Как управлять поместьем: пособие для попаданки

Пролог

Всё случается буквально за секунду. Вот только что я была в своей гостиной – уютной, теплой, с камином. А сейчас – уже в заснеженном лесу.

На мне – чужая шуба из меха незнакомого зверя. А на ногах… Я даже не знаю, что у меня на ногах, потому что увязла в глубоком снегу. Кажется, я пытаюсь бежать. Куда? Зачем? Мороз щиплет щеки и руки.

Как я оказалась здесь? И почему ничего не помню?

Этот день не заладился с самого утра. Собрание акционеров на работе, ссора с лучшей подругой и – как вишенка на торте – неприятный разговор с «маркизом» Паулуччи. Хотя какой он маркиз? Шут гороховый!

А может, это как раз он? Стукнул меня по голове и, пока я была в беспамятстве, вывез в лес? Нет, что-то не сходится. Откуда бы он взял эту странную шубу? Да и не похож он на мужчину, способного поднять руку на женщину. Даже если эта женщина ему отказала.

Я слышу шум за спиной и оглядываюсь.

Так вот, почему я бегу. Следом за мной, тоже проваливаясь в снег, спешит мужчина. Высокий, бородатый, в старомодном овчинном полушубке. Других людей поблизости нет. Только мы вдвоем и бескрайний, звенящий от мороза лес.

Что нужно мужчине в расцвете сил от молодой красивой женщины, мне объяснять не требуется. Возможно, я потеряла память, но не разум.

Я понимаю, что далеко не убегу. Сил уже почти не осталось. Да и куда тут бежать? А незнакомец всё ближе и ближе. Я уже слышу его тяжелое дыхание.

Я разворачиваюсь, выставляю вперед руки. Шепчу:

– Пожалуйста, не надо!

Как будто бы это его остановит!

Он тоже замедляет шаг, и у меня появляется возможность разглядеть его получше. Высокий лоб, нос с горбинкой, заиндевевшая борода – кажется, русая. Встреться мы при других обстоятельствах, возможно, он не испугал бы меня.

Его рука взмывает вверх вместе с зажатым в ней древком вил, и через секунду в мою сторону уже направлены четыре острых, сверкающих в лунном свете зубца. Кажется, я ошиблась в его намерениях. Ему не нужна моя честь. Ему нужна моя жизнь! Я холодею от ужаса и закрываю глаза.

Но ни через секунду, ни через минуту ничего не происходит. И я решаюсь снова посмотреть на мир.

Я вижу удаляющуюся фигуру. Он уходит прочь по тем же следам, держа в руке всё те же вилы. Я опускаюсь на снег, хватая ртом морозный воздух. По спине течет пот.

Так что же всё–таки ему было от меня нужно? И почему он не завершил начатое? Пожалел?

Но ответ на этот вопрос я нахожу довольно скоро. Начинается вьюга, и следы на снегу заметает так быстро, что я едва могу их различить. А когда я слышу протяжный волчий вой за густой стеной деревьев, волосы встают дыбом.

Он не стал убивать меня, потому что понял – я и так не выберусь из леса. Я не найду дорогу назад и замерзну в снегу. Или нарвусь на волков.

Будто в подтверждение моих мыслей вой раздается снова. И снова.

Мне страшно идти вслед за мужчиной, но еще страшнее остаться тут одной. Снежная круговерть настолько сильна, что за белой стеной не видны деревья.

И я иду, иду вперед. Или назад? Я уже не понимаю, воют это волки или ветер. Наши следы давно замело, и я не знаю, в правильном ли направлении я двигаюсь. Я только знаю, что если остановлюсь, если присяду хоть на миг, то уже не смогу заставить себя подняться.

И когда я слышу звук колокольчика, то не сразу верю ушам. И всё–таки я иду на этот звук – из последних сил.

И вываливаюсь на дорогу едва не под копыта невысокой мохнатой лошаденки.

– Тпру!!! – раздается с саней чей-то голос.

А его обладатель – такой же приземистый, как и лошадь, – через мгновение уже склоняется надо мной.

– Ох, барыня, что случилось–то? Как вы попали-то сюда? Где ваши люди?

Барыня? Люди? Он что, издевается? Но я слишком слаба, чтобы хоть что–то сказать.

А он продолжает хлопотать:

– Вишь, Гнедко, диво-то какое? – кажется, он разговаривает с лошадью. – На нее, поди, волки напали. И нам с тобой надо поспешать – не ровен час стая вернется.

Он грузит меня в сани, укутывает чем-то тяжелым и теплым.

– Не обессудьте, ваше сиятельство, чем богаты.

Я по-прежнему ничего не понимаю. Если это розыгрыш, то очень странный и жестокий. И когда я отогреваюсь достаточно, чтобы пошевелить языком, спрашиваю:

– Куда мы едем?

Возница оборачивается:

– В Даниловку, ваше сиятельство!

Да, всё правильно. Именно там я и живу. Но что за дикие обращения – «барыня», «ваше сиятельство»? Ничего, разберусь потом. Мне бы только дома оказаться.

Наша лошадка взбирается на высокий угор, с которого Даниловка видна как на ладони. Метель уже почти утихла.

Я приподнимаюсь в санях, пытаясь разглядеть знакомые места. И не узнаю их.

Низенькие, почти до крыш занесенные снегом темные избы с крохотными окошками – разве это моя деревня? А где же двухэтажный, недавно отремонтированный дом культуры? Где водонапорная башня и вышка сотовой связи?