Камень Чинтамани

1. Туман войны

Из ночной темноты вырывались хлопья белого снега. Его глянцево-черный «Порш Тайкан» мчался на юг к аэропорту в Осло. За годы оперативной работы он побывал в разных передрягах, но в этот раз рисунок игры складывался необычный. Протесты экологов против «Северного морского пути», сепаратные переговоры о восстановлении Норвежско-Датской унии, повышенный интерес агентурной сети к ветвям монаршего дома Ольденбургов, присуждение Нобелевской премии группе ученых с антарктической станции «Конкордия»… Это была только информационная дымка, которую жители мегаполисов пропускают через свои уши, слушая ежедневные выпуски новостей, не подозревая о том, откуда эта дымка поднимается и куда затем исчезает.
«Nebel des Krieges» — «туман войны», недостоверные данные, рассеивающие сознание и создающие эффект массового гипноза. Люди, заваленные личными делами и заботами, никогда не знали и никогда не узнают, что происходит в действительности, кто и каким образом контролирует ход истории. Так было всегда, и так будет вновь.
Прорвавшись сквозь темноту и снежную пургу, черный электромобиль подъехал к освещенному фонарями и вывесками аэропорту «Гардермуен». Из машины вышел мужчина средних лет, в деловом костюме и в полупальто, который забронировал место на стоянке на целый месяц вперед и не спеша направился к терминалам. Прогулявшись по залу аэропорта с золотистыми перекрытиями на высоком потолке, он отправился перекусить. Поднявшись на второй этаж по винтовой лестнице, он сделал заказ в закусочной.
— Сегодня мне звонил кое-кто, — ни с того, ни с сего заговорил с ним седовласый бородатый старик, сидевший рядом за столиком. — Наши восточные друзья обеспокоены активностью «Туле». Как бы войны не вышло. Ты меня понимаешь?
— Понимаю, — ответил мужчина так, словно давно знал этого старика. ­­­­­­— Для того и существуют наблюдатели, такие, как мы с тобой. Верно? Мы складываем штрихи и черточки, чтобы понять рисунок до того, как он будет нарисован.
— Помнишь игру «Назови мелодию»? — спросил старик. — Участники телешоу должны были угадать песню всего по нескольким нотам.
— Да, на телеканале VOX в начале 2000-х это шоу называлось «Hast du Tone».
— Меня всегда поражало, как некоторые угадывали мелодию по двум-трем нотам! Так ведь и ошибиться можно...
— Можно. Всегда есть риск ошибиться.
— Да, человеку свойственно ошибаться, — кивнул старик. — Но в этой игре у нас нет права на ошибку. Не торопись делать выводы. В отчете можно написать одно, а на деле все выйдет по-другому Раз, два, три, четыре, пять... Локи любит поиграть.
— Думаешь, это игра?
— О да, это очень древняя игра! Никто не знает, когда она началась. Я всю жизнь потратил на то, чтобы хоть что-то в ней разобрать, но теперь я не могу гарантировать, что шел по верному пути. На вот, передай это журналисту.
— Журналисту?
— Да, в Каире после твоей блистательной лекции у тебя захотят взять интервью.
Старик протянул небольшой предмет, напоминающий флэш-карту.
— Здесь одна статья, посвященная творчеству Тилака. Слыхал о таком?
— Борец за независимость Индии?
— Точно. А знаешь, чем он увлекался?
— Крис, только не говори, что он тоже состоял в «Обществе Туле».
— Нет, как раз нет! Он, скорее, противостоял этому обществу. За это его и упрятали в тюрьму. Не за выпуск газет на хинду и маратхи, а за то, что он покусился на «Наследие предков». Он пытался доказать, что «Ultima Thule» была родиной всех пяти человеческих рас, а не только арийцев.
— И ему это удалось?
— Не совсем. Однако в тюрьме ему создали все условия для работы. Книги, писчая бумага и прочее. Иллюминаты хотели заполучить правильный перевод Ригведы. Они вели его, они отслеживали каждый его шаг.
