Иван да Маша

Иван да Маша

— Вашу ж Машу! — Мария ругнулась вслух, вытащила подушку из-под головы и прижала ее к уху. Но буцканье басов сильно тише не стало. Музыка просачивалась не только сквозь потолок и стены, но и залетала через открытое окно вместе с летним бризом.

В проживании в новостройках есть свои плюсы, и, как сегодня выяснилось, свои минусы. На протяжении месяца Маша жила в подъезде почти одна, если не считать студентку, которая днем училась, а ночью работала, поэтому редко бывала дома.

Но сегодня случился апокалипсис местного масштаба. Мало того, что новый сосед пол дня держал подъездную дверь открытой и тарабанил наверх мебель и сумки, то ругаясь с друзьями, то гогоча на весь подъезд. Так они решили отметить переезд сразу, ночью, включив на всю какой-то музон. Как раз тогда, когда Маша собиралась заснуть.

Спустя еще пятнадцать минут бесполезных попыток Мария запустила подушкой в стену и выползла из кровати. Свет уличного фонаря выхватил отражение в зеркале. На Машу смотрела взбешенная взлохмаченная девушка, которой для полной картины не хватало только рожек. Это бы отлично отразило ее настроение.

Смена начиналась рано, а вставать нужно было еще раньше. Телефон безжалостно уточнял, что уже через четыре часа. А еще Маша с досадой вспомнила, что кофеварка приказала жить долго, и наутро ей придется обойтись без любимого напитка. И вот как после этой дискотеки вообще проснуться?

Мария сунула ноги в забавные розовые тапочки с пушком и пошлепала на кухню. В этот момент трек сменился, и помимо “туц-туц” с потолка стало доноситься хоровое пение сильно нетрезвых мужиков. Маша перечисляла в голове варианты. Можно было позвонить участковому, но его телефона она не знала. Можно постучать по батарее, но вряд ли сквозь весь этот шум соседи вообще услышат. А можно было сходить и просто поговорить. Ну а вдруг…

Мария накинула легкий халатик прямо поверх пижамы и поднялась на этаж выше. Что звонок не работает, она поняла не сразу. Раза с пятого. Наверное, сказывалась усталость.Тогда Мария сняла с ноги тапок и начала со всей дури молотить каблуком по двери. Спустя минуту, когда одна песня закончилась, другая еще не началась, ее стук стал основным источником шума. И, наконец, дверь открылась.

На пороге появился широкоплечий длинноволосый парень в растянутой футболке “Make love, not war”. Он стоял и лыбился во все свои тридцать два раздражающе белых зуба. Маша подумала, что он, наверное, уже просто не в состоянии нормально разговаривать, но, на удивление, парень абсолютно трезво спросил:

— Добрый вечер! Пришли познакомиться?

Мария задохнулась от такой наглости. Еще больше возмутило то, что парень неприкрыто ее рассматривал. Он наклонил голову и приподнял брови:

— А, может, в гости? Я Ваня, кстати.

— Да пошел ты, Ваня, — пробормотала себе под нос Маша и, вспомнив о растрепанных волосах, попыталась их пригладить. В квартире опять заиграла громкая музыка, и Марии пришлось говорить громче. — Уже скорее доброй ночи. Меня зовут Мария, и я ваша соседка снизу. Мне завтра очень рано вставать, не могли бы вы праздновать новоселье потише?

— Я вас понимаю, Мария, мне тоже завтра рано вставать. Но новоселье даже не раз в году, намного реже. Поэтому, думаю, войдете в мое положение и потерпите один раз? Тогда за мной кофе с утра. А лучше — присоединяйтесь!

— Да вы издеваетесь, да? Я уже полтора часа заснуть пытаюсь, — ну вот знала же Маша, что ее прорвет. — Я жаловаться на вас буду!

— Участковому? Евгению Петровичу? Не переживайте, — потом оглянулся и крикнул в квартиру: — Женек! Тут на меня жаловаться будут. Заявление примешь?

К ним подошел худощавый паренек лет двадцати пяти, достал с верхушки пирамидки из коробок фуражку и надел. Потом беспорядочно похлопал себя по карманам джинсов, достал какой-то мятый листочек и обгрызок карандаша, качнулся и выдал:

— Добрый вечер! Я вас внимательно слушаю!

Мария поняла, что ловить нечего, закатила глаза и вернулась к себе. Дома она расстроенно села на диванчик в кухне и какое-то время тупо пялилась в одну точку. Растерянно, расстроенно, разочарованно. Однако в какой-то момент злость взяла верх.

Взяв в аптечке вату и плотно скатав ее в турундочки, Маша заткнула уши, закрыла окно даже не смотря на жуткую летнюю духоту, накрылась сверху подушкой и, считая бегемотов, которые переползали с места на место явно медленнее барашков, умудрилась заснуть.

К ее счастью, будильник Мария услышала. Но пробуждение счастливым у нее язык назвать бы не повернулся. Прохладный душ немного привел ее в чувство. Чувство злорадного предвкушения от того, что она собирается сделать. Маша снова поднялась к соседу и в снова начала молотить по двери каблуком тапочки. Стучать пришлось минут пять. И в этот момент Мария радовалась, что из соседей больше никого нет. Наконец, на пороге появился Ваня. Явно еле разлеплявший глаза и двигавшийся до входной двери почти на ощупь. Зато топлесс и сверкая формой и замудреными татуировками. Мария удивленно открыла рот, но потом быстро вернулась в осознанное состояние. Достала из-за спины небольшое ведерко с холодной водой и с удовольствием вылила его на голову сонному соседу. Ваня явно мгновенно проснулся и просто стоял офигевал от происходящего.

— Доброе утро, Иван. Я так беспокоилась, что вы не сможете рано встать, что решила позаботиться о вас. Ну, я смотрю, вы уже проснулись, так что я пошла.

Мария разумно решила убежать, пока ее не настиг гнев невыспавшегося соседа. Что точно спало мертвым сном в этот момент — Машина совесть. Месть была совершена: око за око, ну то есть недосып за недосып.

Сильно настроение лучше, конечно, не стало. Кофеварка по-прежнему не работала, а утро без кофе — опасность проспать свою остановку в маршрутке. Мария недовольно ворча на соседа, ненадежные приборы и пасмурное утро, намазывала масло на хлеб, когда раздался угрожающий стук в дверь. Она понимала, что это может быть только один человек, и ничего хорошего его визит не несёт. Поэтому Мария прихватила с кухни половник, как наиболее серьезный контраргумент, и открыла дверь.