К счастью сквозь долгие годы

Часть 1

Глава 1
Усталой поступью старушки совсем ещё молоденькая, 18-летняя девчушка, шла домой по заснеженной улице.
- Нюр, ты чего так поздно? – окликнул её знакомый голос.
Из темноты показалась крупная фигура.
- Работы много, тёть Тань. Солдаты ещё прибыли: всех надо обстирать, погладить. И ещё в казарме помогали убираться.
- Да, солдат нынче прибыло. Вражьё - то поуспокоилось немного. А ну как опять стрелять начнут?! И чего им, иродам, надо. Сидели бы дома, с семьями, чай бы пили. Холод собачий, а им всё неймётся. Хоть бы поотморозили себе что-нибудь, что ли.
Женщина, в сердцах, плюнула и, ворча, скрылась в темноте.
Нюра поёжилась и прибавила шаг: «Действительно, холодно. Даже деревья трещат от мороза. Надо поскорее до дома добраться.»
Старенькие телогрейка и валенки не сильно согревали в пятидесятиградусные морозы. Зима в этом году в северной Карелии была свирепая.
«Наверное, папа уже печку затопил, листья брусники заварил» - мечтала девушка и с грустью вспоминала о том, как когда-то втроём: мама, папа и она, сидели за столом, пили чай и ели, испечённые мамой пироги. Мамочки нет уже около года, она умерла от пневмонии, всего несколько дней, не дождавшись прибытия наших солдат, освободивших их деревню от фашистов. Возможно, тогда бы она осталась жива, ведь вместе с военными приехали и врачи. С тех пор, жили они вдвоём с отцом, заботясь друг о друге.
Наконец, девчушка подошла к своему дому и увидела свет в окошке, чему очень обрадовалась. Озябшими пальцами она взялась за дверную ручку, открыла дверь и бегом заскочила в коридор. Там быстро скинула телогрейку и валенки и зашла в дом. «Как хорошо, что придумали коридоры.» - подумала Нюра – «Всё-таки не так холод в кухню запускаешь».
- Я пришла. – громко сказала она.
Из комнаты вышел отец девушки - Михаил.
- Здравствуй, дочка. – сказал он. – Как дела? Что-то ты сегодня припозднилась.
- Здравствуй, папочка. Всё хорошо. Работы много, но мы справляемся. – ответила ему дочь, отмывая замёрзшие руки под умывальником, заодно согревая их тёплой водой.
- Ну и ладненько. Садись за стол, поужинаем.
Нюра тщательно вытерла руки, села за стол и с аппетитом набросилась на нехитрую еду: картошку «в мундире» и варёных окуней; запивая морсом из брусники.
- Ой, чуть не забыла! – вдруг воскликнула она, вскочила из-за стола, и, выбежав в коридор, вернулась оттуда с каким-то небольшим свёртком. Сияя от радости, девчушка положила его на стол и развернула. Там оказались кусок хлеба и несколько маленьких кусочков сахара.
- Нас сегодня солдаты угостили. – сказала она.
К хлебушку они с отцом относились особо. С начала войны с мукой была напряжёнка, так как в их северном краю пшеница и рожь не росли, выпекать хлеб было не из чего. В довоенное время муку в посёлок привозили, а потом пришли фашисты, и всё прекратилось. Хорошо, хоть картошка росла. Ею старались запасаться так, чтобы хватило до следующего урожая. В каждой семье были глубокие погреба, где хранились запасы. Там же все отсиживались во время бомбёжек, молясь, чтобы их не завалило. Сейчас с мукой стало получше, но отношение к хлебу осталось трепетное и бережливое. Сахар тоже был редкостью, потому, когда он появлялся на столе, всегда было радостно.
С появлением части люди стали больше видеть продуктов: военные угощали местных жителей, когда была такая возможность; хотя сами тоже были не сильно обеспечены. Не всегда вовремя им могли подвезти провизию. Тогда местные помогали им, чем могли. Лес всех кормил.

