Intoxicated

You gave me Your breath...

Песня главы:  Skillet - Anchor 
*Флюте - высокий и тонкий бокал на длинной ножке объемом около 180 мл.

     Зачастую люди понятия не имеют, что такое потерять над собой контроль. Они даже представить себе не могут, как это — когда тебя преследует твой собственный мозг. И людям невдомёк, как сложно заткнуть эти голоса — ведь ты знаешь, что можешь сделать всё, что они говорят. Это в твоих силах!
     Наверное, Гермиона уже никогда не сможет забыть это чувство, когда осознала для себя всё: чувства, тайну и положение. Она сохранила в памяти момент, как осознала, что люди не поймут, не примут, когда узнают её тайну. И что они по-настоящему чувствуют к таким, как она. Даже её друзья… Нет, это не будут слова утешения или поддержки. Это будут самые искренние слова, которые идут от самого сердца! И если бы они услышали её тайну, то они бы решили, что она чудовище. Монстр, предавший их дружбу. Эти мысли не давали ей покоя всю минувшую неделю, что прошла после поездки в Париж.

     Это было так утомительно: приёмы, обязанности, правила. Гермиона никогда не любила быть такой. Изящные платья, идеальная причёска и фальшивая улыбка на лице в бессмысленных разговорах — это было так далеко для неё. Ненастоящее! Но работа в Министерстве налагала определённые обязанности, закрыть глаза на которые было просто невозможно. Например, как этот приём.
     Уже устав слушать комплименты и речи в свой адрес как от своих коллег, так и с французской стороны, Гермиона улизнула к своим друзьям, что не торопились присоединяться к общему танцу.
     Улыбка сразу стала искренней, стоило ей оказаться рядом с ними. Гарри и Джинни действительно были счастливы вместе. Их любовь друг к другу поражала степенью доверия и привязанности, ведь ни один из них даже взгляда не позволял себе на кого-то другого. Чета Поттеров словно срослась в единое целое, стоя в сторонке и тихо обсуждая свои планы на приближающийся праздник Рождества. И спорить о том, что до него как минимум ещё полтора месяца с Джинни было бесполезно. С момента окончания Второй Магической Войны, юная миссис Поттер всеми силами старалась начать праздники раньше и окончить как можно позже. Видимо, тёмные воспоминания и страхи оставили неизгладимый след, который так старалась загладить юная подруга.
— Гермиона, ты прекрасно выглядишь сегодня! Тебе очень идет, — улыбнулась Джинни, когда Грейнджер оказалась рядом, и заключила её в аккуратные объятия. В свою очередь, Гермиона так же отметила, что подруга смотрится отлично в нежном платье цвета пепельной розы. Удивительно, что этот тон так отлично сочетался с её кожей и не спорил с яркими волосами.
— Спасибо. Вы тоже, ребята, смотритесь шикарно.
— И кому же достанется такая красота? — Джинни хитро улыбнулась, осматривая девушку с ног до головы. Но та только пожала плечами:
— Я пришла одна.
     Глаза друзей сразу увеличились. А Гарри даже снял очки, чтобы протереть. Словно не верил не только своим ушам, но ещё и глазам.
— Почему? Никто не позвал? — герой войны удивлялся этому очень сильно, ведь сам считал, что теперь Гермиона выглядела очень привлекательно.
— Я не захотела, — спокойно сказала девушка, пригубив шампанское из флюте* и осмотревшись по сторонам, отметила, что в этом году праздник решили сделать с особым размахом.
     На самом деле Грейнджер получала приглашения. Но всякий раз согласие застревало в её горле. Всякий раз что-то останавливало её от такого близкого счастья. А было ли оно счастьем?
     Гарри тем временем начал рассказывать о том, как они собираются праздновать Рождество. Было приятно слушать и знать, что Мальчик-Который-Выжил наконец обрёл свое счастье и создал настоящую семью.
— Приезжай к нам! У нас будет ужин, в этом году все будут собираться у нас, — предложила Джинни.
     Гермиона сразу представила, как чета Уизли соберётся в доме Поттеров. Интересно, выстоит ли конструкция после этой шумной семейки. Смешок сорвался с губ, когда девушка представила очередные конкурсы и соревнования, которые по старой традиции затеет Джордж. Конечно, ему всё ещё было тяжело без брата, но спустя пару лет после его смерти, каждый смирился с этим.
— Спасибо. Но я поеду к родителям. Давно их не видела, — призналась она, слыша, как ритм музыки меняется, и начинает играть вальс.
