Каникулы в Лондоне-3. Под одним небом

Глава 10

Я делаю шаг,

Но слышу твое дыхание за спиной.

Хочу обернуться,

Но боюсь, что исчезнет с дождем призрак твой.

Я здесь,

В том месте, где так часто сводила нас судьба.

В небе гул самолета,

Может, это ты улетаешь сейчас от меня?

Капли на теле –

То ли дождь, то ли всё-таки слезы.

Время идет,

Но не несут изменений прогнозы.

Я знаю, о каком месте он здесь поет. Даже несмотря на то, что эти строчки в дуэтной песне принадлежат Алисии.

Может, я слишком много о себе возомнила, раз думаю, что и эта песня Ларри обо мне? Но его тексты – единственная связь, что осталась между нами.

Да, у меня есть его номер, а у него есть мой – я не стала вынимать в Москве старую симку. Так и хожу с двумя, надеясь на чудо.

Целых три с половиной недели я продержалась в своей «новой жизни». Обещала себе, что не буду оглядываться. Это напрасно и очень больно.

Но сегодня, в субботу утром, встав пораньше, включила свой ноутбук и сорвалась. Мне очень хотелось узнать, что происходит в его жизни.

А произошло много чего. Новая песня, например, вышла.

Слова в бридже[1] особенно зацепили. Особенно больно, я хотела сказать.

Тебя здесь не знают и вряд ли спасут.

Но ты звучишь во всех моих нотах.

Ты решила уйти навсегда, признайся?

Я сделаю это первым, не сомневайся.

Сколько раз подряд я прослушала эту песню? Сначала – с каким-то бессмысленным отупением. Не вникая ни в мелодию, ни в красоту голоса Ларри – только в слова. Он хотел до меня достучаться? Сказать, что сам поставил точку в наших отношениях? Я услышала.

Потом были слезы. Люда с Костей еще спали, наверное, потому что в квартире была тишина. А я беззвучно стирала слезы, которые всё катились и катились, падали на подушку, растворялись, не оставляя следов.

Мне не верилось, что это конец. Но это конец. Потому что ни один из нас уже больше не позвонит и не скажет: «Прости, я люблю тебя. Почему же мы такие дураки? Я хочу снова тебя увидеть».

Я стала листать новости дальше. Музыкальная премия, которая прошла в Америке неделю назад. Ларри не выступал, но получил приз «Лучшая песня». Он пришел во всем черном: брюки, рубашка и куртка-косуха, но всё равно выглядел очень круто. Рядом с ним в зале сидел Найл, и я невольно улыбнулась. Когда-то эти двое были и частью моей жизни тоже. А теперь это так далеко. Я здесь, в Москве, а там, в шоу-бизнесе, в творческой и личной жизни Ларри всё продолжается дальше. Почему ценность момента осознается лишь после того, как это станет воспоминанием?

И, кстати, о личной жизни. Еще одна порция моих слез вылилась именно после упоминания об этом в зарубежных СМИ, хотя я и сомневалась в подлинности опубликованных сведений. Но ведь это может быть правдой?

«В сети активно обсуждают роман Ларри Таннера и певицы Алисии – сногсшибательной юной брюнетки, которая успела не только поучаствовать в туре Таннера в качестве артиста, открывающего шоу, но и попробовать себя в роли модели, сняться в нескольких эпизодических ролях в кино, а также появиться на обложке мужского журнала.

Слухи о романе звезд появились после вечеринки в Нью-Йорке, на которой Ларри и Алисия были замечены вместе – веселые и счастливые. Пара старается не афишировать свои отношения и редко появляется на публике вместе.

Как сообщают близкие к паре источники, Ларри очень бережно относится к новому роману и не хочет устраивать шоу».

После этого я и закрыла все вкладки.

Нужно жить дальше.

Но я не могла даже представить кого-то еще с собой рядом. Так сильно все эти годы была привязана к Ларри.

А тут еще мама, когда я приехала на зимние каникулы, насела: «Что дальше?» и «Когда замуж? Тебе скоро тридцать». Спасибо, что напомнила, мама, но мне еще 27, и замуж, к сожалению, по щелчку пальцев не соберешься.

Решила пока остаться в Москве. Люда помогла с работой. Она сейчас занимала должность ведущего дизайнера в одном агентстве с довольно заметным именем в России, и помогла устроиться штатным фотографом. Чтобы я не увязла в депрессии.

Несколько раз в неделю мы по скайпу созванивались и с Мэй. Она скучала, звала снова в Лондон, но в конце неизменно добавляла, что главное – чтобы мне было хорошо. А я и сама не знала, что для меня теперь хорошо. Кажется, в двадцать три года я разбиралась в жизни гораздо лучше, чем сейчас. Сейчас всё слишком запуталось.

Я выползла на кухню спустя еще час. Лежала в постели, слушала музыку без слов и думала. Раньше мои представления о жизни были преимущественно радостными, полными надежд и красивых цветных картинок. Но эта не настоящая жизнь. В настоящей жить больно. Никто не заботится о твоем душевном равновесии, не стремится помочь – если не брать в расчет самых близких.