Интриги императорского двора

Глава 7. Новый телохранитель

Рыжебородый великан, красуясь своим мускулистым телом, ловил лезвием потрепанного фламберга лучи восходящего солнца и с насмешкой косился на разминающегося рядом нескладного подростка. Адриану Гловеру на насмешки противника явно было плевать. Он легко и непринужденно перетекал из позиции в позицию, заставляя своей тело двигаться столь медленно и плавно, что его движения становились похожи на диковинную помесь восточных танцев и гимнастики. Эта картинка так завораживала взгляд, что Его Величество Альберт I даже перестал зевать.

– Ваше Величество, если вы не закроете рот в течение еще двух минут, я буду вынужден позвать доктора. Тогда, боюсь, наше развлечение сорвется, – сказал Северин Вельф, выглядящий возмутительно бодрым в столь раннее утро.

Альберт клацнул челюстью и посмотрел на герцога. Тот был одет в официальный костюм в мелкую бело-черную полоску, от которой рябило в глазах. При взгляде на него становилось ясно, отчего у камердинера Вельфа с самого утра такой печальный вид. Адальберт проиграл очередную битву за гардеробную своему хозяину, и теперь все придворные могли насладиться доказательством дурного вкуса Его Светлости.

"Вот у кого нет проблем с ранними побудками, – мелькнуло в голове императора. – Может, вместе с новым телохранителем завести еще и камердинера?.. А лучше переманить у Вельфов Адальберта!"

Камердинер герцога проигнорировал полный коварных замыслов взгляд императора и продолжил разливать чай. Поединок мечников решено было устроить ранним утром в парке Джерминийского дворца, подальше от любопытных глаз и поближе к природе. Завтрак на открытом воздухе, по общеизвестному мнению, способствовал укреплению здоровья. И хотя молодой император так не считал, в этот раз его никто и не спрашивал. Организация "развлечения" полностью легла на плечи Его Светлости.

Эймери стоял за спинкой стула Альберта и выглядел спокойным. Он был полностью уверен в победе своего друга и уже предвкушал их совместную службу на благо императора. Юный Гловер не казался особенно сильным и, сколь талантлив бы ни был, его способности, несомненно, проиграют опыту и физической мощи Торварда.

– Внимание, – вполголоса произнес герцог Вельф, звонко ударив чайной ложечкой о край фарфоровой чашки.

Бойцы отвлеклись от разминки и обратили свои взоры на людей в беседке.

– Бой до первой крови, – объявил правила поединка Его Светлость. - Разрешается использовать все, что в ваших силах: оружие, магию... слова. Два условия: если ваш противник умрет, вы проиграли; если вы заденете нашу беседку, вы проиграли. Начинайте!              

Стойки мечников различались как день и ночь. Если в фигуре Торварда с высоко поднятым вверх фламбергом сквозила неприкрытая мощь, то Адриан, так и не обнаживший свой клинок, казался хрупким песчаным силуэтом на берегу моря, которого вскоре сотрет неотвратимый прилив. Однако смотря на юношу, что был младше его всего на год, Его Императорское Величество Альберт I почему-то вспомнил заточенного в Темнице Единого Ацумори. Сама мысль о том, что убийца Гловеров был похож на их наследника, была кощунственной. Император морщился, вздыхал, но отказаться от нее не мог. Сходство этих двоих, ему чудилось, было предрешено самой судьбой.

Между тем Сильхейр усмехнулся при виде стойки своего противника. Вероятно, кого-то другого она и могла одурачить, но не его. Только не ветерана Столетней войны, который половину своей жизни посвятил борьбе с восточным отребьем. А стойка герцога Гловера больше всего напоминала именно восточный стиль фехтования. Даже не видя обнаженное лезвие клинка Адриана, Торвард с легкостью узнал его: это была катана, излюбленное оружие яматайских самураев. По большей части она оказывалась бесполезной в неумелых руках, но была невероятно смертоносна в сочетании с мастерством самурая. Однако, даже будь у маленького Гловера это пресловутое мастерство, ему просто не хватит физической силы и массы тела, чтобы остановить противника.

Торварду нечего было опасаться, и он легко решился напасть первым. Хищный оскал ознаменовал начало поединка, противники двинулись с места. Первый же выпад показал, что юркий Адриан в силе может и уступает сопернику, однако по ловкости находится на уровень выше. Сильхейр улыбнулся в предвкушении славного боя. Гловер безмолвно обнажил меч и сталь запела.

– Если не ошибаюсь, ваш друг служил под началом генерала Тальса, сэр Эймери? – спросил Его Светлость, отворачиваясь от представления. Его интересовал исключительно исход поединка, но никак не сам процесс.

Альберт был уверен, что его регент не ошибается. Наверняка герцог уже проверил всю информацию по кандидатам в телохранители императора, и вопрос задан совсем с другой целью, нежели узнать информацию о месте службы Торварда Сильхейра. Но Эймери всегда был немного простодушным и вряд ли подозревал о наличии скрытой цели.

– Вы правы, Ваша Светлость, – поспешно ответил телохранитель императора. – Войска генерала Тальса славятся тем, что всегда сражаются на передовой. Торвард был сильнейшим на нашем курсе, поэтому после выпуска его сразу же рекомендовали генералу.

– Вот как.

– Позвольте задать вопрос, Ваша Светлость.

Альберт заметил, как взгляд регента вновь обратился к сражающимся. Видимо, разговор идет по плану.

– Конечно, сэр Эймери.

– Почему вы выбрали Адриана Гловера? Я не отрицаю, что Гловеры – сильнейшие мечники Запада, однако ему же всего тринадцать.