Каменная ворона

Каменная ворона

«Так, косметичку взяла, где она? Сумочку, телефон, а ещё квитанцию, чтобы разобраться, почему я шестой месяц должна переплачивать тридцать долларов за воду, какие доллары? Рубль падает, вот я и перевожу автоматически всё в доллары, чтобы понимать, что происходит, а они говорят, что я недоплачиваю, а сами принимают меня за бабусю, которая смотрит в квитанцию как в иероглифы, а у меня, между прочим, высшее образование, экономическое, кажется, потому что какая экономика в двадцать лет, когда с одной стороны страстно добивается Арнольд из Канады, вылитый итальянец, причём блондин натуральный, а с другой – настойчиво добивается Потап, совершенный альфа во всём, кроме имени, полный трэш, конечно, апофеоз колхозности, хоть бы Робертом назывался, а самое главное – чек, чтобы наконец поменять светло-зелёные туфли на тёмно-светло-зелёные, поинтереснее, если он не заметит – убью сразу, нет, не сразу, а медленно, буду восхищённо смотреть на прохожих и губы так приоткрывать, и нежно улыбаться всем, и стрелять горящими стрелами из-под ресниц, пусть бесится, но виду не смеет показать, помня, как я восемь часов подряд не отвечала на эсэмэски, наказывая его за то, что тогда не сразу заметил, что я не в той юбке, в которой только что была, а в новой полосатой, а ещё за вспышку ревности, вполне обоснованную, впрочем, но об этом достоверно знают лишь пятеро ближайших подруг и ещё Светка, а он может только предполагать, вот пусть и сидит предполагает, и телефон в руке держит, чтобы мой звонок не пропустить, которого не будет, пока я сама не решу, что с него хватит, а я ещё сама не решила, когда можно будет решить, а ещё самое главное – вечером наконец до бассейна доплыть, а потом приседания поделать правильно, не слишком низко приседать, чтобы задница не росла-росла, и не выросла, как у Людки, надо ей будет открыть глаза на её задницу, но тактично, потому что это всё, что у неё есть, но почему же стекло так запотевает, не могу понять, как будто снаружи туман, как в голове Игоря, разве только протереть изнутри спиртом, говорят, помогает, Игоря бы, кстати, тоже протереть, чтобы перебить этот его дурацкий парфюм, хоть и от Живанши, но неинтересный совершенно, не брутальный, не горьковатый стальной-табачно-пороховой-мужественный, а сладкий цветочно-мармеладный, тьфу просто, а до него не дойдёт никак, почему я не обращаю внимания, а самое главное – вип-карточку для салона, чтобы сделать её накопительной, хотя в прошлый раз неудачно сделали над ушами, хотя все говорят, что удачно, но я же вижу, что как-то банально, как будто уши сами по себе, а причёска отдельно, и ногти наконец обновить, хожу две недели как первобытная после чистки рыбы или кокосов, или что они там жрали за миллиард лет до Инстаграма, сейчас даже хуже, чем у той мымры в приёмной, носящей клетчатое платье, чтобы подчеркнуть свою квадратную фигуру, нашлась мне тоже, шотландка из Бутово, или из какой там трущобы или оптового рынка она притаскивается каждое утро на метро, за семьдесят остановок с пятью пересадками, потому что мозгов не хватает, чтобы управлять автомобилем, две педали освоить. Коза квадратная. Овца».

Мысли в голове девушки закончились и она поехала вперёд. То есть назад. Бампер сильно стукнулся об дерево.

Мысли девушки вспыхнули с новой силой, раздались даже ругательства, причём первые сорок слов начинались со знаменитой заглавной буквы «Ё», а сильнее всего досталось бестолковому Игорю, узкоглазым конструкторам автомобиля и квадратной овце, отвлекшей девушку от дороги. Но мы оставим автолюбительницу сидеть, ругаться и звонить во все стороны, потому что… В нашем рассказе появляются более важные обстоятельства.

Так случилось, что в то утро на ветке пострадавшего дерева сидела ворона. Налетавшись по помойкам, она задремала и снилось ей то, что часто снится городским птицам в зимнюю пору. Снились ей облака, но не простые, а съедобные, похожие на такие белые булки…

Дерево вздрогнуло от удара и сонная ворона упала вниз. Говорят, что во сне умирают праведники. Мало кому удаётся проверить это на себе, так что поверим на слово. Видимо, ворона не имела привычки воровать всё, что могла унести в лапах, не связывалась с сыром и вообще отмечалась в лучшую сторону.

И ещё говорят, что всё предопределено. В то утро было предопределено, чтобы под деревом образовалась глубокая лужа из незастывшего бетона, оставшаяся от ремонта градообразующего предприятия – единственного в Московской области двухэтажного ларька с шаурмой.

В эту лужу и упала ворона, не успев даже каркнуть напоследок. Бетон сомкнулся над её головой. Но рассказ наш, как и любое бытие, не заканчивается смертью. Впереди – удивительная жизнь после смерти.

Миновала зима, уехала девушка с помятым бампером, настало лето.

И к бывшей луже цемента, разбавленной снегом и дождями, случайно подплыл один студент. Почему подплыл? Ведь дело было в сухопутном городе Мытищи? Потому что студент находился в том состоянии сознания, когда и сам плывёшь, и всё вокруг плывёт, но без ветра и качки, а так мягко-мягко… Как туман, спускающийся вниз по реке…

Туманный студент мог себе позволить плыть там, где другие ходят. Потому что относился к золотой молодёжи. Сделанной из того сорта золота, которое нигде не тонет, но уверенно плывёт по волнам жизни.

Папаша золотого студента давно находился в верхних строчках рейтинга журнала Форбс (удивительное издание! Его герои всю жизнь стремятся к тому, чтобы попасть на обложку, а потом с удивлённым негодованием отрицать попадание. Какие миллиарды? Откуда? Это просто однофамилец!).

Но кем же был папаша? Поднебесным министром? Саблезубым олигархом из пищевой цепочки российского бизнеса? Полководцем поп-культуры? Представителем этнического истеблишмента? Идеологическим дилером? То есть лидером?