Камень нищего

Пропажа

Мая открыла глаза, не сразу вспомнив, почему ей так хорошо, когда явь больше смахивает на жутковатый сон. Смутный, где запоминать особо-то и нечего. Выдыхаемое облачко моментально смешивалось с туманом, обступившим бесплотной толпой. Травинки сделались белёсыми из-за высыпавшего налёта то ли росы, то ли инея. Мартина рядом не было.

«Вот олух! Побоялся разбудить, – оценила девушка его благородство, – даже одёжу оставил».

Догнать бы и вернуть. Да только времени сколько прошло – и не понять. Луны со звёздами не видно. Всё заволокло. Небось, давно уж дома дрыхнет. Похолодало так, что не было никакого желания расставаться с пожертвованной безрукавкой. И пригретое местечко среди разворошённого сена покидать не хотелось. Но надо возвращаться, а то ненароком влетит от бабушки. Правда, прежде такое редко случалось. Вдова, добрая и мягкая женщина, никогда её не наказывала, а девочка старалась не давать повода. Но со взрослой уже другой спрос.

Отчего мужчины такие глупые? – думала счастливая Мая, шелестя по сникшей, с проседью траве в сторону дома, – не все, конечно. Но им и не обязательно быть семи пядей во лбу. Достаточно привлекательной внешности, и жизнь сама складывается. Таким же, как она, всего приходится добиваться ценой немалых усилий. А если вдруг повезёт, остальные начинают не по-доброму завидовать.

Свет в их окошке не горел. Старушка давно спала, считая, что праздники с плясками интересны, пока ноги молодые да резвые, а собирать сплетни – не для неё. Девочка и с закрытыми глазами нашла б дорогу домой. Впрочем, из-за тумана не было никакой разницы – открыты они или нет. Где-то в лесу прокричала ночная птица, тревожно, тоскливо и неожиданно громко, будто предупреждая о чём-то. Вдруг сделалось страшно. Вулкан не выбежал встречать. Неужели не учуял? Туда ли она забрела? Что-то здесь было не так, как всегда. Невидимое препятствие угадывалось впереди через пару шагов. Как раз в направлении, где надеялась отыскать свою лачугу. Откуда оно взялось?

– Заблудилась? – из мглы проступило нечто бесформенное, похожее на полуразрушенную статую, какие встречались на картинках в книге из школьной библиотеки, или обрубок корявого ствола ивы с дуплом чуть выше её глаз. Оттуда вслед за прозвучавшим вопросом дохнуло чем-то напоминающим запах из душного сундука, впервые открывшегося за много лет.

– Простите! – вздрогнула она, нервно схватив правой рукой левую пониже локтя, как всегда с ней случалось при внезапном испуге. – Наверно, ошиблась. Не ту тропинку выбрала…

– А я думаю, именно ту. И сам, судя по всему, тоже угадал. Узнаёшь меня?

– Да… Точнее, голос…

– Кроме него ты обо мне ничего и не можешь знать. Разве что одну маленькую тайну, которой я когда-то поделился с бедной пигалицей, – странно, но изо рта говорившего не шёл пар. Дыхание лишь разгоняло туман, обнажая темноту на месте лица. – Я обещал её найти, и вот. Чего же ты боишься?

– Вовсе нет!.. – слукавила Мая. – Просто так неожиданно…

– Не хотел будить твою… Как ты её называешь? Бабушка? Весьма трогательно. Не беспокойся. Можешь не приглашать меня. Не обязательно быть желанным гостем, чтобы помогать ближнему. Ведь так? Надеюсь, я тебе помог тогда?

– Да! Благодарю! Вернее, и не знаю, как отблагодарить!.. – она, пересилив себя, наклонилась к бледнеющей во тьме руке с перстнем для поцелуя, на который не решилась в прошлый раз.

– Не стоит, – спрятал он ладонь. – Я сделал самое меньшее, что мог, и что было необходимо. Остальное зависело от тебя. И ты, смотрю, совсем не преуспела. Позволь полюбопытствовать, в чём причина?

– Не понимаю вас…

– Погляди на себя. Думаешь, просто было тебя отыскать? Я везде расспрашивал о девочке, которой несказанно повезло. Тебе же это оказалось вроде как ненужно. Ты могла бы разбогатеть, достичь положения в обществе, обрести влияние, власть, ходить в шелках и бархате, жить в покоях, иметь слуг… А вместо того: Где твои драгоценности? Где туалеты, сшитые по последней моде лучшими портными? Где изящные туфельки, кроме, вижу, по-прежнему единственных и бессменных – на подмётке из собственной кожи?

Мае захотелось спрятать ноги, словно ошпаренные его взглядом. Казалось, темнота не мешает ему рассматривать, подмечая любую трещинку, зудящий укус крапивы или царапину. И подшучивать над тем, к чему давно привыкла, не настолько выделяясь среди подруг, чтобы лишний раз самой обращать внимание. А теперь от ощущения ползающих по ней чужих, невидимых глаз стало неловко и неуютно.

– Как не было, так и нет? И даже в голову не пришло, что может быть по-другому? Проданным в неволю и то лучше удавалось устроиться. Занимаясь поисками, я наводил справки о юных фаворитках богатых гаремов, кому впору и вашей хозяйке позавидовать. Они играют судьбами целого мира за спинами очарованных ими могущественных мужей. А здесь кто заметит? Но ты, и правда, похорошела. Каюсь, сразу не распознал в хиленьком, съёжившемся бутоне цветок, коему не вполне уместно произрастать среди сорняков. Хочешь, заберу с собой? Попробуешь настоящую жизнь. Пока ещё не поздно.

– Спасибо, – ответила девушка, про себя подумав: «А вы остались таким же даже в богатых одеждах. Насмехаетесь над чужой бедностью, в которой нет ничего постыдного, если честно зарабатываешь кусок хлеба». Редкий случай, на сей счёт даже учитель и непримиримый пастор сходились во мнениях. – Я привыкла к этой. И она мне нравится.



Отредактировано: 18.12.2021