Искупление.

Искупление.

Эдна постучала в светлую деверь.
- Кто там? Иду!
Рима открыла двери, взглянула на Эдну. Было в ее больших голубых глазах что-то детское, словно искорки.
- Эдна!
- Тебе пора принимать таблетки, а потом ужин. Одевайся.
Она специально зашла раньше. Рима еле перемещалась по квартире с ходунками. Эдна, несмотря на согнутую спину, двигалась ловчее. Она прошла за Римой в комнату. Та открыла гардероб, уставилась на одежду.
- Одевайся к ужину, - подсказала Эдна.
- Ты знаешь, у меня постоянно кто-то перекладывает вещи в шкафу. Я не смогла найти свою серую кофту, - пожаловалась Рима.
- Ты вчера облила ее соком и отнесла в стирку, - напомнила Эдна.
- Да? – удивилась Рима. – Когда?
- Утром, во время завтрака.
- Да, точно. Куда мы сейчас идем?
- Тебе нужно принять таблетки, потом пойдем ужинать.
- Почему нельзя дать мне таблетки домой, чтобы я сама их принимала?
- Так решила наша медсестра, - пожала плечами Эдна.
- Одеваться к ужину?
- Да.
Рима выбрала и надела одежду, с этим она справлялась, подобрала ходунки.
- Это мой кадиллак, - пошутила она и пошла следом за Эдной.
Женщины прошли по коридору, медленно преодолели пандус.
- Куда мы идем? Столовая на втором этаже. Ты же говорила про ужин, - спросила Рима.
- Сначала тебе нужно принять таблетки, - повторила Эдна.
- Почему бы не дать таблетки мне домой, чтобы я их сама принимала? Не пришлось бы ходить.
- Так решила медсестра. Тебе сюда.
Рима вошла в открытую деверь кабинета медсестры.
- Здравствуйте!
Медсестра поздоровалась в ответ и достала корзинку из шкафа, полную коробочек с лекарствами.
- Почему нельзя дать мне лекарства домой? – спросила Рима. – Я бы сама их принимала.
- Я не дам тебе лекарства домой, - качнула головой медсестра, собирая таблетки по списку.
- Вы боитесь, что я забуду их принимать?
- Нет, ты примешь их все в один день, Рима.
Медсестра протянула Риме стаканчик с таблетками, женщина запила таблетки водой.
- Сейчас иди ужинать, - сказала медсестра.
Эдна и Римой пошли к клифту.
- Почему нельзя дать мне таблетки домой? Они что, боятся, что я забуду их принимать? Я раньше и мужу таблетки давала, и сыну, за всеми следила. А сейчас мне не дают самой их принимать, боятся, что я забуду…
- Так решила медсестра.
- Я тебе рассказывала про своего мужа? Ты же его знала, да? Мы все вместе на шашлыки ездили, помнишь? Уехал в командировку и погиб. Оставил меня одну. Сын пропал, он не выдержал и уехал. Обещал привезти сюрприз и не вернулся… Только гитара от него осталась.
Женщины взяли еду и сели за стол.
- Привет! – поздоровалась Шарлотта.
- Привет! – ответила Эдна.
- Приятного аппетита! – отозвалась Рима. – Я тебе рассказывала про своего мужа? Уехал в командировку и не вернулся…
- Рассказывала много раз, - отмахнулась Шарлотта.
- Да? Когда?
- Каждый день. Святая ты женщина, - Шарлотта повернулась к Эдне.
- Мы со школы дружим, - улыбнулась та.
- Тут социальные работники есть, чтобы присматривать за такими, - сказала Шарлотта.
- Не надо начинать.
- Она все равно не запомнит.
- Мне же перед едой нужно принять таблетки! – спохватилась Рима.
- Ты их уже приняла, - ответила Эдна.
- Да? Когда?
- Как только тебе терпения хватает, - снова покачала головой Шарлотта. – Хотя, ты, наверное, привыкла, всю жизнь за больными смотреть. Такая внимательная, заботливая. Опекаешь подругу, тебе надо медаль дать. Я своему сыну говорю, надо внуку на врача идти учиться, как ты, чтобы досмотрел нас.
- У меня был сынок, я тебе рассказывала? – спросила Рима. – Он пропал, не нашли его. Муж горевал, не выдержал, уехал в командировку, и так и не вернулся. За год потеряла двоих. Только гитара от мужа осталась, я ее сюда привезла.
- Сколько уж раз рассказывала, - проворчала Шарлотта.
Эдна подложила Риме еды и закашлялась.
- Что-то я устала за сегодня. Ты доела? Пойдем, я проведу тебя в комнату.
- Еще бы ты не устала, - успела сказать вслед Шарлотта.
Идти было тяжелее, чем обычно. Рима зашла за Эдной в ее комнату. Эдна легла в кресло, пытаясь отдышаться.
- Принести тебе воды? – забеспокоилась Рима. – Надо позвонить медсестре. Как ей позвонить?
- Не трогай телефон, - сказала Эдна. – Я хочу тебе что-то сказать. Рассказать тебе. Твой сын… Твой муж…
Эдна закашлялась.
- Да, помнишь, мы все вместе ездили на шашлыки. А потом сын пропал…
- Он не пропал, - Эдна поморщилась от боли, пытаясь померять себе пульс. – Твой муж не хотел тебя бросать из-за сына, говорил, что наследник…
- Он его очень любил, хотел научить его играть на гитаре, - улыбнулась Рима.
- Да, очень любил. Тебя не любил, а сына любил. Я твоего сына продала, чтоб не мешал.
Рима молча смотрела на Эдну, растерянно моргая.
- В те времена можно было такое провернуть. У врачей были свои связи. Взяла за руку и отвела нужным людям, он меня знал, доверял, тихо пошел.
- Зачем? – голова Римы задрожала.
- Чтобы твой муж от тебя ко мне ушел.
- Он так горевал по сыну…
- Да не особо. Он тогда не в командировку поехал, а в отпуск, на море, со мной. Я его пригласила, отвезла, на вырученные с твоего сына деньги.
- Я не понимаю, что ты говоришь. Он поехал в командировку и умер там, сердечный приступ.
- Не важно, понимаешь ты или нет, полоумная курица. Ты все равно забудешь, что я тебе рассказала, через пару минут, - огрызнулась Эдна, тяжело дыша от боли. – Твой муж погиб там от сердечного приступа, прямо на мне его удар хватил. Так он с тобой и не развелся, и моим не стал. Я перед тобой виновата, а ты и не знала. Ко мне плакаться побежала, когда документы получила, дура… Сейчас и у меня сердце встанет, за ним следом пойду. Нажми на ту кнопку.
Рима нажала на кнопку на стене. Через пару минут прибежала медсестра. Увидев состояние Эдны, вызвала Скорую Помощь.
- Рима, пожалуйста, иди в свою комнату, не мешай врачам! – попросила медсестра.
- Мы разговаривали, она рассказала мне про мужа…
- Что она рассказала? – спросила медсестра без особого интереса, только на секунду отвлекшись от Эдны.
- Она сказала… она сказала… Муж уехал в командировку, и так и не вернулся. Он так горевал по сыну…
- Женщина, пожалуйста, выйдите, - Эдну обступили врачи. – Остановка сердца, начинаю реанимацию.
Медсестра обняла Риму за плечи и вывела в коридор.
- Да, ты это рассказывала, иди к себе.
Рима вошла в свою комнату, включила свет и увидела стоящую в углу гитару. Она села в кресло и расплакалась, сама не зная, почему.