Капкан для простушки

Глава I

    Вот и началось утро в деревне! Сквозь сон слышу лопотанье проснувшейся Леночки-Котёнка, так мы зовём свою дочурку, раздалось покашливание бабули в соседней комнате – значит, пора соскакивать и в темпе собираться на работу, причём в двойном: сегодня я даю открытый урок и мне, отвыкшей за время декрета от школьной суеты да воспитательных проблем, нелегко снова втягиваться в когда-то до невозможности любимую работу.

   Ну, хватит! Время нытья и жалости к себе закончилось, пора заняться внешностью. Одного взгляда в зеркало достаточно, чтобы понять – от моей идеальной фигуры ничего, или почти ничего не осталось, благо умею хорошо вязать, иначе пришлось бы на работу идти как стриптизёрше, в одном нижнем белье.

  Поэтому как нельзя кстати будет пуловер из светло-серого шёлка, связанный мною накануне, юбка-карандаш на тон темнее, шею можно украсить прабабушкиным медальоном, это наша семейная реликвия, теперь добавим макияж, соорудим элегантную причёску – и получится совсем неплохо. Однако всё же возникает страстное желание вернуть фэйс четырёхлетней давности, когда у меня были все основания им гордиться.

    И как теперь узнаешь в почтенной матроне, смотрящей из зеркала, девицу, вслед которой мужчины сворачивали шеи. Ладно, былого не вернёшь, а вот на работу можно опоздать, если не поторопиться, ведь времени до начала уроков осталось немного.

   Школа, как всегда, встретила гомоном, суетой и бесконечными «здрасте», на которые не успеваешь отвечать. А вот и родной кабинет, в котором я уже восемнадцать лет прививаю любовь к прошлому своим великовозрастным оболтусам, насмешливым, непослушным, иногда наивным и непосредственным, но всегда для меня интересным.

   Мне по душе их оригинальность, впечатлительность и даже юношеский максимализм, который многих раздражает. С ними чувствуешь себя моложе, кажется, что время не властно над тобой, оно, как в волшебном фонаре, движется не вперёд, а назад.

   Отношения у нас складываются вполне дружеские, можно сказать – деловые, поскольку их мысли, свежие, необычные, иногда здорово помогают в работе. Вот, например, сегодняшний открытый урок мы разработали вместе и теперь здорово волнуемся за конечный результат. Впрочем, пока никого нет, можно заняться подготовкой к уроку, проверить, всё ли готово и ещё раз мысленно пройтись по всем этапам, дабы ничего не упустить.

 
   Как же, размечталась! Дверь кабинета с треском распахнулась настежь, такое у нас в школе может выкинуть только Верка, секретарша директора, для этой нахальной разбитной бабы не существует понятия приличий, зато хамства и скандальности ей не занимать. «Папик зовёт!» – и через минуту массивная Веркина фигура исчезает в полутьме коридора. «Папик» – рабочее прозвище нашего директора, именно так его окрестили между собой учителя за мелочную опеку да постоянные придирки.

   Господи, что ещё случилось? Опять шеф полчаса будет талдычить о важности сегодняшнего урока или кто-то из родителей снова жалуется на «непосильные» для его чада нагрузки по истории? Раздумывать, впрочем, некогда, времени в обрез, надо идти разбираться, чего им всем нужно. И почему хотя бы сегодня меня не могут оставить в покое?

    Несколько шагов по коридору, вот она – заветная дверь, коротко постучав, вхожу и с порога понимаю, что ни ворчанье, ни разносы мне точно не угрожают. Физиономия папика просто излучает благорасположение, только вот не могу понять, кому оно предназначено: мне или тому типу, что комфортно расположился на диване, стоящем у противоположной стены.

    Не могу объяснить почему, но я сразу почувствовала странную неприязнь, даже с ходу обозвала его типом – внешне он производил самое благоприятное впечатление, если не сказать больше.

  Лет 30-35, необычная смуглость, румянец цвета спекшейся крови, черные волосы, слегка крючковатый нос – нет, это явно не представитель родительского гнева, да и на чиновника системы образования явно не тянет, уж больно элегантно-аристократичен для госслужащего.

  Любопытно, что же это за «мистер икс» и каким ветром его занесло в нашу Тмутаракань, а в иностранном гражданстве эдакого фрукта у меня нет никаких сомнений, отличается он своей внешностью от привычных нам шаблонов, «словно тополь среди карагача», по выражению моей подруги Галки.

  - Знакомьтесь, господин Лярош – наш лучший учитель истории, Татьяна Викторовна, – голос директора останавливает поток моих размышлений, возвращая в реальность бытия. Так, так, выходит, я действительно не ошиблась, «господин икс», оказывается, «мусью». Странно, в школе-то чего ему понадобилось и с какого боку здесь мой урок? 

   - Господин Лярош – представитель корпуса мира в нашей стране, будет обучать желающих французскому языку, проводи его в кабинет и познакомь с учащимися.

 
  Когда-то давно, будучи ещё простым учителем, «папик» преподавал историю в нашем выпускном классе, и с тех пор считает возможным обращаться ко мне на «ты» даже при посторонних, а поскольку этого уже не исправить, приходится мириться как с неизбежным злом, проще говоря, не обращать внимания.

 
    Лучезарно улыбаясь, поворачиваюсь в сторону француза и, собирая в памяти, как мозаику, основы его родного языка, заученные в школьные годы, выдаю: 
- Бонжур, мсье. Прошу Вас, пройдите со мной, – а в ответ слышу: 
- Благодарю, мадемуазель. Рад посещать Ваш урок, – и всё это на почти идеальном русском языке. Не без изъяна, конечно, с акцентом, но по сравнению с ним вряд ли моё французское приветствие звучало на «ять». 
   

Вежливо распахнув передо мной дверь, мсье посторонился, а я поймала пристальный взгляд, брошенный им на вырез моего пуловера. Интересно, что же могло так его заинтересовать. Нет, с бюстом у меня все в порядке, в смысле, как у всех, ни особых размеров, ни декольте до пупа, поэтому если он ищет под одеждой нечто особенное, то сильно ошибается, а впрочем, наплевать мне на этого нахала – я больше беспокоюсь за предстоящие 45 минут.