Искушение. Мой непокорный пленник

ГЛАВА 1

Ардия. 95 год эпохи Процветания

29 дней до визита Эйстерии

Впервые мне было неловко в присутствии раба. Обычно они вызывали спокойные доброжелательные чувства, иногда жалость, иногда презрение. Но этот раб был необычным. Он не хамил, не пытался запугать или разжалобить. Стоял спокойно, с едва уловимой вежливой улыбкой. При этом от него волнами исходила уверенность. Казалось, что на нем нет тяжелых проржавевших оков на лодыжках, запястьях и шее. Будто не его оставили в Доме Покорности для воспитания.

Он был выше меня на голову, с чуть вьющимися темными волосами. Лет тридцати или чуть старше. Впалые щеки, проросшая щетина, широкие густые брови и очень внимательные карие глаза с длинными темными ресницами, которым позавидовала бы любая красотка из нашей Савении.

Руки сильные, испещренные шрамами. Голый торс измазан сажей и грязью –его даже не удосужились привести в порядок перед продажей. Видимо, не рассчитывали, что на раба польстится кто-то из знати. Из одежды – выцветшая туника, висевшая на одном плече и доходившая до коленей, такая же неопрятная и помятая, как и сам мужчина.

Раб стоял передо мной босиком, руки его были опущены, живот впал от недоедания, но смотрел мужчина так, будто мы с ним были одного статуса. Точно он прибыл на аристократический прием и ждал, когда растерянная хозяйка вспомнит о гостеприимстве и предложит сесть.

А я и впрямь растерялась. Сначала из колеи выбила клиентка, а теперь и ее заказ. Мужчин с такой брутальной внешностью ко мне приводили крайне редко. Обычно на воспитание отправляли стройных юношей лет двадцати.

- Пойдем, покажу дом, - я попыталась отогнать невесть откуда взявшуюся нерешительность.

- Буду Вам весьма благодарен, - ответил раб с вежливой улыбкой.

- Это вестибюль, здесь я принимаю посетителей, - окинула рукой просторную комнату с помпезными колоннами и статуями. Напротив входной двери притаились удобные кресла и диванчики, в которых могли отдыхать гости в ожидании моего появления.

Дом принадлежал моей родственнице, но в ее отсутствие я могла считаться его хозяйкой.

​Ожидала блеска в глазах, при виде столь богатого убранства. Или, наоборот, робости, какая бывает, когда бедняк попадает в роскошную обстановку. Но мужчина лишь вежливо кивнул.

- Дальше выход во внутренний сад, но до него мы доберемся позже. Пойдем налево – там гостиная.

Провела мужчину в просторный и уютный зал с широким камином, возле которого стояли диванчики, обитые алой тканью. Днем я принимала здесь клиентов, а по вечерам грелась у камина с бокалом вина. Точнее, я так делала раньше, пока дров было в достаточном количестве.

Показывая комнату, я мысленно отмечала в себе противоречивые эмоции. Мне было и робко в присутствии незнакомца, словно передо мной не раб, а представитель аристократического сословия. И в тоже время, наконец-то у меня появились деньги! Хотя клиентка не самая приятная, но для меня ее заказ был спасением от краха.

Вчера я думала, что жизнь окончена. Последние даларии были потрачены на мешочек овощей и муку, составлявшие мой рацион уже которую неделю, и морально я готовилась к длительной голодовке.

Забавно, конечно, жить в столь роскошном доме и питаться овощными похлебками. Есть в этом что-то ироничное. Но на самом деле мне было совсем не до веселья.

За последние полгода я распродала все личные вещи, которые имели хоть какую-то ценность. Торговать предметами, которые принадлежали моей тете, не позволяли ни совесть, ни закон. Даже если бы я решилась на такое, за продажу чужого имущества полагалась тюрьма.

Тетя никогда не жалела денег на индивидуальные заказы. И дом под нее разрабатывали, и мебель местные умельцы создавали исходя из ее вкусов. Про статуи и картины даже не говорю. Посуда и та была уникальной. Любой торговец быстро бы вычислил настоящего владельца и направил за мной городскую стражу.

Я не могла бросить дом в отсутствии родственницы, работа не приносила денег, а найти для себя новое ремесло – не удавалось. Как выживать - непонятно.

И тут, словно посланник божий, заказ от госпожи Эйстерии по тройному тарифу. Отец всемогущий! Вы бы видели, каких трудов мне стоило сдержаться и не броситься к клиентке на шею с воплями: «Спасительница!» У меня чуть сердце из груди не выскочило от радости.

Но пришлось делать вид, что ничего необычного не происходит, и что у меня полно работы. Но раз очень нужно, то так и быть, я соглашусь взяться и за вашего раба, уважаемая госпожа Эйстерия.

На что только не пойдешь, лишь бы никто из клиентов не понял, в каком бедственном положении я нахожусь. Знать ни за что не станет обращаться к нищенке, и тогда меня ждет окончательное разорение. Так что, держусь как могу, пытаясь создавать иллюзию благополучия.

Пока мы шли, я украдкой наблюдала за новым воспитанником. Он следовал за мной, позвякивая цепями, слега отставая. Мужчина держался прямо и делал уверенные шаги, хотя цепи были довольно тяжелыми. Обычно такие надевают на разбойников или выходцев из северных племен, славящихся воинственным нравом. Однако этот человек не был похож на варвара или бандита. Его также сложно было отнести к тем, кто добровольно решил стать рабом.

Обычно в слуги шли или разорившиеся крестьяне, или миловидные юноши и девушки, желающие выгодно продать молодость и красоту. Я подумала, что передо мной, возможно, военнопленный, но такие с ходу пытались грубить, провоцировать и показывать характер. А этот мужчина демонстрировал спокойствие, с вежливым любопытством осматривая комнаты.

Очень странный раб.

- Как твое имя? – спросила, пока мы шли через гостиную.

- Маркус, – голос его был низким, с бархатистыми нотками, такой же уверенный, как и его обладатель. - А как зовут вас, уважаемая?

- Ко мне обращаться исключительно «госпожа». Знать мое имя тебе не обязательно, – резко оборвала я, решив сразу показать, кто здесь главный.