Каникулы у бабушки-колдуньи

Глава 2. Письмо

Первая ночь, можно сказать, прошла спокойно и без приключений. За исключением того, что Ромка и Маня перед сном, по заведенному между ними обычаю, начали драться подушками и так разошлись, что разбили настольную лампу, которая стояла на тумбочке возле кроватей. Впрочем, она, кажется, и до этого не работала. Этот нелепый шар на золоченой ножке просто не мог светить, поскольку включатель у него отсутствовал, да и розетки рядом с тумбой не оказалось. Лампа эта, сбитая ударом Ромкиной подушки, с грохотом рухнула на пол и треснула. Манька в ужасе пискнула. Алик не растерялся и, чтобы замести следы, отнес злополучную штуковину в кладовку. К счастью, та находилась по соседству на том же чердаке. К сожалению, слух у бабули оказался отменным: не успел Алик вернуться, как она появилась на пороге.

• Что это здесь творится? — спросила бабуля, оглядывая комнату. В воздухе еще носились белые перышки. — Это еще что такое? — бабуля поймала одно перо и насупила брови.

• Пледставляете, тут плолетала белая кулочка и потеляла пелышко, — пролепетал находчивый Ромка.

• Курочка, говоришь, — прищурилась Маргарита Игнатьевна. — Узнаю еще раз, что вы тут подушки ощипываете — накажу! Будете буянить — расселю по разным комнатам. Так и знайте! А теперь ну-ка, живо в постель!

Ромка хотел залезть наверх двухъярусной кровати, но бабуля сказала, что он непременно свалится с нее ночью, и малышу пришлось лечь на раскладном диване. Маня уже растянулась на нижнем этаже кровати. А Алик занял облюбованное Ромкой место. За что и был награжден завистливым взглядом младшего брата, который, надув губы, затем повернулся к стене.

• Доброй ночи, — сказала бабушка и, потушив свет, удалилась.

• Хорошо, что не заметила отсутствия лампы, — прошептал Алик.

• Ага, а то бы нам точно влетело, — ответила Маня.

Ромка уже сопел в подушку.

Маня долго не могла уснуть. В голове крутился винегрет событий, случившихся в последние три дня. Девочке казалось, что до того, как они отправились на каникулы к бабушке, время тянулось вдвое длиннее обычного...

Все началось в среду. Тогда, вместе вернувшись из школы, Маня и Алик застали маму беспокойно описывающей круги вокруг кухонного стола. Папа стоял у окна и о чем-то размышлял. Брат с сестрой вопросительно посмотрели на Ромку: малыш уже не ходил в садик, а в школу ему было еще рановато, поэтому последнее время он проводил безвылазно в квартире и оказывался в курсе всех домашних дел. Ромка тут же выложил историю о том, как мама пошла в магазин за булочками, а вернулась с письмом в руках. Она просматривала его уже в пятый раз и ужасно беспокоилась. Когда пришел отец, мама и ему прочитала загадочное послание. Папа, по словам Ромки, отнесся к сообщению спокойнее и даже улыбнулся, а потом задумался.

«Так и стоит у окна — мыслит», — говорил малыш, заглядывая в кухню из коридора, где дети снимали с себя куртки и сапоги.

Из всех слов, которыми обменялись родители, маленький шпион понял лишь то, что письмо пришло от бабушки — матери отца, и она куда-то приглашала то ли маму с папой, то ли их, «внучат».

Эта новость показалась Мане и Алику неожиданной: они никогда не видели бабушку. Родители говорили им, что она постоянно в странствиях и никогда не сидит на месте. Последний раз бабуля посетила их, когда Алику исполнился год, она даже подержала малыша на руках. Недавно Алик праздновал день рождения: на торте горело тринадцать свечей!

— Столько лет ни слуху, ни духу и на тебе: «Извините, замоталась»! — возмущалась мама ребят, продолжая маршировать из угла в угол.

Глава семейства с младшей дочерью Миланьей на руках, а также Алик, Маня и Ромка уже сидели за столом и пили чай с плюшками. Письмо еще раз зачитали вслух.

«Салют, милые! — начиналось послание. — Извините, что долго не писала — совсем замоталась. Услышала, что у детей каникулы, и решила пригласить внучат в гости. Машенька (так звали маму Алика, Мани, Ромки и Миланьи), пусть детишки бабку проведают. Не бойся, я за ними тут присмотрю. Обещаю, что скучать им не придется. Скажи, чтобы дети не брали большие чемоданы, у меня найдется все необходимое…».

Дальше следовало несколько строк о том, что какой-то бабушкин знакомый, которого знает папа, будет в городе на машине в пятницу вечером и заберет детей. Также говорилось, что родители могут поехать с ними:

«Сами проверите, что детишки доставлены в целости-сохранности, да и на кофеек забежите…».

Остальное письмо посвящалось охам-вздохам на тему: как я по вас соскучилась. А заканчивалась корреспонденция фразой, адресованной маме детей:

«Мой адрес указан на конверте. Не пугайся — это не тридевятое царство!»

и подписью:

«Маргарита Игнатьевна».

• Куда зовет-то! В какую-то деревню Болотовку! — мама никак не могла успокоиться. — Да это же у черта на рогах! — Такое выражение ребята слышали от матери впервые. Похоже для нее приглашение детей на каникулы являлось еще большим сюрпризом, чем для них.

Папа долго молчал. Наверное, ждал, пока жена остынет. Потом собрался с духом и сообщил неприятную новость: поездка в Египет, о которой они так долго мечтали, и которая должна была состояться сейчас, на зимних каникулах, для детей отменялась.

• Это все политика, — понимающе покачал головой Алик.

• Политика? Это такая болезнь? — пытался вникнуть Ромка.

Маня ничего спрашивать не стала. Она сочла, что начальник папы и мамы просто не разрешил им брать с собой в командировку всех детей — уж больно их много. Поэтому привилегия полюбоваться пирамидами досталась только Миланье: мама просто не могла доверить ее никому другому.