Изнанка жизни

Глава 1

Прежде чем спуститься в подвал, Саня как бы невзначай оглянулся. Нельзя было допустить, чтобы за ним вдогонку увязалась Танька или, что еще хуже, ее сварливая мамаша. Жуть, какой они могут поднять шум, если поймают его на горячем. Разумеется, они сразу доложат обо всем его отцу, и тот спустит с Сани три шкуры. Не смягчит наказание даже то обстоятельство, что сегодня у мальчугана был День Рождения. В этот жаркий душный день уходящего лета имениннику исполнилось десять лет.

Несмотря на столь юный возраст, Саня прекрасно понимал, что если он все же «засветился» там, возле подъезда, то сейчас у него есть последний шанс отшутиться перед Танькой, либо ее мамашей. В подвале пути назад уже не будет.  

Убедившись, что следом за ним никто не идет, не бежит, уяснив, что сработал чисто, он открыл запертую на ключ дверь и быстро зашагал вниз по армированным бетонным ступеням. С собой он нес джутовый мешок для картошки, в котором дернулось что-то живое.

Подвал с двумя входами в виде громоздких бетонных надстроек, выложенных бледно-желтой керамической плиткой, представлялся Сане самым мрачным, но при этом необъяснимо-притягательным из всех мест, где ему когда-либо приходилось бывать. Здесь было несколько параллельных ветвей коридоров, запутанно сообщающихся между собой, как в лабиринте, и около сотни спрятанных за закрытыми дверьми кладовых комнат.

Пролегал подвал вдоль пятиэтажного дома, где родители Сани три года назад получили квартиру. Кладовые комнаты, каждая площадью по шесть квадратных метров, были справедливо распределены между жителями новой пятиэтажки и достались далеко не всем. К примеру, Саниному отцу – производителю работ на стройке, одна из таких комнат полагалась, а вот Танькиной мамаше, работающей уборщицей в кинотеатре – нет.   

Иногда, попивая холодное разливное пиво после трудового дня, отец рассказывал Сане, немного привирая, о том, что во избежание срыва плана, его бригада за один день выложила плитами всю крышу подвала. И еще о том, что это сооружение, по его мнению, является самым натуральным архитекторским недоразумением.

- Ты только представь, сынок, на месте этого несуразного подземного бункера (так он называл подвал) мог стоять еще один дом, такой же высокий, как наш, или еще выше. И в квартире с окнами напротив обязательно поселилась бы молодая красивая женщина с маленькой милой дочкой, которая однажды, а чем черт не шутит, стала бы тебе женой, - фантазировал он, подливая пиво из трехлитровой бутыли в бокал. – Но эти умники из архитектурно-строительных институтов спроектировали все иначе. Эх, забрать бы у них карандаши, да пальцы по самые локти отрезать! – он сделал большой глоток пива и, поостыв, добавил. – Нет, с другой стороны они, конечно, правы. Ведь не будь у нас здесь отдельной кладовой, где бы мы картошку с морковкой хранили, а? Тебя спрашиваю, двоечник, - он легонько толкнул сына пальцем в бок и тот в ответ безмолвно пожал плечами. – То-то же. Но, знаешь, все равно обидно за нерациональную застройку городской территории.

Ребятишки из ближайших новостроек облюбовали бетонную площадку-крышу подвала с металлическим турникетом по периметру и двумя дюжинами укрепленных кирпичной кладкой вентиляционных грибков. Зачастую после школы они устраивали там игрища, в которые Саню не звали. Для сверстников он был изгоем. Впрочем, участвовать в их шумной и нелепой беготне он и сам не желал.

У Сани в связке было два ключа - один ключ от дальнего входа в подвал, если идти со стороны их подъезда, второй ключ от кладовой. Мальчуган никогда не понимал, чем плохо спускаться в подвал с ближнего входа. Отец объяснял, что лучше большую часть пути пройти там, где есть солнечный свет, но Саня не принимал отцовской истины, ему нравилась подвальная сырость и тьма.

Спустившись в подвал, Саня ощутил уютную прохладу, которая сразу придала ему решимости и укрепила в вере. Он больше не сомневался в том, что все делает правильно. Он свернул налево. Быстро прошел десять метров до узкого прохода между двумя соседними ветвями коридора. В мешке снова что-то дернулось, на этот раз сильнее. Взяв мешок крепче, Саня вполсилы ударил им об угол стены.

- Потерпи, скоро придем, - тихо прошелестел он и юркнул в черный проход.

Во второй ветви коридора оказалось совсем темно, словно она, вопреки плану постройки, пренебрегая всем известным законом гравитации, отвесной норой уходила вниз. С некоторых пор тусклый солнечный свет перестал проникать сюда сквозь небольшие вентиляционные каналы в потолке. Причина, скорее всего, была в хулиганской выходке местной ребятни. Забавы ради малолетние озорники, безобразничая на крыше подвала, могли засорить вентиляционные каналы сломанными ветками тополей или же найденными на площадке для мусора кусками пенопласта, поверх которых услали что-то вроде ветоши из старой школьной формы и пионерских галстуков. Но, возможно, причина крылась в ином. Быть может, как предполагал Саня, и у него имелись на то основания, вентиляционные каналы вовсе не были засорены, но сам подвал отторгал солнечный свет.

Здесь, в тишине и во мраке, вкрадчивый, сложный для восприятия многочастотный шум Космоса, который время от времени слышал мальчуган, звучал отчетливее и… иначе. Подвал каким-то удивительным образом трансформировал шум в спокойный твердый, хоть и мальчишеский голос. Так полагал Саня. Обращаясь к нему, голос монотонно повторял простые команды, которые, разумеется, следовало выполнить как можно скорее.

Саня еще раз свернул налево. Едва касаясь свободной рукой стены, он прошел во тьме несколько метров, отсчитывая дверные проемы. Ему нужна была четвертая по счету кладовая комната. Их комната. Остановившись у нужной двери, мальчуган вставил в замочную скважину ключ. Попал не сразу – пришлось повозиться. Замок открылся с небольшим усилием. Саня дернул дверь на себя - та озлобленно заскрипела.