. 
   Всё разнообразие, только кормёжка один раз в день. 
   Нет ни времени, ни даже понятия, день сейчас или ночь. Свет в камере не выключают. Единственная надежда на внутренние часы, но как скоро они начнут мне врать, я не знаю. Я думаю, что прошло две недели, но, может, и больше... а, может, и меньше. Самое страшное заточение, это одиночная камера, когда ты один на один с самим собой. Именно в таких камерах люди сходят с ума. Это и произошло с прежней заключенной. Интересно, а меня здесь тоже будут держать, пока у меня крыша не поедет? А может, в таком случае лучше убить себя об стену? Я вздохнула. Сейчас бал, устроенный Юджиным, воспринимался как далёкий праздник жизни. Фиерия чувств и радость новых знакомств. Я помню, что была так счастлива, что решила отблагодарить Юджина и, подавшись спонтанному импульсу, подарила ему свою вторую фотографию, ту самую, почти живую картину. Он был в неописуемом восторге, словно мальчишка, получивший давно желанную вещь. Я не стала раскрывать её секрет, пусть сам его обнаружит. Не сомневаюсь, что он часами будет любоваться ей и очень скоро поймёт, что картина несёт в себе кое-что ещё, помимо того, что на ней изображено. Интересно, как он это воспримет? Наверно, мне об этом лучше не думать... 
   Мои мысли плавно перешли к событиям, которые привели меня сюда... 
   
*** 
   
   Я расследовала серию убийств. Первоначально думали, что это работает маньяк, а поскольку все жертвы были демонами, дело передали нам. Но чем больше я изучала факты, тем вернее склонялась к мысли, что за всем этим стоит нечто большее. Я долго изучала маньяков и поэтому заметила мелкие нестыковки, невидимые другим. Кто-то очень хотел, чтобы это выглядело работой безумца, и это пугало. А самое обидное было то, что все следы никуда не вели. Словно за всем этим стоял призрак или некая организация, умело заметающая следы. 
   Сейчас, зная то, что я знаю, мне легко увидеть всю картину в целом, но тогда у меня были только догадки и факты, которые можно было трактовать по-разному. Идя по одной из призрачных ниточек, я и угодила в эту ловушку, и самое обидное было то, что, кто бы ни пошёл за мной, он или окажется в соседней камере, или просто ничего не найдёт. Те, кто за этим стоит, продумали всё. Прикрытие, надёжнее не придумаешь, а если не знать, где искать, искать можно до бесконечности. 
   
*** 
   
   Я была привязана к странному сооружению, напоминающему гинекологическое кресло. После двух недель сидения в камере, меня раздели, вымыли и привели в этот кабинет. А сейчас медик в белоснежном халате и маске осматривал меня. Осмотр длился уже очень долго. Более тщательного осмотра я ещё не проходила. Я слежу за своим здоровьем, но не до такого фанатизма. Наконец эскулап выпрямился и кивнул кому-то не видимому мной. Моё поле зрения было ограничено. Голова была привязана мягким, но прочным ремнём. 
   - У меня для вас приятная новость, - вкрадчиво сказал человек, выходя из-за моей спины. - Вы послужите великому делу. 
   - Хотите предложить работу? - с издёвкой спросила я. 
   - В некотором роде, - посмеиваясь, ответил он. 
   - Какова плата? 
   - Ваша жизнь... пока вы мне нужны, - глумливо рассмеявшись, ответил он. 
   - А если я откажусь? - поинтересовалась я. 
   Глумливый, как я его окрестила, подошёл к стулу и сел напротив меня. 
   - Поверьте, ваше согласие мне не требуется. Мне будет достаточно вашего тела. 
   Мои догадки стали складываться в единую картину, но полной ясности она пока не обрела. Надо разговорить его. 
   - И как, интересно, вы намериваетесь использовать моё тело? - спросила я. 
   - Думаю, раз вы у нас надолго, вы имеете право это знать, - так же похихикивая, ответил он. - Вы будете рожать для нас детишек. Знаете, таких маленьких, крикливых созданий. 
   - Зачем вам уроды-полукровки? - спросила я нарочито надменно. 
   - Уроды? - удивлённо переспросил глумливый. - Они не уроды, они само совершенство. Ведь вы одна из них, и посмотрите, какими удивительными способностями вы обладаете. Вы талантливы, почти гениальны. А знаете, сколько богатых людей хочет иметь талантливого ребёнка? Они готовы платить огромные деньги только за то, что их чадо будет не таким, как все, и я даю им такую радость. Радость иметь гениального ребёнка. 
   - Но вы ведь не всегда получаете то, что хотите, - возразила я. - Ребёнок может родиться и не человеком. 
   Он рассмеялся. 
   - Да, бывает и такое... Занятные звереныши. Но и на них есть определённый спрос. Я даже специально их вывожу. Это, знаете ли, у меня такое хобби. 
   - А что потом? 
   - Если бы вы знали, насколько люди развращены в своих сексуальных фантазиях, и как ненасытен детский рынок рабов, вы бы поняли, какую золотую жилу я нашёл. А мои зверьки пользуются необычайным спросом. 
   Судя по всему, я нашла того, кто создал Мелису. Теперь всё понятно. Работая под прикрытием центра вспомогательной репродукции, глумливый организовал побочный бизнес. А чтобы не тратиться на оплату суррогатных матерей, тем более что среди демонов их найти очень трудно, он стал похищать тех, кто ему нужен. Организм живёт своей жизнью, и, если оплодотворить женщину, она родит. Оставалось только догадываться, как он делал так, чтобы будущие дети были похожи на своих родителей. Впрочем, многое можно списать на генетику, дедушек и так далее. Если нет явных различий, вроде цвета кожи и роста, никто даже не задаётся вопросом, насколько ребёнок похож на своих маму и папу. Даже меня многие воспринимают как родную дочь Шираки и говорят, что я похожа на мать. 
   - Заболтался я с вами, - сказал он, вставая. - Пора начинать работу. Мне тут попался один очень редкий экземпляр, будет интересно получить от него потомство. 
   Меня передёрнуло. Что ждало меня в недалёком будущем, было очевидно. 
   Сексуальное насилие, если оно не переходит в физическое издевательство, по своей сути, немногим отличается от обычного секса. Всё дело в субъективном восприятии. Недаром психологи советуют женщинам: "Если вас насилуют, расслабьтесь и получайте удовольствие". Это, наилучшая форма защиты психики в подобной ситуации. К тому же сопротивление может спровоцировать насильника нанести своей жертве увечья, а это плохо. Понятное дело, что лучше в такую ситуацию вообще не попадать, но если надо выжить, то выживать надо любыми способами. 
   Разумно предполагая, что раз им от меня нужен ребёнок, то ничего сверх банального сношения они делать не будут, я была готова ко всему, кроме того, кто будет моим партнёром. Когда я его увидела, я восхитилась и ужаснулась. Огромный, бронзового цвета дракон, превосходящий меня в размерах раз в двадцать, был прикован к металлической раме. От его вен к аппаратам тянулись трубки. Взгляд его глаз был мутным. Похоже, они держали его на наркотиках, иначе я даже не знаю способа удержать в плену такую машину смерти. 
   Драконы жили обособленно на далёком материке, закрытом от людей, и в мире людей они не появлялись. Я видела их на фотографии, но вживую дракона я видела впервые. На его груди был родовой знак, и я знала, что по нему можно определить к какому прайду он принадлежит, одна беда, родословную геральдику я не изучала. 
   Пока меня провозили под ним, я испытывала откровенное восхищение и трепет. Его чешуя переливалась перламутровым отблеском. Тело было грациозно. Каждая его мышца дышала мощью, а изгибы линий были совершенны. Никогда ранее я не видела никого красивее и ужаснее. Я так им залюбовалась, что даже забыла, зачем я здесь, и только когда его живот навис надо мной, а в поле моего зрения показался его возбужденный член, всё внутри меня похолодело. Краем сознания я отметила, что для его размеров, член у него небольшой, примерно с человеческую руку. Но видимо, раз драконы до сих пор не вымерли, большего им и не требовалось. Внешне член был ближе к конскому, но его головка была очень похожа на человеческую. Природа не баловалась разнообразием, предпочитая опробованные варианты. 
   Один из медиков достал крем и обильно смазал им меня между ног. Второй достал шприц, видимо с обезболивающим, но его остановил голос глумливого. 
   - Не надо, - сказал он. - Я хочу, чтобы она всё чувствовала. 
   А ты оказываться ещё и садист. Нравится наблюдать за насилием?! Получаешь от этого удовольствие? Ну, погоди, глумливый, я до тебя ещё доберусь. 
   Моих половых губ коснулась горячая как огонь головка члена. Медик рукой помог ей попасть в моё устье. Дракон начал в меня входить. Его натиск рос, и мне становилось всё больнее. Я терпела, пока боль не стала невыносимой, и тогда я заорала во всё горло. 
   Захоти меня убить, глумливому было бы достаточно позволить войти в меня дракону до конца. Тогда я бы просто превратилась в кусок мяса с перемешанными внутри потрохами. Конец мой был бы мучительным, как у людей посаженых на кол. Но глумливый, предусмотрев всё, немногое оставил на волю своих пленников. Движения дракона были ограничены... даже там. Он входил в меня ровно настолько, чтобы ему хватило возбуждения для того, чтобы кончить, и насколько я могла его принять. Своего рода, минимум для него, и максимум для меня. Боль была адская. Казалось, меня разрывают на куски и с силой бьют изнутри по потрохам. Вскоре к простой боли добавилось нестерпимое жжение. Я кричала и билась в своих путах, мечтая потерять сознание, но милостивое забвение не спешило ко мне на помощь. 
   Мне трудно оценить, как долго всё это продолжалось, мне казалось целую вечность, но возможно, что и не более пятнадцати минут. Когда наступил финал, движения замерли, но облегчения мне это не принесло. Выждав, пока драконье семя всё изольётся в меня, нас разделили. Медики засуетились и, наконец, вкололи обезболивающее. Появились хирургические инструменты, видимо у меня там были нешуточные разрывы, потому что их руки, когда они поднимались, были в крови. Мне поставили капельницу и увезли в палату. 
   
   Моё новое обиталище было смесью тюремной камеры и больничной палаты, и даже не знаю, на что из этого она была похожа больше. После первого раза меня на неделю оставили в покое. Три дня я не могла встать. Всё болело нещадно. От моего истерзанного женского естества, до отбитых потрохов. Зная, какое сопротивление я оказала в самом начале, несмотря на моё состояние, охрана была бдительна. Перестраховщики. Сейчас я даже шею никому из них свернуть не смогла бы, настолько я была лишена сил. Но невозможность действовать позволила мне спокойно всё обдумать. 
   В сложившейся ситуации можно надеяться только на себя. Поймав меня, глумливый, наверняка заметёт все следы и постарается не высовываться. Так что надеяться, что сюда заявится Ден во главе нашего спецназа, верх оптимизма. Прошёл уже почти месяц с моего исчезновения, и если спасателей ещё нет, то, скорее всего, их и не будет. Значит, спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Надо придумать, как отсюда сбежать. Если это удалось Мелисе, удастся и мне. У любой тюрьмы есть слабые места, надо их только найти. 
   Что ещё мне известно, что может помочь? Психологический портрет глумливого прост и понятен, а зная о его предыдущих жертвах, можно предсказать его действия. Теперь я знаю, почему у некоторых жертв были ампутированы руки и ноги. И не после смерти, а задолго до неё. Культи уже успели зарасти и, по всем признакам было видно, что человек уже адаптировался к отсутствию конечностей. Лучшее средство борьбы со строптивыми, это лишить их возможности создавать проблемы. Конечно, подобные заключенные требуют содержания дополнительного персонала для их обслуживания, но, судя по всему, глумливому так проще. Значит, силовые методы надо оставить под самый конец, когда я буду пробиваться к свободе, а пока побыть пай-девочкой. Что ещё может мне помочь? Я взвешивала разные варианты и ходы, словно мысленно разыгрывала шахматную партию. Пока что глумливый меня обыгрывал. 
   
   Через неделю меня снова повезли к дракону. И хотя я постаралась отрешиться от реальности, заглушить боль это не смогло. Я билась в истерике, кричала и плакала, но медики снова сделали своё дело и снова увезли меня в палату. Снова я не могла ни ходить, ни двигаться. Одно меня слегка порадовало, на этот раз меня там зашивали меньше. Видимо, привыкаю. Надежда, что мне снова дадут отдохнуть неделю, развеялась на третий день. Глумливому нужен был результат, а результат никак не получался. Даже не знаю, радоваться этому или печалиться. Потом перерыв сократился до двух дней, а затем его вообще не стало. Меня каждый день возили на эту пытку и, хотя боль снизилась до терпимой, я продолжала орать как в первый раз. Через неделю я представляла собой безвольное тело, апатично смотрящее в потолок и пускающее слюни. Только не подумайте, что я в это превратилась. Идея пришла сама собой. Раз я не могу двигаться, то пусть думают, что я даже не хочу этого делать. Подмечая все детали и, даже не зная, что из этого мне пригодится, я с каждым днём творила свой образ потерявшей интерес к жизни жертвы. Вскоре даже глумливому надоело наблюдать за мной, и он перестал приходить на наши сеансы соития. 
   
   Прошло ещё две недели такой жизни. Каждый день у меня брали кровь на анализ. Я научилась не реагировать даже на это, хотя запах крови дразнил и возбуждал меня. Мой зверь был голоден, как никогда. Мне не давали ни крови, ни сырого мяса, держа на сбалансированном питании для людей. Я долго пыталась понять почему, но ничего, кроме догадки, что это как-то должно облегчить зачатие, не придумала. Постепенно и охранники, и медики стали относиться ко мне как куску мяса. 
   Я лежала в медкабинете. Двое медиков не спеша, как обычно, проводили моё обследование. Мой ничего не выражающий взгляд был устремлён в потолок, чуть левее правого угла смотрового окна, возле которого стоял глумливый и один из медиков. Они разговаривали, а я читала по их губам. Это было трудно, так как я не могла смотреть прямо на них, а боковое зрение иногда подводит. 
   
   - Как думаешь, она действительно сломалась? - спросил глумливый. 
   - Похоже, что да, - ответил врач. - Но если хочешь, я проверю. 
   - Проверь. 
   Глумливый достал сигарету и закурил: 
   - И влей ей литр его крови. 
   Медик поправил очки: 
   - Неужели ты думаешь, что кровь играет решающую роль? 
   Глумливый затянулся и выдохнул: 
   - У всех остальных было отторжение плода на ранней стадии, такое бывает из-за несовместимости резуса крови. 
   - Хочешь сделать ход конём, заставить её саму к ней адаптироваться? Другие образцы умирали, стоило нам влить даже пару кубиков. 
   - Она живучее, - уверено сказал глумливый и, подумав, добавил. - ...Я надеюсь. 
   Медик ушёл выполнять полученное указание. Вскоре он появился рядом. Предупреждена, значит вооружена. Имея докторскую степень по психологии, я знала, на что должна реагировать и как. Сыграть человека, потерявшего волю и интерес к жизни, для меня не сложно. Мой маленький актёр играл и не такие роли. Доктор остался доволен. А потом мне влили драконью кровь, и мне сразу стало плохо. Я-то думала, что уже испытала все возможные муки, но эта оказалась просто невыносимой. Болело всё. Стонала каждая клеточка моего тела. Казалось, я вся горю. Потом начались судороги и... я умерла... вернее, я попыталась умереть, но медики вернули меня к жизни. 
   Следующая неделя в реанимации была для меня как курорт. Я медленно приходила в себя и не знала, радоваться, что я вновь вернулась к жизни, или огорчаться. Потому что, как только меня отключили от аппаратуры интенсивной терапии, меня вновь повезли на истязание. Снова боль. Снова полное бессилие, и апатия уже по-настоящему начинает охватывать меня. Я словно падаю в бездонный колодец и мне уже становиться всё равно, что ждёт меня внизу. Неужели я достигла своего предела и шагнула за черту? Неужели сдалась? Нет! Не сейчас, не так легко и просто. Голодный зверь тихо зарычал и, отодвинув в сторону измождённого человека, вышел наружу. Он не нападал. Рано. Ему нужны силы. Надо собраться для решающего боя, а пока лечь, сделав вид, что никого здесь нет. За пустующим взглядом, где то в самой глубине глаз поблёскивали две искорки. Их не видно. Даже если знать, куда смотреть, подумается, что это просто игра света, но это не так. На самом деле - это затаившийся зверь. Он следит, он ждёт момента и набирает сил перед прыжком. 
   
   Глумливый стоял и радостно смотрел на меня. Мой пустой взгляд ничего не выражающих глаз был устремлён к потолку. Я лежала как кукла, у которой обрезали нитки. Он обошёл меня со всех сторон. Бережно поправил укрывающее меня одеяло. Погладил по голове. 
   - А ведь получилось, - гордо заявил он. - Жаль, что ты не можешь разделить мою радость. Честное слово, жаль. 
   Хотелось убить его прямо сейчас, но нет, нельзя. Мало отомстить, надо сбежать отсюда. Тем временем глумливый о чём-то задумался. 
   - Знаешь, я, пожалуй, заберу тебя к себе. Тебе нужен особый уход, - неожиданно заботливо произнёс он. 
   Вот это уже интереснее. Перевозка, это всегда шанс сбежать. Между тем глумливый вызвал медиков и распорядился, чтобы подготовили машину для перевозки. 
   - Она не должна пострадать, ни царапинки на её теле не должно быть. Обеспечьте максимальный комфорт. Ты, - он ткнул в грудь главному, - будешь сопровождать её лично. 
   Если бы они решили перевезти опасную и буйную пленницу, они бы набрали как можно больше охранников. Заковали меня в цепи и везли бы в броневике. Но сейчас их отношение ко мне было другим. По их мнению, я сама не могла даже справить нужду. Это дорогого мне стоило, но иногда иначе нельзя. Меня тепло одели и усадили в кресло каталку. Только два охранника сопровождали меня к лимузину, и то, скорее для проформы, и чтобы пересадить в машину. Главный доктор, цивильно одетый, с толстым саквояжем, уже сидел в машине. Меня удобно устроили в углу на диване и пристегнули ремнём безопасности. Глумливый пришёл последним, отдавая на ходу распоряжения. 
   - ...Пусть приготовят комнату и ванну. 
   Он плюхнулся на сидение рядом со мной, окинул меня восхищённо-торжествующим взглядом и махнул рукой водителю. Машина плавно тронулась с места. Подземный гараж мелькнул за окнами, и я, впервые за долгое время, увидела небо. Я уже успела забыть, какое оно голубое. Была зима. Белый снег, искрясь, лежал вокруг. Мы ехали по пустынной дороге. Перед нами никого. А что сзади? Доктор повернул голову, и стёкла его очков на мгновение отразили всё, что было позади нас. Тоже никого. Ах, глумливый, какой же ты самонадеянный. Поверил, что я превратилась в тупую корову. 
   Недели лежания, кого угодно сделают слабым как ребёнка. Кого угодно, но не меня. Если всё свободное время, украдкой делать незаметную гимнастику, можно сохранить форму. Я даже пошла на хитрость и часть упражнений делала тогда, когда меня сношали с драконом. Кто подумает, что я не просто бьюсь в истерике, а напрягаю нужные мне группы мышц. Конечно, то, что со мной делали, отразилось на мне, и я не могу сказать, что была в хорошей физической форме, но на некоторое время меня хватит, а дальше посмотрим. 
   Меня волновал вопрос, кого оставить в живых. Ден, наверняка, захочет допросить, и, наверняка, глумливого, но и док может много знать. Значит, надо оставить обоих. Жаль. Я бы им друг другу головы в задницы запихала. Просто, чтобы почувствовали то, что чувствовала я. Ладно, ради Дена отложим месть. 
   Пора, мой зверь! 
   И зверь рванулся вперёд. Глумливый был вампиром. Быстр, но слаб против меня, к тому же не ждёт нападения. Док был пустынным демоном, такие помешаны на науке и совсем не ценят ничью жизнь... кроме своей. Силён, но очень медлителен. Шофёр был оборотнем и тоже проигрывал мне в скорости. 
   Первым я вырубила глумливого. Жестоко и надолго. Вторым уложила дока. Удобно, как раз по дороге к шофёру. Хорошо, что стекло было опущено, разбивать не пришлось. Машина вильнула и, съехав на обочину, остановилась. Адреналин гудел в крови. Пока ещё я не чувствую боли, но скоро тело потребует свою плату и плату жестокую. Связав своих пленников, я вкатала каждому из них по лошадиной дозе наркотика. Саквояж доктора оказался кладезем полезных вещей. Шофёра я бросила в багажник, а сама села за руль. Машина нехотя выехала на дорогу и покатила к городу. 
   
*** 
   
   Чужой город, но это не значит, что я одна. Ирбис есть везде. Сказав свой идентификационный номер, я сразу оказалась в руках друзей. Механизмы организации завертелись с бешеной быстротой. В сжатом формате я выдала всё, что знала, и агенты начали действовать. Арестованных поместили в изолятор, откуда они уже точно не сбегут. Группы спецназа направились в подпольную клинику и домой к глумливому. День не успеет закончиться, а все, кто в этом замешан, будет сидеть. Потом уже появится Ден и разложит всё по полочкам. Воздаст каждому по заслугам, и позаботится о тех, кто пострадал. Дело в определённых кругах будет громким, но в СМИ не попадёт ничего. 
   