— Каким образом?
— Подумай, ты сам знаешь ответ.
— Теософское общество?
— Ну, конечно, все сходится, — шепнул старик. — В 1918 году иллюминаты убивают Романовых на Урале. В том же году они создают «Общество Туле» в Мюнхене. Как думаешь, для чего Николай Рерих вступил в Теософское общество в Лондоне? Чтобы предупредить большевиков об опасности! Он знал, что против России замышляется большая война. Но за партией большевиков стоял...
— Товарищ Троцкий и иллюминаты... Послушай, Крис, я ценю твой опыт, но ты же знаешь, я не сторонник теории заговора. Тайные общества нужны только для прикрытия политических интересов. Вот и все.
— Можешь мне не верить, но взгляни на это. Взгляни, Арнэ. Надеюсь, ты еще не разучился читать по-русски?
— Что это?
В руках старика появилась потрепанная книжечка «Оккультизм и Йога», Белград, 1934 год.
— Прочти это! Вот здесь, страница двадцать третья.
— Освальд Шпенглер в своей новой книге «Решающие годы» приходит к самым мрачным заключениям. Он считает, что теперь человечество вступает в тяжелый период мировых войн и смут...
— Читай дальше, — старик постучал пальцем по странице.
— К подобным же выводам приходят и западные оккультисты и астрологи. Вспомним хотя бы прогноз нашего соотечественника А. Волгина... На основании данных науки и интуиции он заключает, что мировая война начнется в 1936 – 1937 году.
— Рерих знал об этом уже в 26-м, когда добивался встречи с Железным Феликсом. Но как раз в этот день, когда должна была состояться встреча, Дзержинский скоропостижно скончался. Разумеется, это случайное совпадение!
— Крис, ты серьезно? Ты думаешь, что Дзержинского ликвидировали иллюминаты, чтобы он не узнал от Рериха, когда начнется мировая война?
Разгоряченный старик не унимался:
— В 1936 году началась гражданская война в Испании. В том же году была создана «Ось Берлин – Рим». На самом деле это и есть начало Второй мировой войны, а не то, что пишут в наших учебниках. Ты знаешь, кем был тот астролог, Александр Волгин? Он состоял в переписке с Крафтом, представлялся его учеником. А кто такой Крафт, я надеюсь, ты и без меня помнишь.
— Карл Эрнст Крафт, член тайного «Общества Туле», главный астролог Третьего Рейха.
— Вот именно, с его помощью Гитлер определял все ключевые даты для своего восхождения на политический Олимп.
— Ну, хорошо. Будем считать, ты меня убедил. Что-то в этом есть. Когда вернусь из командировки, поговорим об этом. Сам-то ты как? Чем занимаешься?
— Чем занимаюсь? — усмехнулся седовласый старик. — Читаю «Песнь о Нибелунгах», друг мой! Для меня это как бальзам на душу.
— Ты неисправимый романтик.
— И горжусь этим! Не многие в мои годы берутся за книги. В основном начинают принимать ноотропы, чтобы не слететь с катушек.
— В этом дивном мире только старики, кажется, и читают старые книги. Ладно, мне пора. Спасибо за информацию. Будет о чем поразмыслить во время полета.
— Береги себя, Арнэ. Пусть мы всего лишь наблюдатели, но иногда нас тоже впутывают в игру.
Мужчина поднялся с места и отправился к стойкам регистрации рейсов. Пройдя все формальные процедуры и досмотр багажа, состоявшего из рюкзака с ноутбуком, Арнэ вошел в международный терминал.
Посреди зала располагался стеклянный стенд с семью мечами викингов. Это были настоящие музейные экспонаты, любезно выставленные на обозрение туристам. За окнами терминала валил крупный снег. Между самолетами сновали снегоуборочные машины. Приятный женский голос объявил о начале посадки, и Арнэ направился к своему гейту, но слегка замедлил шаг, увидав на мраморном полу золотистый круг с надписью, гласящей на русском языке: