История.

История.

 Кошкин захотел есть, но дома ничего не было. Намазал язык йодом - есть не расхотелось. Побрился - аппетит не пропал. Отправился в магазин - и вместо продавца, за прилавком, увидел иностранца, который на чужом языке спрашивал у всех что-то одинаковое. 
 Не решился делать покупки, вернулся домой. Выпил йода - и вместо себя, увидел в зеркале иностранца из магазина. Тот поправил галстук и помахал рукой: 
 - Привъет товаришч! 
 - Хау ду ю ду? - сказал Кошкин первое, что пришло в голову. 
- Do you speak English? – Обрадовался интурист.
- Спик, - ответил Кошкин и вылил на собеседника остатки йода. 
 - Зачъем вы этто? - обиделось изображение в зеркале и исчезло. 
 Утром Кошкин пришёл в иностранное посольство и попросил убежища. Он говорил, что его преследуют сожители коммунальной квартиры, что, наверняка, имеет заграничных родственников, что нуждается в медицинской помощи, а любимая Родина все болезни лечит одним йодом. 
 Его приняли за сексуальное меньшИнство, сказали, что у них своих хватает и прогнали. Он стоял возле дверей растрёпанный, с горящими глазами, и думал, что в одной, отдельно взятой стране, настоящего счастья быть не может. Пожилая дама в очках долго смотрела издалека, наконец, подошла и, коверкая русские слова, выругалась матом. 
 - Иди домой, - подтвердил, одетый во всё новое, сторож и Кошкин не стал спорить. 
 Пришёл туда, где жил, а дома нет. Стоит деревянная конура - и та без собаки. Пока Кошкин думал, что делать дальше, появился сторож, тот самый из посольства, и одел на Кошкина цепь. 
 - Будет страшно - лай! - повернулся, чтобы уйти, но Кошкин схватил зубами за рукав и попытался объяснить, что он - Кошкин, а не собака, но вместо этого громко залаял. 
 Сторож погладил Кошкина, достал из сумки съедобное. Еда казалась необыкновенно вкусной. «Ну, и дела»,- подумал Кошкин, и стал жить Собакой.