   Я снова в больнице, но уже в своём городе. 
   - Как я устала от этой больничной атмосферы. У меня на неё уже аллергия. Не могу без содрогания видеть людей в халатах, - жаловалась я Жаку. 
   - Ничего, девочка, потерпи, - сказал он, пододвигая мне очередное своё творение. 
   Я с жадностью всё поглощала. Мой зверь ел и не мог насытиться, а, может, это ещё и беременность сказывалась?! Врачи предложили её прервать, срок маленький, негативные последствия маловероятны, но я отказалась. К дракону лично у меня претензий не было. Он сам был пленником, а вытерпев столько мук, какой смысл спускать всё в унитаз. Я понимаю, что жертва насилия переносит свою ненависть на ребёнка, но у меня-то такого не будет. Ненависти нет. К тому же мне самой любопытно, кто родится. Когда я задала этот вопрос врачам, они только развели руками. 
   - Вы сами по себе феноменальны, а то, что вы ещё беременны от дракона, это вообще чудо, - сказал профессор Мордин. - С вашего позволения я буду наблюдать вас лично. 
   - Да бога ради, док, - согласилась я. - Кстати, а вам известно, что стало с драконом? 
   Мордин замялся и ушёл от ответа, переведя его на моё здоровье. Врачи не сильно меня латали, медики глумливого тоже не зря ели свой хлеб, но всё же работали грубовато. Ещё, Мордин подсказал мне заняться гимнастикой, которой занимаются женщины после родов. 
   - Дело, конечно, ваше, но у вас там сейчас всё... как бы это сказать... как после родов, - корректно донёс он до меня простую мысль. 
   Когда медики ослабили на мне свою хватку, я сбежала домой. Мои родные были не в курсе, что я была в плену и что со мной творили. Я не стала взваливать на них эту ношу. В конце концов, я вышла победительницей, и это главное. Про свою беременность я тоже решила пока не говорить. Надо будет придумать, как это им преподнести. Отец не поймёт, если на вопрос, а кто отец ребёнка, я пожму плечами. 
   Ден объявился внезапно, без предупреждения. Вошёл весь такой серьёзный и хмурый. Я не видела его уже очень давно. Когда я вернулась в город, его уже не было. Видимо, мы с ним разминулись по дороге. Потом он тоже не объявлялся. Дело серьёзное, требовало его личного присутствия и контроля. Рапорт я отдала его секретарю, а она уже, наверняка, переслала ему. Меня не трогали, и я справедливо полагала, что небольшой отпуск я заслужила, но когда он вошёл, я почему-то почувствовала себя удравшей с уроков школьницей. 
   - Привет, заходи, - сказала я. - Ты давно вернулся? 
   - Только что с самолёта, - буркнул он. 
   - Есть хочешь? 
   - Надо поговорить, - вместо ответа сказал он. - Прогуляемся?! 
   Я накинула тёплую шубу и вышла вслед за ним. Мы шли по дорожкам заснеженного парка. Даже зимой здесь было красиво. Деревья, укрытые снежными шапками. Ажурный мостик через замёрзший пруд. Мы поднялись на него и остановились. Я молчала, Ден тоже молчал. 
   
   - Ты не указала в рапорте, от кого ты беременна, - неожиданно сказал он. 
   Мной охватило разочарование. Спросил бы хоть для приличия, как я себя чувствую, а то с места прямо к делу, да ещё к такому незначительному. 
   - А какое это имеет значение? - удивилась я. 
   - Если спрашиваю, значит, имеет, - гаркнул он. 
   Он почти кричал. Да что с ним такое? Какая муха его укусила? Меня это разозлило. Я не понимала, зачем ему это нужно. Если есть какая-то проблема, не проще ли рассказать и подумать, как её решить, а если нет, чего он лезет в мою личную жизнь. 
   - От дракона, - раздражённо бросила я ему. - Что, доволен? Легче стало? - сквозь слёзы спросила я. 
   Нервы ни к чёрту. Я почти ревела. На пустом месте, просто потому, что на меня ни за что накричали, и я обиделась, что он такой невнимательный. Ден стоял хмурый и мрачный, словно решал судьбу мира. 
   - Ты должна сделать аборт, - приказал он. 
   Его лицо, когда он это сказал, было серым и отстраненным. 
   Вот оно, что. Не хочет терять хорошего агента. 
   - Ничего я не должна. Не переживай. Рожу, пару месяцев понянькаюсь и вернусь на работу, - размазывая слёзы по лицу, сказала я и отвернулась, чтобы не видеть его. 
   - Ты умрешь. Когда он подрастёт, его кровь убьёт тебя, - сказал Ден. 
   - Уже нет, - всхлипывая, ответила я. - Мне ...влили драконью кровь ...и ...я выжила. 
   - Как? 
   Это возглас был полон удивления и непонятной мне радости. 
   - Не знаю... - вконец разревевшись, ответила я. 
   Ден подошёл и обнял меня сзади. Обнял нежно и очень бережно. Но я на него была обижена и поэтому оттолкнула его. 
   - Отстань, чего тебе надо? 
   - Мариш. Ты должна знать, - он сделал небольшую паузу. - Я отец твоего ребёнка. 
   Я повернулась и удивлённо посмотрела на Дена. Моё удивление и любопытство победили мою нервную истерику. 
   - Как? - спросила я, всё ещё всхлипывая. 
   Вместо ответа он отступил назад, сошёл на площадку перед мостиком, быстро скинул одежду и... превратился в бронзового дракона. Я так часто видела его вблизи, что изучила и запомнила каждую чешуйку на его теле. Моя рука потянулась к нему, а он приблизил ко мне свою морду. Шкура дракона была странной, но приятной на ощупь. 
   - Как ты там оказался? - тихо спросила я. 
   Ден снова превратился в человека и, одеваясь, ответил: 
   - Пошёл за тобой. 
   Всё понятно. Угодил в ту же ловушку. Мы с ним, два сапога - кеды. Оба понадеялись на свои силы и оба на этом попались. 
   - А что ты помнишь? Они ведь держали тебя на наркотиках. 
   Мной двигало не одно только любопытство. Как бы вам сказать, я там выглядела не лучшим образом, не говоря уже о том, что с нами творили, и мне хотелось знать, помнит он это или нет. 
   - Я помню, но ...урывками и смутно, - честно признался он, и в его глазах появилась боль. 
   Теперь понятно, почему он пришёл за подтверждением. Не всё помнит, да ещё часть осталась за пределами его внимания. Пока там раскрутят глумливого и его докторов, пока вылущат из всего этого месива нужную ему информацию, время может быть упущено. Вот почему ему так срочно было нужно знать, от кого я беременна. Он не знал только одного, что для меня это не представляет опасности. 
   - И это были не только наркотики, а целая смесь веществ, блокирующих мои силы. Если бы не это, я бы разнес их контору на атомы и не позволил бы... 
   - Не сомневаюсь, - съехидничала я. 
   Ден нахмурился. А чего ты ждал? Что я брошусь тебе на грудь и начну клясться в любви и верности? Или стану подпевать твоему, да я бы им... Честно, Ден, ты уж извини, но твоё самолюбие я лелеять не хочу и сейчас гладить твое эго по шёрстке не буду. Почему? Не знаю! Наверно потому, что как только ты пришёл, ты сперва меня обидел, вместо того, чтобы по-человечески всё объяснить. Я не злопамятная, но такая реакция у меня получается сама собой. 
   - Я принадлежу к прайду Духа. Мы владеем силой, - горделиво заявил Ден. 
   - Знаю, - буркнула я. 
   Он меня не удивил. Вернувшись, я первым делом сунула свой нос в сеть и нашла там все ответы на интересующие меня вопросы. Родовой знак я запомнила хорошо, так что, из какого прайда отец моего ребёнка, я уже знала. Но то, что Ден дракон и отец моего будущего ребёнка, я и предположить не могла. Вот это была для меня новость, так новость. 
   - И что дальше? - спросила я. 
   - Я на тебе женюсь, - ответил Ден. 
   Он сказала это так, словно у него уже есть моё согласие и это дело решённое. Ох уж эти мужчины. 
   - Нет, - спокойно ответила я. 
   - Почему? - искренне удивился он. 
   Видимо полагал, что я сразу соглашусь. Осмелюсь предположить, что мой отказ им даже не был запланирован, и вся его внутренняя борьба велась между ним самим. Вроде такого: 
   - Ден, ты должен на ней жениться, - менторским голосом сказал правильный Ден. 
   - А как же свободная, холостятская жизнь? - жалобно спросил истинный Ден. 
   - Она слабая, беременная женщина, которой нужна забота и защита. 
   - Но... 
   - Никаких но. Она носит твоего ребенка, и жениться на ней, твой долг! 
   - А если я не готов? 
   - Это не важно. 
   Ну и так далее. В итоге истинный Ден задавлен Деном правильным. Вот только одна беда, во время этого диалога я стою в стороне, и почему-то ни одного из Денов не интересует моё мнение. А я не хочу, чтобы он женился на мне, потому что это правильно. Мне не нужен муж-джентльмен, мне нужен муж, который меня любит. В конце концов, ребёнка я могу вырастить и сама. 
   - Не хочу, - честно призналась я. 
   Объяснять почему, я не стала. Некоторые вещи человек должен понимать без подсказки. Скажи я Дену всё, что думаю, он начнёт красноречиво врать, что любит меня больше жизни, но двигать им будет по-прежнему правильность, а не любовь. Так что, пусть сам ищет ответ на этот вопрос. 
   - Ты позволишь мне о вас заботиться? - спросил Ден. 
   Похоже, так просто он от меня не отстанет. Я ношу под сердцем его ребёнка, а у драконов родство - основа культуры. 
   - Заботься, - разрешила я. - Но жить мне не мешай. 
   Он кивнул. Интересно, на что это будет похоже? Впрочем... скоро увижу. 
   
*** 
   Я не мстительна, но иногда хочется кого-то пнуть. Ден сам напросился. К тому же надо было порадовать отца, что скоро он станет дедушкой, а поскольку неизменно будет поднят вопрос, кто отец ребёнка, а Ден всюду лезет со своими правильными решениями, я решила соединить одно с другим. Предупреждённый заранее, Ден явился при полном параде. Я обставила это как небольшое семейное торжество. Родители, наверняка, подумали, что я собираюсь познакомить их со своим будущем мужем. 
   Когда я официально представила всех друг другу, я перешла к самой волнующей части. 
   - Папа, мама, хочу сообщить вам радостную новость, - я сделала паузу. - Я беременна. 
   Не этого заявления ждали от меня мои родители, а поскольку от меня продолжения не последовало, Ден добавил: 
   - Я отец этого ребёнка и готов нести за него полную ответственность. 
   Наступила долгая и томительная пауза. 
   - Я вас оставлю. Ден всё вам объяснит, - сказала я, вставая и уводя Мелису. 
   Продолжение, даже в редакции Дена, не для её ушей. Когда мы вышли за дверь, Мелиса радостно обняла меня и приложила своё ухо к моему животу. 
   - Это будет братик, - серьёзно заявила она. 
   Странно, но и меня не покидало ощущение, что у меня родится именно сын. Откуда Мелиса это знала, можно было только гадать, но она была чувствительнее меня. Сын - это хорошо, и отец будет рад. Вот только у драконов сыновья рождаются не часто, а это значит, что они на них помешаны. Ведь главенство переходит только по мужской линии. Как поведёт себя Ден, когда узнает, что я рожу сына? А как отреагируют на эту новость его родители? От этой мысли у меня по спине пробежал холодок. 
   Драконы правят миром. 
   А если точнее, отец Дена правит миром. 
   Глава прайда Духа, а по совместительству Князь тьмы и повелитель всех демонов, по праву может считать себя хозяином этого мира. Официально он не занимает самый главный пост. Среди людей его знают, как одного из крупнейших магнатов. Среди драконов, он глава древнего рода и, насколько я поняла, даже не подчиняется их халифу. 
   - Я его буду любить! - радостно заявила Мелиса, отвлекая меня от тяжёлых мыслей. 
   В этом я тоже нисколько не сомневалась. 
   - Да, конечно, - согласилась я с ней. - И он тебя тоже. 
   - Пошли, погуляем, - предложила Мелиса. 
   Я кивнула и, взяв её за руку, повела в наш парк. 
   Мелиса резвилась в снегу, радуясь зиме, как любой ребёнок. Имея тёплую естественную шубу, она, тем не менее, носила одежду. Мне было радостно следить за этой девочкой-лисичкой, оставляющей на снегу замысловатый узор следов. Ей не хватало партнёров для игр, но найти их было непростой задачей. Полукровки - это изгои. Вскоре появился Ден. Серьёзный и озадаченный. 
   - Как всё прошло? - поинтересовалась я. 
   - Их удивляет, почему ты отказываешься от моего предложения, - ответил он. 
   - А что же ты не попросил у них моей руки? - весело сказала я, запуская снежком в Мелису. Девочка ловко увернулась и кинула снежком в меня. Я тоже увернулась, и снежок угодил Дену прямо в грудь. 
   - Ты этого хочешь? - в голосе Дена мелькнуло удивление. 
   - Нет, - честно призналась я. - Но отец может выдать меня замуж и без моего согласия. 
   - Я тебя не понимаю, - признался Ден. 
   - Я сама себя не понимаю, - смеясь, сказала я. 
   Уже третий снежок доставался Дену, а он стоял невозмутимый как скала. Мужчины, иногда вы пытаетесь постичь непостижимое. Женщину нельзя понять логикой, её можно только почувствовать. Ден, ты всё ещё бегаешь по кругу ошибочных предпосылок и выводов. Это забавно, но как долго будет продолжаться моя спокойная жизнь, пока сильные мира сего не решат поставить зарвавшуюся девочку на место. И что будет тогда? Будет ли у тебя желание понять то, что ты сейчас не понимаешь, или ты просто примешь сложившуюся реальность и приспособишься к ней? 
   
*** 
   
   Через два дня в нашем доме появилась загадочная незнакомка. Я опять гуляла. Навёрстывая упущенное за долгий плен, я словно насыщалась простором, небом и свободой. Мне было душно в доме, и я всё время рвалась наружу. Статная женщина проплыла по заснеженным дорожкам. Подойдя, она поздоровалась, но представилась необычно. 
   - Я мать Дена, Ирулан. 
   Так она сразу обрисовала расстановку сил. Не желая использовать свой официальный статус и давить им на меня, она дала понять, что хочет поговорить со мной, как женщина с женщиной. 
   - Маришка, - представилась я, опустив фамилию. 
   Наверняка она уже всё обо мне знает. Ирулан долго и оценивающе меня осматривала. 
   - Неужели я так плохо воспитала своего сына, что ты не считаешь его достойным себя? - спросила она. 
   Великолепный ход, сходу заставить меня оправдываться. Пробует на зуб. Я улыбнулась. 
   - Я хочу любить и быть любимой, - ответила я, переводя понятия в иную плоскость. 
   - Мы не всегда вольны идти за своим сердцем. Иногда есть долг. 
   Подковавшись за последние дни в истории драконов и организации их общества, я понимала, о чём она говорит. 
   - Возможно. Но вам не кажется, что в таком случае расклад не в мою пользу? - спросила я и, не дожидаясь ответа, пошла в наступление. - Дену необязательно меня любить, у него в любом случае есть место для манёвра. Сколько он может ещё иметь наложниц? Десять, двадцать, тридцать? 
   - Не думаю, что больше двадцати, - спокойно заметила Ирулан. - И он предлагает тебе стать его женой. 
   Особый статус у драконов. Жена может быть только одна, все остальные - наложницы. 
   - Ах, женой, - с откровенной издёвкой сказала я. - Тогда я выйду за него замуж только при том условии, что я буду у него единственной женщиной. Без всяких там прилагающихся наложниц и любовниц. 
   Опять я завелась. Что не говори, а беременность выбивает из колеи, раньше бы даже бровью не повела, а сейчас почти кричу. 
   - Тогда ты должна будешь родить ему сына, - властно сказала Ирулан. 
   - Я и так рожу сына, - выпалила я. 
   Чет, меня понесло не в ту сторону. Хотя, бросить вызов их устоям, мысль занятная. 
   Ирулан подошла ко мне и положила руку на мой живот. Её глаза удивлённо расширились. Скорее всего, до этого она просто преследовала интерес своего сына. Ну, хочет он жениться непонятно на ком, шут с ним. Любимый сынок. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы дитя не вешалось. В конце концов, человеческая жена, не такая значимая фигура, если сильно мешает, можно задвинуть в тёмный уголок. Но вот жена, которая родит ему сына, это уже совсем другой персонаж. Здесь уже забавы в сторону, вперёд выходит интерес прайда. 
   - Вот что, девочка, собирай вещи, ты отправляешься со мной, - приказала Ирулан. 
   - Даже не подумаю, - спокойно возразила я. 
   - Ты не поняла, это не просьба, - пояснила она. 
   - Я всё поняла. И ответ - нет. Я не выйду за вашего сына, только потому, что вы или он этого хотите. Этого не хочу я. Это моя жизнь, и я хочу быть рядом с тем, кого я люблю, и кто любит меня. Я вам не племенная кобыла, чтобы рожать детей по вашему желанию. 
   Я сорвалась на крик. Слёзы снова полились из глаз. Неужели они не понимают, что я живая. Что я хочу жить и быть счастливой, или их так переклинило на своих правилах, что они ничего другого уже не видят? 
   - Я этого не хотела, но ты меня вынудила, - грозно сказала Ирулан, сбрасывая свою накидку, под которой ничего не было, и превращаясь в дракониху. 
   Я бросилась к дому. Против дракона не лучшее укрытие, но хоть какое-то. В скорости и ловкости я её опережала, но это мне не сильно помогло. Треск ломающегося дерева и бьющихся стёкол позади меня, дал чётко понять, что меня настигают. Удар хвоста ловко сбил меня с ног. Я перекатилась, но не успела отскочить в сторону, громадная лапа прижала меня к полу. Морда Ирулан нависла надо мной. Искринки смеха в её глазах были самой большой издёвкой. Она веселилась, показывая мне свою силу. 
   Мой зверь зарычал и оскалил зубы. Шерсть встала на его загривке. Ярость вместо крови побежала по моим венам. Я отступила в сторону, давая ему всю волю. Пусть знает, как моя внешность обманчива. Я зверь. 
   Удар хвоста пришёлся сбоку. Голова Ирулан мотнулась в сторону. Когтистая лапа ударила ей в грудь. Пинок двумя ногами отбросил назад, и она упала, круша всё на своём пути. Сгруппировалась и снова ринулась в бой. Кувырок. Удар ногой, захват и рывок на себя. Она дракон, что она знает о борьбе. Только хвостом махать и умеет. Но нет, вырвалась из захвата, хотя видно, что мышцы потянула. Теперь уже я получила неожиданный удар. Удивилась, падая и снося на своём пути несколько стен, что ещё жива. Перекат, стойка, скользящее движение и снова серия ударов. Ближний бой, моё преимущество. Я не сильна в анатомии драконов, так что била наугад, где помягче и в суставы. Ого, кажется, выбила ей ключицу. Снова заработала удар по спине, а вот от второго увернулась и пустила в ход свой хвост. Непривычно, но оружие грозное. Вспомнила уроки с хлыстом и работала так же. Веер крови разлетелся во все стороны, но рана сразу затянулась, надеюсь, она у неё хоть болеть будет. Удар в лицо был ожидаемым. Ушла и наткнулась на замаскированный удар, тоже уклонилась. Перехватила хвост и ударила в основание. Дикий рёв огласил окрестность. Ага, больно. 
   - Прекратите! - донёсся до меня голос Дена. - Немедленно! 
   На минуту отвлеклась и получила удар в грудь. Упала назад и больно ударилась о стену. Крыша, потерявшая уже большинство опор, заскрипела и упала на нас сверху. Я с лёгкостью отбросила с себя толстенные балки и выбралась из-под завала. Большая часть моей половины дома была разрушена. С противоположного конца руин выбиралась Ирулан. Она прихрамывала на одну ногу и тяжело дышала. К ней шёл Ден. Ярость всё ещё бурлила во мне. 
   - Оставьте меня в покое! - заорала я им. 
   Всё это время, я словно смотрела на саму себя со стороны, и некая часть моего сознания удивлялась происходящему. Я, которая была лишена способности к трансформации, неожиданно превратилась в дракона. 
   С последним криком, словно вылетев из меня, иссякла и моя ярость. Я сделала шаг, ещё один, и вот уже снег хрустит под моими босыми ногами, а от обнажённого тела валит пар. Ден подскочил ко мне, укутал в своё пальто и поднял на руки. Я была зла на него, и на его мать тоже, на всех, кто так усиленно мешал мне жить. 
   - Мариша, прошу тебя, давай поговорим, - сказал Ден, опасаясь моей неадекватной реакции на его действия. 
   Он не знал, что сил сопротивляться у меня уже не было. 
   О чём говорить? Что ему сказать? Что он дурак? Что я дура? Однажды я его от себя отпугнула. Потом наши отношения снова стали налаживаться, а сейчас мы оба оказались в ловушке. Ден мне интересен и как личность, и как мужчина. Но Ден идёт от того, как правильно надо поступить, а я хочу, чтобы он двигался от своего сердца. Чтобы он больше думал обо мне и том, что я хочу. 
   
