Как я изобретал велосипед

Как я изобретал велосипед

Странно устроена человеческая память. С годами начинаешь забывать, что случилось на прошлой неделе, но отлично помнишь, что произошло лет сорок назад. Вот и сейчас я плыву вниз по течению Волги, отдыхая после активной фазы тренировки, смотрю на звёзды, и в голове всплывают воспоминания давно минувшего прошлого.
Всё начиналось в далёком 1978 году в Ливийском городе Тобрук. Мне там довелось прожить два с лишним года в специальной командировке. Мы бригадой из тридцати человек поддерживали в исправности военную технику, которую ливийцы закупали у Советского Союза. Воевать на ней они кое-как научились в наших учебных центрах, а настраивать и, тем более, устранять неисправности были не способны. Вот мы, как специалисты — по-арабски "хабиры" — и помогали им в этом.
Работа как работа : не слишком сложная и для нас привычная, тем более что работали мы до обеда, а после обеда свободны. И чем заняться в свободное время? Ну нам ещё куда ни шло, мы хоть полдня были заняты, а вот нашим жёнам вообще тоска. Гулять по городу по магазинами и базарам днём невозможно — жара. Да и гулять женщинам без сопровождения мужчин не особо рекомендовалось. В городе запросто можно было нарваться на сексуально озабоченных юношей арабской национальности и мусульманского вероисповедания с абсолютно неадекватной реакцией при виде европейской женщины. Сидеть в душной гостиннице быстро надоело. Кафе и ресторанов в городе не было — в стране сухой закон. Кинотеатры работают только вечером. Оставалось одно спасение: море и пляж. Благо, моря и пляжей в городе хватало.
Город Тобрук — это последний крупный населённый пункт на востоке Ливии недалеко от границы с Египтом. Он расположен на полуострове, вытянувшись вдоль берега с запада на восток на несколько километров. Полуостров заканчивался обширной песчаной косой, которая почему-то называлась Европейским пляжем, хотя ни одного европейца мы ни разу там не видели. Да и сами скоро перестали там бывать: далеко. В два раза ближе в черте города находился закрытый офицерский пляж. Да-да, там даже пляжи имели разделения по сословию. Наш старший группы выхлопотал через ливийское командование для нас пропуска на этот пляж. И он стал для нас любимым местом отдыха. Это была небольшая лагуна с полосой песчаного берега метров пятьдесят в длину и ширину, полого уходящего в воду. С трёх сторон лагуна ограничивалась небольшими скалами. Справа на скалах были оборудованы тумбы для ныряния, терраса для отдыха, раздевалки, комната отдыха, буфет, душевые кабинки и туалеты. Левая сторона - голые скалы.
Первое время мы, приходя на пляж, заставали там отдыхающих ливийских офицеров с семьями и наблюдали, чем их пляжный отдых отличается от нашего. Но вскоре эти встречи прекратились. Наши посещения разделили по времени. Дело в том, что наш совместный отдых приводил к полному разладу их семейной жизни. Ливийцы мужчины на пляже имели привычные для европейского глаза вид и поведение. Красивые плавки, иногда майка, чтобы скрыть чрезмерную гриву на спине. Купались, валялись на песке, играли в нарды. А вот женщины! Бедные женщины! Они сидели на раскладных стульчиках под зонтиками от солнца в полном облачении с головы до пят. Только хиджабы иногда опускали на плечи.
Когда наши женщины, заходя в воду, проходили мимо ливийцев, мужики так поворачивали головы, провожая их взглядом, что жёны, опасаясь вывиха шейных позвонков своих суженых, вынуждены были принимать ограничительные меры.
А когда ливийские женщины решали искупаться, они степенно, не выпуская зонтиков из рук, заходили в воду, приседали несколько раз и так же степенно возвращались на свои стульчики. Но в отместку своим мужьям они, выйдя из воды, даже не пытались расправить складки облегающей мокрой одежды. Так и шествовали мимо нас словно голые, хоть ваяй с них "Три грации" или пиши картину "Даная".
