Избранная №147/2

-5-

Лэй дернула меня назад, отталкивая от окна.

— Кто это? — прошептала я.

— Неважно, — она дотронулась до вайоса и часть стены вспыхнула в цветном облаке. Дымка рассеялась почти сразу же, забирая вместе с собой звуки улиц. — Надо спешить! Иди сюда!

Девушка буквально содрала с меня пижаму и сразу отправила ее в корзину. Не для грязного белья. В мусорную корзину. Ладно, проглотим.

Взамен мне досталось платье из серебристого льна. Оно уходило кружевным подолом в пол. Длинные рукава, глухой ворот. На талию красным бантом лег пояс. Ажурная вязь разместилась на манжетах и трапециевидной вставкой на груди.

Новый наряд меня не уродовал, но и нельзя сказать, что шел. Платье хорошо сидело, подчеркивая женственность, что всегда пряталась за кофтами-распахайками или, наоборот, выражалось в неприкрытой сексуальности, когда давление подруг и родителей заканчивалось покупкой чересчур облегающего платья.

Все лучше, чем задолбавшая униформа Избранной, или греческие туники.

Следом лэй усадила меня на пуфик и принялась за волосы. Я же принялась разглядывать себя в новом наряде.

— Мило, — подсказала девушка, беря с подноса массажную щетку. — Ты выглядишь мило. Тинхе не углублялся в специфику твоих будущих задач, но будем надеяться, что на Имари. У тебя хорошая сбитая фигура. Лицо без ярко выраженных изъянов. Подойдет для мануфактуры.

Лэй явно хотела сделать комплимент, но оценить я его не смогла.

— Почему Имари, а не на лэй?

— Посмотри на себя, — указала она на мое бледное лицо в зеркале. — Нет симметрии. Нет изюминки. Нет индивидуальности. Ты не актриса и не певица. Ты не похожа на тех лэй, что привозят для развлечений публики. Я говорю о камер-лэй, конечно же. Ты — вылитая Имари.

– А Имари – это…

– Их не допускают в Лэйтарию. – Задумчиво произнесла девушка. – Это как… рабочий класс.

«Я — Избранная», — напомнила я себе, разглядывая свое поникшее изображение. Все мелкие недочеты тут же бросились в глаза. Брови давно пора было выщипать. Нос чуть больше, чем того требуют идеалы красоты. Губы тонкие. Вовсю прорезаются мимические морщины. Под глазами тени усталости. Все какое-то кривое и невзрачное. Как я раньше этого не замечала? Тусклая радужка, обычные белые зубы, без сияющего блеска лэй. Волосы лохматятся, пушатся, торчат в разные стороны. Лоб высокий. Черты лица не пропорциональны. Жуть! Такое и правда больше для рудников подходит, чем для прогулок по ухоженным улочкам идеального города великой империи.

Лэй продолжала возиться с моей прической. А я занималась самоуничижением, вместо того чтобы строить планы против Золотой оси. И в тот самый момент, когда дело дошло до оскорблений собственной фигуры, наконец, задалась вопросом: зачем же вот такая страшная и неказистая я понадобилась Врагу.

Ответ пришел мгновенно, а за ним и реакция.

Прикрыла глаза я устремилась воспоминаниями к одному из уроков Клода.

✽ ✽ ✽

Урок № 341

Мы сидели на поляне полукругом. У каждой было по мягкой подушке, на которую можно облокотиться. Скрестив ноги по-турецки, я обнимала набитый пухом зеленый бархат и внимала речам Клода. Когда сил держать глаза открытыми не осталось, а монотонный бубнеж божества грозил закончиться моей комой, я подняла руку. По своей неосторожности, Клод едко поинтересовался, какие у меня к нему вопросы. Я не заставила себя ждать.

— Вот я в мире, — доставала я статую. — Как мне узнать о планах противника. Об устройстве мира можно прочитать. Но что делать с потенциальным злодеем? Допустим, есть королевство, живет в нем принц, который метит занять престол короля-отца. Подговаривает бояр привезти из далеких морей таинственный яд, чтобы подлить его в кубок на торжественной церемонии приема послов. Как мне это предотвратить? Если тайные службы не могут нарыть доказательства на принца, то как смогу я? Как узнаю, что должна помешать этому?

— Подслушивание разговоров, — сухо пояснила статуя.

— Это как?

— Классика для Избранной. Не оставайся в собственной комнате, а броди по замку или поместью, в котором осталась ночевать. Обязательно найдется незапертая дверь, за которой недоброжелатели решат обговорить свои действия. Часто они выбалтывают свои планы, когда Избранная в их руках и они уверенны, что никуда она не денется. Мой любимый вариант — это потеря сознания или сон. Когда оппоненты обсуждают свои намерения в комнате, где Избранная должна вот-вот проснуться или прийти в себя. Она слышит голоса, но не подает виду, что вернулась в сознание.

Я кивнула.

— Хорошо. А если мои враги — не клинические идиоты? Если они переговариваются только тайными шифрами в специально отведенном месте, опутанным огромным количеством заклинаний, через которое ни один маг не пробьется? Всегда закрывают дверь, а стены звуконепроницаемые.

— Ты же Избранная. Обязательно подвернется удобный случай.

Я поджала губы, понимая, что собираюсь продолжать занудствование.

— А если, нет?

— Дробь, ну, в самом деле, — закатила глаза Блонди. — У тебя мира нет, а ведешь себя так, будто больше всех надо.