Интерлюдия в волнах тумана

Я пошёл, всё ускоряя шаг, вслед за туманом, что стелился у берега реки, сквозь его мутную, разряженную кое-где штрихами камышей, пелену. Воздух начинал меняться в преддверии утра и до слуха моего, обострённого здешней тишиной, донеслось приглушённое пение.
– Наконец-то пришёл, - весело воскликнула девушка, хотя на лице её не отразилось и малейшего признака радости, – заплутал по болотам?
Смущённый, я лишь кивнул и протянул вперёд руку, помогая выйти Аде из воды. Приподняв подол белого платья, она принялась отдирать пиявок, успевших полностью покрыть тонкие ножки за время ожидания. Я отвернулся, боясь показать своё отвращение и стыд. Когда взяла она мою руку, я невольно встрепенулся, сравнив холод и влажность её пальцев с только что увиденными водными тварями, но едва с алых губ спутницы начали слетать слова, я и думать забыл обо всех тревогах.
– Ничего не бойся, ты отнюдь не первый, кого приводила я в эти места, пусть ты и моложе… Знаешь, эти ягоды сами избрали меня своей жрицей, так что будь благодарен не мне за исполнение желаний, а им…Скоро будем на месте.
Всю дорогу Ада не выпускала моей руки.
Туман постепенно развеялся, мы вошли в лес. На рассвете мир заполнился звуками, шёпотом трав, голосами птиц, и казалось, в каждом следе, что оставляли во влажной почве мои старые чёрные ботинки, зарождалась новая жизнь. Биение сердца всё ускоряясь.
– Вот мы и на месте, - с ноткой торжества произнесла девушка.
Передо мной раскинулось огромное зелёное болото, удивительный мир, неизвестный мне ранее. Благоговейный ужас сковал меня. Травы здесь, насекомые, даже лягушки, - всё выглядело иначе, нежели привык я видеть; этот хтонический зверь, по случайности выбравшийся из недр Земли на поверхность, дышал и распространял миазмы тьмы. Но уже тянула меня за собой в синеватую гать жрица ягод.
Они росли у самой кромки мутной хляби. Бледно-красные, сверкающие, как и волнительно улыбающиеся губы Ады. Нагнувшись за ними, я чуть было не свалился в омут, увидев, что все колени, икры и щиколотки девушки кровоточат, а полы сарафана, напитавшись крови, побурели.
– Тебе не больно? – впервые осмелился я задать вопрос, поднялся и высыпал в её ладони заветные плоды леса.
– Нет, - просто ответила та, – больнее глядеть на то, как ты пытаешься оттянуть момент приятия дара от моих покровителей. Скажи, ты ведь не просто так прошёл столь далёкий путь в поисках. Желание умереть за несколько мгновений, не чувствуя боли и не мучаясь, не покинула тебя? Пойми, я не могу позволить сомневающемуся забрать хотя бы одну ягоду, всё должно решиться здесь и сейчас!
Каждое слово пронзало меня холодом. Я смотрел в глаза девушки, в дымную пропасть Харибды и пытался собрать бушующие в голове мысли.
– А как же тело?
– Я позабочусь обо всём, не привыкать…
– Кажется, я не могу согласиться, - наконец вымолвил я.
– Так я и знала, - помрачнела девушка, - ещё один слюнтяй! И стоило напрасно терять время?.. Только не начинай плести о смысле и красоте жизни…
– Уходи со мной, - вырвалось из моей груди, - освободись, что стоит тебе это прислуживание смерти?
– Убирайся! – закричала она, вскинув дрожащую руку, в ярости указывая мне на тропу в густой траве.
Я хотел сказать ещё что-то, но горечь, подступившая к горлу, не позволила мне это сделать. Развернувшись, я уходил.
И вдруг, резкая вспышка алой боли расколола мою голову.
Выронив сук, Ада опустилась рядом с истекающим кровью телом юноши, прикоснулась к пепельно-русым локонам.
– Всё не надышитесь перед смертью, рыбы, всё мало вам, - тихо и горько она усмехнулась. – А твоего имени я даже спросить не успела…