Как сохранить Огненный трон.

Все больше вопросов.

Камень. Холодный и безжизненный. Как все на этом странном острове. Холодное и безжизненное. Жизнь, солнце, тепло, любовь буд-то бы вытянули из этого места. И среди голой земли реальным кажется лишь этот камень. 

Под камнем, свернушвись калачиком, лежит и мелко дрожит тельце. Рядом, поскуливая, прижимается что-то лохматое и грязное. 

Он подошел ближе, но так и не смог понять, кто это. Или это вообще никто? Может опять видения? Лохматое нечто тихо зарычало. Но он чувствовал, что все делает правильно. Игнорируя рычание, подошел к камню, присел на корточки рядом с тельцем. Почему-то захотелось успокоить того, кто так тихо плакал.

-Эй! - как можно мягче позвал он. - Ты что ревешь? Обидел кто?

Всхлипы стихли. Зверек смотрел то на одного, то на другого, не спешил вмешиваться. Но был на страже. 

Спустя пару минут кучка шевельнулась, показалось маленькое личико. Огромные светло-карие глазища были полны слез. Личико перемазано, волосы всклокочены. Но во взгляде столько робкой надежды, что захотелось тут же сделать все, чтобы это существо больше никогда не плакало. Захотелось оправдать эту надежду, не разачаровать. Он даже сам испугался этого благородного порыва, но взгляд не оторвал. Существо же тихо пропищало:

-Ты тоже умер?

Он так удивился, что даже не сразу нашел, что ответиль. Удивился не вопросу, а тому, кто задал этот вопрос. Ребенок! Здесь, в безжизненной пустоши, в межпространстве, куда он пришел в надежде на спасение, сидит и плачет РЕБЕНОК.

План был гениален в своей простоте. Бежать он не мог, прятаться в мире мертвых бесполезно. Но он не был бы самым опасным и изворотливым демоном Междумирья, если бы не умел находить выход из любой ситуации. Когда он узнал, что рассекречен, что Аид решил отдать его королеве, пришлось искать срочный выход. Порталы были перекрыты, но у Огана был свой ход. Ведь на то он и демон, что всегда есть запасной план. Правда это очень опасно и совершенно незаконно (последнее, естественно его не волновало), да и выходом можно было назвать с большой натяжкой, но все же... Амулет переноса, что подарила ему мать перед смертью, обеспечивал не сколько перенос, сколько схрон. Не на долго переносил в межпространство, где можно переждать, если выдержишь отсутствие всех положительных эмоций. Но ему, демону, большую часть жизни прожившиму вообще без всяких эмоций, не казалось это опасным. А как здесь оказался ребенок, Оган даже не представлял.

-Нет, - почему-то захотелось успокоить дитя, - Я не мертв. И ты тоже. 

Но ему не верили. 

-А почему тогда так холодно? И совсем не хочется ничего. Только плакать.

Оган задумался. Он то ничего не чувствовал. Он же демон. Но ребенок чуствовал лишь негативные эмоции. В этом месте не могло быть позитива. Значит ребенок не демон. А такое вообще невозможно, чтобы в демонический схрон попал не демон.

Подойдя ближе, Оган дотронулся до ребенка. Хотелось убедиться, что это не галлюцинации. Нет. Живое существо. Маленькое, напуганное, замерзшее, голодное существо. И еще одно существо. 

-Кто это у тебя? Собака?, - спросил, чтобы только не молчать. 

-Это лис. Он еще маленький,- ребенок с гордостью вздернул носик.- Он меня здесь нашел. А что это за место?

Оган и сам толком не понимал, что это за место. Его мать была демонессой, но в роду у нее были и маги. Она умела зачаровывать вещи. Вот и зачаровала амулет для своего нерадивого сына. Заключила в амулет часть мира. Какого мира, не знала даже она сама. Оган использовал амулет схрона в самых крайних случаях. Здесь у него была хижина и запасы еды. Здесь одно время он прятался от мести королевы Агнии. И сейчас он вновь воспользовался амулетом, чтобы схорониться от королевы. И от Тьмы. Но никогда в этом тайном месте не появлялся посторонний.

Он привел ребенка в свою хожину. Накормил и его и лиса. Животное вело себя странно. Ни на шаг не отходило от ребенка, подозрительно смотрело на Огана и совсем ничего не ело. Но когда демон развел огонь в камине, лис закружил волчком, заскулил и улегся в опасной близости от пламени. Шкурка заиграла, засветилась, грязь и пепел (и от куда только пеплу взяться) опали, а шерсть стала огненого цвета. И животное с сытым видом, свернувшись калачиком и закрыв шикарным хвостом мордочку, сладко засопело. Это было так необычно, что демон и ребенок растерялись. 

-Лис, говоришь? - с недоумением спросил Оган. 

-Наверно... - так же с недоумением ответил малыш. 

-Ну допустим. А сам то ты кто? Как здесь оказался? - демон накрывал на стол и спрашивал. 

Но ребенок молчал. Он и сам не знал, кто он? Что он? Как сюда попал? И куда это "Сюда"?

Оган, как мог, обьяснил, что это за место. Кто он сам, демон упоминул лишь вскользь. Почему-то не хотелось пугать малыша...

А малыш как-будто больше и не боялся. Ему вдруг все стало интересно. Он сначала оглядывался, потом, соскользнув со стула, начал ходить по комнате. Ветхая скромная мебель: стол у окна, один стул (с которого ребенок только что слез), сундук в углу, служивший также и кроватью-вот и все убранство. В другой комнате располагались удобства. Скромно, безжизненно и совершенно не уютно. Никогда раньше Оган не обращал внимание на такие мелочи, как обстановка. А сейчас вдруг стало неловко за свое скромное жилище.

Демон и дитя, сидя за одним столом, со стороны выглядели не так уж и страшно. Оган унаследовал внешность того самого, невесть как затесавшегося, мага, о котором почти ничего не знал. То ли бабка его, то ли прабабка в свое время, связавшись с колдуном (или магом, точто Оган не знал), понесла от него. И кровь чистокровных огненных демонов была испорчена. В детстве Огана частенько дразнили за внешние отличия. Ни красной кожи, ни рогов. Но в зрелом возрасте эта отличителтная черта сыграла на руку наемнику. Владея в совершенстве практически любыми видами холодного оружия, демон мог быть незаметным. А наряду с хитростью и феноменальной везучестью, это и делало Огана самым дорогим и опасным наемником всех магических и некоторых не магических миров.