— Мерлин, Гарри! Это же та самая мелодия, как на Святочном балу! Давай потанцуем? — Джинни вцепилась в рукав мужа, нетерпеливо его дергая. Гермиона не смогла на этот раз сдержать смеха, видя страдальческое выражение лица друга, который всё же повёл свою жену на танцпол.
— Даже не думай мне отказать, Грейнджер, — хриплый голос над самым ухом был неожиданностью, заставившей сердце забиться быстрее.
     Гермиона не успела сориентироваться, когда её нагло развернули напористые руки, и она оказалась прижата к сильному телу. Это было сумасшествие какое-то, потому что подняв взор она увидела Малфоя, который тут же вовлёк её в танец.
— Ты… ты что делаешь? — возмутилась девушка, однако, позволила закрутить себя под мелодию скрипки. — Совсем из ума выжил?
     Она просто не могла поверить своим глазам! Малфой снова был рядом и наглым образом решал всё за неё, и на этот раз взоры других магов его совершенно не пугали. Напротив, он словно наслаждался тем, что львиная доля внимания достаётся их паре. Гермиона попыталась отстраниться, чувствуя себя неловко, но руки мужчины только крепче прижали её за талию, заставив тем самым невольно отклониться назад, чтобы не впечататься лицом прямо в грудь Малфоя.
— Я уже давно выжил из ума, Грейнджер. Ты сама меня от туда выжила, — совершенно спокойно заключил он, ловким и уверенным движением приподняв девушку синхронно с остальными парами.
     От неожиданности Гермиона сразу вцепилась в его плечи, словно боясь, что он её упустит, но Малфой осторожно поставил её на пол и снова прижал к себе, с особым наслаждением ощущая, как мягкая ткань под пальцами легла складками. Девушка задыхалась от той наглости, с которой он позволял себе смотреть на неё, касаться и просто быть рядом. Словно свысока решая, что у неё нет другого выхода, кроме как пойти на поводу его желаний. Снова дёрнувшись в его руках, шатенка ощутила, как их дыхания смешиваются воедино, и это значило лишь то, что они куда ближе, чем-то было необходимо.
— Не понимаю, о чём ты говоришь. Я тебя пять лет не видела и планирую не видеть ещё столько же, — всё упрямилась она, ощущая, как голова начинает кружиться от обилия поворотов.
— Что ж, не хочу тебя расстраивать, но все эти пять лет тебя видел я. И в моих планах сделать так, чтобы я мог видеть тебя круглосуточно, — елейно протянул он. Драко было приятно осознавать, что он вызывает чувства в Грейнджер. Всегда приятно знать, что ты не безразличен. — Ты будешь со мной, Грейнджер. Только моя.
     Гермиона почувствовала, как ужас сковал её лёгкие, и вместе с тем мурашки прошлись по спине. Эта реакция — её личная тайна, которую она унесёт с собой в могилу. Никто не должен узнать о её реакции на шёпот Малфоя.
— Да ты точно с катушек слетел! Отпусти меня! — она упёрлась руками в широкие плечи, стараясь отодвинуть мужчину, но тот словно был каменным в сравнении с ней.
— И не подумаю.
— Я закричу! — пригрозила она, уже понимая, как близка к своему краху.
— Тогда я тебя поцелую, — совершенно спокойно сказал он.
     Грейнджер выпала в осадок:
— Зачем?
— Чтобы если кричала, то только от удовольствия, — нагло ухмыльнулся Драко.
— Ты извращенец!
— О, поверь, таким меня сделала именно ты.
     Вальс близился к своей кульминации, когда музыка заиграла громче, увлекая биение сердца в свой ритм. Гермиона забыла, что хотела сказать, просто отдаваясь воле случая. Впервые в жизни она упустила из своих рук ситуацию и сейчас лишь ждала исхода. Последняя пара аккордов, когда Драко прокрутил её под своей рукой и резко дёрнул к себе, едва ощутимо мазнув по губам поцелуем. Хотя его даже сложно было назвать таковым, но Гермиона отчётливо успела ощутить горячее прикосновение, и вкус его дыхания осел на её языке.