*** 
   
   Не знаю, что сказал Ден моим родителям, и как объяснил битву двух драконов в их доме, но разговаривал он с ними недолго. Усадив нас в свою машину, он отвёз нас к себе домой. Я так и была в его пальто, вся моя одежда оказалась погребена под горой обломков. Ирулан в этом было проще. Снова став человеком, она надела скинутую накидку. По дороге мы старались делать вид, что не замечаем друг друга, хотя, в ограниченном пространстве машины, это весьма проблематично. Я с тихой гордостью наблюдала, как Ирулан, делая вид, что с ней всё в порядке, иногда украдкой потирает ключицу. Ден вправил ей руку, но я-то знаю, болеть будет ещё долго. И нога тоже не позволит ей вышагивать так горделиво, как она привыкла. А вот я была в полном порядке. Пара синяков не в счёт. 
   Когда мы оказались у Дена дома, он отвёл меня в свою комнату и попросил: 
   - Побудь немного здесь, я скоро вернусь. 
   Я села на диван и равнодушно уставилась в стену, но стоило ему выйти, как я встала и тихо подошла к двери. Они ругались, но ругались тихо. Я ловила одно-два слова из фразы, а иногда слышала только тон. Ден был недоволен, что его мать влезла в его личную жизнь, а она качала свои права. В этом наши родители никак не могут понять, что мы выросли. Когда Ирулан поняла, что начинает проигрывать, она пошла с козырей. Новость, что у меня будет сын, выбила у Дена почву из-под ног. Может быть, мне стоило подождать, чем всё закончится, но есть ли в этом смысл? Ден, и так весь из себя правильный, а сейчас его придавят сверху долгом перед прайдом, потом наружу выползет извечная любовь драконов к сыновьям, и вот я уже сижу в золотой клетке. И если недавно у меня была всего одна противница, то теперь они вдвоём за меня возьмутся. Я и так с трудом, не сказать, что победила, но привела к ничьей с лёгким перевесом в мою пользу битву с его мамашей. Против двоих мои шансы равны нулю. Я не стала ждать. Окно открылось неслышно, а по стенам я лазила как муха. Меня даже не смутила моя нагота. Дело наживное, главное удрать. В подворотне стояла машина. Прямо как на заказ. Без всякого зазрения совести я угнала её. Куда теперь? 
   В управление, там есть одежда. Не всегда успеваешь заехать домой переодеться, а случаи в жизни бывают разные, вот я и держу у себя на работе необходимый минимум. Охранник удивился, увидев меня голой, но, ничего не сказав, пропустил. По пути к раздевалке я встретила ещё пару сотрудников, но все, проводив меня удивлённым взглядом, никак не прокомментировали мой вид. Быстро приняв душ, я одела свой любимый чёрный комбез и прихватила весь арсенал амуниции, кто знает, где, когда и с кем мне ещё придётся драться. Теперь надо раздобыть денег. Если я подаюсь в бега, по кредитке меня быстро найдут, а то и вообще счета заморозят. Обидно, конечно, всё бросать. Да и родители расстроятся. Мелису жалко. И хотя я уверена, что о ней позаботятся, но я к ней уже привыкла, полюбила. От этих мыслей, я чуть не расплакалась. 
   Собрав волю в кулак, я схватила сумку и выскочила в гараж. Моя Хонда стояла на месте. Словно стремясь убежать от всех грустных мыслей, я рванула с места. 
   
   Здание банка было знакомо, хотя я бывала здесь не очень часто. Респектабельный район города. Толпы людей. Я вошла в банк и стала ждать своей очереди. Минуты ожидания тянулись, как вечность, и каждая из них увеличивала мои шансы быть пойманной ещё задолго до того, как я покину город. Поднимет ли Ден всех или станет искать меня лично? Каких собак на меня спустят? Противостоять всему Ирбису, это надо быть или безумцем, или доведённым до отчаянья. А может быть я бегу от надуманных страхов, и никто за мной вовсе не собирается гоняться? 
   
   Пятеро в масках ворвались в банк. Я подумала, что это за мной, пока один из них не заорал, что это ограбление, а для устрашения, выстрелил в потолок. Я слышала в отделе, что эту банду ловили уже полгода, но ребята уходили быстро, не оставляя никаких, даже астральных, следов и забирая крупные суммы денег. Дело топталось на месте. Банков много, в каждом засаду не сделаешь, тем более что никакой системы не прослеживалось. Ребята могли за неделю ограбить пять банков, а могли на месяц залечь на дно. К тому же они меняли города, что тоже не облегчало работу тем, кто их ловил. И вот "удача", только подошла моя очередь, как вваливаются эти ребята. И надо было им ограбить именно сейчас и именно этот банк. 
   - Все на пол, - заорал один из грабителей, размахивая автоматом. 
   Я не спеша обернулась к ним. Аура у всех была спокойной, хотя сердцебиение было быстрым. Трое людей, двое демонов и, судя по всему, все под действием препарата RQ7. Это был не наркотик, а разработанное военными средство для спецназа, чтобы повысить их реакцию и силу, и в тоже время позволить им быть спокойными и собранными. Именно благодаря ему грабители не оставляли никаких астральных следов. 
   Люди стали ложиться на пол, кто быстро, кто аккуратно и медленно. Бандиты разоружили охранников. Двое с сумками, человек и демон, взяв в заложницы кассиршу, направились с ней в хранилище. В зале осталось только трое. 
   - А тебе, что, отдельное приглашение нужно? - заметив, что я всё ещё стою, сказал один из грабителей. 
   Обида на то, что меня заставляют бросать родной дом, любимых и привычный уклад жизни. Досада и злость, что случай мешает мне даже сбежать... ...Я не врала Дену, говоря, что сама себя не понимаю. Последнее время я шла в разнос. То слёзы не по делу, то злость не по адресу. Непонятные страхи мучили меня, и я не находила себе места. Говорят, беременные все такие... с придурью. Всё это смещалось в дикую ярость бесконтрольно вылившуюся наружу. Выхватив пистолет, быстрее, чем человеческий глаз может это увидеть, я выстрелила. Три выстрела почти слились в один. Бандиты не ожидали такого и даже не были к этому готовы. Впрочем, они даже и не поняли, что произошло. Я метила в головы. Так надёжнее. Три тела мешком упали на пол, а я уже шла в сторону хранилища, пряча пистолет и доставая нож. Я хотела крови. Первый, кто выскочил мне навстречу, желая узнать, что творится в зале, был человек. Он напоролся на мой нож, раскроивший его снизу доверху. Его потроха со шлепком упали на пол, а сам он захрипел и повис на мне. Рывком, раскрыв его грудь, я вырвала ещё бьющееся сердце и запустила в него свои зубы. Свежее мясо и кровь словно вдохнули в меня жизнь. Продолжая есть на ходу, я вошла в хранилище. 
   - Что за... - сказал демон, оборачиваясь ко мне. 
   - Лучше сдавайся, - сказала я. - Иначе живым отсюда не уйдёшь. 
   - Да кто ты такая? - ответил он, закрываясь кассиршей и поднимая оружие к её голове. - Дорогу, иначе я ей голову разнесу. 
   - Давай, ...валяй, - спокойно сказала я, облокачиваясь на косяк у двери и откусывая очередной кусок сердца. - Между прочим, это сердце твоего подельника. Убьёшь девчонку, я её тоже распотрошу, а скажу, что это сделал ты. Ты-то возразить уже не сможешь. Трудно возражать с отрезанной головой. 
   - Да кто ты такая? 
   - У тебя пластинку заело? Других вопросов не знаешь? Хочешь жить, бросай оружие. 
   Демон подумал. Расклад был не в его пользу. Заложница ему не поможет, я ведь действительно могу ей пожертвовать, а потом развести руками и сказать, что он её сразу убил. Кто оспорит. Силы тоже были не на его стороне. Он видел, что я не человек, а раз уделала его ребят так быстро, значит профи. Предлагать мне деньги, тоже бесполезно. 
   - Где гарантия, что ты меня не убьёшь? - спросил он. 
   - Кого-то надо допросить, а ты ...пока... - я сделала ударение на этом слове, - единственный, кто ещё жив. 
   - Чет, блин, такие клёвые были ребята, и ты, сука, их всех положила, - взбесился он. 
   Вот обзывать меня ему не следовало. Моя реакция была быстрее его, а стоило ему на секунду отвлечься, как я отсекла ему кисть, в которой он держал пистолет. Она, крутясь, отлетела в сторону, а я уже взяла его в захват и повалила на пол. Девчонка, немногим старше меня, без сил опустилась на пол. Связав демона и перетянув ему жгутом руку, чтобы он не истёк кровью, я со злостью отпихнула его в сторону и разревелась. Ярость ушла как прилив, оставив меня на берегу безбрежного отчаянья. Я билась словно птица, попавшая в силки, и никак не могла вырваться на свободу. Весь мир ополчился на меня. Даже судьба, как будто играя со мной, подкидывала мне проблемы. Я знала, что, как только я вышла из зала, нажали тревожную кнопку, и сейчас вокруг банка полно полицейских. Моё бегство, не начавшись, уже закончилось. Без денег я далеко не уйду, а грабить, я не хочу. Раньше мне многое было всё равно, но взрослея, я изменилась. 
   Чьи-то руки обняли меня и стали утешать. Это девчонка кассирша жалела меня, хотя ей самой сейчас помощь и сострадание были нужнее, чем мне. Раздались шаги, и прозвучал голос Дена: 
   - Прошу ...оставьте нас. 
   Девчонка нехотя отпустила меня и ушла. Я слышала, как она ойкнула, когда по дороге увидела труп одного из грабителей. Видимо, ещё не успели убрать, хорошо, если накрыть додумались. Я там такое кровавое месиво оставила, зрелище не для слабых духом. 
   Рука Дена коснулась моего плеча. Я взвилась как пружина, и мой пистолет нацелился ему в голову. 
   - Оставь меня в покое, - сквозь слёзы сказала я. 
   Он огляделся. 
   - Может, продолжим в другом месте? - предложил он. 
   - В каком, другом? Там, где меня твой папаша на цепь посадит? Или у вас есть более гуманные методы, скажем, комната с мягкими стенками, чтобы я ненароком себя не убила. 
   Я почти кричала, слёзы душили меня, а перед глазами всё плыло. Неожиданно пол качнулся. Я даже удивилась, от чего вдруг, но вот в поле моего зрения мелькнули полки с деньгами, свет погас, и я потеряла сознание. 
   
*** 
   
   Возвращение в реальность было наполнено приятными звуками и ароматами. Я открыла глаза... и с тихим стоном закрыла их обратно. Я снова была у Дена. Ден заметил, что я очнулась, и присел рядом. 
   - Мариш, пока ты снова не натворила глупостей, я хочу с тобой поговорить. 
   Я открыла глаза и посмотрела на Дена. Вид у него был встревоженный, но собранно спокойный. Думаю, пытаться бежать снова, бесполезно. Не удивлюсь, если дом окружён плотным кольцом. Первая попытка была единственно возможной, теперь он знает, чего от меня ожидать, и, наверняка, перекрыл мне все пути. 
   - Для начала, хочу принести тебе свои извинения за свою маму, - начал Ден. - Она действовала по своей инициативе. 
   Это я и без него поняла, вопрос в другом, что будут делать его родители дальше. 
   Видя, что я молчу, Ден продолжил: 
   - Я поговорил с ней и запретил лезть твою жизнь. 
   - Ну да, а своему папе ты это тоже собираешься запретить? - ехидно спросила я. 
   - Мне запрещать не надо, - раздался голос от порога. 
   Я повернула голову и увидела говорившего. Высокий, крепкий мужчина с голубыми глазами, немного не вязавшимися с его тёмно-
 медной кожей. О его возрасте говорила только лёгкая седина на висках, но даже с ней, ему на вид нельзя было дать больше тридцати. 
   - Мариш, ты уж извини Ирулан, она с людьми до сих пор ладить не научилась. Привыкла общаться с драконами, а у них всё иначе, - сказал отец Дена, входя в комнату. 
   Вот я и попала. Сам хозяин пришёл за мной. 
   - Ден, сделай нам всем чай, - приказал мужчина, присаживаясь в соседнее кресло. 
   Ден увеялся на кухню. 
   - Меня зовут Варен, - представился мужчина. - И кто я, думаю, ты уже знаешь. 
   Я кивнула. 
   - Вот и хорошо, - сказал он, откидываясь в кресле. - Значит, если я дам тебе своё слово, сомневаться в нём ты не будешь. 
   О как, становится всё интереснее и интереснее. 
   - Я обещаю тебе, что никто не будет тебя неволить, принуждать к браку с моим сыном и лезть в твою личную жизнь, - сказал Варен. 
   - А что взамен? - осторожно спросила я. 
   Такие обещания так просто не даются. Не этими людьми. 
   - Взамен, - Варен улыбнулся. - Взамен ты будешь жить, как жила, и родишь мне внука. 
   - И всё? - удивилась я. 
   - А что ещё? - в свою очередь удивился Варен. 
   Даже удивительно, как мало он поставил мне условий. 
   - А если я захочу выйти замуж за другого? Не за вашего сына. 
   - Дело твоё, но мой внук должен знать, кто его отец, и Ден должен иметь возможность проводить с ним столько времени, сколько хочет. 
   Разумная просьба, но, если откинуть лирику, на что будет похожа моя семья? Скажем, я выйду замуж и рожу ещё одного ребёнка. У двух детей будут разные отцы, но одна мама. Прикольно, пока это всё не начинает перерастать в семейный конфликт. Конечно, дети могут приспособиться ко всему, и подобные семьи не редкость, но внесите сюда ещё один фактор, это Мелису, и вы поймёте, в какой я уже ситуации. Не скажу, что Ден идеальный выход из неё, вернее, он как раз идеальный, но вот выход ли для меня? 
   - А почему ты так настроена против Дена? - неожиданно спросил Варен, словно читал мои мысли. 
   - Не знаю, - честно ответила я. 
   А действительно, почему? До недавних событий он меня интересовал, другое дело, что у нас как-то всё не клеилось. Точнее, я ещё в самом начале всё запорола, а потом это долго не могло забыться. На балу мы, наконец, преодолели разделяющую нас преграду, и я даже планировала развить ситуацию дальше, но тут подвернулось это дело, а потом... что потом? 
   - Потом тебе стали его навязывать, а ты патологически не любишь навязанных тебе решений, - закончил за меня Варен. 
   Он точно читал мои мысли, но как? 
   - Вскоре и ты сможешь читать мысли, - ответил он. - Ведь ты стала одной из нас. Кстати, в этом и ответ, почему Ден от тебя тогда отгородился. Он прочитал твои мысли, и, видимо, они его обидели. На самом деле он очень ранимый. Ты не смотри, что он такой сдержанный и серьёзный, сердцевина у него мягкая. Даже его правильность, которую ты на дух не переносишь, не более чем форма защиты. Когда не знаешь что делать, как ты поступаешь? 
   - Э...э...э... наверно, как надо, - удивляясь своему ответу, сказала я. 
   - Вот видишь. 
   Боже, с этим человеком опасно общаться. Он вывернул меня наизнанку и с легкостью показал, какая я дура. Да рядом с ним даже думать нельзя. 
   - Так что, договорились? Ты не ударяешься в бега, живешь дома, спокойно рожаешь и растишь моего внука, а мы тебя не трогаем, - сказал Варен, протягивая мне руку. 
   - Хорошо, - согласилась я, пожимая её. 
   Ден удивительно долго готовит чай. Уж не договорились ли они заранее? Варен одарил меня улыбкой, и я поняла, что он снова прочёл мои мысли. Интересно, а Ден тоже также свободно хозяйничает в моей голове? 
   - Нет, - опять ответ на мои мысли. - Ты демон и он слышит только те мысли, которые направлены на него. Вроде сильного потока эмоций, но астрал ты контролируешь, а вот ментал нет. 
   - А тогда как же вы? - спросила я и осеклась. 
   Князь тьмы, демон и его сила идёт от демонической сущности в нём, то, что он дракон, это скорее приобретённое, как и у меня. 
   - Ты сообразительная и образованная девочка, - уважительно заметил Варен. 
   Я засмущалась. Похвала из его уст многого стоит. 
   Наконец пришёл Ден и принёс чай. Я села на кровати, а он заботливо подложил мне под спину подушки, чтобы мне было удобнее сидеть. Разговор перешёл на малозначимые темы, вроде работы Ирбиса или пойманной банды в банке... вернее того, что от них осталось. 
   - А как себя чувствует Ирулан, - слегка смущённо поинтересовалась я. 
   - Уже хорошо, - ответил Варен. - Её давно так никто не отделывал, а ведь она ассасин. 
   В его голосе промелькнул восторг мной или мне показалось? Надо будет навести справки, кто такие ассасины у драконов. 
   - Извинитесь перед ней за меня, - попросила я. 
   Варен кивнул и резко перевёл разговор на другую тему, уводя от неприятной и напряжённой. 
   - Я навестил твоих родителей и всё им объяснил. Они теперь посвящённые. Им было непросто принять правду о тебе, но со временем они справятся. 
   Да уж, узнать, что твоя дочь демон-полукровка, новость не из простых для принятия. Последнее время на них слишком много упало. Моя беременность, затем разрушение дома, а теперь ещё и это. 
   - Они справятся, - заверил меня Варен. - Если они приняли Мелису, то и всё остальное примут. Дай им только время. Кстати, Мелисе не помешало бы общаться со своими сверстниками, - заметил он. 
   - Я боюсь, что чистокровные начнут её дразнить и Мелиса начнёт комплексовать, - честно призналась я. 
   - А как насчёт того, чтобы взять на воспитание ещё двоих? - поинтересовался Ден и, видя моё недоумение, пояснил. - Для оперативной работы ты сейчас не подходишь. Извини, Мариш, но сама понимаешь, в твоём положении соваться под пули нельзя... 
   Вот свобода и закончилась, уныло подумала я, хотя в чём-то он прав. Последнее время я слишком эмоциональна, а в таком состоянии я не работник, а источник проблем. 
   - Когда мы накрыли клинику, у нас на руках оказалось ещё пара детишек Мелисиного возраста, - продолжал Ден. - Они тоже полукровки. Сейчас они у наших медиков, но сама знаешь, им там невесело. Вот я и хотел попросить тебя посидеть с ними, пока мы не придумаем, куда их определить дальше. 
   Варен слушал с задумчивым видом. Видимо, эта проблема была глубже и назревала давно, но решения пока не было. 
   - Хорошо... босс, - хмуро-иронично согласилась я. 
   Ден нахмурился, а Верен наоборот улыбнулся, оценив мою иронию. Варен мне нравился. Его спокойствие было таким всеобъемлющим, что переполняло меня. Удивительно, но рядом с ним я становилась такой, какой была раньше, рассудительной и спокойной. Весь хаос мыслей и чувств исчез, не оставив даже следа. Всё казалось простым и понятным, а если что-то было неясно, не зазорно было спросить. 
   Но посиделки закончились, а когда Варен собрался уходить, он склонился к моему уху и прошептал: 
   - Перед тем, как уйти, загляни в шкаф Дена, в правую его часть. 
   И уже почти с порога, он вернулся и сказал: 
   - Твой дом восстановят в кратчайшие сроки, а ты пока можешь пожить у Дена... или у своих друзей. 
   
   Пока суть да дело, чай да разговоры, я и не заметила, что уже наступила ночь. Наверное, это был самый длинный день в моей жизни. Ден оставил в моём распоряжении свою кровать, а сам улёгся на диване в гостиной. Мне бы там было удобно, но ему, с его ростом, не очень. Пока он, устраиваясь, ворочался, я украдкой подошла к шкафу и открыла его. Что же за сюрприз ждал меня здесь? Что Варен хотел, чтобы я нашла? Аккуратные ряды вешалок. Пиджаки, костюмы, рубашки, брюки. Всё висит ровно, всё чистое и выглаженное. Ден был аккуратистом. Ни тебе грязных носков под кроватью, ни ношеной рубашки на вешалке. Хотя, стоп... одна из рубашек выделялась из всех, она и висела даже отдельно. Лёгкая аура указывала, что её носили. Я подошла ближе и тихонько ахнула. Это была та самая рубашка, которую носила я. На ней даже сохранился аромат моих духов. Но почему Ден её не постирал? Почему повесил в шкаф? 
   Я закрыла дверь и прислушалась. Ден всё ещё ворочался. Трудно уснуть на диване, где невозможно свободно вытянуться. Я пошлёпала в гостиную. 
   - Иди в кровать, - сказала я ему. 
   - А ты? - спросил он, видимо думая, что я хочу поменяться с ним местами. 
   - Я тоже, - сказала я, уходя в спальню. - Места хватит. 
   Уговаривать его не пришлось. Вскоре он пришёл, неся подушку и одеяло. Кровать у Дена действительно была большой. Может быть, это привычка драконов спать на больших ложах? 
   
   Я долго лежала и думала. Страх ушёл, но осталась куча вопросов и ещё большая куча переживаний. Даже то, что мы сейчас лежали рядом, наполняло меня непонятным чувством, которое я не могла описать... 
   ...Незаметно я уснула. 
   
*** 
   
   Утро началось ...своеобразно. Кода в одной квартире оказываются два человека, отношения между которыми ещё не настолько близки, чтобы не стесняться друг друга, но в тоже время их объединяет нечто личное, вроде будущего ребёнка, ситуация выглядит забавно. Ден стремился быть заботливым, не ущемляя моё личное пространство. А лёгкий конфуз от того, в какой позе мы проснулись, только добавлял моменту остроту. 
   Легли мы порознь, и пространства вполне хватало на двоих, но, когда я проснулась, то обнаружила, что забралась под тёплый бок Дена и там пригрелась, а он обнимал меня так, как если бы хотел защитить от всех бед этого мира. Тихонько выбираясь из его объятий, я разбудила его. Мы оба обменялись смущённо извиняющимися взглядами, но говорить ничего не стали. Вот такой вот момент был с утра. 
   В управление мы тоже отправились вдвоём, не перекинувшись за всё утро и парой слов. Кажется, всё встало на свои места, и надо было просто двигаться дальше. Обсуждать пережитое, ещё не хотелось, настолько оно было остро и, в некоторых местах, болезненно для воспоминания, а будущее было ещё не ясно, чтобы строить далеко идущие планы. 
   Мы с Деном сразу направились в больничный корпус. Заняться детьми, на мой взгляд, была сейчас лучшая идея. Надо отвлечься от самой себя, пока у меня окончательно не съехала крыша или я снова не ударилась в бега... или не покрошила кого-нибудь в мелкий винегрет, в буквальном смысле этого слова. Кстати, Ден попросил меня сдать всё оружие, под предлогом, что я пока снята с оперативной работы. Он наверняка жалел, что не может попросить меня сдать все мои навыки, силу, ловкость и новообретенную драконью сущность. Всё это оставляло в моём арсенале значительную боевую мощь под управлением ...моей неуравновешенной личности, чтобы Ден продолжал дергаться на эту тему. Сейчас я была та самая обезьяна с гранатой, на которую невозможно найти управу. Впрочем, символическая сдача оружия подействовала на меня успокаивающе, словно меня перевели на другую работу, где применение силы запрещено. 
   
