Истории одного общежития. Новый год

Истории одного общежития. Новый год

Суббота, 31 декабря, утро. По студенческим меркам — утро, фактически — двенадцать дня. Именно в это время Светка ввалилась в комнату, румяная, бодрая и весёлая, с кучей пакетов в руках.

— Рота, подъём! — завопила она от порога. Натка натянула на голову одеяло, Ирка повернулась на другой бок. — Эй, мы так не договаривались. Я тут на первой паре всех отмазываю, вроде как, на поезд не успеваем, по магазинам хожу, а вы дрыхнуть? Подъём!

Подруги, отчаянно зевая сели, опустив ноги на пол. Они уже жалели, что согласились на Светкину авантюру, не разъехались по домам, а остались встречать Новый год в общежитии.

Светка, успевшая скинуть пуховик и разуться, с размаху плюхнулась на свою койку. Зашелестели подвешенные на стенах гирлянды и бумажные снежинки. Снесённый воздушной волной таракан, вялый после очередной потравки, свалился с потолка прямо на грудь девушке. Обладательница пышного бюста хладнокровно накрыла насекомое рукой и уверенно произнесла:

— Самец. Знает, куда падать. Назову Стасиком. — Светка взяла таракана двумя пальцами, шустро поднялась и направилась к Ирке. — Знакомься, Стасик, с девчонками, вместе жить будем.

Ирка взвизгнула. Натка возмутилась:

— Немедленно убери эту гадость.

Светка пожала плечами, открыла окно и запустила насекомое в свободный полёт со словами:

• - Стасик, ничего личного, подруги важнее, — и без перехода начала рассказывать: — Ходила допуск подписать в администрацию, а там ректор на нашего декана наезжает, мол, нужно с проверкой по общагам пройти. Олежек попытался рогом упереться, бормотал про праздник. И тут ректор такую речь завернул про моральный облик российского студента, мы с секретаршей аж прибалдели. Олежек, по ходу, тоже. Так что, спиртное прячем в шкаф за бельё. В трусах с лифчиками точно рыться не будут. Комендант, может, и рискнул бы, но не при декане, точно.

С начала рассказа подруги Натка словно впала в прострацию и сидела с мечтательно-отрешённым лицом. Олежек, Корнилов Олег Иванович, декан их факультета являлся тайной симпатией Натки. Невысокий темноволосый кареглазый мужчина с удивительно подвижным лицом мог показаться обыкновенным, даже заурядным, если бы не бездна обаяния вкупе с эрудицией. Его лекции слушали, затаив дыхание, порой, забывая конспектировать, что уж говорить о практических занятиях. Девичья половина курса влюбилась поголовно, но со временем выяснилось, что тридцатичетырёхлетний декан, хоть и разведён, со студентками не встречается принципиально, авансов никому не даёт. Влюблённость прошла у всех, кроме Натки. Хотя Корнилов отличницу Натку всё же выделял. Когда «плавала» вся группа, обращался к ней как к последней инстанции. Студентка всегда отвечала. Но как-то раз начала путаться в ответе и она. Декан принялся подсказывать, увлёкся и рассказывал всё занятие, забыв про опрос. В конце поставил Натке «отлично» и вышел под ошеломлённое молчание группы.

— Он, что, на тебя запал? — спросила тогда Светка. Ах, как бы Натке этого хотелось, но девушка понимала несбыточность своей мечты. И одобряющие восхищённые взгляды декана во время её ответов на занятиях и выступлений на научных студенческих конференциях всего лишь гордость учителя за ученика. Убедить в этом подруг у Натки не получилось. На днях Светка категорично заявила:

— Вот сто процентов запал на тебя Олежек! Когда в аудиторию входит, первым делом тебя взглядом ищет. Найдёт — сразу улыбка до ушей. А помнишь, ты его лекцию пропустила, зуб лечила? Так он всех старост заставил отчитаться: кого нет и по какой причине. Что-то ни до, ни после его отсутствующие особо не интересовали...

Щелчки пальцев перед лицом вырвали из приятных воспоминаний. Ирка таким образом приводила подругу в чувства. Светка уже шустро перекладывала из холодильника в шкаф бутылки шампанского и водки.

— Откуда столько? Мы же меньше покупали? — удивилась Ирка.

— Мальчишки из четыреста второй на сохранение дали, чтоб до Нового года не выхлебать. Кстати, они нас на пельмени пригласили. На них продукты, на нас тесто и лепка.

Натка встала с кровати, потянулась и сказала:

— Пойду в душ схожу.

— Обломись, подруга, душ на два дня закрыли, — сообщила Светка.

— И мужской закрыли? — Натка прикидывала вариант: она моется, кто-то из подруг караулит вход.

— И мужской, — кивнула Светка. — Нужно было вчера с нами пойти, а не зависать с учебником.

Ирка вмешалась, ей стало жаль подругу.

— Да, ладно, тазики в умывалке возьмём, ведро горячей воды наберём, в комнате помоешься. Мы к мальчишкам пораньше уйдём, мешать не будем.

Девушки вышли в коридор. Их комната под номером 425 располагалась очень удобно — рядом с бытовкой и недалеко от умывалки и туалетов. Светка с гордостью глянула на разрисованную к празднику стену, в общаге проводился конкурс между этажами на лучшее оформление к Новому году.

— Первое место наше, — уверенно заявила она.

Ирка с Наткой переглянулись и синхронно вздохнули. Нет, нарисованные Иркой мишки, зайчики, снеговички, ёлочки выглядели вполне мимимишно. Светке, выпускнице художественной школы доверили рисовать деда Мороза и Снегурочку. Она подошла к вопросу творчески. В итоге грудастая Снегурочка красовалась в мини, а похотливо улыбающийся дед Мороз сжимал посох, набалдашник которого подозрительно напоминал мужское достоинство. Поскольку разогнавшуюся Светку остановить было практически невозможно, дверь их комнаты тоже оказалась украшена рисунком. Череп с двумя скрещенными под ним молниями и надписью ниже: «Не влезай, убьёт». На дружный вопль подруг: «А причём тут Новый год?!» Светка подумала и приляпала на лоб черепа снежинку.

После того, как к помывке всё было готово, Светка с Иркой отправились в четыреста вторую. Натка закрыла дверь на крючок и достала шампунь и гель для душа. В дверь постучали.