История о воре сновидений

История о воре сновидений

S. и др.

Я стояла у кухонного стола, когда перед глазами потемнело, а виски будто сдавило раскаленным обручем. Боясь, что упаду, я схватилась за край столешницы и глубоко вдохнула.

Каждый раз, когда мне доводилось бывать дома, я мучилась ужасной головной болью. Добавлял горечи и тот факт, что приходилось скрывать мигрень от родителей: они всегда излишне из-за меня волновались. Потому я веселилась и шумела куда больше обычного, отчего ненавистная головная боль только усиливалась. Я не представляю, что было бы, если бы я училась в родном городе – терпеть муки пару дней в месяц, во время редких приездов домой, казалось мне возможным, но длительный срок мог бы меня уничтожить.

Наша семья не всегда жила в этом доме. Я отлично помню, как папу перевели на другое место работы, когда мне было десять лет. Мама собирала вещи в огромные коробки, жалела оставленные книги и тщательно закрывала библиотеку, а отец пытался ей помочь, но его постоянно дергали по службе, потому он смог только прислать помощников…

Позже, когда я заканчивала одиннадцатый класс, отца попросили вернуться на прошлое место работы, и мы вновь оказались в нашем доме. Он несильно изменился, поскольку родители наняли хороших людей для присмотра за ним. Для отца было очень важным сохранить дом: несколько поколений его предков жили в нем, а мама же не могла нарадоваться на шикарную библиотеку.

В то время у меня начались первые головные боли. Решив, что во всем виноваты выпускные экзамены, я постаралась не обращать на них внимания. Позже я переехала учиться в другой город, и мигрени прошли сами собой. Но стоило мне вернуться в дом…

Я перемешала имбирь с яблоком и корицей и залила полученную смесь кипящей водой. Бабушка одного моего хорошего друга научила меня пить этот странный настой перед сном. Говорила, что он замечательно избавляет от бессонницы и головных болей. Не скажу, что снадобье помогал, но запах и вкус мне понравились. Так мои вечера стали обогатились на один обязательный ритуал.

Если бы меня кто-то спросил, за что я люблю наш дом, то я бы без колебаний назвала кухню. И только потом вспомнила бы про библиотеку и множество своих предков, живших здесь задолго до моего рождения. Мне нравилось сочетание старинной и новой посуды, я любила прочную и надежную мебель, редкое соединение простора и отсутствия давящего пространства.

Я налила напиток в кружку с двумя уродливыми хомяками. Хомяками их можно было назвать лишь условно. Фактически, на кружке были изображены два мультяшных ушастых грызуна с довольно-пьяными физиономиями, но мне нравилось думать, что это хомяки.

Из папиного кабинета доносилась любимая мной песня «до тех пор» певца со странным псевдонимом «Жало», который ему не подходил. Папа тоже безумно любил эту композицию, но боялся в этом признаваться.

Я мысленно улыбнулась, промыла кружку и пошла к себе.

***

Я проснулась от резкой головной боли. Контуры предметов комнаты расплывались перед глазами. Я села в кровати и принялась массировать виски.

– Может быть, коньячку? – предложил учтивый голос из темного угла.

Я завизжала. От визга голова лишь заболела еще сильнее. Потому через мгновение я замолчала.

– А вы умная девочка, Ульяна, – похвалил мой невидимый собеседник, однако по его голосу я услышала, что он соврал.

Незваный гость наступил в пятно лунного света, лежащее у окна. Отчего-то я ожидала, что он будет одет в серый классический костюм с обязательным идеально завязанным галстуком и будет держать в руках портфель из кожи молодого крокодила. На деле он оказался одетым в потертые джинсы и зеленый свитер. Кроме того, выглядел куда моложе, чем я успела себе представить. Я даже испытала легкое разочарование: нечестно, когда человек, внезапно появляющийся среди ночи в девичьей спальне и говорящий таким приятным голосом, оказывается всего лишь чуть-чуть старше.

– Кто вы? – задала банальный вопрос я.

– Фея, – ответил юноша и сделал шаг назад, удостоверившись, что я его разглядела.

– А здесь что вы делаете? – я сделала вид, что прекрасно его поняла.

– Краду твои мысли, – произнес юноша своим приятным голосом, испортив его звучание неуместным восторгом.

Наверное, с теми же интонациями октябрята читали стихи к первому сентября много-много лет назад.

– И все? – удивилась я.

– И сны, – добавил незваный гость.

– Ммм… – протянула я. – Странные нынче феи.

Юноша пожал плечами. Не спросив разрешения, он достал сигареты и закурил. Хорошо, что он не спросил: я бы никогда не позволила курить в моей комнате. В таком случае ему было бы неудобно. Или мне, если бы он нарушил прозвучавший запрет. При нашем варианте развития событий максимально комфортно было нам обоим.

– Хочешь курить? – он по-своему расценил мой пристальный взгляд на тлеющую сигарету.

Вместо ответа я поморщилась.

– Тогда ложись и спи дальше, – попросил юноша, стряхивая пепел в горшок с фикусом.

– Надеюсь, вы добрая фея? – спросила я, послушно опускаясь на подушки.