   Дети тихо играли в палате. Общая больничная атмосфера действовала на них подавляюще, и я их прекрасно понимала. После клиники глумливого, я сама с трудом находилась в этой атмосфере. Со временем этот психологический эффект ослабнет, но пока я слегка дёргалась, стоило попасть в поле моего зрения людям в белых халатах. 
   Дети были разные. Одна была девочка, чем-то похожая на Мелису, но, если Мелиса была похожа на лисичку, то эта была похожа на кошку, а вот мальчик был похож на волка-оборотня в чистом виде. Мы стояли с Деном и Мордином у смотрового окна и наблюдали за детьми. 
   - Забрать их в домашнюю обстановку, хорошая идея, - соглашался профессор. - Детям нужен простор и внимание. 
   - Даже странно док, что вы так легко их отдаёте, - съязвила я. 
   - Я учёный, но я не зверь, - гордо заявил Мордин. 
   Странно, почему меня не покидает ощущение, что незадолго до нашей встречи у него был разговор с Деном, и эти слова, отголосок этого разговора. Я не хочу сказать, что Мордин жесток, но такой пламенной заботы о детях от него я не видела никогда. Видимо, Ден решил подстраховаться и сделать всё, чтобы у меня даже не было лазейки от них отказаться. Забавно. И это называется, никто не будет лезть в мою личную жизнь? Или это действия Дена-начальника, решающего рабочую проблему? Вот ещё одна головоломка, которую мне надо будет решить. Личные отношения стремительно мешаются с рабочими. Если этот процесс забросить, возникнут проблемы. 
   Я задумчиво смотрела на детей. Будь цел мой дом, я бы забрала их прямо сейчас, но мне самой негде было жить. 
   - И ты хочешь, чтобы мы все жили у тебя? - спросила я Дена. 
   У него большая квартира, но стоило мне представить, во что её превратят трое детей, как мне искренне стало её жалко. Ден не знает, на что подписывается, и будет не готов к последствиям. Нет, надо найти другой вариант. Мне нужен Матросов, которого я с лёгкостью бросила бы на эту амбразуру. И, кажется, у меня был подходящий для этого кандидат. 
   Юджин был готов согласиться на что угодно, если бы это привело меня в его дом. Комнаты, подготовленные им для меня, продолжали ожидать моего появления, а размер особняка позволял с лёгкостью разместить в нём не только трёх детей, а целый полк. Мой переезд был скромен. Дюжина служанок из моего дома, к которым привыкла Мелиса, и которые умели обращаться с пятилетними детьми. Некоторые уцелевшие вещи и я сама. Позже Ден привёз двух малышей из нашей клиники. 
   - Надеюсь, ты не против, - поинтересовалась я у Юджина, когда он встретил меня у порога своего дома. 
   - Что ты, что ты? - ответил он в привычной своей манере. - Я всегда рад тебя видеть. 
   Его особняк приятно радовал глаз. За последнее время из него окончательно исчезли вычурность и показуха. Юджин заботливо нас обустраивал, а на деле таскался за мной как щенок, позволяя мне всюду командовать и наводить свои порядки. Детям отвели отдельные комнаты и приставили к ним слуг. Я, конечно, должна о них заботиться, но никто не сказал, что я должна делать всё, от и до. Тем более что мой опыт в этом деле оставлял желать лучшего. Мне ещё учиться и учиться быть хорошей мамой, а пока я хороша в роли командира и организатора. 
   Дети подружились сразу. В их возрасте это просто. Различия не важны, а если ты готов веселиться и резвиться, то ты уже хороший товарищ для игр. Ника и Артур оказались такими же живыми и подвижными детьми, как Мелиса, и очень скоро особняк огласился их смехом и топотом детских ножек. 
   Юджин отнёсся к детям спокойно-снисходительно, хотя я боялась, что он лишь будет их терпеть, чтобы угодить мне. Но я ошиблась, дети затронули в его душе нечто, доселе дремавшее, и даже я была поражена, как бережно и внимательно он к ним относился. 
   За всеми хлопотами пришёл вечер. Мелиса, впервые за всё время, предпочла спать не со мной, а со своими новыми друзьями. Они долго возились и шептались, даже после того, как я пожелала им спокойной ночи, поцеловала каждого из них и, уходя, погасила свет. 
   - У тебя хорошая мама, - завистливо сказала Ника. - Добрая. 
   - Угу... Я её люблю. А скоро она подарит мне братика, - поделилась новостью Мелиса. 
   Интересно дети воспринимают рождение братьев и сестёр, можно подумать, родители делают это ради них, чтобы у них была новая забава. 
   Накинув халат, я пошла в ванную. В чём-то Юджин был неизменен, следящих камер было больше, чем в банке. С возрастом, а может быть, с пережитым, к некоторым вещам начинаешь относиться проще. 
   - Хватит подглядывать, иди лучше сделай мне массаж, - сказала я в никуда. 
   Я знала, что он меня слышит, и знала, что он придёт. Вскоре он появился собственной персоной в вечернем халате и шлёпанцах. Я уже скинула халат и лежала на массажной койке лицом вниз. Он прикоснулся ко мне бережно и нежно, словно боялся меня разбить. Его руки были сильными, но массаж он делал неумело. Впрочем, меня это не сильно тревожило. Я хотела наградить его за старание и терпение, а лучшей награды, чем эта, для него я не знала. Чем ниже опускались его руки, тем сильнее становилось его возбуждение, но вот чудо, раньше он в своих фантазиях был безудержно развращён, а сейчас он просто наслаждался каждым изгибом моего тела. Похоже, что культурное развитие и здесь оставило на нём свой отпечаток. Он, наконец, научился ценить женскую красоту, а не только то, что можно надеть на шишку. 
   Решив его раззадорить ещё больше, я перевернулась на спину. Он глубоко задышал и замер. 
   - Мариша, может не надо? Я могу не сдержаться, - жалобно попросил он. 
   Ого, да он делает гигантские шаги в развитии. Раньше бы это его не только не остановило, а сподвигло бы к решительным и необдуманным действиям. 
   - Но ты ведь всегда мечтал об этом, - сказала я. 
   - Мечтал, - честно признался он. - И не только об этом, но ведь ты этого не хочешь. 
   А я этого не хочу? ...Или хочу? Почему я продолжаю дразнить его, ведь меня саму это здорово заводит. Или меня заводит то, каким он стал? Будь он прежним, с прежними желаниями самца, я бы давно уже выперла его из ванной, но обновлённым, он меня заинтриговал. У меня давно не было мужчины и нормального секса. 
   Ден? 
   Не знаю. 
   Но секс с ним, это как перерезать канат, на котором висишь, дальше останется только бесконтрольно падать, а внизу всё то, к чему я ещё не готова. Нет, сейчас мне нужна свобода и ни к чему не обязывающие отношения. Конечно, можно отдаться в руки Тому и Джерри, и они загонят меня в нирвану, но я уже решила на них не подсаживаться. Слишком хорошо, чтобы это было без последствий. 
   Ник? 
   Давно ему не звонила. Позвонить и пригласить на вечер? Интересная мысль, но это возможно только завтра, а сейчас? Сейчас я хочу, и меня хотят. Засунуть желание в долгий ящик, это мне-то, когда у меня, что ни минута, то новый бзик, не лучшая идея. Или заняться самоудовлетворением... перед камерами Юджина, и знать, что он по ту сторону занимается тем же. Похоже на глупый и детский самообман. Вроде, соблюли правила приличия, но все всё видели и всё знают. 
   Да ну всё к чёрту... 
   Моя рука скользнула под его халат и нащупала там нечто твёрдое и крайне возбужденное. От моего прикосновения он тяжело вздохнул. Я подняла и раздвинула ноги. 
   - Поработай над моей киской, - приказала я. 
   - Да, моя госпожа, - тихо выдохнул он. 
   Юджин умел доставлять удовольствие, главное было знать, чего ты хочешь, и не позволять ему командовать. Он был ласковый и нежный зверь. Даже его габариты, как оказалось, не делают его плохим любовником. Там, где у людей с его комплекцией был жир, у него были мышцы, а варьируя облики, от человеческого до волчьего, он был способен на многое. Я тоже не осталась в долгу и не разочаровала его, и не только тем, что позволила ему иметь себя в разных позах. Когда-то надо двигаться дальше и пробовать новое. Пусть не очень умело и не всё у меня получилось, но начало было положено. Я улыбнулась и стёрла его сперму со своих губ, а он довольный оторвался от моей киски и глубоко вздохнул. 
   Он был ненасытен, я тоже хотела многого. Мы делали перерывы и отдыхали, лёжа в ванной, даже заказали сюда легкие закуски, когда почувствовали, что проголодались. Потом мы продолжали, снова и снова доводя друг друга до вершин блаженства. Когда мы выдохлись окончательно, он отнёс меня на кровать. 
   - Мариша, можно надеяться, что когда-нибудь мы будем вместе навсегда? - тихо спросил он. 
   - Надеяться можно, но обещать ничего не буду, - буркнула я, засыпая. 
   
*** 
   
   Я стояла у окна и смотрела, как Юджин играет с детьми. Он сбросил человеческий облик и, став оборотнем, резвился вместе с ними. Удивительно, насколько он был силён и ловок. Я даже не подозревала этого, пока не убедилась сама. Как зверь, он был необычайно красив и грациозен. В облике зверя, масса его тела распределялась совсем иначе, чем в человеческом облике. Если сравнивать его пропорции, то они были, скорее, как у гориллы, чем как у волка. Забавно, что, становясь человеком, он словно складывался, и мощь его тела пряталась за неказистой грузностью. Однако он был силён не только руками и ногами... Хм. Воспоминание об этом отдалось в моём теле приятной волной возбуждения. 
   Между тем Артур подскочил к Юджину и повалил его на снег. Они схватились в шутливой схватке. 
   - Дядя Юджи, скажите, а вы мой отец? - неожиданно спросил мальчик. 
   Юджин растерялся, а я тихо хихикнула. Детская простота неподражаема. 
   - Нет, - ответил он. - А почему ты так решил? 
   - Вы, такой же, как я. 
   Юджин попытался объяснить мальчику, что они оба волки-оборотни и так далее и тому подобное. Вот только он не знал, что дети, это дети, и у них свой взгляд на мир. Когда они возвращались с гуляния, я случайно подслушала разговор детей. 
   - Дядя Юджи, мой отец, но он этого ещё не знает, - уверенно заявил Артур. 
   - Угу, - поддержала его Мелиса. - Моя мама тоже не сразу поняла, что она моя мама. 
   Вот ты и попал Юджин, весело подумала я, интересно, как ты из этого вывернешься? 
   - А вот у меня мамы нет, - грустно сказала Ника. 
   - Хочешь, моя мама будет и твоей мамой, - предложила Мелиса. 
   - А она захочет? - настороженно спросила девочка. 
   - Конечно, захочет, ведь ты моя лучшая подруга, - уверенно заявила Мелиса. 
   Вот и меня поделили. И что мне на это возразить? Отгородиться и сказать, нет, мне хватает того, что есть? Ника брошенный ребёнок, и её настоящая мать среди той кучи трупов, которую оставил за собой глумливый. Кому она нужна? Полукровка, да ещё в зверином облике. Её не возьмёт на воспитание ни одна семья, даже те же демоны-полукровки предпочтут от неё отвернуться. Их жизнь и так тяжела, чтобы взваливать на себя такую ношу. Такой ребёнок никогда не адаптируется в человеческом обществе, а это значит, надо уехать туда, где нет людей. Кто согласится на добровольное изгнание? У кого хватит на это силы духа и любви? И ради кого? Ради приёмыша! Я достаточно разочаровалась в людях и демонах, чтобы не смотреть на мир через розовые очки. Мир суров, и брошенные дети никому не нужны. Я сама была такой. 
   Думаю, в этом случае мне даже долго решать ничего не нужно. Я могу себе позволить иметь столько детей, сколько захочу. Это не значит, что я прямо сейчас брошусь собирать всех бездомных и обездоленных, но, если сама судьба привела этого ребёнка под моё крыло, я уже не смогу отвернуться от него. 
   Дети не любят откладывать что-то на потом. Для них, лучшее благо - немедленное. Улучив момент, Мелиса отозвала меня в сторону и с серьёзным видом заговорила: 
   - Мама, а можно Ника тоже будет твоей дочей? 
   Я улыбнулась и ответила: 
   - Конечно, можно. 
   Мелиса радостно обняла меня: 
   - Ты у меня самая лучшая. 
   - Только жить дружно и не ссориться, - строго сказала я. 
   - Обещаю, - ответила Мелиса, убегая сообщать Нике радостную новость. 
   Вечером обе девчонки забрались ко мне в кровать. Мелиса уверенно и по-хозяйски, а Ника немного неуверенно, боясь, что её могут прогнать, но я обняла и приласкала их обеих. Быстро пригревшись, они заснули. 
   
*** 
   
   Мы лежали в объятиях друг друга. Я рисовала пальцем на груди у Юджина замысловатый и ничего не значащий узор, а он блаженствовал от моего прикосновения. Мы снова занимались сексом, и снова это было здорово. 
   - Ты знаешь, что Артур считает тебя своим отцом? - задумчиво спросила я. 
   - Я пытался объяснить мальчику, что это не так, - со вздохом ответил Юджин. 
   - Почему бы тебе его не усыновить? 
   - Усыновить? - удивился Юджин, поражённый этой мыслью. 
   - Ну да. Он умный, ты в нём не разочаруешься. 
   На самом деле я хотела, чтобы Юджин сделал окончательный шаг в их отношениях. За последнее время он сильно привязался к Артуру. Не знаю, или в силу того, что мальчик находился под моей опекой, или в силу общности их интересов. Юджину нравилось учить его, делиться опытом, заботиться о нём. Удивительно, но всё это он очень долго скрывал в себе, считая незначительным и даже зазорным, и только, когда я подчеркнула, как я это ценю в нём, дал этому волю. 
   - Но его внешний вид, - слегка смущённо возразил Юджин. 
   - Скажи, что бы ты предпочёл, сына-дурака, но похожего на человека, или сына-гения, но в облике оборотня? - задала я коварный вопрос. 
   - Лучше гения, - подумав, ответил он. 
   - С твоими деньгами ты сможешь создать ему все условия для нормальной жизни. Пусть он заочно окончит школу и институт, а потом тебе будет, кому передать дела. Подумай, ведь многие вампиры за всю свою жизнь вообще не покидают стен своего дома или выходят только ночью. Однако они живут и здравствуют и вполне довольны своей жизнью. 
   В моих словах был резон. Не один род закончил своё славное существование только потому, что нерадивые детишки пустили по ветру всё состояние их родителей. Юджин, как глава должен был думать не только о себе, но и своём клане. От его решений зависели десятки жизней. Он был королём небольшого королевства. 
   - Мариш, я подумаю, - серьёзно ответил он. 
   Я довольно мурлыкнула. Его ответ был, для меня, очевиден. 
   - Продолжим? - игриво спросила я. 
   - Конечно, конечно, - согласился он. 
   Мне нравилась его ненасытность, и то, что я могла позволить с ним всё. Ванна, наполненная кровью и сердцами, была моей давней фантазией. Мы провели в ней всю ночь, и секс в ней был поистине незабываемым. Лично для меня это было - как для людей, ванна из шампанского и клубники. Секс и еда, два самых лучших удовольствия в жизни. Но не только антураж увлекал меня, сам Юджин был хорошим любовником и был готов выполнять любую мою прихоть. А как он работал языком... это просто фантастика. Быстро поняв мою слабость, он наловчился доставлять мне сказочное удовольствие, и мог делать это часами. 
   Но не только он восхищал меня, я тоже оказалась для него полна удивительных открытий. Мне довольно странно оценивать его восторг по поводу того, что он может входить в меня со всей силы и на всю глубину, и я не возражаю против этого. Как он признался, все его предыдущие партнерши испытывали при этом боль. Надо сказать, что его мужское достоинство действительно было впечатляющих размеров и в диаметре, и по длине, но, лично мне, это не доставляло никакого дискомфорта. Я не рассказывала Юджину, с чем мне пришлось столкнуться в клинике глумливого, иначе бы это вызвало у него лёгкий комплекс неполноценности. Главное, что все были довольны. Я им, он мной. 
   
*** 
   
   Ден навещал меня каждый день, и каждый раз осведомляясь, не нужно ли мне чего, но Юджин обеспечивал меня всем необходимым, и Ден оставался не у дел. Это его слегка расстраивало, но он старался не показывать виду. Бросая хмурые взгляды в сторону по-детски счастливого Юджина, он покидал дом и возвращался на следующий день с теми же вопросами и своей невостребованной заботой обо мне. Я задумалась, что мне делать? Сейчас у меня было многое. Дом, дети, мужчина, но во всём этом не было самого главного для меня - любви. Конечно, Юджин любил меня и любил больше жизни, но для меня он был не более чем друг. С ним было хорошо, уютно, удобно и даже спокойно, но всё это не грело мою душу, как мне бы того хотелось. Не было того волнующего и всепоглощающего чувства счастья. 
   У меня всё не выходила из головы та самая рубашка в шкафу. Она не вписывалась в ту картину Дена, которую я нарисовала сама себе. Если он меня любит, то почему он этого не показывает? Если его волнует только ребёнок, то как объяснить рубашку в шкафу? А может, он её просто повесил и забыл, а я тут строю догадки и предположения. Но нет, тогда бы Варен не указал на неё. 
   Давайте думать здраво. Чрезмерные знаки внимания Дена ко мне могут поставить нас обоих в неловкое положение. Он - мой начальник, я - его подчинённая. Есть определённая субординация, нарушив которую, он создаст нам обоим проблемы. Уволить он меня не может, слишком ценный кадр, даже сейчас. Выходит, это первый тормоз, который его держит. Второй, это то, что надо быть слепым и глухим, чтобы не видеть, что я не веду монашеский образ жизни. К тому же я более чем уверена, что сейчас рядом со мной есть его человек, который докладывает ему о каждом моём шаге. А связанный отцовским словом, данным мне, что в мою личную жизнь они лезть не будут, он опять же не может оказывать мне знаки внимания, чтобы это не выглядело невмешательством в мою жизнь. Ну и последний тормоз, который может его держать, это его личная скованность. Он мужчина видный, но я не могу припомнить даже слухов о том, что у него есть или была пассия. Вывод, или он не умеет общаться с женщинами, или намеренно держится от них подальше. Итак, я связала его по рукам и ногам, а теперь жду от него... чего? Что он, человек слова, наплюёт на всё это и сломя голову ринется в бой? Один раз его мама уже проявила инициативу, и я чуть не ударилась в бега. Вот вам и четвёртый тормоз. Страх, что я начну творить глупости или вообще сбегу неизвестно куда. Да уж, за такое его папа по головке не погладит. Сейчас, я хоть и не с Деном, но живу тихо, спокойно и, главное, не дёргаюсь. 
   Вот вам и полный расклад, как говорится, по всей морде. 
   Вывод? 
   Если я хочу понять, что Ден на самом деле ко мне испытывает, я должна сама проявить инициативу. Ждать, когда всевышние силы вновь вмешаются в мою жизнь и разложат всё по полочкам, можно бесконечно долго, и не факт, что их расклад меня устроит. Как говорится: "Каждый сам кузнечик своего счастья". 
   Но одно дело прийти к выводам, и совсем другое - решиться действовать. Для начала я решила немного отдохнуть от Дена и удрать туда, где он не сможет навещать меня каждый день. Юджин уже давно предлагал прокатиться на его яхте, и сейчас я решила воспользоваться его предложением. Погреться под тёплым солнцем, поплавать в Средиземном море, и устроить детям хороший праздник. 
   Яхта Юджина, это - не маленькая лодочка с длинной мачтой. Это даже не яхта моего отца, с командой из семи человек. Это был целый корабль. Дом на плаву, со всеми мыслимыми и немыслимыми удобствами. И если честно, ни мачты, ни парусов здесь не было и в помине. Детей это слегка расстроило, но Юджин обещал, что ради них снимет настоящую, в их понимании, яхту и покатает их. Детей его обещание устроило, и они со своей обычной живостью стали обживать корабль. Свежий морской воздух и тёплое солнце умиротворяющее подействовали на меня. Мои расшатанные нервы требовали отдыха, а где можно отдохнуть ещё лучше, чем на море? Я порадовала Юджина тем, что даже не стала обременять своё тело купальником, и он мог лицезреть красоту моего тела в своё полное удовольствие. 
   Иметь яхту и просто стоять у берега, глупо. И поэтому мы совершали круиз по Средиземному морю, осматривая все культурные достопримечательности и города. Детей не сильно интересовали руины и произведения искусства, так что проблем с выводом их в город у нас не возникало. Однако это заставило меня всерьёз задуматься о будущем. Надо было придумать способ адаптировать их в человеческое общество в том виде, в каком они были. 
   
