Исключение

Эпилог

 – Фишер, пять бросков с угла 45 градусов! Нет, отойди дальше!

 – Тренер, у меня не получается…

 – Давай, Майк, пять попаданий! Я не тороплюсь!

Длинный чернокожий подросток вздохнул и снова отправил мяч в кольцо.

 – Мам, а с какого угла мне бросать?

 – Подожди, Фил. Кольца заняты. Потренируйся вести мяч назад.

 – Да, ма… Да, тренер.

Лидия смотрела, как сын старательно выполняет упражнение. Он из кожи вон лез, чтобы никто в команде не решил, что у тренера к нему особое отношение. Он не был маменькиным сынком.

Ему почти стукнуло десять, а он уже стал таким сознательным и упорным! Филипп напоминал ей деда. Высокий, угловатый и серьезный. Его ждало большое будущее.

Вот уже четыре года Лидия работала тренером в одном из лучших детских баскетбольных клубов Нью-Йорка. Она вернулась в родную стихию: зал, скрип кроссовок, звонкий стук упругих мячей. И дети. Эти ребята давали ей сил, энергии, а каждая победа насыщала волнующей эйфорией. Они любили строгую, но крутую миссис Норберг, а она с радостью бежала на работу.

На последнюю игру приезжала Аня. Теперь Карсон, не Исаева. Вышла замуж красавчика из Чикаго Буллз и носила первенца. Конечно, Аня пришла в восторг от своего крестника Филиппа. Ведь он дважды забил мяч. Лида не хотела мешать материнские и тренерские чувства, но разве можно было не сойти с ума от гордости за этого белобрысого чемпиона?

Даже Виталик не мог не признать успехов Филиппа. Поздравил через социальную сеть, где Лида публиковала новости о каждой победе сына. Виталик и сам бы наведался на матч, но получил грант на инновационную программу и теперь трудился в Лондоне и уже планировал свадьбу с миловидной англичанкой.

Вот Александр, самый младший в семействе Норбергов, пошел в отца. Первые месяцы в детском саду, а уже завел нескольких поклонниц. И как было не утонуть в этих глазках, голубых, как чистые шведские озера? Сорванцом рос, конечно. С того самого момента, как выскочил из нее,  едва они успели добраться до роддома. Семейное гнездо Норбергов только-только привели в божеский вид после его проказ. Хоть тренерская работа и отнимала всего полдня, малыш Алекс основательно изводил бедную няню. С ним могла сладить только тетка Элин.

 – Это тебе за все твои детские хулиганства! – удовлетворенно говаривала бабушка Ингрид, когда Алекс вдохновенно изничтожал теткины запасы косметики.

Но Элин не сердилась. Она с ума сходила от веселого карапуза и часами проводила с ним время, когда прилетала в гости в Нью-Йорк, или когда Лидия с Андерсом и отпрысками наведывались в Стокгольм на каникулы. Обязанности тетушки определенно пошли Элин на пользу.

 – Миссис Норберг, когда следующая тренировка? – обратилась к Лидии мама Майка Фишера.

 – Думаю, в пятницу. Потом все разъезжаемся на рождественские каникулы.

 – Спасибо, миссис Норберг.

Столько времени прошло с тех пор, а она все радовалась этим словам. Миссис Андерс Норберг. Его жена.

 – Смотри, опять папин плакат, – сказал Филипп, когда Лидия вырулила со стоянки спорткомплекса. – А мы пойдем на премьеру?

 – Конечно. Он ведь играет самого настоящего шпиона. Я думаю, тебе понравится.

 – Жалко, что опять будет много фотографов.

 – Что делать. Все хотят хоть немного посмотреть на нашего папу. Он у нас красавец. Поделимся?

 – Поделимся. Но немного. Я хочу на каникулы к бабушке Ингрид.

 – Заметано, Фил. К бабушке – так к бабушке.

Они подъехали к уютному белому коттеджу с большими окнами. На припорошенной снегом лужайке Андерс играл с Алексом и Тоби, гигантским лабрадором. Неразлучная парочка явно утомила  отца.

 – Эй, а вот и мама!

 – Мама!!! – завопил малыш Алекс и кинулся к машине.

Но Тоби его опередил.

 – Тоби, уйди! Ты испачкаешь мне штаны… Моя куртка, Тоби!

 – Мама! Мама! Я играл в футбол!  Папа сказал, что купит нам ворота! Я хочу быть футболистом! Можно?

 – Конечно, милый, – Лидия чмокнула родную вихрастую макушку.

 – Как поживает госпожа тренер? – вальяжно спросил Андерс, засунув руки в карманы.

Потертые джинсы натянулась на его мускулистых бедрах, и Лида почувствовала, как привычно ухнуло в нее внутри. Андерс поймал ее взгляд и довольно улыбнулся.

 – О, мне придется отработать штрафной? – прошептал он и прижался к ее губам.

 – Фу, папа! – воскликнул Фил. – Сколько можно! У вас же только что была годовщина свадьбы!

 – Значит, Тоби целовать можно, а маму нет? Двойные стандарты, молодой человек, – сердито сказал Андерс.