Как сказала мама...

Как сказала мама…

Арбайтенграунд (Северный округ). Январь, 1919 год.

Глава 1

Ровно одна марка. На сорок пфеннигов больше, чем в прошлом месяце.

Он долго смотрел на почти пустую банку, и слёзы его бесшумно катились по щекам, падали на ковёр.

Как говорила мама: мужчины — настоящие, смелые мужчины, — не плачут, и он всегда старался следовать этому примеру. Но сейчас он поставил банку на полку и закрыл лицо руками. Его тряслось от рыданий.

Ровно одна марка... Опять занимать у сестры, которая, похоже, не получит подарка на этот день рождения. Может, попросить Адольфа Коппа, её мужа, купить один лишний подарок и подарить ей якобы «от брата, который не смог приехать по работе»?

Ну, нет, это не красиво.

Зазвонил телефон, и он вздрогнул, вытер слёзы рукавом и взял трубку.

— Да?

— Привет, Марк, как дела? — сказал Клаус.

Маркус откашлялся.

— Более-менее...

— Ты придёшь сегодня?

— Да... Да, приду.

— Я тоже. Эх, Давид сказал, что у него важная новость, интересно послушать.

Маркус издал сдавленный смешок.

— Да уж...

— С тобой точно всё хорошо?

— Да... просто мне сейчас неудобно говорить.

— А, прости. Тогда до вечера.

Он положил трубку. Маркус на минуту задумался и набрал другой номер — фирмы по заготовки древесины, где всем заправлял Адольф. Трубку взял секретарь, затем по просьбе передал её Адольфу, и Маркус услышал его немного хриплый голос:

— Да?

— Ал, ты занят?

— Это ты, Марк? Говори.

Ком подступил к горлу, и он поднёс кулак ко рту.

— Что случилось, Марк?

— Да нет... попозже скажу...

— Что, опять?

Слёзы брызнули из глаз, и Маркус громко всхлипнул. Адольф намёк понял.

— Сколько у тебя?

— Одна... марка.

Вздох.

— Ладно, десть марок по почте пришлю...

— Не... надо.

— Господи, тогда зачем ты мне звонишь? Что ты от меня хочешь?

Маркус высморкался.

— Я не знаю, извини. Я проживу как-нибудь, но только Люизе... подарок...

— Да ладно тебе, с этим подарком.

— Но я так хочу её поздравить, Ал! Не за твой счёт, а сам!

— И?

Маркус перевёл дух.

— У тебя пока нет свободных мест? Я хочу работать у тебя.

— Извини, но нет свободных.

— Даже уборщик?

— А это тебе зачем? Всего-то по полторы марки в месяц.

— И что? По утрам почта, потом уборщик — где-то по три-четыре марки в месяц, в общей сложности.

— На уборщика ты можешь пойти, будешь тогда коридоры мыть... Но ты потянешь?

— Надо будет — потяну.

— Хорошо, тогда встретимся в понедельник.

Глава 2

Наступило шесть часов, и Маркус опять опоздал — сэкономил на транспорте, а пешком идти почти час. Он поднялся на крыльцо старого здания ресторана и постучался. Ку, самый молодой член клуба, только недавно поступивший в университет, открыл дверь.

Не смотря на разницу в возрасте от семи до десяти лет, все общались в клубе свободно, как братья.

— Ну наконец-то! Давид ещё не начал, проходи.

Этот ресторан принадлежал брату Давида, и он позволял ему использовать по субботам здание как место для сбора клуба «Новая страна — новая жизнь», численностью в двенадцать человек.

В помещении было светло; горел камин, а газовые рожки ярко освещали столы. За самым большим столом, что возле стены, собрались практически все; те, кому не хватило места, пододвигали стулья. На самом большом сидел Давид — тридцатилетний еврей, владелец магазина вин.

Он сидел во главе стола, и, увидев Маркуса, кивнул: мол, присаживайся. Маркус сел возле Клауса, и они пожали руки.

Давид откашлялся.

— Что ж, джентльмены, у меня для вас есть известие: неделю назад ко мне заглянула одна леди, которая назвала себя фрау Барбел Розенберг, глава КДФ — Клуба Движения Феминисток.

— Что, — сказал лысый мужчина, которого все здесь звали Яйцом, — феминистки и до нас дошли?

— Ну-с, сейчас же ведь рассматривается закон о праве женщин голосовать, так что... Так вот, она — подруга моей сестры, и, узнав от неё про наш клуб и влияние каждого члена в нём на общество, пришла ко мне. Она хочет, чтобы мы провели собрание — каждый из нас должен выступить с лекцией о пользе этого закона и его влияния на нашу жизнь...

— А нам что это даст? — сказал Яйцо.

— Не перебивай, Ганс. Фрау Розенберг сказала, что даст нашему клубу сумму в размере 24000 марок!

Клаус присвистнул, Маркус резко выпрямился и насторожился. Давид выдержал паузу и продолжил:

— Естественно, мы эту сумму разделим на каждого — поровну, без исключения.

2000 марок! У Маркуса челюсть отвисла: не так долго, но хорошо можно прожить! И подарок сестре роскошный купить... Ну нет, можно потерпеть, почитать текст перед публикой!

Мужчины зааплодировали. Давид улыбнулся и рассмеялся.

— Я сказал ей, что обдумаю предложение, и она дала свой номер и адрес. Сегодня тогда дам ответ, что мы согласны, да?

— Да!!!

Все встали, кто-то даже стул обронил.

— Что ж, она сказала, что в конце месяца состоится выступление — у вас две недели.

«Как раз успею ко дню рождения!» — подумал Маркус.

Глава 3

Деньги-то деньгами, но вторая работа лишней не будет, — решил он.

В понедельник Маркус после работы пришёл к Адольфу на работу, и они расположились в большом кабинете за чашкой чая. Адольф — высокий и широкоплечий мужчина, по сравнению с которым Маркус чувствовал себя маленьким и слабеньким, — сказал:

— У тебя будет вторая смена: график с 15:00 до 20:00, пять дней в неделю. Устроит?

— Вполне.

— В неделю где-то двадцать пять пфеннигов.

— Хорошо.

Они немного помолчали, и Маркус оживился. Он рассказал ему про лекцию и условия, и Адольф вскинул руки.