Как один псих другому

Как один псих другому

Шаг, еще один, смелее. Бреннан заставляла себя подниматься по дорогим каменным ступеням, и абсолютно все, даже стук каблуков собственных сапог, тревожило ее. Не говоря о том, как у нее задрожала рука, когда она поднесла ее к двери, намереваясь постучать.

— Не стоит, я сейчас открою, — сказали изнутри, и Темперанс отпрянула, будто ошпаренная: камеры. Ну разумеется, у него тут везде глаза и уши.

— Здравствуй, Кристофер, — она поздоровалась первой, потому что стресс требовал любого выхода, даже в виде банального приветствия.

Установить контакт. Главное — установить контакт…

— Здравствуй, — тот хмуро сдвинул брови и прикусил губу, вперившись в Бреннан озадаченным взглядом.

И что, он ни одной язвительной фразочки не отпустит? И даже не вытаращится на нее зачарованными глазами?

— Хочешь пройти? — его голос был самым обычным, равно как и неприятно удивленный взгляд, и это напрочь выбивало из колеи.

Столько времени Бреннан потратила дома перед зеркалом, пытаясь предугадать каждую его заносчивую фразу, а в итоге ей не представилось повода применить ни один из метких отрепетированных ответов. По крайней мере, пока.

— Пожалуй, — она опустила глаза с той лишь целью, чтобы не споткнуться через порог, и шагнула в богатого вида прихожую.

— Как ты меня нашла?

— О, проще простого, — вырвалось у нее слишком уж громко, отлетев эхом от толстых дорогих стен. — Знаешь, не только ты тут умеешь мыслить на опережение.

Он посмотрел на нее, хлопая не особо впечатленными глазами, и запер дверь на замки, от чего у Темперанс сжалось сердце, норовя просочиться через ребра и выпасть куда-нибудь, где ему не придется так надрываться.

— Чем могу быть полезен? — спросил Пелант, заламывая руки себе за спину, чтобы не сделать ненароком чего-нибудь дурного. Он отнюдь не выглядел восторженным, на что рассчитывала Бреннан, и собирался дождаться встречной реплики, как вдруг терпение его лопнуло: — Вернее, сколько федеральных машин сейчас под моими окнами?

— С полдюжины, — ответила она. Глупо было рассчитывать, что преступник не найдет подвоха, однако крайне неприятно оказалось выслушивать все это прямо в лицо.

— Неплохо. А человек?

— Примерно два десятка.

— М-м-м, — протянул Кристофер, проходя вглубь прихожей, а затем нервически усмехнулся: — Тогда я все равно не понимаю, зачем ты пришла. Интересно посмотреть, как я отреагирую?

Очевидно, он нервничал. Вернее, он полностью растерялся, и привычный дерзкий антураж рассыпался в труху под натиском скверной реальности. Оттого-то он и выглядел удрученно, безо всякого коварного огонька в этих больших эмоциональных глазах.

Темперанс уже пожалела, что не стала отнекиваться, однако какой смысл был водить за нос человека, способного на любые спонтанные и опасные выходки. Он больше не смотрел на нее, как на объект обожания — скорее, как на своего палача, что по определению было плохо: от одержимой любви до столь же пламенной ненависти куда меньше одного шага.

— Вовсе нет. Я просто урвала свой последний шанс задать тебе один единственный вопрос, — сказала она смелее, чтобы не выглядеть виноватой. — Пока нас никто больше не слышит.

— С чего ты взяла, что я стану отвечать на него? — огрызнулся Кристофер; эта грубость вырвалась у него спонтанно, и он сразу извинился.

Он миллионы раз прогонял в голове картины своего вероятного ареста — настоящего, такого, от коего ему не удастся отвертеться и который положит его на стол для смертельных инъекций. Но каждый раз он рассчитывал, будто подобного момента не настанет, а если все-таки настанет, то он — Пелант — примет его с гордо поднятой головой, как присуще истинным психопатам. Однако ему за все время своих злодеяний так и не удалось лишиться рассудка, за что теперь приходилось расплачиваться истинным страхом, впивающимся в глотку острыми, как лезвие гильотины, зубами.

— Ни с чего. Может, и не станешь. Но я, по крайней мере, попытаюсь. Не возражаешь? — Темперанс прошествовала вдоль обеденной и остановилась за спинкой стула, опираясь на нее руками.

— Конечно. Будешь кофе? — улыбнулся Кристофер обреченной улыбкой.

— Не откажусь, — Бреннан огляделась по сторонам и невольно вздрогнула, обращая внимание на набор кухонных ножей рядом с раковиной. — Спасибо.

— Думаю, наш первый и последний разговор заслуживает комфорта, — хохотнул нервически, потирая шею. — Как ты уговорила Бута отпустить тебя сюда?

Пустые попытки поддержать разговор или, возможно, потянуть время, что по определению своему не имело толку, раздражали его. Вернее, он сам себя раздражал этим, однако не мог отказаться от подсознательной паники, диктующей ему, как поступать.

— Неважно. Но оно того стоило.

— Выходит, следует тебе выйти за порог, в дом ворвется группа захвата?

— Мне жаль.

Она не кривила душой. Однако вместе с тем не могла игнорировать факт того, насколько опрометчиво было начинать всю эту тему и сидеть теперь совершенно одной в запертом доме с человеком, которому больше нечего терять.

— Хотел бы я пошутить, что в таком случае мне не следует куда-либо отпускать тебя, но… — ровно на секунду он поймал обнаженный страх в ее взгляде, после чего отвлекся на сигнал кофемашины, оповещающий о том, что капуччино готов.

— Но что? — у Бреннан мгновенно пропал аппетит, ровно как и всякое желание находиться тут. Пускай у нее имелись неплохие козыри в рукаве, о которых Пелант понятия не имел, ее не покидало ощущение, будто уйма всего уже оказалось упущено. А ведь она многое ставила на их встречу.

— Я не стану. Во-первых, никакой практической выгоды мне это не принесет, а во-вторых, я уважаю твое решение поговорить со мной.

Кристофер поставил перед ней заказанный напиток, а себе сделал такой же. За тем исключением, что добавил туда крепкого ликера. Не сказать, чтобы спиртное успокаивало его нервы, однако он слышал от других, что это действительно работало, а потому решил напоследок попробовать. Иначе руки начинали подрагивать.