Можно только догадываться, чем заканчивались в их семейном кругу подобные поступки, но то, что наши совместные купания плавно сошли на нет - факт.
Ну и ладно. Меньше народу — больше места в воде и на пляже. И мы отрывались по полной. Молодые, темперамента хоть отбавляй! Я никогда не думал, что, находясь в воде, можно вспотеть. Оказалось, можно.
Когда температура воды выше тридцати градусов, при интенсивном движении начинается обильное потоотделение, и вода уже не охлаждает. Единственное спасение — лечь неподвижно в воде и отдохнуть. Это желание лечь неподвижно на спину и, раскинув руки, побыть некоторое время неподвижным заронило первый вопрос. А как это осуществить? Дело в том, что малейшее волнение на море делало эту затею нереальной. Нужно было что-то придумать. Если бы кто-то тогда, в далёких восьмидесятых, сказал мне, что всё это будет так не просто, я бы, скорее всего, выбросил эту затею из головы. Но никто ничего не сказал, и эта мысль засела глубоко в подсознании.
И это было только начало. С мая по октябрь мы ходили на пляж и отдыхали как могли от жары, городской суеты и гостиничной скуки. Большинство мужчин и женщин умели плавать и свободно держались в воде, тем более что в солёной воде это гораздо проще. Но была у нас одна женщина, жена капитана, которая совершенно не умела плавать, хотя очень любила купаться.
— Ну научи её плавать, — не раз говорили мы её мужу. Но он как-то слабо на это реагировал, отговариваясь: "Да пробовал, не получается".
А она каждый раз, завидуя нашим развлечениям на воде, просила: "Мальчики, ну придумайте что-нибудь!"
— Давайте притащим ей баллон от КРАЗа, — предложил один из старлеев.
— И не вздумайте! — возразил я. — Баллон — это ловушка. В детстве я видел случай, когда девочка утонула, упав в воду с баллона. Нет, баллон не подойдёт, тут нужно что-то такое, с чего невозможно упасть. И что бы это могло быть?
Так появилась идея плавающего шезлонга, в котором можно неподвижно лежать в воде и с которого невозможно упасть. Но это была пока ещё только идея!
А через некоторое время наша группа пополнилась ещё тремя специалистами по ремонту средств ПВО Сухопутных войск. Они, в связи с обострением обстановки, были переведены к нам из Триполи. Все трое были заядлыми подводными охотниками. Они приехали после отпуска в Союзе и привезли с собой всю экипировку: маски, ласты, подводные ружья и много ещё чего, придуманного для подводной охоты и дайвинга. Когда мы приходили на пляж, они, облачившись и вооружившись, уплывали вдоль берега на охоту. В тёплой воде они могли плавать долго, как сами выражались, получая несказанное удовольствие. Мы очень завидовали тому, что они могли часами находиться в воде, в то время как нам приходилось сидеть на песке под палящим солнцем и без конца бегать купаться, чтобы спастись от жары. Вот тогда я стал задумываться, почему так получается. Любителей плавания в сотни раз больше, чем любителей дайвинга. В то же время для дайвинга уже придумали столько всяких приспособлений, а для любителей плавания ничего. И я начал вникать в суть вопроса.
Что есть плавание? Плавание - это способность человека дышать, оставаясь погруженным в воду. Позволим себе сравнение человека с дельфином — одним из признанных в мире пловцов. Мы ведь дальние родственники, и наш общий предок жил на земле. Но дельфины вернулись в океан и научились резвиться на волнах и ловить рыбу, образуя хороводы, а люди остались выживать на суше и научились прятаться от врагов на деревьях, пинать соседей ногами и стучать друг друга дубинками по голове. Поэтому у дельфинов со временем развились сильные обтекаемые тела и улыбчивые физиономии, а у людей появились цепкие руки, длинные ноги и крепкие головы.