     Пара замерла в самом центре зала, тяжело дыша и смотря друг другу в глаза. Это было словно наваждение, когда ты растворяешься в глазах напротив. Они словно затягивают тебя в водоворот, выбираться из которого у тебя нет желания. И Гермиона растворялась в глазах Драко, таких холодных, словно грозовое небо, но за любыми тучами всегда есть солнце. Так считала Грейнджер и сейчас ей показалось, что в глазах Малфоя она видела то самое тусклое солнце, которое он так бережно прятал от окружающих, боясь, что те его безжалостно уничтожат. Она могла видеть, как взгляд мужчины скользнул по её губам и снова уверенно встретил её глаза, когда тонкие губы изогнула кривая усмешка.
— Рад, что ты не отказала мне тогда. И сейчас. Благодарю за танец, мисс Грейнджер, — не разрывая взгляда, Драко поднес тонкую кисть к своим губам, запечатлел на бледной коже нежный поцелуй. И словно бы специально медленно двинулся в сторону, уводя Гермиону туда, откуда наглым образом выкрал.
    Надо было видеть лица Поттера и Уизлеты, когда Гермиона в компании Малфоя шла под руку с танцпола. Драко усмехнулся про себя, оставшись доволен тем, что точно отнял ещё пару нервных клеток у всемирного святоши. Даже несмотря на свои чувства к Гермионе, терпеть школьного очкастого врага он не собирался.
— Малфой? — словно сомневаясь в своём зрении, Гарри бегал взглядом от подруги к врагу и не мог сопоставить казалось бы простые переменные.
— И тебе здравствуй, Поттер, — холодно бросил он, презрительным взглядом осмотрев рыжую девушку рядом. Да уж, вкуса у этого парня, как и мозгов, кот наплакал. Конечно, Драко знал, что раньше многие в школе считали Джинни Уизли красивой, было время, что даже бедняжка Блейз пускал слюни на эту магглолюбку. Но в глазах Драко она никогда не была идеалом. И сейчас он мог понять отчасти почему так думал. Снова повернув Гермиону к себе, он мягко заправил выбившуюся прядь за ушко, нежным движением пальцев очертив контур скулы и подбородка, приподняв лицо девушки. — Запомни, что я тебе сказал сегодня. Завтра мы обязательно это обсудим, — снова приказной тон, который она так ненавидела, но впервые не захотела спорить, а лишь безвольно кивнула.
     Гермиона под стать друзьям в шоке смотрела на удаляющуюся спину бывшего Пожирателя и до сих пор не могла понять, что всё это сейчас было. После Парижа она была готова убить его, а сейчас стоит и мямлит, как дура! Её тайна зашла слишком далеко. Скрывать свои чувства становилось невозможным, и осложняет всё это чертов Драко Малфой, решивший присвоить её себе. Как хорошо, что он ещё не догадывался, что она уже его.
     Гермиона была в замешательстве. Внутренние противоречия словно сжирали изнутри, заставляя дрожь бежать по всему телу. Она прекрасно помнила его руки на своём теле. Мерлин, его руки были словно каким-то проклятием, потому что стоило ощутить их раз, как Гермиона уже не могла выкинуть из головы это чувство. Игнорируя всякие вопросы от друзей, она медленно двинулась в противоположную сторону. Грейнджер чувствовала себя странно, словно её запечатали в вакуум: вокруг метались люди, все что-то говорили, но Гермиона не могла разобрать и звука — всё смешалось в единый и непонятный клубок. Сгусток её собственных нервов словно бы напрягся, пульсирующим звуком разгоняя кровь по венам. Она шла в сторону балкона просто потому, что чувствовала насколько сильно ей нужен был кислород. Она надеялась, что может хотя бы он прочистит её поплывший мозг.
     На улице уже было темно. Гермиона сделала несколько шагов в этот прохладный вечер, чувствуя, как от температуры сразу обожгло разгорячённую кожу. Он сказал, что они обсудят это завтра. А что, собственно, они должны обсуждать? Хочет ли Малфой снова поглумиться над ней, догадавшись о её чувствах? А может это было его игрой с самого начала? Гермиона в ужасе прикрыла рот рукой, понимая, что если это была лишь его блажь с самого начала, каприз скучающего мальчишки, она никогда не сможет простить это ни ему, ни себе самой.
— Скучаешь? Гермиона… — хриплый мужской голос разрезал ту вакуумную тишину вокруг, заставляя девушку ощутить, что она начинает замерзать. В целом неудивительно, ведь на улице была середина ноября, и о тепле давно было пора забыть. Потянувшись за палочкой, девушка замерла, ощущая горячие мужские ладони на своих плечах, которые тут же захотелось скинуть. Не те.
