Исповедь

Исповедь

Привет всем заблудшим душам)))

Именно этим коротким рассказом я хочу начать новый роман о дружбе, верности, любви и предательстве.

Уже сейчас я понимаю, что это будет одна из самых эмоционально тяжелых историй в моем литературном портфолио. Эдакая смесь личной жизни и художественного вымысла.

Очень надеюсь, что у кого-то эта история найдет отклик в душе. И вы будете вместе со мной открывать для себя каждого героя))))

Что ж, вдох, начали!...

Исповедь

Прошло шесть дней с того момента, как я вернулась в Москву. До сих пор не могу свыкнуться с ритмом жизни российской столицы. В австрийском городе Рум, в котором я жила последние годы, население всего девять тысяч человек. Там тихо и спокойно. Самое главное преимущество незаметного городка – меня не смогли найти. Я осталась жива. Но сейчас это уже неважно. Кара настигла и меня.

Часы в большой и пустой московской квартире уже давно пробили полночь, скоро прозвенит будильник, а я так и не смогла уснуть. Я вообще за прошедшую неделю в общей сложности спала не больше пяти часов. Просто не могу: из этого сна выбраться почти невозможно. Стоит закрыть глаза – в памяти сразу всплывают ужасные кадры.

Я стою посреди поля. Сплошной зеленый ковер никогда не кошеной травы. И все. Ни цветов, ни растений, ни деревьев — ничего, кроме высокой и острой травы. Очень светло, настолько, что режет глаза – и это при полном отсутствии хоть какого-либо светила на небосводе. Я не знаю, что это за место. Не помню, как оказалась здесь. Не понимаю, зачем я здесь. Просто стою и жду. Жду, сама не зная чего.

В какой-то момент понимаю, что больше не одна. Скорее ощущаю, лишь потом вижу, как передо мной начинают появляться фигуры людей. Их много, очень много, неожиданно, невообразимо много. Кажется, что на месте каждой существующей на поле травинки оказывается человек. Но я безошибочно вычленяю из триллионов одинаково незнакомых лиц самые нужные, главные: мама, папа, два старших брата. И четверо подонков, с дикими улыбками из автоматов в упор расстреливающих мою семью. Я начинаю различать звуки вокруг: шелест ветра, почему-то – щебет птиц. И невыносимо громкий ржач пятого урода. Его не видно, нет его лица – только голос.

Хочу отвернуться, но не могу. Тело мне не подчиняется. Могу лишь приближаться к уже мертвым телам родных. Почему-то знаю, что не услышу ни звука, что попытаюсь издать сама. Но все же продолжаю орать от ужаса и горя, срывая голосовые связки. Слез нет. Слез вообще никогда не было – ни в жизни, ни во сне.

Очень хочется проснуться, чтобы перестать вновь и вновь слышать ужасающий смех. Но никак – меня как будто что-то держит. Наверное, держит именно этот ненавистный голос. Ведь попытки увидеть лицо – то, что мне так необходимо, – тщетны.

Меня вдруг спасительным куполом накрывает глухая тишина. Не слышно ничего: ни ветра, ни птиц, ни, самое главное, ржущего убийцы. Я затылком ощущаю чей-то взгляд. А затем – прикосновение холодной руки к разгоряченной коже на плече. Прикосновение, вырывающее меня обратно, назад в реальный мир. Я, наконец, просыпаюсь.

Впервые этот кошмарный сон я увидела восемь с половиной дней назад, когда посмотрела ужасное видео вероломного убийства моих близких. На кадрах видно, как четверо парней с лицами, не обремененными мозгами и масками, с улыбками душевнобольных расстреливают родителей и братьев. Я точно знаю, что есть и пятый – он, собственно, и записывал видео – но лица его не видно, лишь слышен дикий смех. Видео пришло с анонимного источника с подписью «Тебе тоже жить недолго осталось». Но я, конечно, знаю, чьих это рук дело.

Спасибо привитой с детства выдержке, слез не было – только желание отомстить. Именно поэтому я и вернулась. Спрятав сначала младшую сестренку в еще большую глушь, чем та, где она жила раньше под программой защиты свидетелей.

Сидя в самолете до Москвы, я попыталась поспать, понимая, что в ближайшее время сон станет роскошью. Тогда-то я и увидела сон про поле. В тот первый раз спасительной рукой стала бортпроводник, разбудившая по прилете в Домодедово.

С тех пор я перестала спать. Но кошмар теперь преследует меня наяву – я теряю связь с реальностью и начинаю наблюдать за зеленым полем, где бы ни находилась.

Вот и сейчас, сидя за ноутбуком с огромной кружкой крепкого кофе, я задумалась и не заметила, как вновь оказалась лицом к лицу с убийцами. В этот раз из кошмара меня вырвали лучшие друзья, вернувшиеся из продуктового магазина в наше временное пристанище – квартиру, доставшуюся Люде по наследству, – «штаб-квартиру», как с улыбкой ее называет сама девушка.

- Когда все закончится, я обязательно сделаю здесь ремонт, – заявляет Людмила, вздыхая и вновь осматривая отделку квартиры, – дореволюционный стиль, несомненно, очень крут. Но уж очень хочется привнести сюда двадцать первый век, вдохнуть в квартиру жизнь.

- Зато, дорогая, профессор Филипп Филиппович Преображенский однозначно бы тебе позавидовал. Он-то о восьми комнатах лишь мечтал, – улыбаясь, отвечает ей Мишка, обнимая свою девушку. На это замечание вся наша компания, состоящая из шести человек, искренне смеется.

У меня же в голове лишь одна мысль «отомстить за семью, не подвергая друзей опасности, спасти сестренку». Когда все закончится, я собираюсь оформить над малышкой опеку и уехать с ней как можно дальше от тех мест, где внутренняя война и разборки хлеще, чем в девяностых, разрушили нашу семью.

Очень хочется выплакаться хоть кому-то. Хочется просто плакать – как самая настоящая девушка…

... выдох, закончили!

Наверное, правду говорят, что начинать надо со сложного. Надеюсь, дальше будет легче. И воображение не будет предлагать такие трагичные идеи)))

Как любой автор - очень жду своих читателей))))