Исповедь

Исповедь

 “Вчера я узнала, что ты, Сереженька, приехал в наш город. Моя хорошая подруга рассказала, что видела тебя, прогуливающимся в нашем городском парке. Я помню - ты всегда любил долгие прогулки и видимо, до сих пор не изменяешь себе.

 Откуда тебя знает, эта невысокая рыжая женщина, спросишь ты? Лера - единственный человек, кто все обо мне знает и конечно же, она видела твои фотографии, держа в руках которые я рыдала дни и ночи на пролет. Помнишь, как много мы сделали фотографий за тот год, что провели вместе. Я помню каждый день, каждое мгновение. Я так тебя любила! Мое сердце замирало от счастья, когда я видела твое прекрасное лицо, слышала твой бархатистый голос - просто находится рядом с тобой для меня было блаженством и чистой эйфорией. Мне кажется, я до сих пор тебя люблю, хотя, как я могу не любить отца моей дочери. Я влюблена в твой образ, наверное, теперь же я тебя совсем не знаю.

 Помнишь, как мы познакомились? Я приехала в Москву поступать в Московский Политех из Саратова. Время вступительных экзаменов я плохо помню, нервничала я очень сильно. Помню только, как увидела свою фамилию в списках. Я не поверила сначала. Стою, смотрю на этот листок, другие ребята уже начали теснить меня в сторону. Потом я как-будто очнулась. Взглянула еще раз. Да! Это точно моя фамилия!

 Затем, приезжие абитуриенты разъехались по домам и вернулись в Москву только в последнюю неделю августа для расселения в общежитии.

 Я часто выходила читать, присаживаясь на лавочки около нашего корпуса. Тебя я заметила сразу. Высокий, худощавый, черные кудри в полнейшем беспорядке, в голубых глазах озорной блеск. Вокруг тебя всегда много людей: юноши, девушки. Вы часто садились недалеко от меня и громко говорили о политике, учебе, научных достижениях в различных отраслях. Часто я не могла сосредоточиться на своей книге, а невольно прислушивалась к тебе. Я думала тогда, что ты знаешь абсолютно все и обо всем.

 Когда начались занятия, я узнала что ты, Сережа, аспирант. Я видела тебя не часто, но когда замечала, не могла отвести глаз. Через полгода ты меня заметил. Ты проходил мимо и подмигнул мне, пока я из-под лобья наблюдала за тобой, затаив дыхание. Одевалась я тогда скромно, моя мама была швеей и почти весь мой гардероб был сжит ее рукой. Волосы у меня были ниже талии и я всегда заплетала их в косу.

 Потом ты сел ко мне за столик в столовой. От такой близости к тебе, помню, у меня пропал аппетит. А ты сидел, поглощенный своей едой и казалось даже не замечал меня. В следующую нашу встречу ты пригласил меня в парк. От смущения я не могла вымолвить ни слова, а только кивнула головой.

 Нет, я не была дикой, не чуралась людей. Я была общительной девушкой,  привлекательной и я знала об этом. Просто рядом с тобой, Сереженька, я забывала кто я. Ты был моим идеалом, моей вселенной. Сейчас-то я знаю, что это была болезненная влюбленность, но тогда я ничего не могла с собой поделать.

 На той прогулке ты рассказывал мне о космонавтах, художниках, о нашем университете, своей диссертации. Я так гордилась тобой, Сереженька. Мне казалось ты необыкновенный человек.

 Наши встречи стали частыми, ты познакомил со своими друзьями. Мне они нравились, но слишком шумные. Я хотела тоже закончить университет и поступить в аспирантуру, быть всегда рядом с тобой. Заниматься наукой с тобою бок о бок.

 Потом был наш первый поцелуй, первая близость. Я не раздумывала, я была готова отдать тебе все, что у меня есть: всю душу и тело. Мне было так хорошо с тобой. Мы гуляли под луной, катались на чертовом колесе, помню походы с рюкзаками, посиделки у костра. Я также узнала, что ты тоже из Саратова.

 После летней сессии я уехала домой, а ты остался: тебе было не к кому ехать. Отец твой погиб на стройке, а мама не выдержав горя, сгорела буквально за год, остался только старший брат, а у него своя семья. Ко мне в гости ты тоже ехать не пожелал.

 Именно тогда я узнала, что беременна. Мне было так страшно. Но с тем, я чувствовала себя такой счастливой! Это же твоя частичка растет во мне. Об аборте я и не подумала. Я должна была тебе, Сережа, сказать о беременности. Но не смогла, я тогда посчитала, что испорчу твою жизнь, я видела подобное, ты ушел бы из университета, стал бы тяжело работать, мы стали бы жить в каком-нибудь общежитии или вернулись бы в Саратов. А я знала, как ты хотел быть ученым, как любил науку, я видела мало таких увлекающихся людей. Ты перестал бы быть собой, скажи я тебе. Ты не бросил бы меня, в этом я уверена. А если бы предложил аборт? Для меня не было такого варианта.

 Я решила бросить университет, остаться в родном городе и родить нашего ребенка. Я ни разу не пожалела об этом.

 Рассказала все матери. Она сама одна меня воспитывала и знает не понаслышке что это такое, отец ушел от нас, когда мне было пять. За всю свою жизнь я ни разу не видела такого горя у нее на лице. Она закрылась от меня в комнате и рыдала навзрыд, я же тихо скулила под дверью, сидя на полу привалившись к ней спиной.

 Где-то через час мама открыла дверь и сказала: “Ничего, я тебя одна подняла на ноги, а теперь нас двое. Справимся.” Помню, я бросилась ей на шею и мы обнимались долго-долго, а наши тела дрожали от беззвучных слез.

 Когда я приехала за документами я видела тебя в последний раз. Ты стоял в кругу людей и они казалось ловили каждое твое слово. Я уверилась, что поступаю правильно по отношению к тебе. Меня ты не заметил тогда и я восприняла это как знак.

 У нас родилась замечательная здоровенькая дочка. Верочка. Так звали твою маму. Я думала, что любовь к тебе самое сильное чувство, на которое я способна, но нет, любовь к этому маленькому комочку была еще сильнее.

 Было сложно. Бессонные ночи, пеленки, первые зубки, первая простуда. Хотя, я думаю, у всех так.