Калина

Калина

Калина
Захарка отлично помнит солнечный погожий денёк, когда они с отцом сажали куст калины.
- Будете вместе расти. Школу окончишь - у тебя своё дерево будет.
Через год осенью Захар должен был пойти в школу. Зима и весна пролетели быстро. А в начале лета отец повёз его в город и в большом магазине купил ему настоящую форму. Очень ему нравилась фуражка с блестящим козырьком. Но надеть обновку так и не пришлось - началась война.
Отцу пришла повестка, и он ушёл на фронт. Всё смешалось: все куда – то уезжали, по дороге бесконечным потоком шли беженцы. И Захарка просил маму:
- Уйдём - страшно, а то, как фашисты придут?
- Как же мы дедушку одного оставим? Бежать так вместе.
Дед жил на хуторе — минут сорок ходьбы, а если бегом, то и того меньше.
Но их планам не суждено было сбыться: заболела Поленька, младшая сестра. Мама, как её ни берегла, а не уследила. Утром девочка горела огнём и бредила.
- Останься с малышкой, я к деду за молоком, может, фельдшер не уехал - лекарства куплю.
Пришла ночь, сестрёнке становилось всё хуже и хуже, а мама не возвращалась.
"С ней что - то случилось",- понимал Захар, и сердце его замирало от страха.
На следующий день Поля стала задыхаться и умерла. Брат, вытирая слёзы, закопал Поленьку в соломе и пошёл искать маму.
Знакомой тропинкой в лесу Захарка бежал, не останавливаясь. Он издалека увидел маму и узнал по синей косынке: она сидела у берёзы, широко открыв глаза… Осколок впился ей в горло, и она, прижав руки к ране, казалось, пыталась остановить кровь.
- Мама, мамочка! - плакал мальчик.
Вдруг вокруг застонало, заухало. Упала берёза, похоронив покойницу. Захар едва отскочил и бежал, не разбирая дороги, до самой хаты деда.
В доме никого не было, всё разбросано.
Мальчик выскочил на улицу, позвал:
- Деда, где ты?
В ответ тишина, даже стрелять стали реже. Он подошёл к колодцу, там лежала голова коровы и труп немца с разбитой головой, тут же лежал окровавленный топор. Пройдя по тропинке к речке, где стояла банька, срубленная отцом весной, увидел деда, лежащего в траве с широко раскинутыми руками. И, умирая, он хотел защитить родную землю…
Долго сидел Захарка, возле последней своей надежды быть не одному в этой жизни, плакал и понимал:
"Деда надо похоронить - нельзя, чтобы птицы клевали".
Он нашёл в огороде лопату, до вечера копал яму, накрыл покойного покрывалом, которое принёс из дома, с трудом спустил труп в могилу.
В избе пытался найти хоть, что - то покушать, но фашисты хорошо похозяйничали. Мальчик лёг на лавку и уснул. Снился ему дед, он угощал его мёдом. Соты лежали на столе, и мёд капал, а Захар пытался его облизать.
Едва рассвело, ребёнок проснулся и, вспомнив, что с ним случилось, ужаснулся:
"Надо бежать от этого страшного места, где только мертвецы, бежать! Но куда"?
Он долго шёл знакомыми тропками и вышел к дороге. Увидел спешащую грузовую машину. Вдруг она резко затормозила, мальчик испугался, хотел убежать. Но из кабины вышел улыбающийся мужчина, протянул ему руку и попросил:
- Остановись, я тебя не догоню, ты быстро бегаешь. Хочешь кушать?
Помог ему взобраться в кузов машины, крытый брезентом. Там сидели дети, притихшие и испуганные. Потом их привезли в госпиталь. Накормили кашей.
У Захарки была редкая группа крови. Сначала раз в месяц его купали, стригли и отводили в белую палату, где забирали кровь. Кружилась голова, тошнило, но, если ребёнок ослаблен, уводили, и больше его никто никогда не видел.
Старшей у них была Настя, она была не только взрослее, но и как могла их успокаивала, подкармливала младших. Дети были разного возраста, но они все подружились, понимали друг друга. Захар тянулся к Вене, старшему мальчику: тот показывал ему буквы, учил читать, рисуя их угольком на стене.
Раненых всё привозили и привозили, крови требовалось ещё больше, а детей оставалось меньше и меньше.
Потом их увезли в другой госпиталь. Захарка совсем ослаб. Настя заставляла его ходить, разговаривала, растирала его, всегда мёрзнувшего.
Однажды утром пришёл комендант и сообщил:
- Кто может ходить - собирайтесь, за вами придут. Кто слаб - оставайтесь.
Настя после его ухода подняла больного, спрятала за дверью в шкафу. Сказала:
- Чтобы не произошло - сиди тихо. Прошу тебя, живи: скоро наши солдаты придут, освободят.
А на постель положила тряпьё, укрыв сверху одеялом.
Захарка лежал в шкафу среди тряпок, воняло затхлым. Ему всё время хотелось спать, сквозь сон он слышал, как открылась дверь и прозвучала автоматная очередь.
Фашисты хотели сжечь боксы, но не успели - наши заняли город. Там нашли чуть живого Захарку и отправили в госпиталь.
Через время Захар вернулся в родное село. Уходя, оккупанты сожгли дома. Он долго ходил по развалинам села, вспоминая довоенное время. Узнал он свою хату по кусту калины, который не сгорел в пожаре, а разросся. Он был весь усеян алыми гроздьями. Вокруг обедали, суетились, весело чирикая, воробьи.
И казалось Захарке, что не ягоды это вовсе, а капельки крови, и он побежал от своего страшного прошлого, не разбирая дороги…