Искусство замедлять время

ФЛОРА

Здравствуй, читатель. Не хочу утомлять тебя сложным сюжетом и долгими рассказами о том, кто мы такие, что мы чувствуем и о чем пойдет речь. Перехожу сразу к сути. Меня зовут Флора. Мне 22. И я вижу будущее… А того человека, который зовет меня своей избранницей, зовут Август, и он видит прошлое… Проблема наших аномалий заключается в том, что устремляя взор в прошлое, Август не может вспомнить день нашей встречи, хотя ясно и отчетливо видит, что в какой-то момент в прошлом мы расстались, и это было навсегда. А я, в свою очередь, устремляя взор в будущее, ясно и отчетливо вижу день нашей первой встречи, но не способна увидеть, что будет потом.

Как бы противоречиво, сложно и парадоксально это не выглядело, читатель, но все обстоит именно так. Этот рассказ, собственно, и посвящен отчаянной попытке разрешить проблему наших аномалий и сплести параллельные линии воедино, распутав парадокс временного континуума в одной точке, где горизонты ушедшего и грядущего соприкасаются в настоящем…

Что ж, читатель, теперь давай сменим локации в контексте того эпизода, который идеально вписывается в ткань текущего повествования. А локации переносят нас на песчаный берег безлюдного моря… Но скажу сразу, выбор мест, где мы могли встретиться и спокойно провести время, крайне ограничен. Это связано с нашими особенностями. Августа привлекали заброшенные дома и руины, среди развалин он мог чувствовать себя вполне комфортно, так как внутренним взором проваливался в трясину утраченных дней, где прошлое оживало в самых причудливых, почти осязаемых красках. Когда-то ведь и здесь кипела жизнь, играли дети, пели птицы, и смех эхом раздавался под своды этих комнат, усеянных теплом давно угасших очагов и семейного уюта. Но для меня это было лишь идеализированным восприятием, розовой оболочкой, обреченной на безнадежный тлен. Не думаю, что даже при своем любопытстве, читатель, ты хотел бы узнать, что запустение, сырость, плесень и снос - это далеко не конец. То, как гаснет последняя память, и всё, что некогда дышало жизнью, погружается в непроглядную бездну, где нет ни имён, ни лиц, ни историй, - вот, что самое страшное.

То же самое касается и других локаций, где различие нашего миросозерцания буквально образовывала бездну, что ни один уголок не мог послужить нам убежищем. А что насчет библиотек, где величественные полки книг простираются аллеями знаний? Нет. - Августа привлекали старинные книги, где призраки прошлого оживали во всем блеске некогда утраченной славы. Каждая страница была странствием во времени и телепортацией в гущу исторических событий. Меня же манили только чистые листы, полные возможностей, белоснежные страницы, которым еще только предстоит быть исписанными, ведь в них будущее представало во всей чистоте своих вероятностей и альтернативных вариантов, даруя волю воображению, реализации и творческому развитию сюжета.

В музеях он находил хронологию переломных моментов, каждый артефакт, экспонат и находки, найденные в археологических раскопках, заставляли его сердце биться чаще. Он будто стоял на пороге утраченных тысячелетий, наблюдая за жизнью и культурным наследием давно усопших людей. В каждом артефакте он действительно ощущал прикосновение прошлого, будто мог чувствовать руки, что когда-то их создали. Для меня же музей - это кладбище безделушек, которые рано или поздно рассыплются в прах, обращаясь в пыль, как и все остальное. Время не щадит ничего, оставляя лишь ничтожные следы наподобие этого хлама.

Похожая история с театрами. Мне приходились по вкусу современные интерпретации исторических пьес, перевоплощенные в стиле футуризма, тогда как Август видел лишь погрешности и пробелы, где реальность искажена художественным вымыслом и театральной имитацией.

И так во всем.

Порой мне казалось, что найти место, что нам обоим по душе, невозможно. Но всё же были исключения. Как бы банально это ни звучало, читатель, но эти места - море, леса, водопады, равнины и горы. Да, лишь такие места были нам по душе, вневременные и неприкосновенные, где грани прошлого и будущего сходились в одной точке - настоящем, и время словно исчезало, а мы будто бы оставались наедине с вечностью.

Собственно, и сегодня мы встретились на берегу безлюдного моря провожать последний закат этого лета. Солнце уже клонилось к горизонту. Небосклон переливался в предзакатных тонах. Облака сливались в розово-пурпурной акварели небесного пейзажа. А бескрайнее море издавало свою извечную сагу.

Мы накрыли плед на теплый песок, открыли корзину с фруктами и откупорили бутылку вина. Да уж, действительно, там, где взмывающие волны тысячелетиями припадают к прибрежным пескам, а морской бриз овевает пряди волос, невозможно чувствовать себя втиснутым в рамки времени.

• Все в порядке? - спросил Август, устремляя взор в морскую безбрежность.
• Почему ты это спрашиваешь? - промолвила я, располагаясь ближе к нему.
• У тебя печальный вид…
• Ты ведь прекрасно знаешь, Август, что моя печаль - лишь отражение того, что я чувствую, смотря на тебя.
• Ну прости, - сказал он и обнял меня.

Так мы и сидели на фоне предзакатного неба, совсем одни на песчаном берегу. В этих осенних свитерах и с бутылкой вина, мы, два молодых влюбленных человека, напоминали случайные обрывки на чьей-то фотопленке, на которой запечатлен момент настоящего счастья…