     Резко повернувшись, она всё же смогла избавиться от нежеланных прикосновений, но тут же растерялась. Потому что перед ней стоял мужчина, имени которого она не знала.
— Разве мы знакомы? — спокойно осведомилась она, всё же достав палочку из тщательно спрятанного с глаз посторонних кармана, посылая на себя согревающие чары. Сразу вспомнился вечер на Эйфелевой башне, и вместе с магическим теплом по телу пробежалось тепло от нежности. Тот вечер был почти идеальным, если бы она не оказалась так слаба к алкоголю и не поддалась на зов своей слабости.
     Мужчина слабо улыбнулся, видя нежелание девушки ощущать его слишком близко, и спрятал руки в карманы, загадочным взглядом осматривая её с ног до головы.
— Не то чтобы очень. Но я за тобой давно наблюдал. И считаю, что такой девушке не стоит проводить вечер в одиночестве или тем более, в обществе Драко Малфоя, — имя слизеринца прозвучало особенно презрительно в устах этого человека, что непременно тут же задело Гермиону. Она не любила бессмысленных оскорблений.
— Думаю, что я сама вольна решать, с кем мне провести вечер, а с кем нет. Вашего имени я даже не знаю. Так что прошу меня простить, — приподняв подол платья, девушка уже хотела его обойти, но незнакомец быстро преградил ей дорогу. Гермиона напряглась и сделала шаг в сторону, но мужчина лишь повторял её движения, вызывая больше раздражения. — Не знаю, как Вас, но немедленно прекратите и дайте мне пройти!
— А если я не хочу тебя отпускать, Гермиона? Мне кажется из нас получилась бы куда более яркая пара, чем из тебя и Малфоя. Никто не примет пару Героини и Пожирателя, — Гермиона оторопела. Это словно были её мысли высказанные вслух. То, чего она больше всего опасалась, ей в лицо высказал совершенный незнакомец. И от этого реальность казалась ещё более гнетущей.
— Мы сами решим примут это или нет, Кассиус, — в дверях балкона показалась высокая фигура Малфоя. Блондин спокойно стоял, смотря на открывшуюся ему картину происходящего, и новый виток ревности зародился в душе. — Отойди от неё.
     Гермиона в шоке посмотрела на парня. Малфой знал его, а, значит, вероятность того, что он учился в Хогвартсе весьма велика. Девушка начала усиленно думать, рыться в воспоминаниях, которые так старалась в большинстве своём забыть, чтобы они не причинили боли. И тут её словно осенило: Кассиус Уоррингтон — был охотником сборной Слизерина, когда ужас войны ещё не достиг их. Она так чётко вспомнила, что тогда он был больше большинства игроков: широкоплеч, мускулист и высок. Многие девушки заглядывались на него чисто с физической точки зрения. Хотя сейчас большинство ребят уже догнали его, в том числе и Малфой. Потому что когда мужчина поравнялся со своим давним товарищем по игре в квидич, Гермиона осознала, что они были одного роста. С той лишь разницей, что Малфой был более худым и казался вытянутым.
— Кассиус Уоррингтон? — вырвалось у неё, о чём Гермиона тут же пожалела, потому что самодовольная улыбка расплылась на пухлых губах слизеринца.
— Значит, ты всё же меня тоже знаешь, Гермиона. Какой приятный сюрприз. Малфой, ещё не надоело быть третьим лишним?
     Он провоцировал его, играл в лучших традициях своего факультета. И только слепой мог не заметить, что эта провокация делала своё дело. Лицо Малфоя снова превратилось в маску, но вот его глаза… Когда рука Кассиуса снова оказалась на плече девушки, Малфой словно потерял сам себя. Гермиона даже представить не смела, что когда-то трусливый слизеринский хорёк знал, как пользоваться кулаками по-маггловски! Удар пришёлся прямо по челюсти слишком смелого Уоррингтона, сбивая его с равновесия и заставляя отступить, в то время как Драко тут же оказывается рядом и дёргает Гермиону на себя за руку. Девушка находится в полной растерянности, Малфой сейчас защитил её? Это точно та реальность, к которой она привыкла?
— Я сказал тебе отойти, — совершенно спокойно говорит он, сжимая и разжимая кулак. Кости непривычно ныли от боли. Всё же махать кулаками никогда не было его привычкой.
   Уоррингтон хрипло засмеялся, касаясь своей губы, на которой выступил едва заметный след крови.
— Надо же. Защищаешь грязнокровку, это так на тебя не похоже.