   - К вам гостья, - вежливо сказал слуга и протянул мне халат. 
   Мы тогда стояли на рейде возле Рима, и никто из моих знакомых не знал, что я здесь. Я удивилась, но попросила привести её. Вошедшая девушка была необычна сама по себе. Длинные золотые волосы были убраны в замысловатую причёску. Саронг, наподобие греческого, местами открывал её тело, покрытое замысловатой татуировкой. Странная вязь веточек и листьев шла от шеи до босых ног в сандалиях, а от самой девушки исходил приятный, нежный аромат. Но самыми удивительными были её глаза, янтарно-жёлтые, с косыми чёрточками зрачков, как у кошки. Она подошла ко мне и, улыбнувшись, протянула руку. 
   - Будем знакомы, я Юлиана. 
   - Маришка, - представилась я, не совсем понимая, как реагировать на незваную гостью. 
   Юлиана окинула меня весёлым и любопытным взглядом. 
   - Я дочь Варена и сестра Дена, - улыбнулась она, видя, что я в лёгком замешательстве, и, тут же торопясь, добавила. - Только не воспринимайте мой визит, как вмешательство в вашу личную жизнь. Мне просто стало любопытно вас увидеть. Отец запретил всем вас беспокоить, но я такая любопытная, просто жуть. 
   Юлиана была полностью открыта. Её аура лучилась добрыми намереньями и искренним любопытством. Никаких двойных намерений или тайных мыслей не было и в помине. Удивительно, ведь она, наверняка, умела скрывать свою ауру, но сознательно не делала этого. И её открытость меня успокоила. 
   - Можно, я немного погощу у вас? - спросила Юлиана. 
   Отгораживаться от своей будущей родни бессмысленно. Рано или поздно нам придётся сойтись и общаться, так зачем с самого начала отталкивать протянутую руку дружбы. Дена я уже связала по рукам и ногам, и теперь мне надо брать инициативу в наших с ним отношениях. Не скажу, что я в восторге от этого. Юлиана заинтересовала меня, и сама по себе, и как возможный источник информации о Дене. 
   - Конечно, располагайтесь. Я распоряжусь, чтобы вам выделили каюту, - ответила я. 
   - А хозяин яхты не будет возражать? - лукаво глянув на меня, спросила Юлиана. 
   Чтобы Юджин возражал против присутствия на борту ещё одной красивой девушки?! Никогда. 
   - Поверьте, он будет только рад, - заверила я её. 
   Тем временем Юлиана скинула саронг, под которым ничего не было, и вошла в бассейн. Вода сразу приобрела золотистый оттенок... а может это была игра света. 
   - Маришка, забирайся в воду, - позвала она, легко перейдя на ты. 
   Я скинула халат и окунулась в приятную прохладу. Вода излучала слабый аромат и странно покалывала кожу. 
   Потом мы загорали и болтали о всякой всячине, о которой могут болтать две девушки. К закату вернулся Юджин с детьми. Сегодня он устроил им обещанную прогулку на яхте с парусами. Дети были в восторге. Они вихрем влетели на палубу и кинулись ко мне наперебой делиться своими впечатлениями. 
   - Мам, это было так здорово, - восхищённо восклицала Мелиса. 
   - Мам, а дядя Юджин дал мне порулить, - хвасталась Ника. 
   - А я ставил с папой парус, - гордо заявил Артур. 
   Они были настолько взволнованы, что даже не заметили гостью. Только Юджин, медленно поднявшись на палубу, увидел, что на одну прекрасную даму на его яхте стало больше. Я уже хотела представить их, как Юджин, склонясь в почтительном поклоне, произнёс: 
   - Рад принимать у себя дочь Великой Матери Золотого лотоса. Чем обязан столь высокому визиту? 
   Юлина сморщила носик. 
   - Магистр Мелт, вы бука. Вы прекрасно знаете, что об официальном визите я бы сообщила заранее. Я здесь просто, чтобы пообщаться с Маришкой. Так сказать, в дружеской и неформальной обстановке. 
   Юджин кинул в мою сторону удивлённый взгляд. Я одарила его лучезарной улыбкой. 
   - Понятно, понятно. Что ж, рад вас видеть и принимать у себя. Моя скромная яхта к вашим услугам. 
   Он заметил бассейн с золотистой водой и уже раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но Юлиана его опередила. 
   - Это мой подарок вам, - загадочно улыбаясь, сказала она. 
   - А... Понятно, - ответил Юджин. 
   Детей мало занимал разговор взрослых, и, предоставленные сами себе, они полезли плескаться в бассейн. Южное солнце загоняло их в воду на весь день, заставляя вылезать только для того, чтобы поесть. Юджин задумчиво посмотрел на детей, плескающихся в золотистой воде, но видя загадочно таинственную улыбку Юлианы, ничего не сказал. Далее вечер потёк плавно, а разговор удивительным образом объезжал некоторые темы, вроде титула Юлианы. Ещё одной загадкой для меня было то, откуда они знакомы. 
   Терзаемая любопытством, я под благовидным предлогом ненадолго от них удрала и залезла в инет. Интересующую меня информацию про Юлиану я нашла сразу. Её мать была одной из жён Варена, и, как я поняла, братом и сестрой они с Деном были только по отцу. Также, мать Юлианы была духовным лидером монашеского братства. Это братство было распространенно задолго до прихода христианства. Они были одним из ответвлений буддизма. Самым поразительным было то, что они могли исцелять все болезни. Эликсир исцеления давала им их Мать Золотого Лотоса, которая в своё время и создала это братство. Хроники утверждали, что она прожила пятьсот лет. С её смертью братство на долгие годы пришло в упадок. Довольно смутно было описано, почему они не нашли нового духовного лидера. Но после её смерти и с приходом христианства, их авторитет и влияние сошли на нет. Их выжили отовсюду. Вначале они покинули Европу, а затем их выжили и из последнего убежища, из Ангелии. Хотя здесь они продержались дольше всего, и только инквизиции удалось изгнать их. Новое дыхание они обрели после великого раскола церкви, когда само христианство ополчилось против святой инквизиции. Именно тогда они чудесным образом, как описывалось это в хрониках, обрели новую Мать Золотого лотоса. Обретя нового духовного лидера, они из Ангелии постепенно распространялись на весь мир и возвращали ранее утраченные позиции. 
   Меня немного удивило, что я не слышала о них раньше, но религия никогда особо не интересовала меня, а классическая медицина предпочитала их не замечать, относя их методы лечения к нетрадиционной медицине. ...Ого, чем больше узнаю о родственниках Дена, тем больше удивляюсь тому, какая у него звёздная семейка. 
   Когда я вернулась, Юлиана кинула на меня лукавый взгляд своих кошачьих глаз. 
   - Надеюсь, мой титул не помешает нам стать подругами? - осторожно поинтересовалась она. 
   Да уж. Вечная проблема знаменитых людей в том, что им трудно найти настоящих друзей. Все преклоняются перед твоим титулом и ищут твоей милости, но вовсе не потому, что ценят тебя, как человека, а в силу твоего положения в обществе. Я знала по себе, как даже мой титул менял ко мне отношение людей. Влад, от которого я на время сбежала, проявил инициативу и нашёл меня. До сих пор не могу забыть его выражение лица, когда он дождался меня возле моего дома. Он тогда хотел с гордостью похвастаться, что стал детективом, но чего стоила его заслуга на фоне того, кем оказалась я. Титаник наших отношений и до этого дающий течи по всем бортам, окончательно затонул. Я не стала спасать его, в этом не было смысла. Трудно убедить человека в том, что для тебя титулы и достаток ничего не значат. Особенно, если учесть, что я женщина, а он мужчина. Возможно, будь всё наоборот, это не имело бы для отношений решающего значения, но между мной и Владом это был барьер, через который он не смог переступить. Наше расставание было скомканным и печальным. Пусть я не хотела с ним серьёзных отношений, но друзьями-то мы могли остаться. Сейчас, нечто похожее возникло между мной и Юлианой. Разница в положениях были примерно такая же. Но я, в отличие от Влада, с лёгкостью отбросила это в сторону. 
   - Нисколечки, - весело ответила я. 
   Юлиана на поверку оказалась живой и весёлой девчонкой. Она часто меня смешила и, между делом, постепенно вытянула из меня всю историю моей жизни. Удивительное дело, но я рассказала ей даже то, чего не рассказала психологу из Ирбиса, а она воспринимала это спокойно и с интересом. Сама она, о себе, тоже рассказывала много и с охотой. 
   В один из дней, когда дети снова выпросили у Юджина прогулку на яхте, а я благосклонно отдала его им на растерзание, мы остались одни. Разговор сам собой зашёл на тему секса. Возможно, это я немного неосторожно обмолвилась о том, что однажды пережила с Томом и Джерри, а Юлиана, полная живого интереса, попросила рассказать подробнее. 
   Я ещё ни разу не обсуждала подобную тему с девушками. Вначале даже возник лёгкий дискомфорт, словно я раскрывала перед ней настолько сокровенную часть своей души, что было боязно, вдруг её ненароком поранят. Но Юлиана, всегда такая открытая и искренняя, внушала мне доверие. Удивительно, но начав делиться, я не могла остановиться. Будто поток чувств, до этого сдерживаемый невидимыми барьерами, прорвался, и сейчас его ничто не могло остановить, а Юлиана вплела в этот поток свои чувства, в виде желаний и несбыточных надежд. Я была удивлена, узнав, что до сих пор она не открыла для себя таинство секса. Ведь это удивительный мир переживаний и удовольствий, однако она была его лишена. 
   - Всё дело в моей физиологии, - грустно ответила она. - Любой мужчина умрёт, если вступит со мной в интимную связь. 
   - Почему? - удивилась я. 
   Она протянула ко мне руку. 
   - Это не татуировка, это золотой лотос. Он растёт во мне. Мы с ним симибиоты, но он же делает невозможным мою связь с мужчиной, - пояснила она. - Цветок источает нектар, который обладает целебными свойствами, но в концентрированном виде это почти яд. 
   - Но ведь ты же не от духа святого родилась, - возразила я. 
   Она кивнула головой: 
   - Не забывай, кто мой отец. Он - единственный в своём роде. 
   Я задумалась. Наступила долгая пауза. 
   - Единственный способ для меня иметь ребёнка, это искусственное оплодотворение, - добавила Юлиана, продолжая свои собственные мысли. 
   Да уж. Это не более чем продолжение рода, но лично для себя в этом нет ничего. 
   - А девушки? - осторожно спросила я. 
   Кто знает, как она относиться к не совсем традиционному сексу. Есть те, кто это не приемлет. 
   Юлиана грустно улыбнулась и, вздохнув, сказала: 
   - У меня и подруг-то нет, так что выбирать не из кого, а все те, кто меня окружает... 
   Она не продолжила, но я поняла. Когда с тобой хотят быть только ради твоего статуса, это неприятно. Ты понимаешь, что тебя используют. Я не была в таком положении, но общаясь с Юджиным, видела, к каким результатам это приводит. Ничто не может заменить искренность и настоящие чувства. Удивительно, но грусть и трогательная открытость так тронули меня, что мне захотелось подарить ей хоть малую, но частичку тепла своей души. Пусть я не дам ей всего, но что-то я могу дать. Не потому, что она дочь Великой Матери, а потому, что она, это она. 
   - Хочешь, ...попробуем? - тихо спросила я. 
   Я открылась ей, зная, что она тоже может видеть мою ауру, и, прочтя её, поймёт, что у меня нет скрытых намерений или желаний, только искреннее желание подарить ей радость интимной близости. Она посмотрела на меня и наши глаза встретились. Я утонула в них. В этом безбрежном золотом океане. В нём было всё: и радость, и печаль, и надежда. 
   - ...Да, - тихо выдохнула она. 
   Свежий морской воздух играл моими волосами, перебирая их словно струны. Я приблизилась к ней и поцеловала её в губы. Это было странное ощущение, но очень приятное. От этого поцелуя наши души словно раскрылись друг другу. Мы слились в единое целое. Я, знающая, чего я хочу и как, и она, жаждущая, но смешно неумелая. Взяв на себя инициативу, я первая стала раскрывать для неё секреты её тела. Меня учили хорошие учителя, и сейчас я была им благодарна как никогда. Юлиана таяла под моими руками, словно воск над огнём. Она текла желанием и страстью. Пела всей глубиной своей души. Её аромат пьянил меня и возбуждал, а нектар, который я пила с её цветков, приятным огнём растекался по моим жилам. Не было для меня большего удовольствия в жизни, чем дарить ей радость наслаждения. Но, когда она взялась за меня, немного неумело, но старательно учась, я поняла, что эта радость взаимна. Юлиана была страстна, словно стремясь наверстать давно упущенное время и возможности. Она отдавалась вся, всей душой и телом. И требовала, чтобы я испытала такое же блаженство, какое подарила ей. И я возносилась ввысь, туда, где была только раз, но хотела быть всегда. 
   Позже, лёжа в воде в её объятиях и играя с отражением облаков, я как никогда отдыхала телом и душой. С Юджиным было здорово, но такого единения душ не было. Возможно, потому что я понимала, что рано или поздно наши пути разойдутся, и поэтому боялась ему раскрыться. Хотя однажды я уже зарекалась, что никогда не займусь с ним сексом, а в итоге редкая ночь, когда я не с ним. Поистине, мы не знаем, что будет завтра. Можем строить планы, загадывать, предполагать, но вот приходит новый день, и судьба вносит свои коррективы, толкая нас делать то, что мы даже не предполагали делать. Наученная судьбой, я не стала ничего загадывать насчёт Юлианы. 
   - Мариш, - тихо обратилась Юлиана. - Ты меня извини, но я не рассказала тебе всего. 
   Я откинула голову и увидела её, со страхом заглядывающую в мои глаза. 
   - Есть одна причина, по которой я никогда не пробовала делать это с девушкой, - продолжила она. 
   Я предполагала, предубеждение, но оказалось, она его лишена. Оставалось только отсутствие подходящей партнёрши, которую и простым лесби найти не просто, а ей и подавно. Но, видимо, было что-то ещё, о чем я даже не догадывалась. 
   - Дело в том, что мой нектар для женщин тоже яд. Только одна из десяти, попробовав его, может выжить. 
   Вот здорово. Семейка Адамсов, в новой вариации. То насильно выдать замуж хотят, то травят. 
   - И сколько мне осталось жить? - равнодушно и спокойно спросила я. 
   Странно, но близость кончины даже принесла облегчение. Все проблемы стали такими мелочными и незначительными, а вся жизнь показалась мышиной вознёй. Может, оно и к лучшему. Смерть - решение всех проблем. 
   - Ой, нет, ты не поняла, - тихо рассмеявшись, ответила Юлиана. - Ты не умрёшь. У тебя абсолютный иммунитет ко всем ядам. 
   Я повернулась и удивлённо уставилась на неё. Это было что-то новенькое. 
   - Дело в том, что, когда тебе влили кровь Дена, вместе с ней ты получила не только драконью сущность, но и абсолютный иммунитет к ядам и болезням, а также высокую регенерацию, - пояснила Юлиана. 
   Теперь, когда мне об этом сказали, я припомнила, что действительно давно не болела, а любые порезы заживали невероятно быстро. 
   - Так что за тебя я не боялась, - продолжила свою мысль Юлиана. - Ты единственная девушка в мире, которую я без страха подпустила к себе. ...Но... мне, наверно... надо было сразу тебе это рассказать? - виновато спросила она. 
   Всяк умён задним умом. Голова - не компьютер, всю нужную информацию за раз, да когда нужно, не выдашь. Вспоминаем важное, а это, в её понимании, было не самым важным. Ведь действительно, не умерла я и даже чувствую себя лучше, чем когда-либо. А её страх, не от того, что она боялась, что я умру, а от того, что раскрывшись, оставила одну мелочь недосказанной. И теперь испугалась, что это разрушит всё то, что она так неожиданно обрела. И тут я поняла. Поняла, почему она не сказала этого сразу. В этом простом признании было настолько сокровенное откровение её души, что она не могла мне сказать его раньше. Одно дело, предполагать, что ей просто трудно найти себе партнёршу, и совсем другое знать, что никого кроме тебя, у неё просто быть не может. Это же надо быть чёрной вдовой, чтобы перебирать людей в поисках того, кто просто выживет после близости с тобой. Одна эта мысль шокировала меня. 
   - Пустое, - утешила я её. - Мы обрели друг друга и это главное. 
   Юлиана привлекла меня к себе и поцеловала, но я успела заметить, что в её глазах, полных счастья, блестят слёзы. 
   
*** 
   
   Ник позвонил неожиданно. До этого я несколько раз пыталась до него дозвониться, но каждый раз натыкалась на автоответчик, а мне так хотелось с ним встретиться. Он был одним из немногих в моём окружении, с кем я могла совершенно свободно общаться на разные темы. Нас не связывали рабочие отношения, даже разница в социальном положении не играла никакой роли. Но самое главное, он знал, кто я, и воспринимал это совершенно спокойно. Даже для посвящённого, это было необычно. После того раза, когда мы занимались сексом на грузовике, у нас было ещё несколько приятно проведённых ночей, но потом дело закончилось, а вскоре работа закинула его в безвестную даль и дозвониться до него стало невозможно. Я понимала и не обижалась. Даже у меня бывали дела, когда приходилось отрываться от привычного круга друзей и работать под прикрытием. Тогда до меня тоже никто не мог дозвониться. 
   Но сейчас Ник позвонил и попросил о встрече. 
   - Извини, но я сейчас возле Рима, - грустно ответила я. 
   - Я знаю, - бодро ответил он. - Я тоже. 
   Интересно, а есть кто-нибудь, кто не знает где я? 
   Мы договорились о встрече, и я, оставив детей на попечение Юджина и Юлианы, отправилась в город. Юджин порывался меня сопровождать, но я сказала, что это по работе, и он, сникнув, остался на яхте. Я не знала, чем закончиться встреча, но хотела иметь место для манёвра. 
   К пирсу, на который меня доставил катер, Ник подкатил на Хаммере. Одет он был тоже не совсем обычно для себя, в дорогой костюм, тройку. Я, по его просьбе, была одета в нечто среднее между вечерним платьем и простым выходным нарядом. В таком можно было пойти и на деловую встречу, и на бал. Я любила универсальные наряды, они позволяли, если это было нужно, менять планы в зависимости от ситуации. 
   - Откуда ты угнал этот броневик? - удивилась я. 
   - Я типа, в натуре, сейчас новый русский, - ответил он, подмигивая. 
   Я кивнула и позволила усадить себя в чрево этого монстра. Ник закрыл мою дверь и бодро вскочил за руль. 
   - Ты Рим уже посмотрела? - поинтересовался он. 
   - Местами, - призналась я. 
   - Тогда я покажу тебе то, чего ты точно не видела, - хитро улыбнувшись, сказал он. - Я тут жил одно время, так что знаю такое, чего туристам не показывают. 
   Он действительно хорошо знал город и показал мне его и светлую, и немного тёмную стороны. Мне, как агенту, да и просто любопытной девушке, всё было интересно. Ближе к вечеру мы обосновались в одном уютном ресторанчике. Играла живая музыка. Мы пили хорошее вино, и всё казалось таким прекрасным и праздничным. Разговор тёк сам собой. Нику я могла рассказать многое из того, что со мной случилось, не всё, конечно, и далеко не из-за секретности. Ну, вы сами понимаете, есть вещи, которые девушки не рассказывают даже своим друзьям. 
   - Можешь рассказать, над чем работаешь? - поинтересовалась я. 
   - Помнишь дело, над которым мы с тобой работали? 
   Я кивнула. 
   - След тянулся долго, но в итоге привёл сюда, к одному очень влиятельному человеку. Эта крыса окапалась здесь, как в Форт Ноксе, не подступиться. Вот я и изображаю из себя потенциального покупателя из Руссии, - рассказал Ник. 
   - И как, есть сдвиги? 
   Он неопределённо покачал рукой с бокалом, показывая, что дела идут не так как хотелось бы, но и не стоят на месте. 
   - Может помочь? - загораясь азартом, спросила я. 
   Отдых, дети, секс всё это хорошо, почти идеально. Я веду самый спокойный и размеренный образ жизни богатой женщины в интересном положении, но черт меня возьми, порой мне хочется взять в руки нож и перерезать пару негодяйских глоток. 
   - Э...э...э, - потянул Ник. - Ты же, вроде, снята с оперативной работы?! 
   Я посмотрела на него жалобно и печально, как смотрит вымокший под дождём котёнок, стремясь вызвать у людей сострадание к себе. 
   - Ладно, - неохотно согласился он. - Есть у меня небольшая работа, где ты была бы очень кстати. 
   Я вся обратилась в слух... 
   Как я и предполагала, вечер мы провели бурно. В то время, когда мы не обсуждали детали предстоящей операции, мы занимались сексом. Всё было мило, приятно и очень здорово. Ник уступал Юджину в неутомимости, но обыгрывал в мастерстве и нежности. С ним, вообще, было удивительно легко. Я могла расслабиться и полностью отдаться его воле. С Юджином так не получалось, его, как пса, все время надо было держать на поводке. Чуть отпустишь, и его понесёт. Этот контроль, в последнее время, стал меня утомлять. Трудно всё время жить, пусть в лёгком, но напряжении. Ник был другим. Наши отношения с ним, были похожи на танец, где вёл он, но тонко чувствовал меня. Не позволяя мне ни оступиться, ни сбиться с такта. Он словно угадывал мои движения и делал встречный ход. Это создавало приятную лёгкость и законченность всему: движениям, словам, желаниям. Но что меня в нём ещё поражало, это то, как он умудрялся заботиться обо мне. Он делал это так, что у меня не возникало тяжёлого чувства ограниченности собственной свободы. Странно, но мне было так приятно ощущать себя его женщиной, что только одним этим чувством я была готова упиваться бесконечно. 
   Уже поздно ночью, когда я засыпала в его объятиях, лёжа на его груди и слушая размеренный стук его сердца, я поняла, как мне не хватало его всё это время. Будь он рядом, я бы не влипла в ловушку глумливого. Да и потом, мне было бы легче. Он смог бы удержать меня от большей половины моих безрассудных поступков, смог бы успокоить, когда я была не в себе, поставить на место, когда я зарвалась. От него исходила аура удивительного спокойствия, подобную ауру я видела только у Варена. 
   
