Инстинкт Убийцы. Книга 1

Глава 3. Часть 2.

Глава 3.2

Была уже полночь, и в деревне повисла густая ночная тишина, нарушаемая только редкими криками совы и сонным лаем какой-нибудь проснувшейся собаки, когда Фатима вышла на веранду с ноутбуком. Она не стала зажигать свет, чтобы не привлекать лишнее внимание, хотя с этой стороны дома увидеть ее могли только из леса, но в темноте ей было всегда спокойнее и уютнее, чем при свете, к тому же, она уже хорошо ориентировалась в доме и могла найти все необходимое и на ощупь. Во дворе не было темно, крупные, не затмеваемые ничем звезды и тоненький серп новой луны давали достаточно света, чтобы различать даже отдельные доски в деревянном заборе, так что Фатима прекрасно видела все, что ей нужно было видеть. Она постояла несколько минут на крыльце, вдыхая полной грудью свежий и прохладный ночной воздух, пахнущий весной, и улыбнулась. Так, должно быть, пахнет мечта, почему-то подумала она, подставляя лицо нежному ветерку, принесшему с собой запах реки и первых полевых цветов. Воздух, казалось, имел не только запах, но и вкус – слегка сладковатый и терпкий, как вино эльфов в сказках Толкиена. Фатима закрыла глаза и еще раз глубоко вдохнула чудесный ночной аромат, думая при этом, что вот от такого воздуха вполне можно опьянеть по-настоящему, особенно если привык вдыхать почти густую смесь пыли и вонючих газов, которая заменяет воздух в городах.

От частого и глубокого дыхания у девушки слегка закружилась голова, но она только тихо рассмеялась и снова втянула в себя весь воздух, который могла – слишком приятно было вдыхать сладковатый ночной аромат. В голове слегка загудело, но Фатима посчитала это вполне умеренной платой за то наслаждение, которое получила. Она еще раз улыбнулась и присела на деревянные ступеньки, шершавые и теплые от палящего уже по-летнему солнца. Как только девушка устроилась поудобнее, облокотившись спиной о перила и вытянув ноги, она сразу же решила заняться делом, для которого и захватила с собой ноутбук. Но рука ее замерла, так и не дотянувшись до компьютера – стоило ей поднять глаза, как она увидела над собой бесконечное темное небо, усеянное миллиардами миллионов сверкающих звезд, таких ярких и таких крупных, какие она видела только в кино… или дома.

Воспоминания попытались прорваться сквозь прочные стены, в которые она загнала их, но Фатима безжалостно подавила этот мысленный бунт, сейчас она не хотела портить себе удовольствие и нарушать обретенное в душе равновесие воспоминаниями о прошлом. Нет, только не сейчас. Ее родные места далеко и они вовсе не походят на эту милую деревеньку, а дом… С некоторых пор у нее нет дома, так что не о чем грустить и нечего вспоминать, лучше выкинуть эти призрачные мысли из головы и наслаждаться красотой, которую она вряд ли еще где-то увидит, по крайней мере, в ближайшее время.

Она закрыла глаза и мысленно приказала себе не думать о том, что было где-то когда-то, а потом, глубоко вдохнув, открыла их и посмотрела на ночное небо уже совсем новым взглядом. Взглядом человека, видевшего такую красоту впервые. Когда-то давно ее мать говорила ей, что ключ к счастью – это воспринимать все как в первый и последний раз. Представь, что ты бабочка, говорила она маленькой черноглазой девочке с двумя розовыми бантиками, удерживающими непослушные черные локоны, ведь бабочки живут всего один день, поэтому все, что они увидят, они увидят в первый и последний раз, и именно поэтому каждое мгновение для них самое прекрасное – потому что больше оно не повторится. Так говорила когда-то ее мать, и Фатима – тогда она еще не была Фатимой – запомнила ее слова, но понять смогла только с возрастом.

Да, подумала девушка, полностью избавиться от воспоминаний все же не удалось, но зато они помогли ей снова обрести покой и наслаждаться красотой ночи. А ведь правда, мелькнула мысль в ее голове, чем меньше у нас чего-то, тем больше мы этим дорожим, золото ценится только потому, что его мало, а вот если бы весь мир был золотым, то обычные для нас дорожные камни стали бы предметом редким, а потому ценным и дорогим. А если бы мы жили вечно, вдруг подумала она, могли бы мы с таким же восторгом любоваться звездами, восходами и закатами, зная, что впереди целая вечность и тысячи тысяч таких вот закатов и звезд? Ценили бы мы жизнь, если бы не должны были рано или поздно с ней расстаться? Или убивали бы сами себя от безысходности и бесцельной, ничего не стоящей жизни? Одно могу сказать точно, пришла вдруг мысль, рассмешившая Фатиму, при таком раскладе, я была бы безработной нищенкой, а не самым дорогим специалистом, отнимающим у человека самое ценное - жизнь.

Фатима усмехнулась, но усмешка получилась горькой, поэтому Фатима снова закрыла глаза и сконцентрировалась на том, что увидит, когда откроет их. И увидит в первый и последний раз. Настроившись, она распахнула глаза и невольно ахнула – на темном небе прочертила яркую полосу падающая звезда, упавшая за темную стену леса. Звезды таинственно мерцали, как будто посылая сигналы в неведомы миры, и Фатиме показалось, что каждая из них может вот-вот сорваться и так же упасть, оставив после себя яркий, но недолговечный след. Тонкий и яркий серп новой луны лил на землю чистый голубоватый свет, в котором верхушки сосен в лесу казались острыми пиками, а сам лес – высокой каменной стеной. Где-то ухнула сова, ветерок зашелестел в травах и кустах, окружающих дом девушки, и принес из леса запах хвои.

А ведь лес совсем рядом, подумала она, несколько метров от моего забора, и я уже в лесу. Что бродит там по ночам, ведь в каждом лесу, как и в каждом замке, есть свои привидения, вспомнила она и вдруг очень заволновалась. Нет, это был не страх, просто красота и таинственность ночи настраивали на мысли о волшебном и загадочном. Фатима всегда любила ночь больше и считала, что в темное время суток земля намного красивее, может, потому, что ночь отражала ее натуру, а может еще и потому, что ночью Фатима чувствовала себя единственным человеком на всей планете, и эта красота принадлежала ей одной. И каждый раз, глядя на полнолуние или звездное небо, она вспоминала слова матери и любовалась красотой так, как будто видела все впервые и больше уже не увидит. Она старалась вобрать в себя все прекрасное, вычерпать эту красоту до последней капли и запечатлеть в душе, именно поэтому она еще могла изредка обретать покой. И сейчас, сидя на ступеньках крыльца в полной тишине, она снова почувствовала покой и умиротворение, как будто она была одна на всей планете, и нет больше орущих и портящих все людей, нет шума и грязи, которые они производят, нет зла и добра, есть только она и темная, таинственная красота ночи.