- Заработала, значит. – сказал отец, улыбаясь.
Он смотрел на руки дочери: красные, в трещинах, отёкшие после тяжёлого труда, и думал о том, что не в её годы бы так трудиться. Но в посёлке осталось не так много людей: большинство мужчин ушли на фронт, а оставшиеся жители с тех пор, как рядом с ними появилась воинская часть, всеми силами старались помогать солдатам. Даже дети бегали туда, выполняя мелкую работу.

Михаил гордился своей дочерью и мечтал о том времени, когда война закончится и она перестанет так тяжело трудиться. О себе он не думал, хоть был ещё молодым мужчиной. Получив тяжёлое ранение на фронте и подлечившись в госпитале, год назад вернулся домой. Только приехав на родину, он узнал о недавней смерти жены и о том, что их дочь находится у тётки, откуда сразу её забрал.
Горевать долго было некогда. Более-менее восстановившись, начал ходить в лес, чтобы прокормить дочь. Потом стал подрабатывать в посёлке: колол дрова тем, кто сам не мог; выполнял различную мужскую работу, помогая нуждающимся. Понятно, что денег ни у кого не было, поэтому все расплачивались чем могли: грибы, ягоды, рыба. У кого-то остались вещи, уже никому ненужные. А кто-то просто говорил спасибо. Людям жилось тяжело, и все поддерживали друг друга как могли.
Аккуратно разделив хлеб на несколько частей, Нюра отложила два кусочка, а остальное завернула обратно в тряпицу, стараясь не обронить ни крошечки. Затем они с отцом поужинали и вскорости улеглись спать. Вставать надо было рано, в 5 часов утра, поэтому допоздна не засиживались.
Утро следующего дня встретило их таким же лютым морозом. Изба за ночь остыла и проснувшейся девушке так не хотелось вылезать из тёплой кровати. Но, услышав шум с кухни, поняла, что пора вставать. Она собралась с духом, откинула одеяло, и, сунув ноги в войлочные тапки, накинула на плечи тёплый байковый халат.
«Сделать, что ли, зарядку?» - задумалась Нюра. – «Ай, ну её. В следующий раз.»- решила окончательно она.
Отец уже хозяйничал, готовил завтрак. Весело трещали дрова в печке.
- Доброе утро, папочка! – сказала ему дочь.
- Доброе! – ответил отец.
Умывшись ледяной водой, девушка принялась накрывать на стол. Она достала из старенького буфета кружки, миски и поставила их на стол. Завтрак, так же, как и ужин, был прост: каша перловая, да травяной чай. Но сегодня в дополнение были кусочки хлеба и сахара.
- У нас сегодня праздник: хлебушек и чай с сахаром. - радовалась девушка.
Завтракая, отец и дочь ели аккуратно, стараясь не уронить ни крошки еды: знали, что такое голод и лишения.
Покончив с нехитрой трапезой, Нюра убрала со стола и помыла посуду в чуть тёплой воде.
«Пора на работу» - подумала девчушка и поёжилась. Не то, чтобы трудиться не хотелось (об этом и речи быть не могло: слово «надо» отменяло все «не хочу»): на мороз совсем не тянуло выходить. Но, делать нечего, идти придётся. Девушка пошла одеваться.
- Сегодня пораньше придёшь? – спросил её отец.
- Не знаю, пап. Как получится. – ответила Нюра.
- Ну, хорошего тебе денёчка, Нюрочка! – пожелал он.
- И тебе, папочка! – ответила она.
Открыв дверь, молодая труженица решительно шагнула за порог, и тут же почувствовала, как перехватило горло от холода. Она закутала лицо как можно глубже в воротник и быстрым шагом пошла на работу. Было темно и девчушке хотелось как можно скорее зайти в светлое помещение, где есть люди, и совсем не страшно.