*** 
   
   Башня Раймонда Ричи высилась над всем Римом. Огромное, многоэтажное здание из стекла и бетона, на самом верху которого располагались апартаменты самого хозяина. Деловые встречи Раймонд Ричи всегда скрывал шикарными приёмами. Здесь было легко сойтись с нужными людьми, а если надо, ненадолго отлучиться и обсудить дела в приватной обстановке. Сюда допускались только проверенные и избранные люди. Мне не пришлось никого играть, я могла быть сама собой. Фамилия моего отца была достаточно известна, чтобы мне не задавали вопросов, кто я такая. Для меня, легенда Ника была забавна, но главное, что она работала. Николай Кравцов. Официально, нефтяной магнат из Сибири, неофициально, один из наркобаронов Руссии. 
   Наша задача состояла в том, чтобы проникнуть в его кабинет и добраться до компьютера. Там хранились данные, располагая которыми, Ирбис мог накрыть всю сеть. Главное было, добыть их, не понимая шума, иначе ключевые фигуры могли залечь на дно, и тогда мы их уже не поймаем. Мало отрезать этой гидре голову, на её месте вырастет десяток новых. Надо рвать всё с корнем, чтобы ничего не оставалось. 
   Ник ещё тот хитрец, сперва разоткровенничался насчёт работы, а потом заставил меня его упрашивать взять в дело. На самом деле, никто, кроме меня, с этой работой не справился бы, и он это превосходно знал. Другое дело, что Ден, скорее всего, запретил ему привлекать меня, но Ник решил действовать в обход. Свободных агентов не так много, а маленького роста, наверно, я одна. А надо быстро пролезть по узкой вытяжке, по стене здания, потом снова по вытяжке и забраться в кабинет, где взломать компьютер, забрать данные и не оставить никаких следов, даже астральных. Я ничего не сказала Нику по этому поводу, просто отметила для себя как занятный факт. В конце концов, все довольны. Я получаю адреналин и приключение, Ник данные, а Ден продолжает быть в счастливом неведении. 
   Мы засветились на приёме. Поздоровались со всеми, кого только знали, пообщались с дюжиной людей и тихонько отвалили в сторонку. Не мы одни были, кто использовал вечер не только для общения и деловых встреч. Где, как не на закрытом приёме, можно уединиться со знатной дамой так, чтобы об этом не пронюхали газетчики. Когда за тобой тянется вечный комариный рой папарацци, приходиться использовать любую возможность. Раймонд Ричи это знал и специально не запирал несколько комнат. По его мнению, пусть уединяются там, где это предусмотрено им самим, чем создают проблемы охране, пытаясь проникнуть в закрытую зону. 
   Мы выбрали одну из угловых комнат. Запершись в ней, мы начали прелюдию. Это тоже было частью нашего плана. Как только щёлкнул замок, Ник набросился на меня со всей страстью, повалил на стол и стал раздевать. Я игриво отбивалась от него, пока не оттолкнула чуть сильнее, так, что он отлетел к стене. Там он замер, глядя, как я нарочито медленно снимаю трусики. Сняв, я покрутила их на пальчике и, оттянув за резинку, запустила в Ника, но промазала, и они повисли на камере, закрыв весь обзор тем, кто за нами следил. Мы знали, что потеряв обзор, охрана придёт проверить, а для этого мы сделали соответствующую аудиозапись. Ломиться в кабинет никто не будет, если к этому нет никаких предпосылок. Тишина обязательно насторожит охрану, но если они услышат то, что ожидают услышать, то и делать ничего не будут. Ник достал мобильник и запустил аудиозапись нашей оргии. Стоны и приглушённые крики огласили кабинет. Тем временем я скинула с себя одежду и быстро натянула на себя тонкое чёрное трико. Оно было настолько мало, что умещалось в моей сумочке. Его задачей было скрыть моё белое тело. Часть пути я должна была проделать по стене здания, и согласитесь, даже на высоте пятидесятого этажа, ночью, голое белое тело неизбежно привлечёт к себе внимание. Открыв вытяжку, я нырнула в неё. Вентиляция в этом доме была запутанная и разделённая на части специально для того, чтобы по ней не проникли. Вытяжки выходили на гладкий торец здания, на котором даже мухе не за что было зацепиться. Миновав пару вентиляторов, предварительно их отключив, и несколько заслонок, я добралась до внешней решётки. Теперь мой путь лежал по стене. Даже самая гладкая на вид стена имеет выступы и трещины. Главное, иметь достаточно сил, чтобы удержаться за эту ненадёжную опору и смелость пройти этим путём. И того, и другого у меня было в избытке. Высота меня не пугала, а угол здания предоставил мне дополнительную базу для подъёма. Поднявшись на три этажа выше, я достигла следующей секции вытяжек. Дальше, самое простое. Как змея, тихо и быстро я миновала все мелкие препоны и оказалась в кабинете Раймонда Ричи. Они были настолько уверены, что с этой стороны никто не проникнет, что даже не поставили здесь элементарной сигнализации. Кабинет был пуст. Встроенный в стену, потрескивая дровами, горел камин. Слабость хозяина, но и она же исключала почти половину сигнализаций, которые он мог установить. Паутина лазеров через всю комнату, это ерунда, если ты маленькая и гибкая. Настроив зрение так, чтобы их видеть, я тихо спрыгнула на пол. Теперь, танец гибкого тела. Здесь присесть, здесь на шпагат и лёжа верёд, а здесь мостик назад. Встать на руки и перенести весь вес тела на них. Поворот, уклон, шаг и я у стола. На всё ушло меньше минуты. Теперь самое весёлое, взлом компьютера. У меня с собой только флешка для данных. Времени не много, но и не мало. Медлить не стоит. Взламываю систему, нахожу то, что надо, и аккуратно скачиваю. Теперь уничтожаю все следы своего присутствия и ухожу. Дорога назад проще, но никто не сказал, что приятнее. Запускаю вентиляторы, чтобы не было лишних подозрений, возвращаю на место заслонки. Спускаться вниз всегда труднее, это вам скажет любой скалолаз, но я профи, мне не привыкать. Ещё вытяжка, заслонки и вентиляторы. Ник ловит меня на руки. Пока он ставит на место решётку, я срываю с себя трико и прячу его в сумку. Быстро надеваю платье, ложусь на стол, подняв и раздвинув ноги. Делаю устало довольный вид. Особо стараться не надо, я действительно вымоталась, и действительно довольна. Ник выключает аудиозапись и, поправляя штаны, равнодушно покидает кабинет. Охранник осторожно заглядывает в кабинет и видит меня в пикантной позе. 
   Подняв голову, я указала на трусики, висящие на камере, и тихо попросила: 
   - Будьте любезны. 
   Охранник, стараясь не пялиться в мою сторону, зашёл в кабинет и, аккуратно сняв мои трусики с камеры, протянул их мне. Я взяла их и не спеша спустилась со стола. 
   - Не подскажите, где здесь дамская комната? - спросила я, поправляя платье. 
   Он подробно рассказал где, а я кивнула и направилась туда. Теперь можно не торопясь привести себя в порядок. Минут через десять по моему внешнему виду нельзя было даже сказать, что со мной что-то происходило. Вернувшись в зал, я нашла Ника и весь оставшийся вечер изображала довольную жизнью и вечером светскую даму. 
   - Ты умница, - восхищался мной Ник. 
   Я млела от его слов и от его объятий. Стоило нам выбраться с приёма и оказаться на своей территории, мы тут же бросили всё и занялись сексом. Ничто так не возбуждает, как великолепно сделанное дело. У нас с Ником, это уже как привычка. 
   - Сейчас бы ещё вкусненького, - мечтательно произнесла я. 
   - Сейчас, - бросил Ник и торопливо убежал. 
   Вернулся он со знакомым контейнером. Открыл и достал оттуда ещё бьющееся и сочащиеся кровью сердце. 
   - Ник... откуда? - удивилась я. 
   Он горделиво улыбнулся: 
   - Специально для тебя достал. 
   Я взяла трепещущее, словно пугливая голубка, сердце. Ощущая, как под моими пальцами затухает жизнь и замирает пульс, я запустила в него свои зубы. Кровь брызнула и потекла по моему лицу на обнажённую грудь. Ник приник к моим соскам, слизывая скатывающуюся на них кровь. Приятное тепло разливалось внизу живота. Его руки гладили меня, обагряясь в крови, а я откусывала куски свежего мяса и кормила его рот в рот. А потом я ласкала его окровавленный член, а он слегка вздрагивал, когда я нарочно слегка прикусывала его, словно хочу съесть. Лёгкий страх возбуждал его и добавлял остроту ощущениям. И когда он кончил, я впервые в жизни проглотила семя. Оно было тёплое и солоноватое, как кровь. 
   Много позже, лёжа переполненные приятной истомой, мы тихо разговаривали. 
   - Теперь мы накроем всех, - сказал Ник. - Никто не уйдёт. 
   - Скажи, а ты только для этого меня нашёл? - тихо спросила я. 
   - Нет, конечно. Как ты могла такое подумать. Я тебя и до этого искал, но ты сама пропала. Мне сказали, ты на задании. А потом я ушёл в легенду, а там, сама знаешь как, - честно признался он. 
   Я знала, и я ему верила. На моём автоответчике, когда я вернулась домой, была целая куча звонков от него. Значит я не права, подумав, что он всё спланировал заранее? Или им двигало и то, и другое, но он не хочет, чтобы я сделала акцент на плохом. Ведь плохое всегда воспринимается резче. Сажи он, что хотел меня увидеть и привлечь к заданию, я поверю второму, но не обращу внимание на первое. А ведь на деле, эти два желания равноценны, просто потребительское отношение обижает, а обида всегда сильнее радости. Понятно, что сейчас он будет убеждать меня, что только хотел меня увидеть, а всё остальное случайность и моя инициатива. Ведь недаром он всё сделал так, чтобы я сама напросилась. Что ж, сделаем вид, что верим ему. Я умная девочка и понимаю, что правда, даже для самой себя, не всегда хороша. Иногда надо просто принять и поверить, пусть даже упрямая логика утверждает обратное. 
   - Я тебе скажу, работать с тобой, это сказка, - восхищался Ник. 
   - Не хвали, зазнаюсь. 
   - Не зазнаешься, - уверенно сказал он. 
   - Ты ещё долго будешь в Риме? 
   - Теперь нет, - грустно ответил он. - Сейчас начнётся финальная работа. Сама понимаешь, брать надо пока они тёпленькие. Но, как освобожусь, сразу найду тебя. 
   - Хорошо, - сказала я, целуя его. 
   
   Вернувшись после двух дней отсутствия, довольная и счастливая, я сразу оказалась в цепких руках Юлианы. Даже мои девочки не смогли меня у неё отбить, впрочем, им был важен сам факт, что их мама вернулась, а уж похвастаться своими новыми достижениями они всегда успеют. Юджин, тоже хитрая лиса, благоразумно решил, что мы слишком долго задержались в Риме и велел сниматься с якоря. В море меня не похитят ни друзья, ни сослуживцы по работе, а с Юлианой он меня уж как-нибудь поделит. Я тихо порадовалась его решению, глупо было думать, что Ден ничего не узнает, а ждать, когда он прилетит устраивать разнос, не самое умное дело. 
   
*** 
   
   Жизнь на яхте не состояла только из купания, загорания и занятий сексом. Всё это были приятные моменты, в часы свободного времени. Дети поглощали моё время и внимание как маленькие чёрные дыры. Я ни на кого не могла переложить их воспитание и обучение. Легко приспособив спортивный зал для занятий Кун-фу, я тренировала их и поддерживала себя в хорошей спортивной форме. Частенько к нам в зал заглядывал Юджин, показывая приёмы из боевого искусства оборотней. Особо это было полезно для Артура, в силу его телосложения, но и моим девочкам уметь и знать эти приёмы было не лишне. Юлиана, появившись на нашей яхте, тоже внесла свою лепту в обучение детей. Помимо этого я обучала их азам чтения, математики и астрального контроля. Этой науке, чем раньше начнёшь учиться, тем лучше у тебя будет получаться. Дети были умные, всё схватывали на лету. 
   
*** 
   
   Три месяца на море, лучший отдых для души и тела. Моя беременность протекала без всяких неприятных моментов, и я, как и раньше, была спокойна и собрана. Но вот настало время возвращаться. Мой дом уже должны были восстановить, да и я уже соскучилась по своим родителям и друзьям. Юлиане не пришлось напрашиваться ко мне, наши отношения текли как вода, и мы уже не могли представить себя порознь. Мой дом, её дом, так я ей и сказала. Может быть, это покажется странным, но мне наша связь казалась совершено естественной. Она была мне: сестрой, подругой и любовницей. 
   - Может быть поживёте у меня? - жалобно спросил Юджин. 
   Он понимал, что с расставанием лишается львиной доли моего внимания. Я подошла и погладила его по щеке. 
   - Юджи, у меня есть свой дом, а к тебе я буду иногда заглядывать в гости. 
   Он поймал мою руку и прижал её к губам. 
   - Выходи за меня замуж, - тихо выдохнул он. - Я сделаю для тебя всё, всё. 
   - Извини, Юджи, но нет, - ласково ответила я. 
   Я не стала говорить ему, что уже немного устала от наших с ним отношений. Зачем его обижать, он не виноват в том, что мы разные. И хотя я нашла тропинку к его сердцу и стала солнышком, которое согрело его душу, пожертвовать собой ради его счастья, я была не готова. Нам было хорошо вместе, теперь надо побыть порознь, иначе моя усталость начнёт отравлять наши отношения, и я всё испорчу. Видит Бог, мне этого делать не хотелось. Лучше остаться хорошими друзьями, чем стать разругавшимися любовниками. Мы расстались в аэропорту. Артуру тоже было грустно расставаться со своими подружками, но он хотел быть с новообретённым отцом. 
   - Артур, мальчик, ты можешь приезжать к нам каждый день, - утешила я его. 
   Он кивнул и взбодрился. Я не сомневалась, что Юджин использует это как дополнительный предлог увидеть меня, так что дети расставались ненадолго. 
   - Юджи, заботься о мальчике, - строго сказала я. 
   - Конечно, конечно, дорогая, - поспешно заверил он меня. 
   Меня радовало, что Юджин взял на себя заботу об Артуре и даже официально его усыновил. Это был серьёзный шаг в его жизни. Ему бы ещё жениться на хорошей женщине, но такую, которая ему бы подошла, не так просто найти. 
   Расставание у трапа самолёта закончилось, и мы, погрузившись в лимузины, поехали домой. Дом встретил меня привычными запахами и радостью. Когда мы вошли, разве что не грянул оркестр, настолько всё было празднично и торжественно. Юлиана скромно держалась позади, понимая, что это мой праздник, но я, взяв её за руку, подвела к своим родителям. 
   - Папа, мама... - начала я, но... 
   Стоило Юлиане шагнуть вперёд и скинуть капюшон своего плаща, в который она была закутана с ног до головы, как родители склонились перед ней в почтительном поклоне, а отец произнёс: 
   - Рад приветствовать в своём доме Дочь Великой Матери Золотого лотоса. 
   - ...это Юлиана, - по инерции докончила я. 
   Наступила неловкая пауза. 
   - Прошу вас, не надо формальностей, - улыбаясь, попросила Юлиана. 
   - Пап, мам, вы не против, если она поживёт у нас? - встряла я. 
   В принципе я была готова к разным сценариям, но была уверена, что родители разрешат Юлиане остаться. Может быть, я и была уже совершеннолетней, но пока что жила в их доме, а в этом случае, хочешь, не хочешь, приходится подстраиваться под их порядки. Не то, чтобы я горела желанием выпорхнуть из родительского гнезда, но я и так уже натащила сюда кукушат, чтобы их терпение начало заканчиваться. И логичным было бы ожидать, что в один момент мне вежливо дадут понять, что, если я хочу жить так, как я хочу, то мне пора завести свой дом, где я буду сама себе хозяйка. Но любовь моих родителей ко мне была больше, чем я даже того ожидала. После небольшой растанцовки, когда Юлиана уговорила моих родителей обращаться к ней просто по имени, а они, немного шокированные, свыклись с мыслью, что столь знатная особа будет жить в их доме, всё встало на свои места. 
   Вначале меня удивило, что они её знают, но потом, подумав, я пришла к логическому выводу, что отцу по работе просто необходимо знать всех сильных мира сего. Удивительно, что я так долго не сталкивалась с Золотым лотосом. Впрочем, всего знать невозможно, а интереса к политике я не проявляла. 
   Ника уже была знакома с моими родителями. Когда я решила её удочерить, я привезла и познакомила их. Приняв Мелису, Нику принять, им было легче. 
   Мой дом не просто восстановили, а воссоздали именно в том виде, в каком он был до разгрома. Как это удалось сделать, я не знала, но даже все мелочи были на своих местах. Юлиана поселилась в моей комнате, а Ника - в комнате Мелисы. Девчонки были очень дружны, и Мелиса показывала и рассказывала Нике всё, что ей нужно было знать о её новом доме. 
   На улице уже была весна. Снег сошёл и молодая, зелёная трава покрыла все газоны. Приятное время. Теплые дни сменяются прохладными вечерами. Всё идёт в рост, и даже слышно, как растёт трава. Я радовалась, что я снова дома. Мы стояли с Юлианой на мостике и кормили карпов в пруду. Девчонки резвились на лужайке. Я даже не заметила, как к нам подошёл Ден. 
   - Мариш, добрый день ... - поздоровался он и, заметив сестру, добавил. - Вот ты где! А мы тебя ищем. 
   Юлиана показала ему язык. 
   - Юли, ты не можешь всё бросить и сбежать, - строго сказал Ден. 
   - Могу, - возразила она. - Вам, парням, почему-то можно жить своей жизнью, а я вечно должна быть дойной коровой. 
   Ден вздохнул, похоже, этот спор был очень давним и периодически повторялся. 
   - И как надолго ты собираешься здесь остаться? 
   - Надолго, я нашла то, что искала, - ответила она, целуя меня в щёчку. 
   Глаза Дена слегка округлились от удивления. 
   - Вы не...? 
   - Да, - вызывающе ответила Юлиана, перебив его. 
   Минуты две он просто приходил в себя, смотря то на меня, то на Юлиану. Думаю, его шокировал не сам факт подобной связи, столько то, что это была моя связь с его сестрой. Мне было любопытно наблюдать за Деном, и хотя его аура оставалась спокойной, я словно слышала его мысли и могла точно сказать, какая и в какой момент, его посещала. 
   Секс с ней мог убить Маришку. Юли что, не понимала, что рискует жизнью моего сына? И её жизнью тоже! Нет, стоп. Она не умерла. Почему? Точно, она получила мою кровь, и у неё иммунитет. Уф, слава богу. Но если они вместе, то я типа пролетаю как фанера над Парижем?! Погоди, но мои источники докладывали о её связи с Мелтом. Значит, она не... Ну и так далее. 
   - Хорошо, - согласился Ден. - Пойдём на компромисс. Я свяжусь с местным отделением Золотого лотоса и сообщу им, где ты. Надеюсь, небольшая обычная процедура раз в день тебя не обременит. 
   - Ладно, - согласилась Юлиана. 
   - Охрану я усилю, но в город одна ни шагу, - и, словно нехотя, добавил. - ...Или, как минимум, бери с собой Маришку, она сможет защитить вас обеих. 
   Юлиана согласно кивнула и улыбнулась. Это её устраивало. 
   - Мариш, я бы хотел с тобой отдельно поговорить ...насчёт операции в Риме, - в его голосе зазвучала начальственная сталь. 
   - Знаешь... я что-то неважно себя чувствую, - притворно ослабнув, сказала я. 
   Он наградил меня тревожно суровым взглядом. Внутри него разгневанный начальник боролся с заботливым отцом. ...Отец победил. Он подскочил ко мне и на руках отнёс на ближайшую скамейку. 
   - О чём ты хотел поговорить? - слабым голосом поинтересовалась я. 
   - Э... кхм... - сбитый с первоначального настроя, промямлил он. - Тебе ...не стоило рисковать. 
   - Брось, Ден, никто кроме меня с этим бы не справился. 
   - Организация, это слаженный механизм... - начал он. 
   - Ой, ой, ой, - заверещала я, хватаясь за живот и сгибаясь пополам. 
   - Что случилось? - встревожился Ден. 
   - Ничего. Иди, сами разберёмся. ...Без тебя, - строго сказала Юлиана, выпроваживая братца. 
   - Но я, ...может, помощь нужна? - слабо протестовал он. 
   - Не нужна, - заверила его сестра. - Иди, командуй своими солдатиками. 
   Ден ушёл. Он был такой забавный, когда становился заботливым отцом. Я его таким никогда ещё не видела. С него словно слетала вся его сдержанная собранность, и свету являлся растерянный мальчишка, который ждал своего первенца. 
   Дождавшись, когда Ден уйдёт, я спокойно выпрямилась и стала ждать, когда вернётся Юлиана. Нет, ну это надо додуматься, утраивать мне разнос за великолепно проделанную операцию. Я знаю, что он не дал добро, но ведь он его не дал вовсе не потому, что я не подхожу, а потому, что беременна его ребёнком. Согласитесь, но это не честно. Я не племенная кобыла, которую берегут, чтобы получить от неё здорового и породистого жеребёнка. Я личность и вполне могу адекватно оценивать свои силы. Токсикоза у меня нет. Срок не такой большой. Я в прекрасной физической форме. И, по сути, я рисковала меньше, чем рисковал бы любой агент на моём месте. У меня, в отличие от них, был козырь в рукаве. Если бы я сорвалась, я успела бы превратиться в дракона. Может быть, летать я ещё и не умею, но спланировать вниз смогла бы. И вот, зная всё это, он приходит делать мне выволочку, вместо того, чтобы поблагодарить. 
   Вернулась весёлая и довольная Юлиана. 
   - Мариш, ты нашла на него управу, - смеясь, сказала она. 
   - Не всё ему командовать, пришло время отыграться, - улыбнувшись, ответила я. 
   - Он теперь вокруг тебя на цирлах будет танцевать. Это его первый ребёнок и сразу сын. 
   Хм. Значит, я была права в своём сравнении. 
   - Слушай, но, если он так хочет детей, почему не женится? По нему половина женщин нашего отдела сохнет. Жил бы себе и штамповал детишек, - спросила я. 
   Юлиана присела рядом. 
   - Не всё так просто. Он дракон и немного демон, - она свела большой и указательные пальцы, показывая как мало в нём демонического. - И из-за этого у него проблемы. Он может спокойно иметь детей от любой драконихи, но взять себе даже наложницу, это влезть в жуткий политический гадюшник. У драконов всё замешано на родстве. Это суть их общества. Мы принадлежим к прайду Духа. Древнему и очень почитаемому роду. Породниться с нами, это значит получить большую власть. Все хотят этого, но... в этом и опасность. Нарушить баланс сил, просто, восстановить - практически невозможно. Один необдуманный брак может привести к расколу страны и войне. 
   - Жуть, - прокомментировала я её слова. 
   - Ну... может, я чуток сгустила краски, - хитро улыбнувшись, сказала Юлиана. - Но только для того, чтобы ты поняла, какое значение играет родство у драконов. В общем, во всё это Ден лезть не хочет. К тому же, драконихи, они... как бы это сказать, ...они не такие, как люди и демоны. 
   - Кажется, я тебя понимаю, - перебила я её, припомнив Ирулан. 
   Нельзя сказать, чтобы она была плохой или хорошей, она была просто другой. Я не могу это точно описать, но общаясь с ней, возникало странное чувство её чужеродности. 
   - Мы выросли среди людей, - продолжила Юлиана, - мы привыкли к людям, и ничего удивительного, что мы любим людей. Но это и усложняет жизнь Дена. Драконы - не скрещиваемый вид. Ни человек, ни демон не может забеременеть от дракона. В лучшем случае, ничего не получится, в худшем, женщина может умереть. 
   Спрашивать, каким образом Варену удалость нарушить это правило природы, было глупо. Видимо, он знал способ, но почему не поделился с сыном? Или там тоже не всё так просто. К примеру, Амая и Юлиана, живучее их нет никого во всем мире. Они ходячий источник универсального эликсира. Возможно, именно это и помогло Амае родить от Варена. Но что помогло Варену, не могло помочь Дену. Не спать же ему с собственной сестрой. 
   - А как же я? - удивилась я. 
   - Ты уникум. Я не могу сказать, сочетание каких факторов позволило тебе выжить, но смертность среди людей и демонов при переливании им драконьей крови равна ста процентам, - ответила Юлиана. 
   Не будем спрашивать, откуда такая информация, если она есть, значит, кто-то пытался это сделать. Остаётся посочувствовать жертвам этого эксперимента и порадоваться за себя. 
   - Вот поэтому все вокруг тебя так и прыгают. А Ден, особенно. 
   Выходит, я для Дена не просто племенная лошадь, а нечто большее. Сын это хорошо, но он прыгал вокруг меня задолго до того, как узнал о сыне. Его радовал сам факт, что я от него забеременела. Вот оно как. Он нашёл единственную в своём роде. 
   Воспользовавшись случаем, я разговорила Юлиану, и узнала всё о её братьях. Старший - Вит. Он полудракон, полудемон. О его матери никто ничего не знает, кроме самого Варена, а он молчит, как рыба об лёд. Средний - Николем, сын покойной ныне Ясу. Получеловек, полудемон. К этому примешивается ещё то, что он еенадлоши, человек владеющий силой, но, по словам Юлианы, его сила ещё не проснулась, так что он весь в поиске самого себя. Следующий и младший из сыновей - Ден. Сын Ирулан. Дракон и, немножко, демон. И самая младшая в семье, Юлиана, дочь Амаи, получеловек, полудракон, немножко демон, и, до кучи, носительница золотого лотоса. 
   ...По-моему, я в эту кунсткамеру вписываюсь как нельзя лучше. 
   
