Интротопия

Мы дома, а на самом деле — мы везде.

Виртуальность не ассоциируется с нереальностью.

Человек запирается, но чувствует себя по-настоящему свободным.

Я вижу людей каждый день. Знакомые и настоящие лица. А раньше человека окружала толпа. Представляете? Тысячи посторонних двигались рядом и перекидывались сухими фразами. Некомфортная среда была не только на улице. Ученикам, студентам, коллегам приходилось общаться, потому, что они оказались в одном здании школы, университета, офиса.

Люди гордо называли это реальностью.

Они хвастались перемещениями с места на место.

Они потребляли территории и друг друга.

Тактильность была признаком близости.

Вы, наверное, уже догадываетесь, что тема нашей беседы “До и после пандемии Прозрения”.

Сейчас я сижу в своей уютной комнате общения. За секунду я могу отключиться от внешней среды. Я — хозяин положения.

Много лет назад люди полагали, что к свободе можно прикоснуться. Как будто она начиналась на ручке входной двери и распространялась дальше. Они пытались догнать ее, мы же — ее создаем.

Когда человек почувствовал себя несчастным и ограниченным в собственном жилье, он посмотрел на мир иначе. Он решил не убегать, а перенести значимые вещи домой.

Границы сознания построены не из кирпича. Их материал гораздо прочнее, и его нельзя пробить кувалдой. Поэтому прошло достаточно много времени до Внутренней Глобализации человечества.

Люди прошлого всегда боялись что-то пропустить. Парадокс в том, что они пропускали себя.

Можете ли вы представить, что вас кто-то осудит за то, что вы проведете весь день, смотря в одну точку? А они этого стыдились.

И при всем разнообразии активности они умудрялись скучать.

Сейчас не все знают определение этого слова. Скука — это страдания от отсутствия каких-то действий. Например, вы просто сидите на стуле… О, вижу на экране первый вопрос:

“Они не умели думать?”

Конечно, умели…

“Считали это чем-то позорным?”

Нет, но не считали это действием.

“А что они считали действием?”

Ну… Буквально всё…

“Кроме мыслительного процесса?”

Это странно звучит, но примерно так и было.

Им хотелось поскорее до чего-то додуматься. Прийти к какому-то результату. Добраться до какого-то места.

Они обязательно должны были присутствовать где-то физически. Им казалось это престижным. Будто наши нервные окончания и эмоции содержатся в предметах и местах вокруг нас.

Мы генерируем чувства, а они их искали. Они и представить не могли, что у каждого дома будут симуляторы и, чтобы получить удовольствие от гор, морей, городов, достаточно зайти в комнату ощущений. И дело не только в том, что их технический прогресс не дошел до имитации сенсорной системы. Сама идея такой комнаты вызвала бы у них ужас.

Человек прошлого признавал себя только в определенных обстоятельствах. Он назвал бы нашу жизнь ненастоящей. Но сам постоянно делал одно, одновременно мечтая совершенно о другом...

“А нельзя было переместиться в свою мечту?”

Нет. Реальность жестко ограничивала людей.

“А что помимо?”

Ничего. Поощрялись только прикладные мысли. Мыслительный процесс не представлял особую ценность. Мы творим иллюзии и получаем от этого удовольствие, они жили иллюзиями и страдали.

Даже знакомство было сложной проблемой. Мы начинаем с переписки. Известный печатно-невидимый период. Потом настает время видеосвидания. И как мы к нему готовимся?

“А надо специально готовиться?”

“Что?”

“Никак”

Вот-вот! Раньше вам пришлось бы надеть неудобную одежду (у них существовали не только пижамы, но об этом подробнее в беседе про моду), закрасить лицо и изменить себя, чтобы казаться лучше.

И это еще не всё. Существовала обязательная совместная жизнь. Представляете, как это, постоянно делить с кем-то жилье, не обладая одиночеством?

Ах, да, тогда для человека это слово носило негативный оттенок. Наша схема была им не близка. Опять же причина не в отсутствии капсул, с помощью которых мы можем быстро перемещаться.

Они путали власть и контроль с заботой. Быт заменял им разговоры. Пребывание на одной территории уже значило многое. Словно сдерживающим фактором для них выступали стены.

Часто люди находились вместе из-за детей. Они думали, что ребенок должен расти именно в такой модели.

Зачем? Мы даем возможность ребенку быть одному. Слушать себя и уметь занимать свое время и пространство. Учим не только контактировать с другими, но и контактировать с собой. Не приспосабливаться, а развиваться.

Больше нет общества, которое принимает или не принимает человека. Больше не нужно гнаться за чем-то, душить свою и чужую свободу.

Мы дома, а на самом деле — мы везде.

Теперь задавайте вопросы.