Инстинкт Убийцы. Книга 1

Глава 4. Часть 13.

Глава 4.13

Последний день жизни посла и еще нескольких несчастных, ставших разменной монетой в кровавой партии сильных мира сего, выдался облачным. С самого утра погода боролась сама с собой, то натягивая над Ялтой тяжелые темные тучи, то разгоняя их сильным порывистым ветром, температура опустилась на 5 градусов, что, при устойчивой жаре, показалось весьма ощутимым похолоданием. Однако люди не только не жаловались, наоборот, почти все, за исключением маленьких детей, вечно влюбленных в солнце, наконец-то вздохнули с облегчением. Ко второй половине дня погода так и не установилась, небо снова затягивали облака, чтобы через несколько минут уступить порывам ветра и уйти за море. Если часам к 6 дождь так и не пойдет, говорили местные жители, то можно его и не ждать. Фатима и не ждала. Дождь мог сильно осложнить ее задачу, а то и вовсе оставить некоторые части плана так и не выполненными, но она не беспокоилась об этом. Уже нет, может, двумя днями ранее она бы поломала над этим голову, но только не теперь. Не перед убийством. Судьба как всегда скажет свое слово, и глупо чего-то ждать и чего-то бояться.

Было уже начало 6-го, и время, отпущенное дождю, уже подходило к концу, когда симпатичная девушка, совершенно обыкновенная на первый взгляд, не спеша брела по набережной, глядя невидящим задумчивым взглядом на горизонт. Сильный ветер трепал ее каштановые волосы и развевал длинную пеструю юбку, но она даже не предпринимала попыток ее удержать, вместо рук девушки разлетающиеся полы юбки сдерживал ремень длинной сумки, висящей у бедра. На вид сумка была тяжелой и чем-то набитой, но девушка шла ровно и легко, плыла как царевна-лебедь, словно тяжесть сумки совершенно ее не беспокоила. И это единственное, что могло показаться странным в ее облике, если не считать черных глаз, глубоких и обманчивых – стоило хоть раз пристально в них заглянуть, и становилось понятно, что это не просто глаза, а два черных омута, в которых водятся демоны. Именно такой обманчиво–спокойный взгляд и был сейчас у нее, у охотницы, идущей за своей жертвой. Идущей убивать.

На этот раз она приготовила сети, в которые и собиралась заманить свою первую на сегодня цель – «старую подругу» Евгению. Первой на очереди была именно она. Так уж легли кости, с мрачным юмором подумала Фатима, не ускоряя шаг, но и не останавливаясь и не сбавляя скорость, чтобы обойти людей. Она лавировала между ними, как рыба между рифами, ловко и быстро пробираясь через вечный людской поток, который не смогла уменьшить даже прохладная погода. Никто не обращал на нее внимания, никто не приставал с вопросами, она словно стала невидимкой для остальных людей - это и было первое слово Судьбы, в такие дни свою речь она всегда начинала именно с этого.

Проснувшись после бессонной ночи, Фатима первым делом приготовила все к главному событию дня, а потом быстро покинула дом – ее ждало еще одно маленькое приготовление, на этот раз для главной горничной. В ее голове начали тикать часы, безжалостно отсчитывающие секунды чужих жизней и постоянно сверяющиеся с графиком. И сейчас, пропикав в ее воображении в очередной раз, эти виртуальные часы сообщили ей, что она рискует не успеть, если не поторопится, ведь в парке, возле виллы посла она должно быть не позже 17.50, а идти еще долго. Набережная тянется почти на всю длину города, и порт, откуда она шла, находился почти у самого ее начала.

Сжав губы, что всегда означало недовольство, пока не крайней степени, но уже начальной, Фатима чуть ускорила шаг, чтобы не привлекать внимания – по набережной быстро передвигались только велосипедисты и воры, а то, что собиралась украсть она, суеты как раз не терпело. Можно было, конечно, сесть на маршрутное такси, но для этого пришлось бы сделать большой крюк, да и не хотела она трястись в душном салоне, набитом людьми, перед важным делом она предпочитала проветрить мозги. И она еще вполне успеет, если не сбавит скорость. Так что она прибавила, оказавшись перед холмами, за которыми стояла вилла, примерно в половине 6-го, не теряя времени на дорогу в обход, она нырнула прямо в лес, уверенно шагая сквозь зеленые стены прямо к парку. Через 15 минут она вышла на ту самую тропу, по которой обычно ходили работники, она и сама ходила по ней пару дней назад. Было без 15 шесть. Она успела.

Отойдя подальше от особняка и его камер, Фатима прошла в парк и села на бордюр, предварительно купив минеральную воду в ближайшем ларьке. Пить ей не хотелось, но не могла же она просто сидеть, это выглядело бы странно. Ждать ей оставалось 10 минут, если, конечно, приезд хозяина не задержит главную горничную. Она говорила, что нет, и Фатима ей верила – зная, что впереди вечер в баре, да еще и за чужой счет, Евгения не задержится ни на минуту, и никакие силы не способны будут ее задержать, если ворота запрут, она пробьет собой стену, как герои мультфильмов, но выйдет ровно в 6. Фатима представила дыру в бетонном заборе, имеющую форму бегущей Евгении, прямо как в старых американских мультиках, и улыбнулась.

Время как будто застыло, но ей показалось, что в этом есть какая-то справедливость – последние минуты жизни не пролетают как ураган, а наоборот, тянутся, давая человеку, обреченному на смерть, последнюю возможность насладиться жизнью, осознать ее и уйти. Вот только редко кто это понимает, хотя все цепляются за жизнь, даже ненавидя ее и не испытывая от нее никакого удовольствия.

Ровно в 6 ворота, которые все называли Южными, распахнулись, выпуская небольшую группу людей. Они шумно смеялись и разговаривали, похоже, обсуждали завтрашнюю вечеринку в доме своего хозяина. Даже не представляют, что настоящее веселье будет сегодня ночью, подумала Фатима, внимательно наблюдая за людьми. Она узнала нескольких девушек, они работали горничными, и одного молодого садовника, остальные были ей незнакомы, но среди всех выделялась, конечно же, ее «подруга», ее громкий вульгарный смех и светлая «башня» из волос делали ее сразу заметной даже в небольшой толпе. Отлично, теперь надо отделить овцу от стада, подумала Фатима и встала. Часы в ее голове пропикали в очередной раз, оповещая ее о начале первой фазы операции. Пора, сказала себе Фатима и устремилась вперед.