*** 
   
   На следующий день к нам в дом пришла целая делегация монахов. Они долго общались с Юлианой и моим отцом. Я в их дела не лезла, предпочитая держаться в стороне. Как-никак я эту кашу заварила и слегка чувствовала себя виноватой. И мой инстинкт самосохранения подсказывал мне не лезть на рожон. Может, я и зря волновалась, судя по тому, какая горделивая и радостная аура окружала моего отца, но всё равно лучше не совать свой любопытный носик в их дела. Всё равно потом узнаю, о чём они говорили. 
   Не успел мой дом избавиться от одних рабочих, как появились новые. К моей части дома намеривались пристроить купальню для омовения Юлианы. Раз в день она должна была окунаться в бассейн с водой. Дело в том, что цветок в её теле источал нектар, который смешиваясь с водой, превращал простую воду в чудодейственный эликсир. Потом его перекачивали в другую ёмкость и распределяли по многочисленным храмам, раздавая нуждающимся. Как подумаю, что мы целое лето купались в этом жидком золоте, даже жуть берёт. А ведь на яхте не каждый день меняли воду, и я уже даже привыкла, что она не голубая, как обычная вода, а золотисто-жёлтая. Впрочем, кое-что для меня не изменилось. Мы с Юлианой были как сиамские близнецы, куда я, туда и она, куда она, туда и я. Даже ванну мы принимали вместе. 
   - Была бы их воля... - жаловалась она, - ...они бы меня из этой купальни не выпускали. Держали бы в воде, пока я не заквакаю и не превращусь в лягушку. 
   Теперь я поняла, на что она сетовала брату. Хорошо, когда твоё существование несёт благо, но когда это превращает твою жизнь в служение другим, это уже не весело. Как говориться: "Чтобы прожить жизнь достойно, её нужно прожить для других". Не знаю кому как, но лично мне параллельно, поставят ли мне памятник на могилу или придут, чтобы на неё плюнуть. Всем не угодишь, а я и не стараюсь. 
   Пока я не стала грузной и неповоротливой, я потащила Юлиану по всем интересным местам города. Дома мы ещё насидимся, а пока можно, надо получать удовольствие от жизни. Пару раз выйдя в свет, мы обнаружили, что каждый раз, совершенно случайно, сталкиваемся с Деном. Похоже, он не очень доверял мне, как телохранительнице, или, что скорее всего, перестраховывался, охраняя нас обеих. Слишком мы были для него ценные. 
   - Юли, ты не будешь против, если мы станем брать с собой Дена? - поинтересовалась я после очередного столкновения с ним в театре. 
   - Бери, он только будет рад, - ответила она. 
   Ден действительно с охотой согласился нас сопровождать. Всегда галантный, внимательный и собранный, стоило мне чихнуть, он тут же превращался в растерянного мальчишку. Он волновался и переживал за меня больше, чем я сама. Но зато это позволяло мне покапризничать от души, правда, вскоре мне это надоело. 
   
*** 
   
   Ник объявился как всегда неожиданно. То его не было, и телефон молчал, и вдруг он звонит и с ходу приглашает меня в театр. Отказаться было невозможно, тем более что в этот день, словно нарочно, все, кто меня окружал, разбежались в разные стороны. Ден срочно потребовался на работе. Юлиана была вынуждена присутствовать на религиозном празднике братства, как главная его фигура, а отец забрал девочек и увёз их на природу. Я старалась не мешать их личному общению и поэтому осталась дома. Музыкальную постановку, на которую позвал меня Ник, я уже видела, но ради него я готова была сходить на неё ещё раз. Он заехал за мной на машине, на это раз на хорошем Порше, а не на прежнем своём танке. 
   - Привет, - поздоровалась я. 
   - Прекрасно выглядишь. Рад тебя видеть, - целуя меня, ответил он. 
   Радость встречи переполняла меня. 
   Театр встретил нас толпой шикарно одетых людей, шелестом платьев и тихим говором. Мы прошлись по фойе, и я поздоровалась с несколькими знакомыми. Потом мы отошли в сторонку и, в ожидании начала, рассказывали, у кого что новенькое произошло. 
   - Накрыли всех, - гордо сказал Ник. - От Раймонда Ричи до начальных поставщиков. Сейчас наш спецназ выжигает их маковые поля. Ты бы видела лицо Ричи, когда мы к нему пришли. Он ничего не подозревал, пока мы не показали ему ордер на арест. И даже тогда он надеялся выйти из воды сухим. Но материалов, которые ты добыла, хватило, чтобы прижать его. 
   - Троков злился, - между делом заметила я. 
   - Да, знаю, - отмахнулся Ник. - Он и на меня бочку катил, но победителей не судят. 
   Я была рада за Ника, но лёгкий налёт горечи, что за мою работу мне даже отдельного спасибо не сказали, а вот сделать выволочку не забыли, не позволял мне порадоваться от души. Понятно, что Ник здесь не причём, он, как мог, отблагодарил меня, но Ден... Даже не знаю, с чем больше была связана моя досада, с тем, что Ник купался в лучах славы и сейчас этим хвастался, или с тем, что Ден мог бы похвалить меня за вклад в это дело. 
   Пока не прозвенел первый звонок, я решила отлучиться в дамскую комнату. Хотелось немного собраться и скинуть с себя негативные переживания. Я и так слишком остро на всё реагирую, а если не избавлюсь от них, начну сама себя накручивать, и вечер будет испорчен. В конце концов, Ник заслужил свою славу. Он над этим делом столько работал, а мой вклад был не больше других, но ведь это не значит, что всех надо увенчать лаврами. 
   Короткая автоматная очередь оборвала мои мысли. Крики испуганных людей, и ещё одна очередь. Всё затихло. Я достала из сумочки зеркальце и, приоткрыв дверь, выглянула в коридор. Одетые в чёрную военную форму спецназа люди загоняли всех в зал. Один из них шёл в мою сторону, проверять туалеты. 
   Захват? Смысл? С таким вооружением проще ограбить банк. Брать заложников, не самая умная тактика. Это всегда тягомотина, а потом ты не получаешь ни денег, ни возможности сбежать. Теракт? Возможно. Требование освободить своих братьев по вере и идиотской идеологии в обмен на жизни заложников. Впрочем, всё равно тупость, ни разу не сработавшая. Так, ...что делать? Присоединиться к общему стаду людей в ожидании чудесного освобождения, не самая лучшая мысль. Пока я свободна и на меня не нацелен автомат, я могу действовать. 
   Как же жалко платья, я его первый раз надела, специально ради Ника. Чет, точно убью за это. Упав ничком на пол, словно потерявшая сознание женщина, я стала ждать террориста. Простая психология, он может ожидать нападения из-за двери, но увидев лежащую на полу женщину в дорогом платье, не почувствует в ней угрозы. Так и вышло, рывком открыв дверь, он быстро осмотрелся и увидел меня. 
   - Вставай! - коротко пролаял он. 
   Я не шелохнулась. Аура моих намерений была пуста, как у человека в бессознательном состоянии. Ещё когда он шёл, я поняла, что он демон. Скользящая походка демона тени выдавала его, а это значит, что он видит мою ауру. Он склонился и перевернул меня на спину. Для этого ему нужно было отвести автомат в сторону и за спину и полностью открыться. Захват головы и резкий разворот. Шейные позвонки смачно хрустнули. Здоровый мужик мешком упал на меня. Сбросив его с себя, я снова метнулась к двери, проверить, не идёт ли кто ещё. Нет, он был один. Неосмотрительно. Хотя они даже подумать не могли, что среди этой роскошной публики окажется кто-то, способный оказать им сопротивление. Ладно, есть оружие, но нет информации, кто они и зачем здесь. Осмотрев террориста, я подняла планку их организации на несколько пунктов выше прежней своей оценки. Это были профи. Ден поднял трубку не сразу, а когда ответил, по его тону было ясно, что он занят. 
   - Ден, слушай и не перебивай, - сказала я и быстро выложила имеющуюся у меня информацию. 
   Он пару секунд молчал. 
   - Мы уже в курсе и занимаемся этим делом. Так что, спрячься так, чтобы тебя не нашли, - приказал он. 
   - Ден, брось, это моя работа. И ты прекрасно знаешь, что отсюда я смогу сделать очень многое, - возразила я. 
   - Это приказ, - закипая от злости, повторил он. 
   - Тогда засунь его себе в... - бросая трубку, ответила я. 
   Достал уже, сколько можно. В другое время он был бы только рад, что я здесь, и постарался бы выжать из этого максимум. 
   Жаль было платья, но в нём таком, какое оно было, моя мобильность сильно ограничивалась. Взяв нож, я укоротила подол. Забрав сбрую с оружием, я быстро подогнала её под себя и провела ревизию. Ребята словно на войну собрались. Засиделась я в туалете, надо было уходить, но перед этим, я сняла с мужика штаны и усадила на унитаз, и установила на дверь его кабинки мину-ловушку. Если будут искать и заглянут, решат что сел справить нужду, а не получив от него ответа, откроют дверь. 
   Теперь надо определиться на местности. Фойе охраняло трое. На двери они установили взрывчатку. С налёта не войдёшь. Хорошо, в театре есть камеры слежения, надо попробовать найти комнату охраны. Там я или найду штаб террористов, или получу возможность оценить обстановку в целом. Камеры хороши, но если ты двигаешься так быстро, что тебя не замечает глаз, они бесполезны. Только, если кто-то что-то заподозрит и включит воспроизведение на медленной скорости, тебя могут увидеть. Но, пока они в блаженном неведении обо мне, опасаться нечего. Коридор вывел меня к дверям администрации. Здесь же располагались и комнаты технического персонала, в том числе, и центральный пост охраны. Коридор никто не охранял. Зачем? Всё здание под контролем. Я прислушалась. Звуки были неясные, но, судя по всему, в кабинете было только двое. Наверно, обсуждают, что их товарищ так долго в туалете делает. Надо действовать тихо. Два ножа и рывок к двери. Один сидел за пультом, положив на него автомат. Второй прислонился к стене и как раз закончил говорить по рации. На одной из камер было видно, как к туалету идёт один из тех, кто охранял фойе. Значит, время их блаженного спокойствия закончилось. 
   На моей стороне была внезапность. Тот, что стоял у стены, так и остался стоять, пригвождённый пробившим глазницу ножом. Второй получил нож в основание черепа. Я убивала их не раздумывая. Оставлять в живых - слишком опасно, допрашивать - бесполезно. Чтобы расколоть такого вояку, нужны дни, а у меня не было и пары минут. Скинув тело сидящего за пультом на пол, я взялась за компьютер. Мне нужно было знать, хотя бы приблизительно, сколько их. Отмотав до момента, когда они ворвались через главный вход, я насчитала двенадцать террористов. Но не нужно сбрасывать со счетов, что часть могла войти и через чёрный ход. Снова взявшись за мобильник, я подключила его к компьютеру и открыла сетевой доступ для ребят нашего отдела. 
   - Лови доступ к камерам, - бросила я Дену. - Входы заминированы. Их приблизительно двенадцать, минус трое... четверо, - добавила я, услышав взрыв. 
   Дан заскрежетал зубами, но я не стала слушать его очередную тираду на тему, что я должна делать. Спрятав мобильник так, чтобы его не нашли, я покинула кабинет. Дальше наши техники разберутся, самое трудное для них я уже сделала. 
   Двое в фойе, двое в зале, где ещё четверо? Ни на одной из камер их не было. Значит, они там, где нет камер, а где нет камер? В подвале! Быстро в подвал. Чет, что им надо в подвале театра? Издали доносились звуки глухих ударов, словно ломали стену. Чем дальше я спускалась, тем звуки становились громче. Я быстро прокрутила план местности. Ни банков, ничего, что стоило бы таких трудов. Звук привёл меня к пролому в стене. Дальше шёл подвал соседнего здания. Моя реакция была быстрее, и нож замер у горла Ника. 
   - Ты что здесь делаешь? - удивилась я. 
   - Наверно, то же, что и ты, - весело ответил он. 
   - Нет соображений, что им здесь понадобилось? - спросила я. 
   Ник нахмурился, было видно, что он что-то знает, но говорить не хочет. Я не сводила с него внимательного взгляда. 
   - В соседнем здании - конспиративная квартира нашего отдела. Мы там держим тех, чьё местонахождение хотим скрыть, - выдал он необходимый мне минимум информации. 
   Больше я из него не выжму, но и это уже хоть какая-то определённость. Похоже, террористы хотят освободить одного из своих. 
   - Их двенадцать, четверых я убрала, - сообщила я. - Впереди должно быть минимум четверо, но может быть и больше. 
   Он чмокнул меня в щёку. 
   - Ты умница, но там на одного меньше, - сказал он, показывая мне свой автомат. 
   - Что дальше? 
   Ник задумался. 
   - Жди здесь, пойду, разведаю. 
   - Давай лучше я. 
   Он покачал головой. 
   - Прикрывай меня сзади. Если там ещё живы ребята из нашего отдела, они меня узнают, а тебя нет. 
   Я не была с ним согласна, но спорить было глупо, надо было действовать. 
   - Классный прикид, - бросил он, указывая на моё очень короткое мини. - Тебе идёт. 
   - Ну тебя. 
   Ник ушёл по коридору. Я выбрала хорошую позицию, из которой могла контролировать спуск в подвал. Потянулись минуты ожидания. Ждать всегда тяжелее, чем действовать. Звуки ударов затихли. Тишина. Слышно как работают насосы. Где-то капает вода. 
   ...Автоматная очередь разорвала эту тишину в клочья. Ей в ответ ответила другая... ещё одна... взрыв. Волна воздуха и пыли вылетела из пролома. Всё смолкло. Наступило несколько минут тишины. Но вот из пролома высунулось дуло автомата. Я не стреляла, не видя, кто там. Казалось, прошла вечность, прежде чем в пролом шагнул ...человек в чёрном. Террорист. За ним, держась за окровавленную руку второй. И ещё двое. Ника среди них не было. Они, озираясь, двинулись к лестнице. Лицо четвёртного было до боли знакомо. Моя память с компьютерной быстротой искала, где я его видела. 
   Раймонд Ричи! 
   Вот значит, кого они освобождают. Как они собирались покинуть здание, окружённое полицией и спецназом, будем гадать потом, сейчас главное, не дать ему уйти. Меня разобрала злость. Ден, мать твою, лучше бы вместо того, чтобы отчитывать меня, дал нужные инструкции. Тебе-то, наверняка, известно больше, чем мне, а сейчас, извини, но приходится решать на ходу... Три гранаты, постукивая, покатились по полу. Четверо мужчин обернулись на звук. Я увидела удивлённый взгляд Раймонда Ричи, когда наши глаза встретились. Ничего личного, но живым и на свободе ты этому миру не нужен. Пуля навылет пробила его голову, и за секунду до взрыва я нырнула в пролом. Взрыв. В этой ловушке никто не должен выжить. Назад, не успеют, вперёд, бесполезно. Ни укрытия, ни защиты. 
   Выждав пару секунд, я высунула руку с зеркальцем. Трупы... все... Даже трудно разобрать, где кто, такое там кровавое месиво. Надо действовать дальше и освободить заложников, но и Ника бросить не могу. Вдруг жив, ранен, и ему нужна помощь. Я пробежалась по коридору. Вот место их стычки. Говорила я, мне надо идти. Судя по всему, террористы уже были начеку и прикрывали свой тыл, а он напоролся на засаду. Я быстро осмотрела место. Кровь, следы от пуль. Я пошла по следам. Ник, отстреливаясь, уходил вглубь подвала. Его преследовали, но не долго. Проще было бросить вслед гранату. Завал. Перепрыгнув его, я увидела Ника, придавленного куском стены. Моя рука легла на его шею. Жив. Я схватила бетонную плиту руками и рывком откинула в сторону. Трогать его опасно, наверняка что-нибудь сломано, а осматривать, нет времени. Теперь назад, в театр. Возле пролома кто-то есть. Понятно, решили узнать, что за взрывы в подвале. Ну, тогда получайте гранату, извините, что только одну, надеюсь, не поссоритесь и поделите. Взрыв. Боже, бедные мои ушки, уже ничего не слышу. Извини сынок, но у мамы такая профессия. Привыкай. Подрастёшь, будем работать в паре. Мама тебя научит. Если, конечно, твой папа до этого меня не прибьёт. Минус один, жаль, думала, вас здесь двое. Значит, надо убрать ещё троих. Вначале того, что в фойе. Это проще. Двигаюсь дальше. А парень не дурак, с моего последнего визита занял лучшую позицию и поставил ловушки. Хорошо, но не достаточно. Ты хочешь выжить, а я хочу тебя убить. Я знаю, где ты, а ты только догадываешься, откуда будет нападение. Чувствуешь разницу? На тебе оглушающую гранату. Для разнообразия возьму тебя живым. Оглушенный террорист упал в своём укрытии. Теперь самое тяжёлое. Вздохнув, собралась с мыслями и сконцентрировалась. Все предметы стали чётче, а время для меня потекло медленнее. 
   Ещё вздох. 
   В каждой руке пистолет, курки взведены, достаточно только нажать. 
   Вздох. 
   У меня будет только один шанс, а убить надо двоих. Подстраиваюсь под ритм сердца. 
   Удар, открываю ногой дверь. Кувырок вперёд, пули летят над головой. Встаю. Выстрелы звучат одновременно. Я хороший стрелок. Оба получают пулю в лоб. Уклонение, перекат и снова встаю. Вдруг я просчиталась и есть ещё враги. Нет... тишина. Толпа едва колыхнулась. 
   - Стоять! - злобно крикнула я. - Кто двинется, убью. 
   Подействовало. Стоят. Нельзя их выпускать в фойе, там мины. 
   - Телефончик не одолжите? - спокойно спросила я ближайшего мужчину. 
   Он дрожащей рукой протянул мне телефон. Прячу один пистолет, дулом второго сдерживаю толпу от желания бежать. 
   - Ден, остался один в фойе, он оглушён. Быстро пришли людей. Надо эвакуировать народ. 
   Не прошло и пары минут, как в зал ворвался спецназ. Я опустила пистолет и вернула обалдевшему от происходящего мужчине мобильник. 
   - Извините, - сказала я толпе. - Там мины, - махнула я рукой в сторону выхода. 
   Поймав за рукав одного из спецназовцев, я сказала, что Нику требуется помощь, и объяснила, где его найти. Он кивнул и, прихватив медиков, направился в сторону подвала. Мне на плечи легло одеяло. Я оглянулась, рядом стоял Ден. Его взгляд был вымучено страдальческим. Мои остатки злости нашли цель. 
   - Что? ...Я делала свою работу, а ты всё за ребёнка переживаешь. 
   - Глупая ты, - сказал он, обнимая меня. - Я за вас обоих переживаю, потому что обоих вас люблю. 
   Вот и дождалась момента, когда разверзлись небеса и Господь явил чудо. Ден признался мне в любви. 
   - И давно? - уткнувшись ему в подмышку носом, просопела я. 
   - С того дня, как тебя увидел, - ответил он, правильно поняв мой вопрос. 
   Лязгнули носилки, я обернулась. Ника несли по коридору. Я подскочила к медикам. 
   - Как он? - спросили мы одновременно с Деном. 
   - Обе ноги сломаны, но состояние стабильное, - заверил нас медик. 
   Ник снял маску с лица и улыбнулся. 
   - Привет, братишка, - сказал он Дену и, уже обращаясь ко мне, добавил. - Извини, не думал, что так вечер закончится. 
   - Я пришлю Юлиану, пусть тебя соберёт, - сказал Ден. 
   Ника увезли. Я удивлённо глянула на Дена: 
   - Братишка? - переспросила я. 
   - Это Николем, мой средний брат, - пояснил он. 
   Стоит ли удивляться ...и чему? Тому, что раньше не догадалась? Но внешне они даже не похожи. Фамилии разные и, как я уже знала, придуманные. Все дети Варена конспирируются, не желая мелькать настоящей фамилией. Ни один из них ни разу не дал мне понять, что они братья. А Ник даже дурил мне голову, что ничего не знает о демонах... вот лиса. Заставил меня перед ним распинаться, а сам под шумок вытягивал всё обо мне. Знаю я, в чём его сила. В очаровании и хитрости. Его счастье, что он сейчас раненый, я бы ему сейчас такую оплеуху дала... там бы и оказался, где сейчас находиться. 
   - Не сердись на него, - сказал Ден, снова обнимая меня. 
   Решившись раз сократить расстояние между нами, он не спешил делать шаг назад, ведь я его не гнала. Видимо, страх за меня, наконец, снял его с тормозов. Когда боишься потерять дорогого тебе человека, правила не важны. Удивительно, но таким, какой он был сейчас, он мне нравился больше. Злость ушла, осталась усталость и голод. Запах крови, как запах самых вкусных блюд, уже давно дразнил меня. 
   - Хочу есть, - голосом капризного ребёнка сказала я. 
   - Поехали ко мне? - осторожно предложил он. 
   Я кивнула. Мне хотелось не только есть... а вечер ещё не закончился. 
   
