Инстинкт Убийцы. Книга 1

Глава 4. Часть 3.

Глава 4.3

Однообразие дня не нарушалось ничем, кроме редких щелчков, сопровождающих открывание маленькой калитки в восточной стене виллы посла. В такие моменты девушка, дежурившая на своем посту, располагавшемся в зарослях кустарника между двумя старыми деревьями, оживлялась и, казалось, выныривала из какой-то густой зеленой дремы.

С тех пор, как она набрела на этот маленький потайной ход, прошла уже неделя, даже чуть больше, а у нее по-прежнему не было никакого плана. А ведь до предполагаемого приезда посла оставалось всего недели три, максимум – месяц, напомнила она себе, хотя не забывала об этом ни на секунду. Такое положение дел нервировало и раздражало ее, но еще больше она злилась на себя за то, что никак не может найти ту щель, которая, как ей казалось раньше, существует во всех крепостях, даже самых неприступных. И была еще одна странная или просто неприятная вещь – она продолжала торчать в кустах, как бродячая собака, наблюдая за калиткой, хотя не видела в ней никаких перспектив. Может, просто это единственная возможность, в которой я еще не совсем разочаровалась, со злостью подумала Фатима, вглядываясь в уже ненавистный зеленый пейзаж и серую стену. А может, она продолжала сидеть здесь потому, что ее инстинкт, ее интуиция - ее главный путеводитель по жизни твердил ей, что стоит посидеть еще, что это единственная возможность попасть внутрь и исполнить заказ. И даже если та самая щель еще не видна, то не потому, что ее здесь нет, а потому, что на этот раз она такая узкая, что разглядеть ее можно не сразу, а только тщательно присмотревшись.

И она смотрела, смотрела уже целую неделю, приходя на свой пост на самом рассвете и оставаясь там до захода солнца и даже дольше. После того дня, когда она вышла из лощины к стене, она сменила одежду, ведь в ее ярких нарядах подходить близко было бы крайне неразумно. Теперь она, как и раньше, уходила из своей маленькой комнатки в чем-нибудь умопомрачительно зеленом или красном, но, заходя в лес, переодевалась в более спокойные защитные тона и кралась, как ласка, на свое место, обнаруженное ей в первый же день наблюдения. Она всегда заходила со стороны набережной, спешно переодеваясь в каких-нибудь густых кустах и пробиралась дальше через лощину по известному маршруту, только теперь ее было почти невозможно заметить. Завтракала и обедала она всегда на своем посту, не смея оставлять наблюдение ни на секунду, и под конец дня на непослушных ногах и с тяжелой головой выползала из своего укрытия и шла домой. За эту неделю скуки и раздражения она открыла удивительную вещь: самое утомительное дело – безделье! Ни от чего другого она никогда так не уставала, а ведь были времена, когда ей приходилось не спать сутками, напряженно думая и скрываясь от погони, или подолгу заниматься подготовкой, как физической так и информационной, но никогда она не чувствовала такого давящего чувства постоянной сонливости и усталости, как во время этой недели. Посиделки под стенами особняка, когда ничего вокруг не происходило, а часы растягивались, как жвачка, растягиваемая ребенком, превращались для нее в настоящий ад, где люди сходят с ума от медленных пыток, на первый взгляд совсем безобидных.

За последние 7 дней она выяснила только одно – калитка имеет электронную систему охраны, так что проникнуть туда можно только имея специальную карточку, открывающую замок. Но если бы все было так просто, она бы не сидела тут, а давно начала действовать. Нет, на этом сюрпризы посла не кончались – за стеной дежурило несколько охранников, и на стенах через равные промежутки красовались камеры наблюдения. Все охранники были хорошо вооружены и добросовестно подходили к работе, каждый раз, когда какая-нибудь горничная открывала замок, на нее тут же нацеливалось несколько стволов, пока ее личность не была установлена и опознана охраной, потом ее обыскивали и только тогда пропускали. Все это Фатима определила по смешкам, доносящимся из-за стены, и по тому, как девушки и парни, выходящие наружу, оправляли свою одежду, недовольно корчась и что-то бормоча.

Однако она не оставляла надежду попасть внутрь, и единственным ее ключом мог стать только персонал. Человеческий фактор, одна из самых спорных причин в обществе, стала для нее той соломинкой, за которую она собиралась ухватиться. А для этого ей надо было узнать работников посла получше, причем пропуск следовало искать отнюдь не в верхних кругах, а среди самых низших работяг. Для этой цели ее маленький пост подходил как нельзя лучше – именно через эту калитку проходили все слуги посла, от садовника до экономки. Для продуктов и прочих больших заказов имелась еще одна дверца, но она выходила в парк, а там всегда было полно людей и негде было укрыться. Да ей и не нужно было другое место, это подходило просто идеально, ведь здесь было полно места для игры в прятки, а к тому же, те, кто мог стать ее пропуском на виллу, каждый день ходили именно здесь. От калитки узкая асфальтированная дорожка вела в парк, проходя вдоль стены и леса, а дальше вливаясь в широкие парковые аллеи. После окончания «смены» Фатима кралась через лес и выходила в парк, никем не замеченная, и продолжала свой путь домой. Так продолжалось изо дня в день, и это ей порядком поднадоело, зато после семи дней непрерывного наблюдения она уже стала узнавать некоторых людей и даже их должности за высокой серой стеной. К концу этой ужасной недели на примете у нее появилось три человека, за которыми следовало проследить и узнать их жизнь получше, и это очень и очень обрадовало девушку, уставшую от однообразия и бездействия.

Первой кандидатурой была молоденькая горничная, но ее она отвергла сразу же, как только увидела где эта девушка живет – общежитие квартирного типа не оставляло Фатиме шансов загнать жертву в угол и при этом не попасть на глаза сотням людей. Первую кандидатуру она вычеркнула после первой же слежки, но оставались еще двое, пока она не примет решение или не найдет себе другие объекты, а время поджимало. Вторым пропуском мог стать пожилой садовник, приходивший раз в два дня, но он тоже не подошел – он оказался просто старым и одиноким человеком, которому нечего терять и не к чему стремиться. Нет, такой не сделает ничего, ведь запугивать его бесполезно, и предложить ему тоже нечего. Еще одни вечер был потрачен зря. У Фатимы оставалось три недели, может месяц, и всего одна реальная кандидатка. И сегодня, как только та выйдет за пределы виллы, Фатима сядет ей на хвост.