Если же сравнить наши способности к плаванию, то окажется, что человек приспособлен к плаванию лучше. Если дельфин в воде перестает двигаться, его тело начинает тонуть, даже в соленой морской воде, а если человек ляжет на воду, его тело будет оставаться у самой поверхности, и отдельные части тела будут выглядывать из воды даже в пресной воде.
К сожалению, человек не сможет при этом дышать. А если на спине? Ну разве что на спине, и то не у всех получится. Дело в том, что плавучесть человеческого тела не равномерна. Основной поплавок, удерживающий наше тело, расположен в районе груди. Это наши легкие, наполненные воздухом. А основной груз, который тянет нас на дно, это наши кости, особенно кости ног и таза. Если мы просто ляжем на воду, ноги начнут погружаться, тело становится вертикально, и вес головы тянет нас в воду до самых бровей или даже глубже. А как дышать?
Вот если, глубоко вдохнув, лечь спиной на воду, закинуть прямые руки за голову, выставив кончики пальцев из воды, как противовес, а при необходимости слегка согнуть ноги в коленях, то удастся найти устойчивое положение, при котором можно лежать неподвижно в воде и дышать. Тучным людям, имеющим дополнительный поплавок в районе талии, это удается без особого труда, а остальным нужно потренироваться.
Итак, из всего сказанного делаем вывод: чтобы уверенно плавать, лежа неподвижно в воде или двигаясь в любую сторону, нам недостаёт самую малость. Всего два поплавка небольших размеров. Один — чтобы поддержать ноги, а второй — приподнять голову для большего комфорта и уверенности: мы ведь все-таки не водоплавающие!
Назовем эти поплавки по месту их расположения. Один поплавок — сиденье, а второй поплавок — подушка. Так идея плавающего шезлонга начала обретать конкретные очертания. Я поделился этой идеей с товарищами, на что один из них прямо заявил: "Ты изобрёл велосипед". Но идею одобрили, и мы даже попытались воплотить её в жизнь. Но не успели. Командировка закончилась, мы вернулись в Союз, и потекли суровые армейские будни.
После Ливии я служил на Украине на реке Днепр. Но в Днепре за всё время службы мне удалось искупаться не больше десятка раз. Как-то я поделился мыслями о плавающем шезлонге с одним из сослуживцев.
— Зачем тебе это нужно? Ты же сухопутный человек, тебе на суше забот мало? — ответил он мне. — Вот если бы ты был моряком, тогда другое дело!
Я запомнил эти слова и сник. Но кто-то наверху, наверное, тоже запомнил эти слова, в чём я, спустя некоторое время, имел возможность убедиться.
Через несколько лет я волею судеб и командиров был переведён в Туркестан, в город Красноводск. И хотя Красноводск располагается на берегу Каспийского моря, особых иллюзий я не питал. Первая линия обороны, рядом граница, постоянная готовность. А тут ещё начались сплошные напасти. То сын Иранского шаха перелетит через границу. Сядет на нашем военном аэродроме и, выкурив сигарету, улетит обратно. То Руст долетит до Москвы и сядет на Красной площади. Непорядок. И, естественно, сверху приказы. Усилить, повысить, коренным образом улучшить. А как коренным образом и сразу, на это нужно время. Вот его ни на что другое и не оставалось. И только уезжая в отпуск на свою Малую Родину, на Волгу, я отдавался своему увлечению — конструированию и испытанию Акваплана. Я к тому времени уже придумал этому приспособлению для плавания название — "Акваплан".
Постепенно экспериментальным путём я подбирал размеры поплавков, способы их соединения между собой, чтобы получилась единая конструкция — плавающий шезлонг. В ходе испытаний выяснилось, что для продольной устойчивости необходимы боковые поплавки. А чтобы использовать Акваплан ещё и для активных игр на воде (руки-то свободны), необходимо пристегнуться к шезлонгу поясным и грудным ремнями.