Как князь дочь замуж выдавал

Как князь дочь замуж выдавал

— Проходи, мудрейший, — милостиво разрешил князь. Он сидел возле маленького деревянного столика, заставленного едой. Аппетита у князя не было.

Склонившийся в дверях старик прошёл в комнату и сел на пол, устланный красным ковром замечательной работы, на большую подушку. Никто не смел сидеть вровень с господином. Князь сделал приглашающий жест рукой, разрешая гостю угоститься обедом. Старик поклонился, выражая благодарность, и взял со стола кусок лепёшки.

— Я позвал тебя, мудрейший, чтобы спросить совета. Моя Амина вот-вот подарит мне ребёнка. Я ждал наследника. Но звездочёт Али сказал, что у меня родится дочь. Он как-то прочитал это среди звёзд, — в голосе князя отчётливо слышалось разочарование. — Если такова воля Аллаха, я не смею роптать. Но моё сердце вдруг охватило беспокойство. Вот вырастет моя дочь, станет невестой. Надо будет выгодно отдать её замуж. А что, если она не полюбит жениха, которого я ей выберу? Будет несчастной. Разве я хочу, чтобы моя дочь была несчастной? Нет, мудрейший. Это лишило меня сна и аппетита. Видишь эти румяные лепёшки, этот шашлык и рахат-лукум? Ничего этого я не хочу, — князь отодвинул от себя серебряное блюдо, чтобы показать, как сильно он не хочет есть всё перечисленное. Мудрейший сглотнул, шашлык расточал головокружительный аромат. — Как мне поступить? Надо ли позволить ей выбрать себе мужа и выйти замуж по любви? Или решить всё за неё и пусть будет счастлива моей заботой?

— Только выдающийся ум может планировать так далеко, — почтительно сказал старик. — О, величайший из правителей, хранитель мудрости, повелитель звёзд и морских волн, владыка мира и князь над всеми земными князьями, свет мудрости и образец для подражания…

— Короче, мудрейший. Ты же знаешь, я не люблю лесть в таких количествах. Можешь называть меня просто повелитель, — наигранно раздражаясь сказал князь.

— О, повелитель вселенной, всех небес и подземных миров! Позвольте, я расскажу историю, которая приключилась с одним князем много лет назад, — сказал старик. — Жил этот князь в прекрасном месте, в зелёной долине среди вершин пяти гор. Владел этот князь множеством садов и тучными стадами. Были у него покорные слуги. Были годы его правления урожайными. Благословил Аллах того князя тремя сыновьями — славными джигитами. И была у него красавица-дочь. Луноликая, стройная, с глазами ясными, словно зимние звёзды. Две чёрные косы змеились по её спине почти до самой земли. Девушка была так прекрасна, что женихи приезжали свататься к ней даже из очень далёких мест. Слава о её красоте разнеслась по всему миру…

— Что-то я не слышал про такую красавицу, —сказал князь. Был он человеком ещё не старым, и разговоры о женской красоте вызывали в нём живой интерес.

— Давно это было, повелитель мира и окрестностей! Ваш дедушка ещё не родился в те времена. Солнце тогда не иссушало летом землю, дожди шли в соответствии с приметами, скот обильно плодился, а девушки были значительно красивее, чем сейчас, — старик вздохнул по своей утраченной молодости, когда всё было именно так, как он рассказывал.

— Ну ладно, давай дальше, — согласился князь, разламывая лепёшку и макая её краешек в жгучую ароматную аджику.

Старик снова склонил голову в великом почтении. За окном яблоня роняла лепестки, и они кружились, подхваченные тёплым весенним ветром. О чём-то залаяла собака. Солнечный луч упал на ковёр, и пылинки выплясывали в нём лезгинку. Выдержав паузу, старик продолжил:

— Девушку звали Амира. Она была скромна и послушна, как и полагается хорошей дочери. Целыми днями сидела юная княжна дома, и люди не могли сказать про неё ничего плохого. Иногда спускалась Амира к реке, чтобы набрать цветов и украсить ими комнаты в доме. Аллаху было угодно, чтобы однажды княжна повстречала молодого пастуха и полюбила его. Пастух, конечно, тоже полюбил прекрасную Амиру. Но отец не хотел отдавать свою дочь за пастуха. Ведь тогда ей придётся жить в лачуге и прислуживать его матери и жёнам его старших братьев. Будет красавица Амира стирать им одежду в холодном ручье и готовить еду. Княжна не привыкла к такой трудной работе. Её руки огрубеют от тяжёлого труда и будет она несчастна.

— Что ж, отец верно рассудил. Не подобает княжеской дочери жить в лачуге, — согласился князь с повествованием и принялся за шашлык. История брала за живое и воскрешала к жизни утраченный аппетит. — И он отдал её замуж за другого?

— Как верно вы говорите, о, повелитель вселенной и её окраин! — старик поднял руки в благоговейном жесте, призывая вселенную восхититься мудростью князя. — Не подобает княжне жить в нищете. Какой отец допустит, чтобы его дочь — нежный цветок, выросший в неге и обожании, вдруг оказался в холоде и голоде? Амира долго плакала и уговаривала отца не разлучать её с любимым. Но князь был непреклонен. Княжна так страдала, что заболела и слегла. И отцовское сердце дрогнуло. Он согласился выдать её замуж за пастуха, если тот победит в состязании.

— Верное решение, — обрадовался князь. — Это древний и справедливый обычай. Красавицу должен получить самый лучший! Я бы тоже так поступил.

— Так и рассуждал отец Амиры, о, повелитель справедливости! — старик пригладил седую жидкую бородёнку и продолжил. — Женихи должны были состязаться в борьбе и скачках. Но самым трудным было последнее испытание. Надо было подарить невесте самое необычное обручальное кольцо. Князь думал, что бедному пастуху неоткуда взять деньги на украшение. Значит, как бы силён и скор он ни был, а победить в состязании не сможет. Амира вынуждена будет выйти замуж за другого. А отец её ни в чём не будет виноват, ведь он всем дал равные шансы на руку своей дочери. В день состязания на большом поле собрались претенденты в зятья. Были там заморские королевичи, сыновья соседских князей, благородные и сильные джигиты из разных уголков мира. Каждый из них готов был бросить к ногам прекрасной Амиры всё своё состояние и собственное сердце. Но её сердце было занято лишь бедным пастухом. Сначала женихи состязались в борьбе. И самым сильным оказался пастух. Он быстро покидал своих противников на зелёную травку и даже не запыхался. Наверное, любовь сделала его таким сильным. Князь опечалился, но не терял надежды, что во втором состязании неугодный жених проиграет.