*** 
   
   После всех перипетий вечера на мне осталось целым только бельё. Платье, туфли и колготки - всё пошло в мусорник. Сбрую с оставшимся оружием я отдала ещё возле театра, и сейчас смотрела на себя в зеркало в ванной Дена. Смотрящая на меня с той стороны замарашка, вызывала только сострадание. Пыльная, вся в крови, с растрепанными волосами и размазанной косметикой, но в кружевном белье и дорогих украшениях. Даже не скажу, на кого я была похожа. И вот этому чучелу Ден признался в любви? Неужели он не мог выбрать момента лучше? Скажем, когда в красивом платье, вся такая из себя. Томно поднимаю взгляд и, хлопая ресницами, переживаю счастье от подобной новости, а потом грациозно склоняю голову набок, так, чтобы он видел мою тонкую и нежную шею. И весь момент пропитан лирикой и музыкой души. Я всё равно не скажу: "Да", - но и не скажу: "Нет". А он, томимый ожиданием, будет стоять и ждать... 
   Мдя... Вместо этого, бряцанье оружия. Мешки с трупами. Запах крови и гари. Я похожа на чучело, и нет томности момента, а вместо музыки, вой полицейских сирен. 
   Ладно, видимо, судьба моя такая. Я сбросила бельё и шагнула под душ. Тёплая вода смывала грязь и усталость. Если и были на моём теле порезы и ссадины, то они уже зажили. Регенерация, доставшаяся мне, поражала. После душа я легла в ванну. Мне просто хотелось полежать в воде. Я была на странном перепутье и не знала, куда дальше двигаться. Ещё утром я думала, что у меня есть мужчина, с которым мне необычайно хорошо и комфортно, а уже вечером, я не хотела его видеть. Я даже не знаю, на что я больше злилась, на то, что Ник меня обманывал, или на то, что позволила себя обмануть. И хотя мы не давали друг другу никаких обещаний и не были связаны никакими обязательствами, ситуацию это не меняло. Он знал, кто я, и врал мне, пусть и по мелочам. Он, конечно, станет оправдываться, мол, всё для того, чтобы ты чувствовала себя счастливой. Да, я чувствовала себя счастливой, а сейчас это счастье у меня украли, и я глубоко несчастна. Это, как дать ребёнку конфету, позволить ему развернуть её и... забрать. Изощрённая жестокость. Нет, я не думаю, что Ник делал это намерено, вернее, делал, но не стремился к такому конечному результату. Словно ребенок, разбивающий хрустальный шар, чтобы достать оттуда снежинки, и не думающий, что разбитую игрушку назад не соберёшь. Он просто не думал о том, чем всё это кончится. Что это? Его эгоизм или простая недальновидность? Трудно сказать. Думая о нём, только сейчас я понимаю, что совершенно не знаю его. 
   - Да ну его к чёрту, - мотнула я головой. 
   Было и ушло. Впредь буду держать с ним ухо востро. 
   Раздался стук в дверь. 
   - Войди, - разрешила я. 
   Ден вошёл, увидел меня голой и смутился. Боже. И это после всего, что мы с ним пережили. 
   - Кушать будешь? - спросил он, старательно разглядывая потолок. 
   - Если не трудно, неси сюда. 
   Он ушёл и вернулся с подносом. А он знал мои вкусы. Здесь было всё, что я хотела, и даже чуть больше. 
   - Покормишь меня? - промурлыкала я, хитро прищурившись. 
   Хотел обо мне заботиться, вот и действуй. Он пристроил поднос на столик и присел на край ванны. Осторожно подцепил вилочкой самый сочный кусочек мяса и отправил его в мой открытый рот. А это было даже забавно. Второй кусок он уже не дал мне так просто съесть и немного подразнил. Новая игра быстро набирала обороты, а мы веселились от души. 
   - Забирайся ко мне, - предложила я, когда насытилась. 
   Ден минуту раздумывал. 
   - Минутку, - сказал он. 
   Отнеся поднос на кухню, он вернулся уже в одном халате. Скинул его и опустился в воду напротив меня. Кажется, прошла целая вечность с того момента, когда мы так же лежали в одной ванне. Тогда это ничем не закончилось, ...а сейчас? 
   - Ден... я, честно, не знаю, что я к тебе испытываю, - призналась я. 
   И это было правдой. Он открыл было рот, чтобы что-то спросить, но... не спросил. Что он хотел узнать? 
   Хочу ли я быть рядом с ним? 
   Не хотела бы, не лежала бы сейчас в одной ванной с ним. 
   Хочу ли я его как мужчину? 
   Хочу, но вот обещать, что буду принадлежать только ему, не могу. 
   Буду ли его слушаться? 
   Нет, конечно. 
   Позволю ли ему о себе заботиться? 
   Да сколько душе угодно. 
   Вопросов куча, но зная меня, ему стоило только подумать, как он уже знал ответ, а я, судя по всему, знала его вопрос. Забавно и удивительно так хорошо знать кого-то. 
   - Ты выйдешь за меня замуж? - спросил он. 
   Зная все мои ответы, он нашёл единственный вопрос, ответ на который не знала я сама. Что ж, хочешь получить ответ, давай подумаем вместе. 
   - У меня две приёмные дочки. 
   - Не проблема. Удочерю. 
   - Я люблю Юлиану, и тебе придётся делить меня с ней. 
   - У Амаи, жены моего отца, есть две любовницы, и все живут душа в душу. Так что, думаю, я с этим уживусь. 
   - А если я потребую, чтобы у тебя никого кроме меня не было? Я имею в виду наложниц и там всяких ваших драконьих любовниц, - хитро прищурившись, спросила я. 
   - Тогда и я должен быть твоим единственным мужчиной, - также прищурившись, ответил он. 
   Резонно. Баш на баш. Нельзя требовать, не давая ничего взамен. 
   - А ты согласишься? 
   - Да, ...а ты? 
   - ...Подумаю, - ответила я. 
   Он ухмыльнулся. Поймал меня на моём же. 
   - Я непослушная. 
   - Знаю. 
   - Сама себе на уме. 
   - Знаю. 
   - Дома ты меня не удержишь. Всё равно буду лезть на рожон, и тебе придётся с этим смириться. 
   - Согласен. 
   Опа. Выбила себе важную поблажку. Видимо, понял после сегодняшнего, что запрещать мне, дело дохлое, всё равно поступлю по-своему. 
   - ...Но после того, как родишь и придёшь в себя после родов, - добавил Ден. 
   Упс. Хотя, в чём-то он прав. Надо думать не только о себе. Все эти взрывы, стрельба и волнение, ребёнку ни к чему. Я пока ещё его не чувствую и животом не обзавелась, но там у меня внутри, уже не просто набор клеток, а маленький человечек, и ему хочется тишины и спокойствия. 
   - Согласна. 
   - Ну, так как? Выйдешь за меня замуж? - повторил он первоначальный вопрос. 
   Я нахмурилась. Мой отец на меня не давил, но непрозрачно намекал, что хотел бы видеть меня замужней женщиной с ребёнком, а не матерью-одиночкой. Ребёнку нужен отец, примерно так он это мотивировал. Я знала, что для меня он и так перешагнул через всё. Даже через свои устои. Я слишком долго думала только о себе и совершенно не думала об отце. А ведь он не просто мой отец, он глава клана, и на него смотрят и равняются многие. Думаю, что Ден в качестве зятя наградит его сполна и заставит заткнуться всех его недоброжелателей. Я получу заботливого мужчину, а мои дети - отца. А как же любовь? Это - сложный вопрос, я не разобралась в своих чувствах к Дену, но, в чём-то Ирулан была права, мы не всегда вольны следовать за своими чувствами. К тому же, у меня уже есть Юлиана. ...А как она к этому отнесётся? 
   - Дай мобильник, - попросила я. 
   Ден дотянулся до халата и достал телефон. Я взяла и набрала номер Юлианы. Она уже должна была быть дома. В трубке зазвучал её слегка встревоженный голос. 
   - Мариш, что случилось, тут такую жуть по телику показывают, и ты там. 
   - Всё нормально Юли. Я у Дена. Он мне предложение руки и сердца делает, хочу узнать, что ты на этот счёт думаешь, - спросила я. 
   Минута молчания. Я понимаю, ей нужно время переключиться с беспокойства обо мне к раздумью о будущем. 
   - Решать тебе, но, в целом, мы с ним живём мирно. 
   - Х...м...м...м, - промычала я в трубку, давая понять, что её ответ меня не устроил. 
   Юлиана поняла и пояснила. 
   - Будь моя воля, я бы тебя ни с кем не делила, но ты ведь без мужчины не можешь. Так что лучше Ден, чем кто-то другой. От него я хоть знаю чего ожидать. 
   - Спасибо, ты прелесть, - сказала я. - Я тебя люблю. 
   - Я тебя тоже люблю, и ...возвращайся скорей. 
   Значит, Юлиана согласна. Ден выжидательно посмотрел на меня. Он не слышал ответа сестры, но раскрывать перед ним все карты раньше времени я не хотела. 
   - У нас по-прежнему не решён вопрос с ...хм...м... моей верностью, - сказала я. 
   - Я понимаю, - согласился Ден. - Но, думаю, что он решится сам собой. Если я буду удовлетворять тебя полностью, не думаю, что ты захочешь искать альтернативу, а если нет, то оставим друг другу свободу. Конечно, культурно и цивилизовано, не афишируя и не превращая это в войну, - предложил он. 
   Интересный и здравый подход. 
   - А если мне тебя хватит, а тебе меня нет? - спросила я. 
   - Тогда ты об этом ничего не узнаешь, - улыбнувшись, ответил он. 
   Честный ответ и наводит на мысли. Если я хочу открытых и честных отношений, то они должны быть с обеих сторон. За примером далеко ходить не надо, счастье на лжи, даже маленькой, даже во благо самого счастья, не построишь. Рано или поздно, обман откроется. 
   - Хорошо, я согласна стать твоей женой, - ответила я ему. 
   Ден замер, ничего не говоря, а мои мысли понеслись галопом. Вот сейчас самый момент сказать, а теперь, я не хочу, долго думала, или ну тебя на фиг с твоими требованиями, я хочу целый гарем, а не тебя одну. Несколько секунд ожидания - самое жестокое наказание за всю мою жизнь. 
   - Я люблю тебя, - наконец сказал Ден. 
   Удивительно, стоило согласиться, как многое встало на свои места, и жизнь показалась проще и радостнее. 
   - Ну, раз мы без пяти минут женаты, - игриво подбираясь к Дену, сказала я. - То, может, мне разрешат узнать поближе мужчину, который совершил глупость и сделал мне предложение?! 
   Ден привлёк меня к себе, несколько долгих секунд вглядывался в мои глаза, а потом нежно поцеловал. Его руки прошлись по моим плечам, ласковыми крыльями, будя во мне страсть. Он склонился к моей груди, и его губы обняли мой сосок. Нежная истома родилась внутри. Не торопясь, пробуждая каждую клеточку моего тела, требуя её затрепетать от его прикосновений, он заводил меня. Опускаясь всё ниже и ниже, он рождал в моём теле жар и сладостное нетерпение. Это было как волшебство, медленное и томительно приятное. Так раскрывается цветок, являя всему миру свою красоту. Я отдалась ему целиком и полностью, доверившись его магии. Он не спешил и не задерживался зря, чтобы не заставлять меня сгорать от нетерпения, но давал полностью ощутить всю прелесть момента. Исчерпать всё его переживание и наслаждение. Когда его губы коснулись моих губ, тех, что были преддверием в меня, я вся истекала желанием. Он пил меня, нежно и бережно, заставляя скопившейся там огонь растекаться по жилам. Поднимая меня ввысь, он странным образом шёл со мной. Я ощущала его любовь и нежность, которая смешиваясь с удовольствием, создавала удивительное и неповторимое ощущение. Мы парили в небесах. Мы растворялись в них. Когда наступил момент, я раскрылась в его руках, излучая свет, и это ощущение рук было незабываемо. Нежное, сильное, властное и бережное. Он как Бог, вдохнул в меня нечто, чего не было раньше, и оно затрепетало во мне, слившись с трепетом моего сердца. А потом, я ощутила его в себе, и это было по-своему особенно. Как никогда, в этот момент, я почувствовала себя женщиной. И радость от того, что я принадлежу мужчине, охватила меня холодным огнём. Наше удивительное единение душ и тел, слилось в долгий и нежный танец. Он был неутомим, я была ненасытна. Он знал, чего я хочу, я давала ему то, чего хотел он. Не было тайн, не было секретов, не было досадных мелочей. Мы плыли по реке удовольствия, одним движением угадывая стремления друг друга. Я никого не понимала лучше, чем Дена, он никого не понимал лучше, чем меня. Мы были созданы друг для друга. Пусть не во всём, но в ЭТОМ, точно. 
   
   - Надо было с этого начать, - довольно и устало выдохнула я. - Тогда бы и вопрос не возникал. 
   Ден не ответил, но я почувствовала, как он тихо смеётся. 
   - А ты доволен? - спросила я. 
   - Да, - признался он. 
   - Значит, никаких любовников и наложниц, - подвела я итог. 
   - Договорились. 
   
*** 
   
   Возвращение домой было совместным. Надо было обрадовать родителей и всех домочадцев, что я выхожу замуж. Правда, порог своего дома я пересекла в весьма необычном виде. Ден завернул меня в плед, и нёс на руках. Родители, встревоженные новостями, выбежали меня встречать. Я немного посмотрела новости, пока мы отдыхали. Все каналы старались перещеголять друг друга, кто преподнесёт событие страшнее и кровавее. Подробностей никто не знал, но догадок строилось уйма. Одному из участников, удалось заснять несколько секунд видео на мобильник, где я стою в дверях зала с пистолетами. Другой удачно снял меня после. Бывшие заложники рассказывали, как их захватили, что они слышали, и как неожиданно это закончилось. Должностные лица были скупы на информацию, в основном, лили воду и ходили вокруг да около. Так что неудивительно, что, когда Ден внёс меня на руках, все бросились ко мне с расспросами, что да как. 
   - Ах, это, - отмахнулась я. - Ерунда. Покрошила дюжину террористов в мелкий винегрет. У меня есть для вас новость поинтереснее. 
   Но продолжила я только, когда сбегала к себе и накинула на себя подобающую одёжку. Когда я вернулась, родители угощали Дена чаем, а он рассказывал им подробности захвата театра. 
   - И что у тебя за новость? - спросил отец. 
   Я видела, что он уже не ждёт ничего хорошего от меня, но старается сохранить самообладание. И морально себя подготавливает к очередному дикому выкидону своей дочки. 
   - Ден сделал мне предложение, и я дала согласие, - торжественно и радостно сообщила я. 
   Посыпались вопросы и поздравления, и поздний вечер в моём доме превратился в семейный праздник. Отец был на седьмом небе от счастья. А мама даже расплакалась. 
   
*** 
   
   Сказать: "Да", - это только начало. Дальше огромная машина свадебных и предсвадебных приготовлений, визитов и знакомств набирает обороты, и ты чувствуешь, как тебя несёт вперёд помимо твоей воли. Следующим шагом было знакомство двух семей, и хотя кое с кем из родственников Дена я уже успела познакомиться, и довольно близко, были те, кого я никогда не видела. 
   Через неделю к нам пожаловало всё семейство Дена. Нам едва хватило времени, чтобы подготовиться к их визиту. Варен вошёл, ведя под руку двух своих жён: Амаю и Ирулан. За ними следовала целая свита. Юми и Юки я узнала по рассказам Юлианы. Две воительницы были женщинами в полном расцвете сил, и трудно было поверить, что им более ста лет. Впрочем, в этой семье все жили долго, кроме матери Ника. Она прожила долгую для человека жизнь, но получить драконье долголетие не смогла. Подумав об этом, я пришла в ужас от мысли, какой я ещё ребёнок, по сравнению с тем сроком жизни, который мне теперь отмерен. А я-то думала, что достигла совершеннолетия, да я по их меркам, только из пелёнок выбралась. Так, а сколько же тогда лет Дену? Ой, нет. Об этом лучше не думать, а то меня начнёт мучить комплекс, что я, малолетка, сплю с дедушкой. 
   Ника привезли в инвалидном кресле. Несмотря на загипсованные ноги, он был бодр и весел. Подъехав ко мне, он сказал: 
   - Мариш, извини, я хотел как лучше. 
   Видимо, он имел в виду свой небольшой обман?! 
   - Я тебя ещё не простила, - тихо ответила я, подавляя страстное желание, залепить ему оплеуху. 
   Он понимающе кивнул и укатил. 
   Вит, самый старший из братьев, меня поразил. Статный мужчина с печальными глазами, но, стоило ему увидеть Мелису и Вику, как он преобразился, повеселел и затеял с ними игру. 
   - Он всё ещё переживает смерть своей любимой, - пояснил Ден, подходя ко мне сзади. - Но он всегда обожал детей. 
   - А что случилось с его... - я замялась, не зная в каких он был отношениях со своей любимой. 
   - Она была его жена, и она была человеком. Тогда мы ещё не знали, что сожительство дракона и человека может привести к смерти. До него не было никого, кто был вообще на это способен. Они были молоды и любили друг друга. Печальная история, - вздохнул Ден. 
   Здоровый кусок необычного мира одним движением открылся для меня. Теперь понятно, почему Ден держал дистанцию со всеми женщинами. И даже тот случай в ванной, нес в себе не столько обиду на меня, сколько страх за мою жизнь... нет, конечно, своим отношением я его тоже обидела... В общем, это была целая смесь чувств. Только подумайте, вам нравится человек, а вы не можете с ним сблизиться, а до кучи, он ещё вас и обижает своим отношением. Да уж, такое и врагу не пожелаешь. 
   Амая, одна из двух моих будущих свекровей, добралась до меня первая. Она радостно обняла меня и, отведя в сторону, сказала: 
   - Береги Юлиану. У неё никого, кроме тебя, нет и не будет. 
   Для этой женщины моя свадьба имела совсем другой контекст. 
   - Я люблю её, - честно призналась я. 
   - Это хорошо, - одарив меня светлой улыбкой, сказала Амая. 
   Такая же чистая, светлая и открытая, как её дочь, эта высоко духовная женщина мне понравилась. 
   Следующая ко мне подошла Ирулан. Сдержанная и спокойная. 
   - Я рада, что ты приняла правильное решение, - сказала она. 
   Наши с ней отношения были не лучшими и вряд ли станут идеальными, но я не стала без надобности их напрягать. Иногда проще прогнуться и остаться при своём мнении, чем доказывать собственную правоту. Тем более что сейчас мы всё равно идём в одну сторону и к одной цели, так какая разница, будет она при своём мнении или примет моё. Пусть думает, что она права, тем более что некая доля истины в её словах всё же была. 
   Вместо ответа, я просто кивнула. 
   - Ден сказал, что ты у него будешь единственной?! - полуспросила, полуутвердила она. 
   - Да. Это моё условие. 
   - В таком случае, я очень надеюсь, что на одном ребёнке вы не остановитесь. 
   А вот это уже было требование с её стороны. Ох, и не люблю я, когда у меня что-то требуют. Язык так и чесался спросить, а чего она сама себе целый выводок детишек не нарожала. Ладно, не будем обострять отношения. 
   - Я тоже на это надеюсь, - вежливо улыбаясь, ответила я. 
   Мы раскланялись, и снежная королева отчалила общаться с моими родителями. 
   - Вижу, ты уже со всеми пообщалась, - раздался за спиной весёлый голос Варена. 
   Я кивнула. 
   - Добро пожаловать в нашу семью, - приветственно сказал он. - Не бойся, ты к нам быстро привыкнешь. Это мы на первый взгляд страшные, а так, с нами весело. 
   Да уж, куда веселее. 
   - Надо попросить Дена научить тебя летать, - словно делая пометку в блокноте, сказал Варен. - Ведь тебе ещё предстоит визит в Илиум. Как-никак, но ты невеста внука халифа. 
   Мама. Я этого не переживу... Но как же хочется там побывать... Страх и любопытство раздирали меня. Илиум, закрытая страна. Людей туда не пускают, и лишь немногие демоны бывают там. 
   - Теперь это и твоя страна, ты же дракон, - добавил Варен. 
   А вот с этой мыслью я ещё не свыклась. Пыталась, но пока без особого успеха. Я и в дракониху превращалась от силы пару раз. 
   
   Я была права. Стоило объявить о нашей помолвке с Деном, как все завистники моего отца заткнулись. От подобного родства его политический вес возрос, и многие стали искать дружбы с ним. Оказывается, не только у драконов родство играет важную политическую роль, но отец с этим справится. Моя мама была просто счастлива, считая, что у меня налаживается жизнь. Мелиса и Ника отнеслись к новости спокойно, они знали Дена, и как отец он их вполне устроил. Юджина новость сильно расстроила, особенно в контексте к тому, что нашим интимным встречам пришёл конец, но мы остались хорошими друзьями. 
   Свадьба, хороший рубеж, чтобы остановиться в своём повествовании. Что будет дальше, кто знает? Жизнь мне предстоит долгая, а я только в самом её начале. 
   
Pol Neman 
13.03.2011г 
БВ