— Expelliarmus! — Гермиона сама не поняла, как заметила движение слизеринца и зачем вообще сделала это. Но быстро поймав палочку Уоррингтона, она встала перед Драко и направила на Кассиуса свою палочку. — Клянусь, Уоррингтон, одно лишнее движение, и я не посмотрю на то, что мы на приёме, я же грязнокровка и мне ваши правила чужды, — строго протянула она, не сдерживая язвительного комментария.
     Это было странно, защищать его. Но сейчас, зная, что Драко запрещено колдовство, она чувствовала себя обязанной постоять за него. Особенно после того, как он вступился за неё. Но в то же время это шло вразрез с привычками.
— Надо же, как интересно, — Кассиус хищно усмехнулся, смотря на пару из-под растрепанной чёлки. — Малфой, а твой отец уже в курсе?
— Это не твоё дело…
— Ты прав. Не моё. Но так интересно было бы увидеть его реакцию. Как Лорд Малфой удивится, получив письмо.
— Ах, ты.
— Драко, нет! — заметив движение блондина за палочкой, Гермиона успела перехватить его, схватив за локоть. — Не забывай запрет. Он того не стоит. Остановись. Пожалуйста… — девушка посмотрела на Малфоя одним взглядом умоляя остановиться. Она готова была забыть сейчас все обиды и пререкания, лишь бы он не испортил то хрупкое спасение, что она выстроила для него пять лет назад. Рука с палочкой на мгновение напряглась, а потом опустилась. У Грейнджер от сердца отлегло, когда она ощутила, что мужчина остыл. Он слышал её и прислушивался.
     Гадкий смех нарушил сложившуюся тишину, и Гермиона подкатила глаза от раздражения.
— Невероятно. Грязнокровка и Пожиратель, прячущийся за её юбкой — это будет сенсационная новость. Вполне в твоём стиле, Малфой. Оставлю вас, так что верни мне палочку, Грейнджер, — Кассиус протянул руку, в которую Гермиона незамедлительно вложила магический атрибут.
— Просто проваливай, — устало вздохнула она, не желая вступать в очередной спор. Она давно отвыкла от эмоциональной встряски и сейчас чувствовала себя истощенной.
     Проводив взглядом насмехающегося слизеринца, Гермиона снова посмотрела на Драко, который стал выглядеть ещё более бледным, чем прежде. Девушка ощутила волнение, потому что понимала, что с Малфоем происходит что-то. Но он упрямо хранил молчание.
— Ты в порядке? — тихо спросила она, наблюдая, как мужчина прикрыл глаза. Драко словно превращался в статую, такую идеальную и пугающую одновременно. — Не стоило тебе вмешиваться. Я бы смогла выкрутиться и без тебя.
— Я не позволю какому-либо идиоту, возомнившему из себя невесть что, прикасаться к тебе, — всё не открывая глаз, признался Малфой. Это не было тяжело для него. Не теперь, когда он принял для себя большинство мыслей, что мучили его всё это время.
— Что? — Гермиона же не смогла даже вдохнуть, потому что слова Малфоя не совпадали со сложившимся мнением о нём.
— Ты почему вышла сюда? Холодно же. И вообще… — Драко хотел снова покомандовать, но новый приступ слабости и головокружения настиг неожиданно. Мужчина пошатнулся, хватаясь за голову, и выронил палочку. Образ Гермионы начал терять очертания…
     Девушка видела, что с Драко что-то происходит. Только вот, что делать в такой ситуации, понять не могла.
— Малфой, ты чего? Драко?
     Наблюдая несколько неуверенных шагов мужчины, она ждала ответа, но тот её словно не слышал. Пара шагов в бок, и он просто нагнулся над широкими перилами, почти перегибаясь через них. У Гермионы сердце опустилось от страха, что сейчас Малфой сорвётся вниз. Она просто ринулась к нему и, схватив за шиворот, потянула на себя. Его вес оказался неожиданно слишком тяжёлым, отчего девушка рухнула с ослабшим телом на пол, продолжая звать его. Но только отголоски музыки из Министерского зала были ей ответом. Лицо Драко напоминало белое полотно с серыми пятнами, и это внушало ужас. Пальцы быстро нащупали едва ощутимый пульс на шее, словно крылья бабочки порхающий под кожей. Ждать было нельзя. Гермиона приняла для себя решение мгновенно, подтягивая Малфоя на себя сильнее и закрыла глаза, аппарируя их в Мунго. Плевать на приём и ожидавшееся её выступление. Это всё подождёт.