Исполни свой долг (книга первая)

Глава 3

Сидя на кровати, девушка отстраненно смотрела на книжный шкаф, стоявший как раз напротив. Поистине ювелирная работа истинного мастера.

Причудливые завитушки, вырезанные чьей-то талантливой рукой по низу, создавали узор из гор и парящих над ними птиц, которые легко и вальяжно поднимались вверх, теряясь в россыпи книжных полок. Вещь, достойная самого Императора, не то, что дочери зельевара, оказавшейся здесь волею случая и судьбы.

Будь на ее месте настоящая благородная леди, та бы точно не тушевалась, с горькой усмешкой подумала Карина. Приняла бы как должное и заботу служанки, и нежную шелковую сорочку, по низу которой шла ручная вышивка, и мягкую как пух перину.

Карине было не до этого. Сердце громыхало в груди как паровой молот, мысли путались, заставляя девушку метаться по кругу от полного отчаяния до безмятежного спокойствия. Сейчас всё произойдет. Скоро.

Напоследок пожелав госпоже спокойной ночи, горничная удалилась. Даже сквозь свои переживания Карина услышала в ее голосе насмешку. Конечно… Думает, что Карина переживает из-за первой брачной ночи, боится мужа и почти уже на грани истерики.

Возможно.

Возможно, ее состояние и было вызвано страхом, но точно уж не перед мужем. Когда она вспоминала Маркуса, то не чувствовала ничего кроме легкой жалости, недоумения и чуточки презрения. Надо же… взял бедняжку из большого дома, осчастливил… Ни о ком не подумал, кроме себя!

Легкий скрип двери оповестил Карину о приходе мужа. Бесстрашно повернувшись к вошедшему, она наткнулась на откровенно жалостливый взгляд Маркуса. Он смотрел на нее, как на побитую собаку, дворняжку. С жалостью и пониманием того, что сколько не жалей, а осчастливить псину теплым углом и сытной кормежкой не сможешь.

- Извини, Карина. Я не должен был говорить тебе всех этих слов. Мне очень жаль…

- Ничего. Я всё понимаю и благодарна вам за предложение и помощь.

Девушка порадовалась, что ее ответ прозвучал спокойно. Жалеет он...

Горько усмехнувшись после ее последних слов, Маркус осторожно подошел к кровати и сел рядом. Его темный шелковый халат, небрежно перевязанный пояском, чуть приоткрылся, показывая Карине крепкое мужское бедро. Сам он, казалось, этого не заметил, с тревогой вглядываясь в ее лицо.

- Я буду нежен и осторожен. Пусть меж нами нет любви, но будет нечто более важное – доверие и уважение.

Карина согласно кивнула. Голосу не доверяла, понимая, что любое сказанное ею слово прорвет плотину заторможенности, выливаясь горькими и опустошающими душу слезами.

Так и сидела, пока Маркус нежными и осторожными движениями расплетал ее косу, гладил по спине и всё ближе и ближе придвигал к себе.

Поцелуй в плечо показался Карине щекотным. Губы у мужа были твердыми и шершавыми, а вот язык… она никогда бы не подумала ,что языком можно вытворять такое! Нежно касаться кожи, выписывать узоры словно кистью, жарко и сладко прикусывать кожу.

От смущения хотелось закрыться, спрятаться, отпихнуть мужчину, но на другой чаше весов была свобода и Карина молчала. Безмолвно переживала в себе всё новые и новые ласки, не позволяя телу распаляться, а разуму скатываться в пучину удовольствия. У нее всё это еще будет с любимым человеком. Обязательно!

Оторвавшись от плеч, Маркус тяжко вздохнул и посмотрел на губы девушки, которые отозвались чуть слышным покалыванием. Обвел пальцем контур нижней губы, словно наслаждаясь тем, как тянется и раскрывается нежная кожа, и поцеловал. Легко, трепетно, как хрупкую фарфоровую куклу.

Сначала медленно, чуть касаясь губами губ, а потом чуть глубже, словно пробуя ее как дорогое коллекционное вино. Сладкое и насыщенное.

Нет, Карина, конечно же, целовалась. Ей двадцать лет и было бы смешно, если бы она не попробовала это, впрочем, достаточно невинное удовольствие на вкус.

Но те поцелуи, и нежные, и страстные, и порой неумелые, даже рядом не стояли с уверенной лаской Маркуса.

Нежно подхватив под поясницу, мужчина уложил Карину на кровать. Провел ладонью по талии и бедру и опять поцеловал. Его глаза во тьме казались темными, как грозное штормовое море с искорками ярких, пугающих до дрожи молний.

Жалобно треснув, сорочка полетела на пол, и девушка задохнулась от смущения. Как бы не пыталась она отгородиться от мужа и нынешней ночи, реальность оказалась сильнее.

- Не бойся… ты такая красивая.

Нависнув над ней, Маркус рваными движениям срывал с себя халат, открывая взору девушки поджарое и тренированное мужское тело. Никаких гор мускулов и волос – естественного атрибута властного героя любого любовного романа.

Худой и жилистый торс с едва заметными очертаниями мышц, красивый разлет ключиц с ямочкой, которую Карине сразу захотелось поцеловать, впалый живот и крепкие худые бедра. Между ног она старалась не смотреть – всякая смелость имеет свои границы. В конце концов, как говорила их кухарка, ничего выдающегося там нет.

Оставшись голым Маркус словно озверел… по-другому описать его вид Карина просто не могла. Словно дикий, он смотрел на нее, чуть ли не облизываясь.

- Красивая...

Медленно опустился на нее, давая возможность привыкнуть к своему весу, и нежно поцеловал в ключицу, чуть прикусывая. Его руки, словно заведенные ласкали ее бедра, вырисовывая узоры с внешней стороны и постепенно переходя на внутреннюю. И это было так приятно, что девушка потихоньку подалась им навстречу, чуть разводя ноги в бессознательном поиске новой ласки.