Капкан мерцающих браслетов

Глава 10

Глава 10

Ужин, примерка платья, сапожник и, наконец, комната, где я, как и вчера, старательно выводила подпись Аллеонарии. И конечно, оставшиеся два учебника, после которых головная боль если не прошла совсем, то утихла точно.

В школе я подделывала мамину подпись на заявлениях, чтобы уйти пораньше, правда всего пару раз, пока она не обнаружила в портфеле одну из таких бумажек, написанную моей рукой.

Но сейчас я не в школе и не настолько мала, чтобы не понимать, к чему может привести разоблачение. Уговаривала я себя несколько часов, пока мне не стало все равно и глаза не начали слипаться, но закорючки принцессы я уже смогла повторить.

Подошла к зеркалу, чтобы причесаться, как обычно, после втирания отвара для волос, которые не только приобрели каштановый оттенок, но и стали намного гуще.

Странно, но в какой-то момент мне показалось, что мое собственное отражение зло мне улыбнулось, покачало головой, а потом… прошептало:

― Не устала притворяться мной?! Итолийского урода можешь забирать… А я потом посмеюсь… ― И, глухо расхохотавшись… отражение снова показало испуганную и опешившую меня. Бр-р, вот говорили мне не читать слишком много на ночь.

Даже специально повернула голову влево-вправо и состроила пару гримас ― нет, это была я сама. Тогда что это было такое?.. Покрутила зеркало и так и этак, как смогла, но ничего особенного не нашла.

А может… Аллеонария! Она знает, что я это я, то есть не она! Она знает! Нужно срочно рассказать Итолийскому ур… клыкастому, но как? Телефона нет, скайпа тоже, покричала мысленно, но не помогло.

Единственное, что я поняла, ― мешать свадьбе Аллеонария не намерена. Вот будет сюрприз, когда она заявится сразу после церемонии. Я в ужасе опустила лицо в ладони, в красках представив все виды казни, что знала, и, потушив факел, побыстрей легла, накрыв злосчастное зеркало покрывалом, на всякий случай.

Ну вот и последний мой день в этом милом замке. Солнце стояло уже высоко, похоже, никто меня сегодня будить не намерен, ну и отлично. Отперев входную дверь, ушла в ванную, но не успела даже снять манжеты, как в небольшое помещение с кучей флаконов, полотенец, простыней ворвались служанки в количестве пяти человек во главе с королевой.

― Извини, дорогая, что прибегаем к таким мерам, но по-другому ты не позволяешь. Мы уже четыре часа караулим, когда ты соизволишь проснуться.

― Я не понимаю, в чем дело, что вам нужно от меня… Я моюсь сама!

― Вот именно, как не пристало девушке твоего положения. К тому же перед свадьбой существует определенный ритуал, этим мы сейчас и займемся. Дуния ― дверь, Крина ― отвары, Лийва ― пена, вы двое пойте!

― То есть вы не уйдете? ― Подвластные королеве служанки наступали на меня, цветок нагрелся. ― Молодец… ― погладила я татуировку.

― Аллеонария, прекрати, разреши нам сейчас же, иначе придется прибегнуть к крайним мерам. ― Королева со взглядом гвардейца наступала с флаконом, в котором плескалась черная вязкая жидкость.

― Интересно, это к каким, матушка? Оставьте все и скажите, в каком порядке проводить этот обряд, я все сделаю сама! ― Но две девушки уже начали протяжное пение. «Вот отдаем мы цветок, что растили… Пусть будет свет…» ― и так далее.

― Нет, моя дорогая, на этот раз ты в моем распоряжении, ― и с этими словами она открыла флакон и плеснула на меня вонючее нечто. Я завыла. ― И учти: если в течение пяти минут это не смыть, то волосы будут испорчены, и тогда ты поедешь на свадьбу в парике, который мне понравился.

― Вы бесчувственны, матушка, я не ожидала от вас такого предательства… ― Какой ужас! Мне было противно, обидно, неприятно.

― Время…

― Хорошо, я разрешаю присутствующим здесь помыть мое бренное тело, но не разрешаю трогать манжеты! Понятно?! ― Вот гады, разозлили.

― Но, ваше высочество, как же с ними?.. ― воскликнула Дуния недоуменно, но, посмотрев в мои пылающие гневом глаза, умолкла. ― Да, мы поняли. Девочки…

Для меня у них нашлись маленькие трусики ― полоска ткани на веревочках, хоть так. Но за всеми этими благоуханиями, милым пением, коим сопровождалось мокрое действо, нежной пеной и мочалкой мне все равно было неловко. Не люблю, когда ко мне прикасаются чужие руки, так что удовольствия, которое мне обещали, я не получила. Рада была только одному: мой оберег, словно чувствуя мое настроение, ударил по руке одну из служанок, когда та попыталась стянуть манжеты с моих запястий.

Последний штрих должна была нанести королева, которая поливала мою голову прохладной водой из рук, закатав рукава, под которыми обнаружился и ее оберег, только очень блеклый. При этом она шептала пожелания, словно заклинания.

Дуния стала сушить мне волосы, надев переливающиеся браслеты, из которых появился поток воздуха, направляемый умелыми руками служанки. И делала это, по-видимому, уже не в первый раз.

Завтрак я проспала, а обед мне накрыли в комнате, но даже поесть самой не дали, кормили как маленькую и словно на убой, пока меня тошнить не начало.

Хотят отдать меня Кирониару и чистую, и откормленную, словно он есть меня собрался. Как я устала! Помогите мне кто-нибудь! Как посланник небес, пришел Тиган с подготовленным приказом о том, что я одобряю его отчет, который и в глаза-то не видела.